Он протянул капитану лист бумаги. После внушительной шапки, где указывались все положенные регалии и названия, следовало наименование отправителя:
1-я эскортная флотилия
DDG-178 'Асигара'
Итто-кайчо
Кимура Хиро
Ещё ниже, посередине, без обычных обращений и приветствий, имелась всего одна фраза:
'Тенно хейко банзай!'
С минуту Такаги глядел на лист. А потом одним движением смял его в кулаке.
— Приказ по флотилии! — голос капитана зазвенел какой-то суровой мощью. — Открыть пакеты 'хризантема'. Лист номер двадцать шесть, код номер десять, ввести, доложить по готовности.
— Хай! — поклонился мичман и буквально испарился с мостика.
Капитан же неспешно, и даже как-то величаво, подошёл к сейфу, ввёл комбинацию и достал из него коричневый пакет с изображением шестнадцатилепестковой хризантемы. Несколько мгновений Такаги смотрел на него.
'Жаль, брат, что ты не видишь этого'.
Шин надорвал пакет, достал из него бумаги. Вытащив нужный лист, он передал его подскочившему санто кайи (лейтенанту) Като.
— Распределить цели по флотилии, — сказал Такаги. — Рассчитывать насыщенность с учётом действия первой флотилии.
— Хай! — отвесил поклон тот и убежал к своему месту.
Через две минуты корабль наполнил звук сирены. За стенами рубки раздавались далёкие глухие стуки. Это пусковые установки вставали на боевой взвод. Такаги знал, что сейчас многие капитаны кораблей удивлённо вскидывают брови, получая данные по целям и типам применяемых боеприпасов. Кассетные и термобарические боеголовки на памяти Такаги применялись всего несколько раз, да и то, только по целям на полигонах.
'Наверное то же самое ощущал прадед, командуя взлёт на 'Дзуйкаку'. Прошлое словно отрезается и тут же уходит на страницы истории. И теперь мы не живём. Мы творим историю'
— Все доложили о готовности, капитан-сама, — доложил оператор, спустя полчаса. — От первой тоже дали зелёный свет.
Шин посмотрел на бескрайний морской простор. Его сердце наполняли восторг и воодушевление. Как и положено самураю, выполняющему свой долг.
— Исполнять! — рявкнул Такаги.
* * *
Международная космическая станция 'Восход'.
— Сергей, — подозвал Билл. — Смотри.
Русский вскинул голову, посмотрел на серьёзное и какое-то растерянное лицо коллеги и оттолкнувшись, подплыл к иллюминатору.
— Запуски, — прокомментировал он увиденное. — Опять? На этот раз кто и что делит?
Понаблюдав несколько минут, он увидел что первые запущенные откуда-то из Японского моря ракеты (точнее инверсионные следы, видно было только их на самом-то деле), нашли свои цели на территории Японии. Ещё часть перечеркнула поверхность куда-то в сторону, в направлении островов между Японией и Тайванем.
— Китайцы решили напоследок порезвиться? — пробормотал мужчина, задавая вопрос самому себе.
— Вон там ещё, — показал Билл.
На этот раз ракеты пошли с другой стороны Хонсю, из Тихого океана.
— Американцы? Японцы? — опять пробормотал русский.
— Не те и не другие, — мрачно ответил Билл.
В этот момент основная масса ракет, ушедших в сторону от основных японских территорий, достигла острова Окинава. Но вообще ракеты разошлись по всей стране Восходящего солнца
— Кто-то целенаправленно работает именно по нашим объектам, — сказал Билл и пояснил. — Я начинал служить именно в Японии. И если бы это были китайцы, то они бы не работали так избирательно.
И он покосился на коллегу. А резоны были серьезные. Не далее как вчера, космонавты наблюдали массовый запуск ракет с территории России, как с суши, так и с моря. В общем, на Аляске теперь, скорее всего, больше нет серьёзных сил армии США. А между тем работали не только по суше, но и по морю. И не только на севере...
— Зачем для этого выдвигаться в Японское море? — возразил Сергей. — И тем более обходить Хонсю? До Японии вполне реально добить прямо из акватории Золотого Рога. Нет, тут происходит что-то более интересное.
— Сергей-сан?! — в отсек вплыл Тамура Хидеки. — Вы это видели?
— Как раз смотрим, Хидеки, — ответил русский.
— Но что это? — японец был не военный, биолог.
— Это война, Хидеки, — японца обогнул Виктор Пахомов, четвёртый член седьмой экспедиции на МКС 'Восход', капитан ВКС РФ. — Вот только непонятно кого с кем. Такое ощущение, что американцы внезапно спятили и бьют по своим.
— Возможно они имеют какую-то информацию, раз действуют так радикально, — сказал Воронцов.
— Санируют местность? — предположил Виктор.
— А что, ты думаешь заражение произошло только возле американских баз? — возразил Сергей. — Нет, тут что-то другое. Знаете, у меня есть смутное ощущение, что ниппонцы устроили янки новый Перл-Харбор. Другого логичного объяснения мне в голову не приходит. Места запусков как раз находятся возле Японии. А США оттянули свой флот к материку. Опять же массированный удар именно по Окинаве.
— Всегда говорил, что с этими узкоглазыми дружить опасно, — пробормотал Билл.
Тамура вскинулся на эти слова.
— Это вы нас оккупировали! — возразил японец. — И если это сделали мои сограждане, значит для этого были причины!
— Да просто решили соскочить, когда зад припекать начало, — пробурчал Билл. — Ничего, русские вам тоже воли-то сильно не дадут.
Воронцов оторвался от зрелища полномасштабной войны.
— Билл, Хидеки, — спокойно сказал он. — Если вы решили тут выяснить международные отношения, дождитесь, когда мы спустимся. До тех пор я запрещаю вам говорить про это.
Тамура бросил гневный взгляд на Билла. Тот в ответ сощурился и хмыкнул. Майор и военный летчик совершенно не боялся сухощавого и невысокого японца.
— Да чего уж теперь, — вздохнул Билл, смотря на серые облака, что затянули всё западное побережье его страны. — Теперь уже поздно...
* * *
Россия. Москва-21. Командный пункт ?4.
Андрея Сергеевича так не опекали, даже когда он был руководителем группы изучавшей птичий грипп. С ним рядом, несмотря на то, что на всём протяжении пути был использован спецтранспорт, всегда находились двое из четырех неулыбчивых мужчин, что приехали за ним в 'Корунд'. Чемоданчик, что ученый взял с собой, вежливо, но тщательно проверили... и его везла вторая четверка охранников.
Прямо из военного аэропорта Андрея Сергеевича повезли на встречу. Ученый не возражал, он отлично выспался в самолете, он вообще в последнее время чувствовал себя лет на двадцать. Он много работал, на износ, как и вся группа. Охваченные азартом исследователи не сразу заметили эти перемены в себе. А заметив, сильно удивились. И теперь уже часть группы изучала именно этот феномен. Более того, в 'Корунд', который теперь напоминал военную базу в режиме осады, всё время привозили новых людей. Весь обслуживающий персонал базы заменили, буквально тоннами приходило новое оборудование, что в нынешних условиях было вообще на грани фантастики. И вот именно в тот момент, когда требовалось максимально полно вникнуть в процесс организации всего процесса, его вызывают сюда. Для встречи с Самим...
Андрей Сергеевич ожидал какой-нибудь сверхбдительной проверки, возможно даже завязывания глаз, но реальность оказалась банальна. Он вышел из 'Тигра' на территории какой-то воинской части. Вполне обычной с виду, насколько мог судить гражданский.
Мужчину завели в здание, возле которого они и остановились, и вот тут началось кое-что необычное: в совершенно тривиальном двухэтажном кирпичном здании обнаружился лифт. Причем вполне солидных размеров. Войдя, ученый не обнаружил никаких кнопок, но едва все оказались внутри, двери закрылись и кабинка поехала вниз.
Двери вновь открылись спустя минуту. В процессе спуска кабинка зачем-то останавливалась. В коридоре перед лифтом стояли двое. Офицеры, конечно. Один с погонами майора, в обычной общевойсковой форме (Мещеряков за эту неделю уже успел навидаться всякой, больше чем за всю прошлую жизнь, наверное), но с характерным цепким и колючим взглядом. Второй — молодой совсем, лейтенант. Сопровождающие за ученым не пошли. Они вообще остались в лифте, только передали подскочившему лейтенанту чемоданчик профессора.
— Как долетели, Андрей Сергеевич? — поинтересовался майор.
— Замечательно, — отозвался ученый.
— Вы не устали? — спросил снова майор. — У нас есть полтора часа до встречи.
— Нет, — ответил Андрей Сергеевич. — Я вообще хотел бы как можно скорее закончить здесь и вернуться в 'Корунд'. Много работы.
— Я понимаю, — кивнул майор. — Важность вашей работы мне известна. Прошу.
Офицер отступил в сторону и они пошли по коридору. Лейтенант шёл позади.
— Как я понимаю, вы хотели бы уехать сразу после доклада? — спросил майор.
— Именно так, — кивнул профессор. — Это возможно?
— Конечно, — ответил офицер. — Будет так, как вы пожелаете.
Между тем ученый отмечал, что несмотря на то, что они явно находятся под землей, коридор по которому они сейчас шли ничем не напоминал о том, где они находятся. Белые панели, причем не пластиковые, а те самые, не горючие. Совершенно обычного вида двери. Правда попалась одна, металлическая, над которой висела камера и горела лампа.
— Прошу, — снова сказал майор, открывая одну из дверей.
Профессор последовал приглашению и попал в совершенно обычный конференц-зал. На одной стене висела громадная плазменная панель, рядом с ней ещё несколько, поменьше. В углу стул оператора с компьютером и длинный стол, возле которого стояли удобные кресла. Напротив каждого места имелся микрофон.
— Где оператор? — деловито поинтересовался ученый. — Мне надо подготовиться.
Сзади выскочил давешний лейтенант и вытянулся перед майором ну и перед профессором тоже.
— Вот, Игорь, в вашем полном распоряжении, Андрей Сергеевич, — сказал майор. — Пока вы готовитесь, может организовать лёгкий перекус.
— Да, это было бы неплохо, — ответил ученый, при словах майора ощутив голод.
* * *
К удивлению Андрея Сергеевича, Сам пришёл в сопровождении совсем небольшой свиты. И свита эта была сплошь с большими погонами. Ну или в костюме, но по виду сразу понятно, руководитель высокого уровня.
— Здравствуйте, Андрей Сергеевич, — президент пожал ученому руку.
— Добрый день, Владимир Владимирович, — ответил профессор.
— Простите, что пришлось вызвать вас сюда, — сказал президент. — Но, к сожалению, в это тревожное время мне нужно неотрывно находиться здесь.
— Я понимаю, Владимир Владимирович, — ответил ученый.
Остальные тем временем расселись возле стола. Президент тоже занял свое место, во главе, прямо напротив стоящего у плазменной панели профессора.
— Я знаю, что ваше время тоже чрезвычайно дорого, Андрей Сергеевич, — сказал президент. — Все присутствующие ознакомлены с сутью дела, поэтому переходите сразу к текущей ситуации.
— Хорошо, — ответил ученый и сказал лейтенанту. — Игорь, шестнадцатый слайд.
Заставка на панели позади профессора сменилась изображением. И на картинке было человеческое тело, так сказать, изнутри.
— Как вы уже знаете, сейчас все люди на планете технически уже не совсем люди, — заговорил профессор. — А симбионты. Сам симбиоз носит практически беспрецедентный характер, единственный сравнимый с ним по всем характеристикам произошел предположительно полтора миллиарда лет тому назад. В результате заражения микроорганизмом, нервные волокна в теле людей были заменены на цепочки клеток микроорганизма. Перед нами было поставлено несколько задач. Первая — выяснить способ заражения. Вторая — действие микроорганизма на тело и сознание человека, третья — механизм функционирования так называемых, псевдокадавров их поведение и реакции. Итак.
Ученый перевёл дух и продолжил:
— Заражение микроорганизмом произошло примерно три месяца назад, плюс, минус десять-двенадцать дней. По данным предоставленным министерством здравоохранения, мы выяснили, что в первую очередь заражение происходило в крупных городах, а далее разносилось уже естественным путем, то есть носителями. Также заражение происходит через пищу, воду, воздушно-капельным путём. То есть мы имеем привычную картину заражения микробами. Вопрос возникает в том, что данный микроорганизм не имеет аналогов в биосфере Земли, но взаимодействует с человеком так, будто миллионы лет с ним коэволюционно развивался в симбиозе, то есть совершенно точно это результат чьей-то целенаправленной деятельности.
Микроорганизм имеет значительные отличия от известных доменов, по строению ДНК, не считая того, что вместо четырёх азотистых оснований в его ДНК восемь оснований, ближе всего к прокариотам, но напоминает их отдалённо, имеет несколько неизвестных ранее механизмов генной регуляции и трансформации. Сам геном обладает уникальной изменчивостью и способен перестраиваться без потерь способности к дифференциации клеток а так же — взаимодействовать с ДНК организма-хозяина напрямую: поглощать ядро или нуклеоид клетки а затем — разрезать поглощённое ДНК и встраивать полученные гены в свой крайне мобильный геном. После такой операции полиморф многократно делится, распределяя разные куски генетического материала в разные клетки-преемники и проводя между ними селекцию на адекватность среде.
Условно говоря, он тестирует геном организма-хозяина и ищет наиболее оптимальный путь взаимодействия с ним, подстраиваясь и меняя собственный геном, поэтому хотя он теоретически и паразит, но взаимодействие с организмом-хозяином выходит обоюдовыгодным. Но все те полиморфы, которые были нами исследованы, были почти идентичны генетически и очень маловероятно, что это случайность. Способность к направленной эволюции собственного генома, условно говоря эвгенике, у такого организма хоть и огромны, но не абсолютны. Скорее особенности их генетического аппарата располагали к проведению эксперимента по созданию идеального симбионта, а кто-то этот эксперимент решился поставить. Само заражение, судя по времени возникновения очагов, тоже было заранее спланированным мероприятием. И у нас есть предположения по месту, скажем так, изучения и модификации микроорганизма.
— Вот как, — сказал президент. — И каковы ваши выводы?
— Мы исходили из того, какая страна раньше всего объявила карантин, — ответил Андрей Сергеевич. — По данным предоставленным ФСБ, службы аэропортов США и морских портов получили распоряжения всего через день после выявления заражения. То есть ещё тогда, когда не было зафиксировано массовых случаев проявления симптомов.
Профессор вопросительно поглядел на президента. Тот жестом предложил продолжать.
— Второй вопрос оказался куда обширнее, чем мы предполагали, — снова заговорил ученый. — Масштабность воздействия полиморфа на организм человека, оказалась настолько впечатляющая, что это походило на чудо. На данный момент нами выявлены следующие основные моменты. Восемнадцатый слайд.
Андрей Сергеевич бросил взгляд на экран, проверяя, то ли изображение там появилось.
— Полиморф без сомнения является неземной формой жизни, — продолжил ученый. — Причем паразитической природы. А вот его воздействие именно на человеческий организм, точнее на организм представителей отряда приматов, уже результат работы, как я понимаю, американских коллег. Если кратко, полиморф осуществляет регуляцию организма носителя. Фактически микроорганизм есть лишь контейнер и интерфейс для набора гормонов, нейромедиаторов и цитокинов, которые проникая в организм человека приводят его регуляцию и состояние к оптимуму, причем фиксируя этот самый оптимум в дальнейшем. Впечатляющая работа. Но, как мне думается, побочный эффект этого воздействия, был практически не изучен. Я имею в виду деятельность полиморфа, когда мозг носителя погибает.
