Кроме того, нужно решить, где нам будет удобнее всего разместиться. Отели мне давно осточертели. А тащить Рока к Лилии не удобно — и ей станем мешать, и сами поругаться нормально не сможем, если возникнет надобность... А исходя из опыта...

Как следствие, я торчу под бабушкиным кабинетом и намереваюсь выклянчить доступ в родительскую квартиру. Все же у меня там собственная комната осталась. Правда, родители давно сделали ремонт и назвали ее гостевой, но суть не меняется. Кому ж там гостить как не родной единственной дочери?

— Давно ждешь? — Лия на секунду приложила ладонь к двери, дождалась короткого писка замка и посторонилась: — Заходи.

— Только что пришла, — бросив сумку на пол, я плюхнулась в кресло и осмотрелась.

Несмотря на обилие привезенных из странствий сувениров, будто бы в беспорядке растыканных по стеллажам вдоль двух стен, в этом маленьком кабинете я всегда чувствовала себя на редкость уютно. Тут пахло фруктовым чаем и еле заметно — бабушкиными любимыми духами. Окно всего одно, но очень большое, благодаря чему комнату заливало светом. Даже не верится, что на улице страшная холодрыга.

— Через пятнадцать минут следующая пара начнется, — прозрачно намекнула Лия. — Какие ключи тебе нужны? Я по телефону ничего не поняла.

— От родительской квартиры. Дашь?

— Конечно. Но я тебя, насколько помню, не гнала. Надоело жить у старухи?

— Что ты такое говоришь?! — возмутилась я. — Я тебя очень-очень люблю.

— Так сильно, что съехать хочешь? — бабуля уселась в кресло и сбросила с ног лодочки на высокой тонкой шпильке. — Никогда больше не куплю туфли на распродаже, — простонала она, массируя ступни. — Зачем тебе там торчать в одиночестве?

— Ну-у, не то, чтобы совсем в одиночестве... — протянула я.

— Та-ак... — понятливо кивнула она и в ожидании продолжения вопросительно выгнула тонкую бровь. — Отсюда давай-ка поподробней.

— Бабуль, ты ж на пару спешила, — вкрадчиво напомнила я.

— Без меня не начнут, — отрезала Лия.

Чувствую, от допроса не отвертеться. Лилия все равно докопается до правды, так что лучше признаться сразу.

— Рок со мной связывался час назад с борта рейсового корабля. Он прилетел на Землю, — сразу же раскололась я. — Корабль уже завершил прыжок, завтра к вечеру приземлится.

— А, так ты решила обустроить любовное гнездышко! Поняла, мешать не буду, — как-то слишком радостно воскликнула Лилия и, порывшись в сумочке, с улыбкой протянула мне карточку-ключ. — Держи. Кстати, Рок надолго прилетает?

— Не знаю, — почесала макушку я. Рок весьма скупо объяснил причину приезда. Мне, конечно, хотелось бы думать, что соскучился и все такое, но боюсь загадывать. — Насколько я поняла, подождет, пока суд по делу Килкени не закончится, после чего мы вернемся на Крет.

— Зайдете как-нибудь ко мне на ужин?

— Ба, не нужно...

— Почему?

— Просто... — я взмахнула руками в бесплодной попытке придумать достоверную отговорку.

Бабуля проницательно-насмешливо смотрела мне в лицо. А мне так давно хотелось хоть с кем-то поделиться, посоветоваться, что слова сами сорвались:

— Мы разводимся! Это достаточно весомая причина?

— Подожди, какой развод? Я читала, что на Крете практически нет разводов, — нахмурилась Лия.

— Да, но адвокат выискал лазейку. Ой, это долго объяснять. Джеймс Карр — глава рода и по совместительству дед Рока, заставил его жениться, а мне срочно нужно было гражданство, поэтому я тоже согласилась. Но я могу подать прошение о признании брака недействительным, и если Джеймс не пронюхает и не испортит нам задумки, но скоро я стану свободной женщиной.

По мере моего сумбурного рассказа бабуля улыбалась все язвительней и язвительней.

— Ну, с этим-то понятно... Скажи-ка мне лучше, свободная женщина, что ты намерена сделать, чтоб мужа удержать?

— Зачем? — я непонимающе передернула плечами. — Ты меня вообще слушала? Всё по плану. Извини, конечно, что скрыла от тебя, но так с самого начала было задумано.

— По плану? Кого ты пытаешься обмануть? — хитро прищурилась Лия. — Что ж ты тогда как в воду опущенная третью неделю ходишь? Влюбилась?

Я в раздражении закатила глаза к потолку, не желая отвечать на провокационные вопросы.

— А он? — не отставала бабуля. Я пожала плечами. — Ты ему сказала?

— Нет, конечно! — взвилась я. — И ты не смей ничего говорить!

— Ох, внуча, что ж ты у меня такая...

— Какая?

— Умная, — произнесла Лия и после паузы добавила: — Только не тогда, когда нужно.

— И вообще, говорят, что лучше, когда любят тебя, а не ты любишь.

— Врут, — небрежно отмахнулась она.

— Вообще-то это твои слова, — задохнулась от возмущения я.

— Да?

— Ага. Ты мне целую лекции на эту тему толкала, когда с курорта вернулась с этим... м-м-м... как его?

— Денни?

— Точно, Денни. Симпатичный, кстати, парень, мой ровесник.

— Да-а, — Лия расплылась в мечтательной улыбке, — забавный был экземпляр.

— Экземпляр? Ты говоришь, словно о коллекции раритетов.

— Раритет тут скорее я, — беззлобно расхохоталась женщина и кокетливо поправила сияющие золотые локоны.

Так я и поверила.

Надеюсь, бедняжка Денни не спился с горя. Хотя я Лию люблю, но вынуждена признать, что она безжалостно манипулирует своими поклонниками. А тех, кем ей удается помыкать, она же сама ни в грош не ставит. Замкнутый круг. Вряд ли найдется человек, способный переиграть мою бабулю.

— Хватит о моих похождениях. Вернемся к нашим баранам... Хм... Или барану?

— Бабушка!

— Что бабушка?! Я уже... гм... достаточно лет бабушка. Почему ты не хочешь прямо ему признаться?

— Ты не понимаешь... Я наворотила дел и просто не имею права продолжать портить ему жизнь.

— Чушь! — отмела мои доводы Лилия. — Это не более чем отговорки!

— Всегда считала, что любить — означает стремиться к тому, чтоб любимый человек был счастлив, а не наоборот.

— Ты сегодня весь набор банальностей решила мне выложить? — в голосе промелькнуло раздражение, и идеальной формы брови на два тона темнее шевелюры сошлись над переносицей. — Карина, одно дело, если он сам попросил тебя уйти, и совсем другое, когда ты сидишь тут и ноешь, как последняя размазня! Ты даже не пытаешься его удержать! В конце концов, ты женщина или компьютер на ножках?!

— Ну-у... — потянула я и наткнулась на скептический взгляд зеленых глаз. — Это был риторический вопрос, да?

— Да, — невольно усмехнулась бабуля. — А теперь вытри сопли и марш в магазин. Будешь мужа завоевывать!

— Эм... За продуктами?

— За какими еще продуктами? — ласково поинтересовалась Лия.

— Ну как? "Путь к сердцу мужчины"... — я запнулась, поскольку впервые поняла, почему перед бабулей трепещут студенты. Если на экзаменах в ее взгляде теплится хотя бы десятая часть той жалостливой снисходительности, которой только что обласкали меня, то могу лишь посочувствовать будущим архитекторам.

— Ради всего святого, купи себе пару платьев и приличные туфли на каблуке вместо этих бутсов.

— Какие еще платья? Не говоря уже о туфлях. Зима на улице!

— Да-а, это будет труднее, чем я себе представляла... Знаешь что, продукты тоже покупай. В твоем случае даже сомнительными методами пренебрегать не стоит.

Она меня сейчас оскорбляет или помочь пытается?

— Хотя постой... Существует опасность, что ты его отравишь, — задумчиво продолжила Лия и, порывшись в сумочке, достала визитку. — Вот, держи, тут телефон хорошего ресторана с доставкой на дом.

Точно, издевается!

Тем не менее, я взяла визитку и просяще заглянула ей в глаза:

— Ба, ты только не рассказывай никому о разводе, ладно?

— Хм, то есть о существовании этого Джеймса Карра ты мне разболтала просто так, а не с тайной целью?

— Не просто так, и не разболтала, а посоветовалась с собственной бабушкой! Ну, пожалуйста, не вмешивайся.

— Когда это я тебе мешала, позволь спросить?

— Мне — никогда. Но семейная легенда, как ты свела папу с мамой, жива в мой памяти.

— Ха, да если бы не я, тебя бы еще и в проекте не было, неблагодарная девчонка! И вообще, твои родители нагло врут!

— Да неужели?

— Конечно. Я три года наблюдала, как они друг вокруг друга кругами ходят, а заговорить боятся. В конечном счете, они меня допекли!

— Сами виноваты, ага? — хихикнула я.

— Безусловно. И кстати, будешь писать матери, скажи, чтоб возвращалась. Свою работу она уже давно закончила, за папашей твоим таскается по раскопкам. Хобби у него, видите ли, — недовольно проворчала Лия. — Я тут интересный заказ для нее приберегла, но если не вернется в ближайшее время, пусть даже не рассчитывает.

— Передам, конечно, — вздохнула я с сомнением. Как будто они меня когда-либо слушали. Максимум чего я добьюсь от мамы — снисходительного "яйца курицу не учат".

Нет, это никуда не годиться — блюда из ресторана как-то слишком празднично выглядят. Я протянула руку, выдернула цветочки из овощей, украшавшие салат, и отправила их в рот. И листья салата под мясом несомненно излишество. И вот эти красные ягодки тоже. Ой, кислятина-то какая! Фу, а еще приличный ресторан! Я выбросила в мусор оставшиеся клюквины и запила водой терпкий привкус.

Вот так значительно лучше! Рок все равно не купится на байку, будто бы это я приготовила, но хоть не навоображает себе лишнего.

Свечи оставить или нет? Не-е, еще решит, что я романтический ужин задумала. Лучше спрятать. И бокалы попроще. А лучше вообще в бар поставлю и вино, и бокалы. Да. Достану, когда понадобятся.

Все. Комната в идеальном состоянии — годится для приема гостей, но не заметно, что я извелась уже вся в ожидании.

Осталось главное — я критически посмотрела в зеркало. Для полноты картины надо бы джинсы надеть и не мучаться... Но короткое голубое платье с длинным рядом пуговок на груди, тянущимся до самой талии, в сочетании с высокими сапожками до колен, слишком уж мне шли. Да, я себе определенно нравилась.

Это все бабушка виновата! Только сбила меня с правильного настроя! Я из упрямства наклонила голову вниз и растрепала уложенные крупными локонами волосы. О, замечательно — мой обычный художественный беспорядок. Никто и не догадается, что два часа в парикмахерской проторчала.

Пиликнул мобильник, извещая, что подъехало такси.

В космопорте первым делом узнала, что корабль уже сел, но пройдет еще не менее часа, пока пассажиров подвезут, и они пройдут контроль.

Натянутые до предела нервы не позволили мне усидеть на месте, посему я бродила по холлу и с ностальгией вспоминала свой любимый успокоительный сиропчик. Тот, который на спирту.

Сложность в том, что я не знаю, чего ждать от Рока. Зачем он приехал? Почему не полетел на Крет? Хотелось бы верить, что из романтических побуждений, но я отлично понимала несбыточность подобных надежд. Поэтому изо всех сил старалась не задумываться, чтоб потом не разочаровываться. Пускай все идет, как идет! У меня нет права навязываться или чего-либо требовать. Рок и так сделал для меня слишком много. Это наши последние дни вместе, и я постараюсь взять от них все хорошее, что смогу урвать. Просто чтоб запомнить. Я же не многого прошу? Еще пару дней счастья.

Я заметила его издали — Рок почти на голову возвышался над остальными пассажирами. Помахала рукой, привлекая внимание, и постаралась протолкаться вперед.

Мои волосы зацепились за пуговицу на пальто молодой женщины. Я вскрикнула от боли и чудом удержалась на каблуках, когда мою голову дернуло назад. Черт, черт! Ведь чувствовала, что нужно было завязать волосы в хвост и надеть джинсы с кроссовками. Жертва моей прически и я в четыре руки принялись выпутывать из ловушки блестящую серебряную пуговицу.

Щеки горели от стыда. Вечно я как чучело, вот хоть бы раз по-человечески! Освободиться удалось как раз к тому моменту, когда Рок приблизился практически вплотную.

— Привет, — прошептала я.

— Привет, — улыбнулся он уголком рта.

Рок выглядел гораздо лучше, чем при последней нашей встрече в больничной палате, хотя и бледнее обычного. Я вцепилась обеими руками в ручку сумочки, борясь с порывом повиснуть у него на шее и разрыдаться. Только жадно скользила взглядом, впитывая его образ. Мелкие морщинки у глаз, серебристый блеск эрге на скулах, кривую ухмылку. Даже не представляла, что настолько соскучилась.

Пришлось срочно напомнить себе собственный зарок не расплываться сиропной лужицей... По крайней мере в космопорту. Тут полы грязные.

Никто из нас не решался преодолеть последние полметра. Нужно, наверно, сказать что-нибудь вежливое и приличествующее случаю... Не можем же мы вечно тут стоять, будто два столба! Я только-только открыла рот, как Рок шагнул вперед, поставил сумку на пол и заключил меня в объятья. Руки сами обвились вокруг его талии. Я довольно вздохнула, ощутив, как его щека прижалась к моей макушке.

Люди обтекали нас с обеих сторон, иногда толкаясь и ругаясь. Но мне было плевать, я находилась в самом прекрасном месте во вселенной.

— Пойдем? — в конце концов, предложил Рок.

— Еще минуточку, — попросила я, собираясь с духом, и нехотя отлепилась от мужа. — Ты как?

— Лучше всех, — беспечно отозвался он и нагнулся за сумкой.

— Стой! Тебе нельзя тяжести поднимать! — я стремительно поднырнула под его руку, схватилась за лямки и закинула их на плечо.

— Кара! Отдай.

— Нет, сама понесу, — я поспешила к выходу из порта. Ну, как поспешила? Не чтобы быстро... но на максимуме возможностей.

— Прекрати этот цирк.

— Не кричи, на нас люди оборачиваются.

— Ты же ее еле тащишь, — продолжал возмущаться Рок.

— Не переломлюсь, — прокряхтела я и перекинула тяжесть на другое плечо.

— Карина, либо ты отдаешь мне багаж, либо я беру тебя на руки и несу вместе с сумкой, — Рок дернул за лямку, отбирая свои вещи, и я чуть снова не села на шпагат. Чертовы каблуки! Последний раз я их одела!

В такси мы болтали о суде над Килкени, о реабилитации Рока на Прино, но даже словом не коснулись ни предстоящего развода, ни причины прибытия Рока на Землю. Просто не стали портить момент.

А дома и вовсе оказалось не до разговоров. Краткая экскурсия по квартире продолжалась не более пяти секунд.

Он поймал меня за кисть, дернул на себя и...

Мы словно пили друг друга. Не смаковали, словно изысканное дорогое вино, а яростно исступленно утоляли жажду, как дорвавшиеся до воды путники после долгих блужданий в пустыне.

— Рок, нам нужно остановиться...

— Зачем?

Легкие касания к вискам и скулам почти сбивают с мысли.

— Ты после сложнейшей операции, — выдохнула я.

— Опять начинаешь?

— Ты вообще должен отдыхать и соблюдать постельный режим.

— Постельный режим? — хмыкнул он, разместив ладони на моих ягодицах и вжимаясь в меня бедрами. — Ну, если с тобой, то я согласен.

— А врач тебе разрешил?

— Что разрешил?

— Ну... — замялась я. — Секс.