Выжившие гвардейцы зашевелились, вылезая из-под заваливших их тел тиранидов. Кого-то натурально завалило трупами, кто-то пробивал себе дорогу наверх с помощью личного холодного оружия — кинжалов, ножей, топориков. Генокрады словно лишились управляющего центра и теперь застыли, ожидая команды или же бесцельно бродили по полю, впиваясь клыками в мясо, пожирая погибших. Тут и там уже послышались выстрелы — те, кто сохранил оружие, немедленно приступили к зачистке. Но все выжившие перед этим задрали головы вверх ибо оттуда спускалась благодать.
В сияющем свете местного светила, вспыхивая реактивными дюзами ранцев, на поле боя приземлялись сестры битвы. Их огнеметы, болтеры и лазганы тут же обрушили всю свою мощь на оставшихся тиранидов. Раненый лейтенант Тихонький, которому откусили часть правой ноги до колена и почти вырвали из плечевого сустава левую руку и сейчас она висела плетью на куске мышц и кожи, приподнялся на локте правой руки и поглядел на шествовавших по полю сестер.
— Слава Императору. — Пробормотал Слава и потерял сознание от кровопотери.
— Сестрам госпитальер немедленно заняться ранеными! — распорядилась канонисса, выжигая мерзкую тиранидскую погань. — Ищите выживших, задействовать биосканеры!!
— Выполняю! — отозвалась Превосходящая сестра Августина и, взяв свой отряд, тут же занялась поисками.
Корабль сестер прибыл в эту систему буквально пятнадцать минут назад и капитан Кадье сразу же застала бой, происходящий на орбите Кассандры. Отремонтированное "Зерно Истины" гоняло три живых тиранидских корабля, пускай и совсем младенцев, но не ставших от этого безопаснее. Они резко маневрировали в пространстве, развивали приличную скорость и имели хорошую защиту, но капитан Ландер не был бы собой, если бы не справился с ними в одиночку. Все трое уже были ранены — капитан бил торпедами без промаха, к тому же прямо на глазах Жюстины лэнс-пушка взорвала один из тиранидских кораблей, а двое других собрались отступить в атмосферу, чтобы регенерировать.
— Приготовить лэнс-орудие и торпедные аппараты! — тут же распорядилась капитан. — Истребительным эскадрильям — старт! Перехватчикам и бомбардировщикам — вниз, поддержать с воздуха отряды гвардии. Уничтожить врага!
Каких-то три минуты понадобилось пилотам, чтобы запрыгнуть в кресла своих машин и вот звенья уже набирали скорость в космосе, стараясь как можно быстрее сблизиться с врагом. Ландер не дал кораблям уйти — пушка перезарядилась и снова произвела выстрел, оставив от второго корабля только половину его живого тела. Тот начал падать на планету, тогда как третий попытался улепетнуть, но тут главный канонир "Славного" произвела свой выстрел и тот перестал существовать. На связь с сестрами вышел капитан Ландер и обрисовал возникшую внизу, на планете, ситуацию. Канонисса Ганн уже грузилась в челноки со своими сестрами, отдавая приказания по ходу. Часть из них пойдет на помощь защитникам города, сама же Симона вытащит храбро сражающихся возле одной из коммун гвардейцев. Капитан был уверен, что ей это удастся.
И вот сейчас канонисса шла по полю, выискивая среди лежащих вперемешку с тиранидами тел хоть кого-то живого. Тут и там торчали массивные тела огринов и она уже догадывалась, что здоровяки держались до последнего, даже когда их накрыло волной. Бывалый воин, она понимала, какая мясорубка здесь случилась и шансов выжить в громил почти не было. В уголках глаз появились капельки слез, но канонисса усилием воли сумела сдержать свою горечь от созерцания стольких погибших, внутри нее зародилось благородное чувство ярости и гнева на проклятых тварей. Сейчас же захотелось выжечь их всех без остатка, но пока нужно было отыскать выживших — канонисса верила, что огрины не все погибли. Она заметила какое-то шевеление и из-под двух генокрадов появилась хорошо знакомая механическая левая рука, которая отшвырнула от себя тяжелую тварь и залитый ее кровью огрин попытался выбраться наружу. Канонисса поспешила к нему и вцепилась в эту руку своей силовой перчаткой. Небольшое усилие экзоскелета и вот здоровяк стоит на ногах, придерживаясь за левый бок. Его тело кровоточило во многих местах, броня была смята, на ногах глубокие разрезы от когтей, шлем отсутствовал и Симона тут же заметила нашлепку глазной аугментики. Сначала она подумала, что это какой-то другой огрин, но нет, левая искусственная рука была только у одного из них, а работу своих техножрецов она могла опознать даже издалека.
— Хват, это ты? — на всякий случай спросила канонисса, обеспокоенно заглядывая в его правый глаз. — Что с тобой случилось? Где ты потерял глаз?
Ее сестры продолжали гонять оставшихся без управления тварей, добивая тех, кто пытался сопротивляться. В бой вступили три машины лейтенанта Симонса, которые выжили чудом, танкисты Смоляка поперли вперед, давя гусеницами тела тварей и стреляя из лазпушек, выжигая паразитов огнеметами, установленными в спонсонах. Танки тоже изрядно пострадали, на их броне расцветали ядовитые бутоны кислоты, прожигавшие защиту, однако ходовая частично не пострадала и машины могли двигаться. Хват осмотрелся и плюнул в сторону, после чего уставился на канониссу своим живым глазом.
— Симона? — хрипло спросил он. — Какими судьбами?
— Решила вернуть тебе долг. — Улыбнулась та своей "фирменной" улыбкой. — К тому же не все тебе веселиться, оставил бы немного жуков и мне.
Огрин мрачно посмотрел на нее и канонисса поняла, что сейчас сморозила глупость. Огрин начал разбрасывать тела, откапывая своих сородичей. Многие также как и он были погребены под толпой напиравших тиранидов и могли остаться в живых, убив пару-тройку из них, чтобы остальные не добрались до них. Симона молча начала ему помогать, оставив вопросы на потом — она прекрасно понимала момент, когда можно шутить, а когда не стоит.
За ту неделю, что они прищучивали еретиков и добивали хаоситов, канонисса узнала Хвата достаточно хорошо. Он был чрезвычайно умен для огрина, рассудителен и последователен в своих действиях. Иногда ворчал на сородичей и солдат, но больше для порядка, всегда приходил на помощь и пару раз спас голову непутевой канониссы, когда та, зарвавшись, бежала впереди отряда. Она была ему благодарна за помощь и вообще ощущала себя рядом с ним в безопасности, что было очень странно. Огрин, конечно, не красавец, но он привлекал сильную волевую женщину своей бесстрашностью, мужественностью и смелостью. Симона сама не понимала, почему ее так тянуло к нему, хотелось находится рядом с ним просто потому, что ей было так комфортнее и безопаснее. И вот сейчас она видела, что произошло здесь несколькими минутами ранее и понимала, что это трагедия для Хвата — потерять почти весь свой отряд.
К вождю начали подходить другие выжившие огрины, спрашивали о чем-то, тот односложно отвечал, махал рукой в сторону и те тоже начинали копаться в телах. Он словно забыл про свою кровоточащую рану в боку, но вот канонисса не забыла и, подозвав сестру госпитальер, приказала той обработать разрез. Огрин молча встал, прекратив "раскопки", дождался наложения повязки и продолжил свое занятие. Многие его родичи были ранены и стекались к своим медикам. Веселушка выжила и теперь при помощи сестер, оказывала первую помощь тяжелораненым и обрабатывала многочисленные порезы. Один из затронутых генокрадов оказался жив и Хват с невероятной ненавистью схватил обеими руками того за пасть и разорвал тварь надвое. Симона молчала, глядя на это действие и откидывая тела тварей — она прекрасно понимала чувства огрина. Вскоре к громилам присоединились и гвардейцы, которые искали своих павших товарищей. К Хвату подошел Шорох и что-то тихо сказал. Огрин как-то сразу поник, как будто из него вынули удерживающий стержень. Он кивнул и побрел за Шорохом, а канонисса увязалась за ним, оставив свое занятие.
На очищенной поляне рядами лежали мертвецы — люди и огрины. Рядом с трупами стояла Эмилия, чудом выжившая, получившая всего пару царапин и одну глубокую рану на плече, уже забинтованную. Она повернула к Хвату свое заплаканное лицо и бросилась к великану, обняв его за пояс, стараясь утешить и самой найти утешение в его объятиях. Тело худенькой девушки сотрясалось от рыданий, рядом с ней стояла Веснушка, понуро опустив голову. Глядя на это, у канониссы ком встал в горле, она не могла даже спросить или произнести хоть пару фраз — для происходящего невозможно подобрать слова утешения. Хват видел мертвое тело своего последнего родича, который храбро сражался до конца. Подмышка безмятежно улыбался, глядя в очистившееся от истребителей и тиранидов небо, по которому, спеша по своим делам, пробегали белоснежные облака. В горле Хвата запершило, он закашлялся, пытаясь избавиться от сгустка горечи, что образовался внутри. Огрин чуть отстранил Эмилию, бухнулся перед телом на колени, всматриваясь в лицо Подмышки, пригладил его волосы рукой, закрыл тому глаза, после чего встал и повернулся к остальным. Из живого глаза протянулась мокрая дорожка от скатившейся по щеке слезы. Хват провел тыльной стороной ладони по лицу, вытирая следы и посмотрел на плачущую Эмилию, потом на канониссу, которая грустно смотрела на погибшего.
— Я виноват в этом. — Сказал он и Веснушка удивленно вскинулась, глядя на вождя. — Я отправил всех на смерть, их гибель лежит на моей совести. Я недостоин быть вождем.
— Прекрати молоть чушь! — послышался голос позади Хвата и к нему, прихрамывая, подошел Жила. — Это была славная битва, они умерли храбро сражаясь в бою, а не в постели. Разве это не покроет их имена славой? Или ты хочешь лишить их такой чести? — говорил Жила на огринском и канонисса не понимала, о чем он, зато Эмилия четко уловила, куда клонит лейтенант.
— Вождь отвечает за всех! — решительно и твердо произнес Хват. — Что я сделал для того, чтобы спасти их жизни?!! Привел на смерть, не более того!!
— Дурень! — воскликнул Жила. — Ты спас миллион человек! Мы спасли, — поправился он, — и ты еще говоришь, что ничего не сделал?!! Останься мы в части — паразиты бы многократно размножились и вот тогда твое решение выглядело бы ошибкой!! Ты поступил так, как должен был поступить вождь — сохранил будущее пускай и ценой потерь! Вот в чем заключается мудрость вождя — он всегда думает о последствиях. Или, ты хочешь сказать, что мы не знали, что можем погибнуть? Все всё прекрасно понимали, но пошли за тобой, потому что знали — выбор невелик. Когда ты уходил на охоту выслеживать паразитов, думаешь, твой вождь не переживал за тебя? Что если весь ваш отряд был бы уничтожен, а над поселком нависла бы серьезная угроза? Ведь это он распорядился, чтобы вы пошли. И кто виноват в этом? Ты, который не смог дать отпор паразитам или вождь, который отправил тебя на смерть? — Жила тыкал пальцем в грудь Хвата и канониссе казалось, что он обвинял его. Рука Симоны легла на рукоять болтера, но рядом с ней встала Эмилия и мотнула головой.
— Не надо. — Прошептала девушка. — Это их внутреннее дело — не стоит в него вмешиваться.
— Как скажешь. — С выдохом ответила Симона, внутри нее бушевала буря.
Хват размышлял над словами Жилы — тот был кругом прав. Но все равно смерти сородичей больно ударили по нему, такого он даже не испытывал в своей прошлой жизни. Хотя нет, врет сам себе, испытывал и не раз, просто там всегда было кому отомстить. Что ж, есть кому отомстить и здесь.
— Я доберусь до их Патриарха и выверну его потрохами наизнанку за каждого погибшего воина, даю слово. — С мрачной решимостью произнес огрин на низком готике и Жила одобрительно улыбнулся. — Но сначала нужно похоронить родичей как полагается. — Хват посмотрел на канониссу, словно ждал ее разрешения и та только кивнула. Один раз она уже опростоволосилась с обрядами огринов и не желала повторять своей ошибки. — Сколько наших выжило?
— На самом деле много. — Улыбнулся Жила. — Почти две полные руки. Погибших не так много, но вот раненых... и еще, многие лишились конечностей, в строю остался почти взвод воинов из тех, кто может сражаться и держать оружие.
— Где Гора?
— Где-то там. — Махнул рукой в сторону трупов тиранидов Жила. — Погиб. Я видел, как он убил Подавителя, но десяток генокрадов улучили момент и ударили в спину. Проклятые твари, они истыкали тело вождя Рудокопов, но тот сумел отомстить им всем, прежде чем истек кровью.
— Может быть он еще жив?
— Не думаю — он активировал батарею лазгана. — Покачал головой Жила. — Паразитов было много и они навалились толпой. Но ты прав, мы откопаем всех родичей и сожжем, как подобает.
К стоящим огринам, несмотря на запреты сестры госпитальер, с которой вяло переругивался лейтенант Тихонький, подтащили носилки гвардейцы, на которых он и лежал. Слава пришел в себя от проводимых над его телом процедур и тут же увидел Хвата, который вел беседу со своими. Уши у Тихонького сохранились и слух, пусть и немного, но пострадал, однако огрины были рядом и он слышал весь разговор. Офицер тяжело дышал, культяпку ноги уже перевязали, бок забинтовали и медик суетился рядом. Огрины повернулись к человеку.
— Я хочу, чтобы вы сожгли моих солдат вместе со своими. — Твердо произнес Тихонький. — Я не желаю, чтобы они гнили в земле вместе с тиранидами, которые отравили ее. Пусть уйдут сразу к трону Императора, они это заслужили, погибнув с честью.
Канонисса даже не пыталась вылезать со своим мнением и кричать о ереси, как это сделал бы тупоголовый инквизитор или еще какой-нибудь болван и она скромно промолчала, а огрины, переглянувшись, кивнули, соглашаясь со словами человека. Выстоявшие с мясорубке солдаты имели полное право на желание почтить память своих павших товарищей тем способом, который считали наиболее приемлемым. Раньше, несомненно, канонисса высказала бы свое мнение по этому вопросу, призвав на голову гвардейцев все кары, но, проведя с ними бок о бок пускай и неделю и, узнав этих людей поближе, она поняла, что не всегда нужно давить. Стоит иногда проявить гибкость и это завоюет уважение солдат гораздо быстрее, чем гневные вопли и запугивание расстрелом. Сестра госпитальер обратила внимания на раны самих огринов и побежала к ним, водя сканером по телу.
— Множественные гематомы и резаные раны, возможно проникновение инфекции! — закричала она. — Немедленно пройдите в лазарет!
Хват только отмахнулся.
— Не спорь. — Мягко произнесла Симона. — Мы доделаем работу за вас — тираниды разобщены и лишены управляющего центра — это будет несложно. И тела ваших погибших товарищей мы отыщем быстрее с помощью биосканеров. — Она продемонстрировала экран ауспекса на наручи брони, который сиял красноватыми точками еще теплых тел. — Так что пройдите медобследование — я не хочу, чтобы кто-то из вас заразился.
— Канонисса дело говорит, Хват. — Кивнула Эмилия. — Пускай медики плотнее займутся твоими ранами.
— Полковнику может требоваться наша помощь. — Возразил огрин. — Пока мы тут прохлаждаемся — там тираниды рвутся к городу.
— Я отправила им в помощь свои основные сил. — Заверила его канонисса. — К тому же у нас превосходство в воздухе и два корабля висят на орбите, у которых лэнс-пушки разряжаются каждую минуту. Да и по последним полученным мною данным тиранидам даже не удалось проникнуть за городскую черту — вы нарыли там километры окопов и траншей, поставили столько пушек и пулеметных гнезд, что пройти там нереально. Единственный их вариант — проникнуть в канализацию, но там произошел подрыв тоннелей, а вести раскопки под выстрелами даже многочисленным тварям совершенно некомфортно. Так что заканчиваем здесь, оставляем охрану поселка из моих сестер и летим в город.
