— Позволь мне, — раздалось сзади.
Я тут же замерла. Чёрт, на мне кроме повязки и нижнего белья ничего нет! Блин!
— Нет — нет, я сама, — тут же забубнила я, силясь порвать тугие бинты, — Спасибо.
Но ножницы у меня всё же забрали. Я уже поняла, что он не уйдёт, пока не сделает то, что задумал.
Он осторожно прикоснулся к плечу и начал что — то развязывать. Видимо там завязки есть, а я — то думаю почему повязка не поддаётся. Несколько секунд и я смогла глубоко вздохнуть. Было легко, хоть зуд и усиливался.
— Алексэр? — позвала я его.
— Ммм?
— Раз уж ты там, то не мог бы мне спину почесать? — попросила я его, — Сама не дотянусь.
— Чесать нельзя, у тебя раны недавно затягиваться начали, поэтому придётся потерпеть, — пояснил он, — Но ванну принять нужно.
Я тут же скривилась.
— Только не говори, что ты чистюля, — сморщив нос, произнесла я, — Демон с пунктиком чистоты. Остановите планету, я сойду.
Повязку он решил снять и мне это не понравилось. Я голая. А он тут. Непорядок.
— Не надо острить, — сказал он, — Нужно смыть засохшую кровь, чтобы не было заражения. К тому же от мази эффекта будет больше, когда твои раны чистые.
О, как. Хотела закатить глаза, но повязка спала, и я быстро закрыла грудь руками. Специально же припёрся.
— Это мои раны и лечить их я буду сама, — хмурясь, отозвалась я, — Ты лучше персоналом займись.
Да, разозлилась теперь я. Обиделся, а теперь пришёл и начал играть в доброго доктора Айболита. Неа, не прокатит. Я такого отношения не забываю.
— В каком смысле? — не понял он, выбрасывая повязку в мусорное ведро.
— То есть ты действительно наивно полагаешь, что Кристабель самостоятельно преодолел твой купол? Бесшумно пролетел над охраной и остался незамеченным? — я обернулась, продолжая прикрываться, — Я была лучшего о тебе мнения.
Он подошёл ближе, но казалось ближе уже некуда. Я отступила и упёрлась копчиком в стол. Его жёсткий взгляд стал лучшим ковшом воды. Я мгновенно оценила свои слова и пожалела о сказанном. Боже, это не моё дело! Ненавижу.
— Пятнадцать демонов уже казнены, семь находятся в пыточных, а трое приговорены к пожизненному гниению в темнице, — его взгляд был холоден и жесток, — Тебя не должен беспокоить этот вопрос. Это уже не твоё дело.
Я была просто в шоке! Какой же он всё — таки...
— Что?! — взвизгнула я, отходя от него на расстояние, — Да как у тебя язык повернулся такое сказать?!! Меня избили до потери сознания, а не тебя! Ты сидел там и решал свои проблемы, а я отдувалась за тебя! Тебя! А ты даже не постарался со мной нормально поговорить и объяснить за что я отгребла, как какая — то дворовая собачонка! Ты последняя сволочь!
Он медленно втянул носом воздух, стараясь сдержаться. На скулах заиграли желваки, и я понимала, что он злиться. Лучше было бы просто уйти в другую комнату и смириться, но я не могла. Меня изуродовали, а он не может ничего толком рассказать! Кто он после этого?
— Если бы ты не строила из себя святую невинность и спала бы со мной в моей комнате, то ничего бы не произошло — это раз, — он приподнял бровь, — Кристабель проник через купол, благодаря твоему 'открытию', которое называется серебро — это два. И третье — ты хотела сбежать. Если бы ты закричала, то охрана бы сразу забила тревогу и его остановили раньше, чем он смог бы расправить свои крылышки. Ещё есть претензии?
Вот оно как. Я поражённо смотрела на холодильник. В голове не было никаких мыслей, только чувство шока. Как он может? То есть виновата я. У меня даже слёзы на глаза навернулись.
— Пожалуйста, — слёзы покатились по щекам от бессилия, — Алексэр, отпусти меня. Я устала. Я умоляю тебя, отстань. Сделаю всё, что захочешь только отпусти меня.
От нахлынувших эмоций я не выдержала и упала на колени, начиная захлёбываться собственными рыданиями. Душа просто рвалась, а истерика накрыла меня своим большим и плотным куполом. Видимо плохо так было, поскольку я уже знала ответ.
Прислоняясь разгорячённым лицом к плитке, я чувствовала себя немного лучше, но видя ноги своего мужа, который даже не думал уходить, становилось хуже. Он видит. Видит меня в таком состоянии. Я просто ничтожество и ничего не могу сделать. Хочу вырваться отсюда. Хочется просто посидеть где — нибудь на лужайке с книжкой и послушать чужой смех и шелест листьев. Было бы неплохо.
— Успокоилась? — его голос был словно звоном в глухой тишине. Я слегка вздрогнула и поняла, что лежу на полу в позе зародыша и плачу не сколько от душевной боли, сколько от физической. От такой позы раны на спине растягиваются и начинают всё сильнее болеть.
— Оставь меня, — хрипло попросила я.
Становилось легче. Мне надо было поплакать. На душе словно птицы запели. Всё вернулось на круги своя и умирать хотелось с каждым мигом всё меньше.
— Маша, надо принять ванную и наложить новую повязку, — сказал он спокойно.
Ничего его не пробивает. Козёл мужеподобный.
— Уйди, я тебя видеть не хочу, — прикрывая глаза, тихо прошептала я. От плитки шёл холод, который помогал мне успокоиться и охладиться. Тут как — то легче. Вид снизу никогда не помешает.
— Ты можешь не смотреть на меня, — хмыкнул он.
Почувствовав его руки у себя на плечах, я тут же рванулась, но боль в спине напомнила мне, что выделываться в таком состоянии не стоит.
— Я сказала отвали, — попыталась быть грозной.
Но одна его рука уже была у меня под шеей, а вторая под коленями. Он одним плавным рывком поднял меня и куда — то понёс.
— Я редко слушаю женщин, — прокомментировал он свои действия.
— Почему ты не можешь где — нибудь потеряться? Года на три, — отозвалась я, пытаясь чуть выгнуть спину, чтобы уменьшить боль, — Ты бы погулял, отдохнул от государственных дел, а я бы тут пока побыла твоим заместителем. Порядок бы навела, персонал построила.
Он усмехнулся.
— Так тебе всё — таки нравится власть? — насмешливо вопросил он.
Я тут его поношу, а ему хоть бы что. Ненормальный.
— Один раз попробуешь и всё, уже не оторваться, — ответила я.
Мы поднялись по лестнице и сейчас вроде вошли в ванную. Видела я плохо, глаза от слёз ещё не высохли, но в руки я себя взять смогла. Ещё и грудь всё это время прикрывала. Вот что значит ответственность. Слёзы слезами, истерики истериками, а девичья честь превыше всего.
— Прям, как с сексом, — рассмеялся Алексэр, ставя меня около ванной, — После первого раза наступает полная зависимость. Но тебе этого не понять.
И сказал он мне это в укор.
— Я буду этим заниматься только в невменяемом состоянии и с человеком! — гордо произнесла я, — Которого люблю.
Алексэр повернул кран и побежала вода. Неужели он готовит мне ванную? Быть этого не может. Он делает что — то не ради себя, хотя мои чувства передаются и ему, поэтому скорее всего он так и трясётся надо мной.
— Значит ты не будешь этим заниматься, — скривил он губы в улыбке, — Разве что не пересмотришь свои принципы. Например, изменишь человека, допустим, на демона.
Это был самый прямой намёк из всех, что я слышала. Он мне это практически в лоб сказал. И не стыдно ему?
— Если я захочу, то буду, — тут же я встала в позу, продолжая прикрываться, — Ты не имеешь права мне что — то запрещать, так же, как и я тебе.
— Хотелка не треснет? — усмехнулся он, блуждая по моему телу взглядом, — Ты знаешь, что такое БДСМ?
Я тут же возмущённо засопела. Фу! Развивать эту тему не хотелось, поскольку это было опасно. Вдруг, ему что — нибудь в голову встрянет, и он начнёт домогаться? Отбиться — то я не смогу.
— Всё, не хочу с тобой разговаривать, — замотала я головой, вызвав смех демона, — Выходи уже, вода почти набралась.
Белобрысый муженёк тут же широко ухмыльнулся.
— Я останусь с тобой, — хмыкнул он, — Залезай в ванну.
Ага, сейчас. Посмотрела на него, как на полудурка. Не, не уходит. Но мыться — то надо. С горестным вздохом, перешагнула бортик ванны и плюхнулась в воду. Тут же заохала, поскольку вода попала на раны.
— Тише — тише, — тут же посерьезнел мужчина, присаживаясь на бортик, — Я тебе помогу, только не дёргайся.
Да куда там? Я замерла, словно кол проглотила! Алексэр взял мочалку, обмакнул её в воду и начал осторожно обрабатывать спину. По началу я шипела и выгибалась, но потом от тёплой воды как — то расслабилась. Боль тоже утихала. Видимо демон был прав. Сволочь, бесит прям. Всегда он всё знает и кругом один такой умник.
Прошло, наверное, минут пятнадцать, и я начала дремать. Сначала просто сидела с закрытыми глазами, потом расслабилась окончательно и облокотилась одной рукой на бортик и притихла.
— Маш, пора вылезать, — он слегка погладил шею.
Я что — то пробурчала и тут же поднялась. Переступила бортик и направилась к полотенцам. Но как только я сделала шаг, на плечи опустилось нечто махровое и мягкое. Джентльмен блин.
Боли не было, лишь неприятные ощущения. Как я поняла уходить он не собирался, поэтому я одной рукой забрала у него большое полотенце и обмоталась им.
— Иди, я сейчас приду, — видя, что демон чего — то ждёт, произнесла я.
Он пошёл на выход. А я, наклонилась и стянула мокрое бельё. Полотенце всё прикрывало, но ходить в мокром, как — то не прельщало. Когда выпрямилась, заметила краем глаза, стоящего в дверях Алексэра. Его чуть покрасневшие глаза меня слегка напрягли, но как только мы встретились взглядами, он тут же вышел из ванны.
Я завязала полотенце над грудью и вошла в спальню. Муженёк лежал на кровати с ноутбуком.
— Ложись на живот, — сказал он и кивнул на место рядом с собой. Зачем? Ой, мазь! Вообще про неё забыла. А спина вроде и не болит.
— А она щипать будет? — опасливо поинтересовалась я, осторожно вставая коленками на кровать.
Он оторвал взгляд от ноутбука и медленно поднял бровь.
— Я подую, — серьёзно ответил он. Я скривилась от его тона и упала лицом в подушку. Приподнявшись развязала узелок над грудью и чуть спустила полотенце.
Кровать зашевелилась. Так, сейчас будет больно.
— Только осторожно, — предупредила я, обнимая подушку.
— Непременно, — ответил супруг и спины коснулось что — то холодное и мокрое. Я мгновенно покрылась мурашками.
Алексэр делал всё осторожно, и я даже не поморщилась ни разу.
— Ты бы на врача пошёл, — выдала я, — Рука у тебя хорошая.
— Что значит 'хорошая'? — переспросил он. Демоны...
— В смысле не больно получается, — разъяснила я.
— И зачем мне идти на врача? — не понимал он, размазывая мазь по моим ранкам.
— Чтобы помогать людям! — улыбнулась я в подушку, — Будешь их осматривать, выписывать лекарства, лечить в общем.
— Зачем мне люди, когда я с одной тобой справиться не могу? — усмехнулся он, — Разве что маммологом.
— Ты знаешь об этой профессии?! — рассмеялась я, — Хотя ты ведь мужчина — это всё объясняет.
— Работа и удовольствие всегда приносит свои плоды, — изрёк муж.
— Ты уже весь отдел перепортил, — засмеялась я, — И что это тебе принесло? Толпы поклонниц?
— Уважение и полное подчинение, — отозвался он, — Всё, лежи и не двигайся пока мазь не впитается.
— А сколько лежать — то? — спросила я, выглядывая через плечо, — Я так долго не смогу.
— Почему? Я так всю ночь проспал, — сказал Алексэр.
— Мне грудь мешает так лежать, — буркнула я, — У тебя её нет, и ты не поймёшь.
Он замолчал.
— Завтра побудем дома или пойдём на работу? — услышала я его голос откуда — то из глубины комнаты.
Я даже привстала. Он меня спросил?!
— Ты в порядке? — поинтересовалась я настороженно, — Ничего больше не случилось?
— Нет, а почему ты спрашиваешь? — доставая из тумбочки бинты, спросил он.
— Просто ты впервые интересуешься моим мнением, — пояснила я удивлённо.
Он скриви губы в усмешке.
— Исправляюсь, — саркастично усмехнулся муженёк, — Всё для тебя.
Я прищурилась. Что ты задумал, мужчина?
Дальше он предложил посмотреть фильм про...(барабанная дробь) любовь! Я аж зависла. Титаник, представляете? Я даже сначала подумала, что он издевается. Но он со спокойным выражением лица включил его, и мы оба уставились в экран. Я его как — то давно смотрела и меня не очень зацепил, поскольку я смотрела его урывками. А сейчас мы вдвоём уставились на Леонардо Ди Каприо и его рыжую красотку.
Утирая слёзы и плача на весь дом, я поняла почему все так отзываются об этом фильме. Мне было так их жалко, что у меня прям сердце от боли разрывалось. Какая трагедия.
— Я вот одного не могу понять, — произнёс Алексэр, закрыв ноутбук, — Почему она не подвинулась? На этом куске дерева было много места! Она могла даже лечь на него, если бы было совсем трудно.
Я посмотрела на него сквозь слёзы.
— Вообще — то ты прав, — кивнула я, смотря на его величественный профиль, — Эта кобыла могла бы и пустить красавчика, а она дала ему утонуть. Дура.
— Где ты там красавчика увидела? — закатил он глаза, — Этого подростка?
— Он нормальный, — вступилась я за Лео, — У него такие глаза красивые...
— У меня точно такие же, — сообщил он мне. Я знаю, у тебя даже лучше. Цвет такой красиво холодный.
— У него они светились радостью и счастьем, а у тебя они просто очень редкие и всё...пфф, а он прям такое милейшее создание.
— Вот именно, что создание, — серьёзно выдал он, — Убирай полотенце, буду тебе повязку накладывать.
Я тут же ощетинилась.
— Ты смотреть не будешь? — состроила я бровки, — Я не хочу, чтобы меня кто — то видел голой.
— Я уже тебя видел, — флегматично пожал он плечами, раскладывая бинты на кровати, — Правильно, что прятала её от меня, я бы вряд ли сдержался.
Ошалело выпучила глаза и подтянула полотенце к подбородку. Что он сказал?! Как он посмел вообще?!! Да я...я...
— Ты не имел на это никакого права! — повысила голос взбешённая и пристыженная я, — Зачем ты на меня пялился?!!
— Я твой муж и я имею на это право, даже на нечто большее, — переворачивая меня спиной к себе, отозвался он спокойно, — Скажи спасибо, что ты беременная не проснулась, вот сюрприз был бы.
Я просто открыла рот. Хам! Наглое существо просто! Как с таким можно нормально общаться?! Вроде хорошо же всё было! Сволота!
— Спасибо, — зашипела я, — Я бы тебе этого никогда не простила.
— Простила, вы всегда прощаете, особенно, когда увидишь нашего малыша, — рассмеялся он, — Скорее всего будет такой же упёртый, как и ты.
— Главное, чтобы похотливый, как папаша не был, — фыркнула я и почувствовала, как он дёрнул меня за волосы.
— Так, пошутили и хватит, — тут же посерьезнел он, — Выпрями спину и сиди ровно.
Первые прикосновения были непривычными и где — то неприятными, но потом, когда я поняла, что лапать он меня даже не думает расслабилась. Алексэр действовал быстро и осторожно, поэтому вскоре я была полностью забинтована.
— Ты отличная медсестра, — похвалила я его по — своему, — Думаю, мы сработаемся.
Он устало вздохнул.
— Не за что, — фыркнул он и, упав на подушку, взял в руки телефон, — Завтра будешь пахать, как проклятая.
