Собеседники Сергея недоумённо переглянулись между собой и как-то странно заёрзали, а полковник Романом широко расправил плечи и улыбнулся с видом победителя. Юрий Владимирович покрутил головой и поинтересовался:
— Сергей Александрович, у вас есть с собой исследования по такой методике ведения животноводства и расчёты?
Широко улыбнувшись, Сергей ответил:
— Юрий Владимирович, так я же вам их уже привёл, а относительно самой методики так скажу. У меня есть пара дисков с фильмами. Чуть более четырёх лет назад "Главпродснаб" создал три таких хозяйства, на пять тысяч голов скота каждое, в Курской области, на бросовых, неплодородных землях и они уже через полтора года давали нам больше сорока тысяч тонн молока за год для нашего молокозавода, а прошлой осенью дали ещё и две тысячи тонн мяса, не говоря уже о том, сколько концентрированных кормов мы отправили на Северный Кавказ. Понимает, я не веду бухгалтерию и поэтому помню только основные цифры, зато это была именно моя идея. У нас в будущем тридцать шесть таких хозяйств. Каждое такое хозяйство в ценах вашего времени будет стоить порядка двадцати миллионов долларов, но зато представьте себе, какое количество товарной продукции они станут давать. Правда, я сразу скажу, Юрий Владимирович, ваши колхозы и совхозы в своём нынешнем виде с этим не справятся, их нужно полностью реформировать и превращать в народные акционерные общества, полностью независимые от указивок из райкомов. Крестьяне сами прекрасно разберутся с тем, как им вести хозяйство. Ну, и ещё эти компании должны сами перерабатывать свою продукцию в готовые продукты питания. В городе и без того хватает рабочих мест, а вот на селе их мало, особенно на Северном Кавказе, там и в ваше время полно безработных, я уже не говорю о закавказских республиках и республиках Средней Азии. Понимаете, Юрий Владимирович, двадцать четвёртого февраля две тысячи десятого года мир рухнул только потому, что не стало Советского Союза и русская модель социализма так и не была создана. Вы ничуть не хуже меня знаете, что сейчас то, что все называют в Советском Союзе социализмом, таковым не является и являться не может априори.
Сергей замолчал, хотя Андропов и слушал его очень внимательно. Юрий Владимирович сосредоточенно кивнул головой и совершенно спокойным голосом сказал:
— Да, Сергей, вы, пожалуй, можете указать нам на наши ошибки, поскольку знаете положение вещей с позиции человека, стоящего на вершине горы. Тем более, что Советский Союз всё же не устоял и был разрушен его врагами, как Карфаген Римом. И всё-таки, что именно вы хотите предложить сделать мне?
Сергей, услышав этот вопрос, мысленно закричал: — "Йес! Есть контакт!", после чего спокойно сказал:
— Юрий Владимирович, я хочу, чтобы в преддверии двадцать пятого съезда мы с вами обсудили все основные проблемы Советского Союза, после чего вы встретитесь с Леонидом Ильичём. После этого нужно собрать Политбюро и принять окончательное решение, а оно должно быть таким, — вы становитесь президентом Советского Союза, Леонид Ильич остаётся генеральным секретарём, а Политбюро КПСС, советом старейшин при нём. Вы таким образом станете олицетворять власть светскую, а Леонид Ильич — так сказать, власть духовную, то есть идеологическую. Естественно, общество нужно сделать более демократичным, но всё же не слишком. КГБ должно перестать бороться с диссидентами. Если мы очистим социализм от родимых пятен капитализма, то подавляющее большинство этой публики станет вашими самыми горячими сторонниками, а если в партии будет приветствоваться дискуссия, станет допустим плюрализм мнений по любому вопросу кроме тех, которые находятся исключительно в вашем ведении, а это внешняя политика, обороноспособность и безопасность государства, то поверьте, социалистическая идеология начнёт крепнуть день ото дня. Главное, чтобы люди стали жить лучше. Ну, и ещё нужно обязательно почистить партийные ряды и в корне задушить преступность. Жестоко и беспощадно, а это можно сделать только одним образом, объявив преступному миру войну и поставив этих людей перед выбором — или ты начинаешь жить честно, или тебя ждёт стенка. У меня есть развёрнутый план действий, Юрий Владимирович, и я хочу ознакомить вас хотя бы с главными тезисами, но думаю, что в течении одного разговора мы не успеем этого сделать.
— Но это же совсем не тот путь, по которому пошел Китай, Сергей? — Воскликнул Андропов — Геннадий Игоревич хотя и сжато, но очень ёмко рассказал мне об опыте китайских товарищей и я уже сейчас вижу много расхождений. Сергей, вы хотя бы представляете себе, что начнётся в партии, если её рядовым членам будет предложена такая форма партийной жизни, как дискуссия по всем вопросам и плюрализм мнений? Поймите, пустопорожняя болтовня не приведёт ни к чему хорошему.
На этот раз Сергей позволил себе немного наклониться вперёд и даже воскликнуть, но вежливо и не слишком громко:
— Прекрасно представляю, Юрий Владимирович! Особенно если на двадцать пятом съезде Леонид Ильич заявит, что предпринимательская деятельность это высшая форма созидательного труда потому, что только очень малое число людей способны превратить продукт любого труда в товар, востребованный людьми, то есть рынком. При этом нужно обязательно объяснить людям, что предпринимательская деятельность полностью лишается своего смысла, если предприниматель не чувствует своей социальной ответственности перед обществом и государством. Ещё нужно обязательно заявить, что в Советском Союзе общество должно стать бесклассовым на деле, так как служба государству на всех постах, работа у станка или в поле, а также предпринимательская деятельность во всех сферах бизнеса, одинаково почётны и разделяются между собой только по количеству вложенного труда. Если это сделать, то поверьте, дискуссия окажется очень плодотворной, но самое главное, вы выбьете почву из под ног любых критиков Советского Союза хоть внутри страны, хоть за её пределами. А теперь представьте себе, когда вы объявите о том, что КПСС раскрепощает труд и капитал, то есть упраздняет все налоги, кроме одного единственного, — на продажу товара? Разве вас самого не поражает этот атавизм капитализма, налоги? Если государство станет собирать один только налог с продаж, а предприниматели при этом ещё и станут сами, добровольно и в полной мере нести бремя забот об обществе и государстве, которое их питает, то тогда мы получим подлинный социализм. Но самое главное, не менее тридцати процентов всего внутреннего валового продукта станет поступать в казну государства и ему придётся думать только о внешней безопасности и пенсиях тем, кто вообще никогда не работал. Если мы пойдём этим путём, то я гарантирую вам, уже через пять лет наши старики станут получать пенсию в два раза больше средней зарплаты по стране и именно это я называю самым большим завоеванием социализма, но самое главное, у нас никогда не будет неоправданно богатых людей, которых рабочим захочется уничтожить физически.
Андропов взглянул на Сергея потрясённым взглядом и недоумевающе спросил:
— Предпринимательская деятельность высшая форма созидательного труда? Это не укладывается у меня в голове.
Сергей кивнул головой и сказал:
— Так оно и есть, Юрий Владимирович, и вот почему, — из ста процентов взрослых, психически полноценных людей, только максимум три процента обладают способностями к предпринимательской деятельности. Эти люди отличаются от всех остальных тем, что они могут превратить многие вещи, созданные людьми, в товар, пользующийся спросом. Вспомните о том, сколько всего лежит в стране на складах, на прилавках магазинов, и ничто не продаётся только потому, что просто не является товаром, и из-за этого не находит спроса у покупателей. Ещё два процента людей обладают организаторскими способностями и поэтому могут быть политиками. Об этом вам тоже прекрасно известно, ведь вы как раз и входите в число этих двух процентов. Все остальные люди нуждаются в том, чтобы их вели за собой и давали им возможность трудиться и зарабатывать себе на хлеб насущный. Увы, такова суровая проза жизни. В Америке каждый год создаётся в среднем три миллиона новых компаний и в первый же год девяносто процентов предпринимателей становятся полными банкротами. Из оставшегося числа компаний через два года банкротится ещё семьдесят процентов компании. Поэтому самая строжайшая государственная тайна Америки, это число самоубийств в год. Оно у них очень велико. Американцы считают, что человеческому обществу присуща социальное неравенство и потому его искусственно культивируют, а ещё они считают, что не менее сорока процентов трудоспособного населения страны должны заниматься бизнесом. Если мы ограничим число советских предпринимателей пятью процентами, то это будет оптимальное значение. С одной стороны социологи всё-таки не дают абсолютно точных цифр, а с другой нужно учитывать и то, что советский народ на редкость богат талантами.
Юрий Владимирович громко рассмеялся и воскликнул:
— А вот тут я с вами точно соглашусь, Сергей! Взять хотя бы вас, вы очень талантливы. Сидите так, словно шкворень проглотили, руками не размахиваете, да, и говорите вполголоса, но так убедительно, что даже я невольно заслушался. Да, в одном я теперь убеждён точно, вы должны предъявить мне самые убедительные доказательства по каждому пункту ваших рассуждений. Без них я даже не стану думать о том, чтобы идти к Брежневу. У вас есть с собой какая-нибудь пояснительная записка?
Сергей снова внутренне возликовал. Он и сам куда больше любил читать тексты с листа, нежели просматривать что-либо на экране, если ему опять-таки не приходилось читать тексты. Он сдержанно кивнул головой и сказал:
— Юрий Владимирович, у меня есть множество материалов, но я хочу вам предложить ознакомиться с кратким текстом подготовленного нами меморандума о реформировании народного хозяйства Советского Союза на основе опыта Китая, но применительно именно к нашей стране и с учётом всех тех ошибок, которые были допущены за тридцать четыре года. Вы позволите мне распечатать его для вас? А я пока что поставлю вам фильм, рассказывающий о реформах Дэн Сяопина в Китае. Китайцы молодцы, они здорово провели свои реформы.
Андропов молча кивнул головой, но даже не смотря на то, что он старался быть сдержанным, было видно, что ему очень хочется посмотреть этот фильм. Сергей включил телевизор, а сам отошел к столу, на котором стоял принтер, включил один из ноутбуков, принесённых им в прошлое и стал распечатывать текст. Хотя мелованная бумага для офсетной печати, привезённая из Пятигорска, не отличалась слишком уж высоким качеством, принтер с нею справлялся играючи и он вернулся на свой стул. Юрий Владимирович внимательно смотрел на экран телевизора и ловил буквально каждое слово. Сергей, выбрав удобный момент, негромко сказал ему:
— Юрий Владимирович, я могу отмотать запись назад и остановить любой кадр. Но если вы хотите, то возьмите этот пульт и сможете сделать это сами. Эта кнопка позволяет сдвинуть кадры назад, эта вперёд, а эта остановит нужный вам кадр.
Андропов взял пульт и продолжил просмотр фильма, а Сергей отошел к столу, на котором стоял принтер. Похоже, что председателю КГБ всё же было куда интереснее поговорить с ним, нежели смотреть фильм, представляющий из себя самую обычную новостийную нарезку, но и он увлекал его всё больше и больше. Особенно его поразили прилавки китайских универсамов, заваленные продуктами, а также небоскрёбы Шанхая, Пекина и многих других китайских городов и то, что Китай завалил своей продукцией чуть ли не весь мир, причём продукцией довольно высокого качества, хотя и очень дешевой, но при этом остался коммунистическим, хотя в нём и появились миллиардеры. Полтора часа пролетели быстро и когда фильм закончился, Сергей протянул Андропову скоросшиватель и сказал:
— Юрий Владимирович, здесь изложены все основные тезисы нашего большого меморандума. Я специально распечатал крупными буквами, чтобы вы не напрягали зрение. Поэтому и получилась такая толстая брошюра.
Председатель КГБ взял скоросшиватель, удивлённо вскинул брови и громко воскликнул:
— Невероятно! Как вы это сделали, Сергей? Ну-ка покажите мне свою типографию. Неужели она действительно помещается на письменном столе?
Похоже, что Андропову просто захотелось пройтись по комнате и немного размяться. Сергей показал ему принтер, объяснил принцип его действия в общих чертах и спросил:
— Юрий Владимирович, вы не желаете немного подкрепиться? Моя невеста, под присмотром Лидии Васильевны, уже приготовила для вас паровые тефтели из нежнейшей постной телятины и скорее всего ещё что-нибудь.
— Пожалуй это не помешает, Сергей. — Согласился Андропов и взглядом велел своему начальнику службы безопасности пойти и всё проверить. Тот немедленно вышел, а Юрий Владимирович, не отходя от стола спросил его вполголоса:
— Сергей, почему вы остановили свой выбор на мне?
Ещё более тихим голосом Сергей ответил ему:
— Потому, Юрий Владимирович, что перед своей смертью вы сказали своему помощнику, который предлагал вам обратиться за помощью к западным врачам и убеждал вас в том, что они смогут спасти вам жизнь: — "Не верю. Не верю, что они лучше наших. Нутром своим не могу поверить. Это во-первых. И, во-вторых, — что скажут люди? Всю жизнь мы говорили о превосходстве нашей системы. А как петух клюнул — побежали на Запад. На это я не пойду. Ни при каких обстоятельствах. Даже угроза смерти не заставит. Россия не Запад. Нам еще идти и идти многие десятилетия до вершин мировой цивилизации". К тому же после смерти Брежнева вы стали генеральным секретарём и начали реформы, но судьба дала вам всего пятнадцать месяцев жизни. Знаете Юрий Владимирович, если я смогу быть вашим донором, то отдам вам свою почку, но мне всё-таки кажется, что этого не понадобится. Поверьте, если дело пойдёт к тому, что вы станете президентом после двадцать пятого съезда партии, то ваше здоровье ещё до этого пойдёт на поправку. Сегодня судьба даёт второй шанс не только всему Советскому Союзу, но и лично вам.
Андропов внимательно выслушал его и ответил:
— Сергей, я атеист и не верю в судьбу.
В это время в зал вошел генерал Троицкий и сказал:
— Юрий Владимирович, пойдёмте. Юля, невеста Сергея, просто какая-то кудесница. Она приготовила вам такой обед, что вы просто пальчики оближите, а мы с товарищами перекусим на кухне и придём тотчас, как только вы нас позовёте.
После обеда они проговорили до семи часов вечера, но всё же куда больше смотрели телевизор. Юрий Владимирович попросил показать ему досье, привезённое в Москву через Пятигорск из Москвы две тысячи десятого года, а также множество других материалов. В конце он сказал:
— Сергей, я отдал распоряжение и уже сегодня вас разместят в гостинице Украина. Там мы с вами и встретимся. Вас перевезут туда сегодня же вместе со всеми вашими вещами. Завтра после обеда вам нужно встретиться с экспертами и показать им, какие подарки вы привезли советскому народу из будущего, а я внимательно изучу ваш меморандум. До скорой встречи.
