На одинокой дороге

— Надо было ему все-таки дать палк...

Эрик просунул руки сквозь обе решетки и ухватив волка за шею, рванул на себя.

Зверь подавился прутом решетки, на которую Эрик его продолжал насаживать, исступленно завозил лапами, пытаясь вырваться.

Эрик откинулся к задней стенке, уперся ногами в решетку и с силой сжимал волчью глотку. Густая шелковистая шерсть стала выскальзывать из рук, но Эрик вцепился и продолжал тянуть. Волк заскулил, но остервенело вырывался.

Сбоку запестрели разноцветные шкуры. Джорг что-то ухнул растеряно, заревел. В клетку опять влезла пятерня, Эрик, не отпуская волка, вцепился зубами в руку охотника.

Теперь заскулил Джорг. Он пытался вырвать руку, но тоже бесполезно. Брызнуло красным, во рту у Эрика стало солено. Обе клетки ходили ходуном, стучало дерево. Джорг дико заревел и рванул руку на себя. Вырвался, упал на песок арены и с ужасом уставился на свою ладонь. Эрик выплюнул мясо в морду волку и хищно улыбнулся окровавленным ртом. Желтые глаза потускнели, стали закатываться. Зверь перестал теребить лапами и медленно оседал на пол клетки. Эрик продолжал жать, боясь ослабить хватку.

Спустя минуту, единственным звуком на арене были всхлипывания Джорга, державшего на весу изуродованную руку.

— Я как-то даже и не успел понять, — а что случилось-то? — Голос у Теодора был растерянный.

— Однако... — это уже Жуан.

— Значит, берешь? — Теодор уже пришел в себя. — За сто?

— Нет.

— То есть, как нет?! Уговор как же?

— У нас с тобой был уговор, что я его куплю, если он победит волка после того, как они выйдут из клеток. Они не вышли.

— Но... Ты же сам... Как ты... Ну ты и...

— В одном ты прав. Боец неплохой. Но мне такой не нужен. При дворе султана его не примут, там только недомерков ценят, а обычному ланисте, я его все равно не смогу перепродать, чтобы в накладе не остаться. Это мне придется и им представление с волком показывать? Хлопотно и ненадежно. Прости.

Жуан ушел. Теодор свесился из беседки и разражено крикнул:

— С тобой одни проблемы. Хлопотный ты товар! Надо было тебя сразу убить!

— Ага. Мне часто это говорят, — криво усмехнулся кровавым оскалом Эрик. И сдул с ладоней шерсть.

Конец первой книги