Конечно, с другой стороны эффективность этой способности заключалась и в том, что использовав подобный фантазм Кармилла могла регенерировать часть своего потерянного здоровья — однако если нанесенный урон был незначителен — то незначителен был и урон восстановленный.
Конечно, Кухулин также не представлял из себя апогей силы, поэтому шанс у Кармиллы победить в самом начале, насадив его тело на железные колья внутри Стальной Девы у той был, однако подкрепленный невероятными запасами маны Аинза и сотворив защитную руну прежде, чем быть проткнутым окончательно, Кухулин выжил — а значит, что у Кармиллы не было и шанса.
Но она все еще почему-то сражалась.
Елизавета не могла понять, почему она до сих пор продолжала сражаться. Игрался ли ее противник с ней? Или быть может он не мог убить ее по какой-то другой причине?
У Кармиллы больше не было козырей в рукаве. Ее Фантазм был ее главным тузом, и если эта способность оказалась бесполезна — то у нее больше не было возможности атаковать.
И все же, чудо или нет, но Кармилла продолжала сражаться.
Руна, возникшая перед Кухулином, плюнула в девушку огнем, заставив ту уйти от удара в быстром прыжке.
-А ты весьма живуча, — отвесил девушке комплимент парень, но Кармилла не могла услышать в нем ничего, кроме насмешки. Единственная причина, почему она до сих пор была жива — то это потому, что ее противник не применил своего Благородного Фантазма. Если бы он пустил свой козырь в игру также, как и она — она бы уже проиграла.
Неизвестно для нее, однако, Кухулин жалел о том, что эти слова были неправдой.
Использование Плетеного Человека было его козырем — но в данном сражении оно было бесполезно. Возникший гигант был бы неостановимой мощью, однако против столь юркой и быстрой цели, как Кармилла, он стал бы похожим на человека, раздраженно пытающегося поймать муху. Один удар стал бы смертельным — однако возможности нанести этот удар гигант бы не имел.
Ситуация не была патовой — Кухулин явно побеждал в этом сражении — однако его победа совершенно не спешила приближаться к нему, из-за чего битва грозила затянуться намного дольше, чем любое другое сражение Слуг вокруг.
К счастью или нет, однако появление копий из-под земли застало сражавшихся врасплох.
Кухулин успел сделать лишь шаг в сторону, прежде чем деревянный кол пробил его ногу — и даже Кармилла, пусть и обладала огромной Ловкостью — не смогла среагировать на возникшие из ниоткуда колья, из-за того ли, что она была ранена — или из-за того, что она была отвлечена сражением.
Однако даже так возникшие вокруг нее копья превратились в тюрьму, сковавшую девушку на те несколько благословенных секунд, в которых так нуждался Кухулин.
-Плетеный Человек! — имя Благородного Фантазма прошлось по реальности как круги по воде, заставляя возникнуть в реальности сосредоточие Легенды Кастера. Огненная громада великана поднялась над полем сражения на десятки метров — если бы кто-то сравнил возникшее существо даже с обретающим форму невдалеке драконом — то Плетеный Человек оказался бы гораздо внушительнее. Хотя и значительно слабее на самом деле.
Кармилла попыталась броситься вновь в сторону — однако зажатая между тисками возникших кольев — она оказалась легкой целью для громады огненного гиганта.
Поймав в руки девушку, горящий великан сжал ее в руках, после чего в одно слитное движение бросил ее внутрь собственной грудной клетки, распахнувшейся подобно голодной пасти зверя.
Мгновение же спустя, когда черно-красное пятно Ассасина скрылось внутри клети существа, огонь великана разгорелся с новой, удвоенной силой — и желто-оранжевое пламя взбежало по прутьям клетки, поглощая под собой Кармиллу. На секунду громада существа остановилась — после чего, подобно взрыву, каждая частица тела Плетеного Человека вспыхнула ослепительным огнем.
Кухулин даже прикрыл на секунду глаза — настолько ослепительным был огонь от его Фантазма — после чего несколько раз моргнул, смахивая выступившие на глаза слезы.
Это был более слабый его Благородный Фантазм из двух, но недооценивать его мощь все же не стоило.
Кухулин моргнул еще несколько раз, восстанавливая свое зрение, после чего удовлетворенно хмыкнул, наблюдая за тем, как пепел сгоревшего чудовища опускается с небес.
Однако мгновенно его взгляд оказался прикован к странной детали.
На месте, где только-что находился его Благородный Фантазм стоял черный саркофаг. Нет, он был не черным — просто он был покрыт гарью и копотью до того состояния, что он мог показаться абсолютно черным стороннему наблюдателю. На самом же деле, судя по внешнему виду саркофага, Кухулин смог догадаться, что на самом деле он был цвета неокрашенной стали — поскольку очертания Стальной Девы Кухулин мог различить даже на таком расстоянии.
Медленно стальной саркофаг открылся — после чего метнувшиеся цепи вынесли вперед то, что находилось внутри.
Появившаяся на свет была никем иной, кроме как Кармиллой.
"Ах, вот оно как..."— мгновенно осознал суть произошедшего Кухулин — "Не знал, что она может использовать Стальную Деву для защиты..."
Кармилла использовала свою Стальную Деву подобно защитной скорлупе, скрываясь от бурлящего вокруг пламени Плетеного Человека — после чего вышла из пламени невредимой. Умно, на это Кухулин не мог ничего возразить. Однако...
Платье Кармиллы было изорвано, а на ее теле оставалось несколько небольших кровоподтеков, так что назвать Кармиллу невредимой было все же нельзя. Но на ней не было ни единого ожога — значит она все же не была ранена Плетеным Человеком. Иными словами, единственным способом оказаться раненой для Кармиллы в такиху условиях было — быть раненой самой Стальной Девой.
Стальная Дева не предполагалась для использования в качестве защиты — это был инструмент нанесения ран, пыток — и любой, кто оказывался внутри нее должен был страдать, быть ранен. Кармилла не была исключением — однако она была Кармиллой. Она была знаменитой Елизаветой Батори, что купалась в крови сотен невинных крестьянок чтобы поддерживать свою красоту — даже если это было неправдой при ее жизни именно это стало ее Легендой при смерти. Кровь ее врагов подпитывала ее — иными словами, любая жертва Стальной Девы отдавала ей свои силы. Даже если этой жертвой она была сама.
Из трех параметров увеличения силы ее Фантазма, Кармилла подходила под два — она была красива и женственна. Даже если Кухулин не подходил ни под один — он легко бы мог погибнуть от Фантазма Батори — он испытал на себе всю уродующую мощь этого проклятого орудия. Он знал, что будь на его месте обычный человек — он умер бы мгновенно, от болевого шока — поэтому предположить то, что испытала на себе Батори было почти невозможно.
И все же она предпочла пройти через эту боль, испытать на себе тоже самое, что и сотни ее жертв, но не проиграть так просто Кухулину.
"Воля к победе" — на это Кастер склонил голову в уважении.
Кармилла фактически заставила себя пройти через пытки, поддерживая себя своими собственными мучениями. Однако у этой способности существовало две проблемы.
Первая — эффективность поддержания жизни была не равна ста процентам, из-за чего Кармилла все же была вынуждена ранить саму себя своим Благородным Фантазмом.
Второе же — этот Фантазм совершенно не снижал получаемую боль.
Поэтому в мгновение после того, как цепи Фантазма опустили девушку на землю — та бросилась на Кухулина с ненавистью в десятки тысяч раз больше всей той, что она испытывала раньше.
Однако в мгновение, когда девушка оказалась перед Кухулином — разорвавший под ее ногами взрыва заставил ту отскочить в сторону.
Как бы ни была сильна ее воля к победе — Кастер не собирался отдавать ее так просто.
* * *
Аинз парил в вышине, наблюдая за действиями Дракулы с затаенной опаской.
Главной целью прохождения Садов Крови было сражение с Каинавелем, наиболее значительным и могущественным, богом всех вампиров — однако его лейтенанты были более, чем способны сразиться с полноценным игроком сотого уровня — и, как и полагается игровым боссам, каждый из них обладал собственными, уникально отвратительными способностями. Кармилла обладала чудовищно сильными атаками по площади, контролем разума, остановкой времени, постоянно телепортировалась, создавала клонов и могла воскреснуть трижды после своей гибели. Константин был невероятно живуч — у него существовала способность, дававшая ему восстанавливать в три раза больше урона, чем он нанес любой атакой. Дракула... Дракула же был крайне неприятен своими постоянными вызовами мобов, умением использовать блокирование атаки, переходом в астральную форму, ядовитой аурой, пассивным ослаблением каждой жертвы, которую он атаковал, и своим Разрезом реальности — хоть он и не был полноценным магом — он все же знал несколько заклятий десятого ранга, подобно Демиургу.
Поэтому Аинз подготовился к сражению. Он приготовился атаковать астральную форму своего противника, к его ослабляющим ударам, к мощной атакующей магии и к зачистке бесконечно появляющихся из ниоткуда орд вампиров.
Но их не было.
На это Аинз взглянул на Дракула, неожиданно замершего на земле, и послал в него новую колонну огня.
Странная догадка пронзила разум мага.
Возможно ли было, что этот Дракула... Был не тем Дракулой, что в игре?
Возможно ли было, что этот Дракула был слабее — или владел абсолютно другим набором способностей?
Нет, конечно же, Дракула применил чуть раньше свою способность, создавшую пики под ногами Аинза — но он просто счел, что тот использовал какую-то из своих низкоуровневых способностей — вроде тех, которыми обладают все стоуровневые противники, но никогда не используют в настоящем сражении — для того, чтобы проверить сопротивляемости Аинза, например. Наоборот, Аинз, увидев, что тот применил свою низкоуровневую способность для того, чтобы проверить сопротивляемости противника даже счел его еще более опасным противником — поскольку он использовал низкоуровневое заклятие, сохраняя даже ту незначительную ману, что являла собой разницу в трате на низкоуровневое заклятие и на высокоуровневое.
Однако, продолжая глядеть на то, как Влад продолжает метать в него колья — Аинз пришел к странной догадке.
"Возможно ли?" — на это Аинз задумался — "Что тот просто был слаб?"
Аинз бы не назвал его однозначно слабым — он был достаточно быстрым и он не думал, что ему бы удалось победить его в ближнем бою — однако даже если его характеристики были высоки и его боевой опыт превосходил опыт Аинза — если он не мог превзойти всевозможные способности, навыки, заклятия и экипировку Аинза — то он все равно оставался слишком слабым для сражения со стоуровневым противником.
Возникшие из-под земли копья отвлекли Аинза.
Деревянные колья покрыли землю во все стороны до самого горизонта — возникшие из ниоткуда шипы задели сражавшихся вокруг Слуг — однако сам Аинз, продолжавший парить в небе, оказался совершенно не задет.
Конечно же произошло это потому, что Аинз в данный момент парил на высоте нескольких десятков метров, в то время, как сами колья не достигали даже пяти — однако даже если бы Аинз оказался на земле в этот момент — способность Дракулы все все равно не смогла бы его ранить. Не важно, сколько тысяч копий было направлено на него — до тех пор, пока каждое из них не будет обладать силой достаточной для того, чтобы пройти через хотя-бы первый уровень его защиты — каждое из них будет бессильно разбиваться о его тело, как вода о скалы.
Однако Дракула, вероятно, так не думал. Хотя огненный смерч и мгновенно поглотил его тело, нанося ему больше урона, чем он смог бы нанести Аинзу всеми возникшими копьями — тот возрадовался от эффекта своей способности. Вознеся перст к небу тот указал на фигуру парящего мага, после чего каждое из тысяч копий мгновенно ударило вверх стрелой, после чего, собираясь с сотнями подобных, за считанные мгновения превратившись в огромного колючего змея, сотни кольев устремились в мага со скоростью пули.
Это было бессмысленно.
Если бы на месте Аинза находился любой другой Слуга, то он бы оказался разорван кольями на части в ту же секунду, когда вихрь коснулся его. Однако этот же Слуга мог легко погибнуть и раньше, только будучи проткнутым возникшими из ниоткуда деревянными пиками.
Для Аинза же, три копья — или три миллиона — было бессмысленно. Однако Аинз не был столь уверен в этом в данный момент.
Аинз был существом иного принципа. То, что было для остальных естественно — было для него дико — и наоборот, поэтому предсказать однозначно, будет ли урон от деревянных кольев превосходить уровень его автоматического подавления Аинз не мог.
Как пример, в игре зомби представляли из себя слабейших противников — однако существовавший моб "Орда Зомби", представлявший из себя по лору всего-лишь группу из пары десятков слившихся между собой зомби, был все же существом пятидесятого уровня. Тоже крайне слабый, однако все же способного легко уничтожить сотни — тысячи — первоуровневых противников. Гораздо больше, чем он должен был, исходя из логики повествования.
Поэтому Аинз не был уверен, что копья Лансера не нанесли бы ему урона. Если каждое из копий наносило лишь единичный урон — то ни одно из них бы даже не смогло помять его рубашку. Если же способность Лансера каким-то образом считала все атакующие копья как единое орудие — то Аинз считал, что его урон мог превзойти порог защиты тела от способностей подобного уровня.
Впрочем, это не значило ничего — Аинз все равно обладал не одной способностью, снижавшей силу атак, направленных против него — даже не одной, что полностью могла предотвратить урон. Иными словами — даже если бы копья Дракулы преодолели порог полной защиты Аинза от атак определенной силы — они все равно не смогли бы нанести ему урона.
Однако Аинз предпочел не рисковать и ушел от приближающегося к нему вихря телепортацией.
Возникши на новом месте он вытянул руку для того, чтобы продолжить уничтожение Дракулы, однако вихрь копий заставил его уйти телепортацией еще раз.
"Хм" — выйдя из телепортации — Аинз был вынужден уйти еще раз, уклоняясь от копья, брошенного самим вампиром, после чего еще раз, уходя от парящего вихря — "Значит, таков его план? Даже если он не сможет меня ранить — он планирует заставлять меня перемещаться с места на место..."
Этот план не был плох в своей основе — однако все же абсолютно бесполезен. Все заклятия, что он применял до данного момента не выходили за седьмой ранг — иными словами, мана Аинза была также полна, как и на момент начала сражения. Хотя использование полета и несколько снижало скорость регенерации его маны — учитывая, что до этого момента Аинз использовал только заклятия седьмого и ниже ранга — его мана уже восстановилась до полного запаса. Конечно же, если бы на его месте был игрок более низкого уровня — или кто-то не так сосредоточенный на магии, а потому имевший меньшие запасы и скорость восстановления маны — или если бы сам Аинз использовал более сильные заклятия, то этот план бы имел смысл. Однако в текущих условиях все, чего смог добиться Дракула — это снижения возможности Аинза концентрироваться на атаке — а значит снизив точность его прицеливания. Конечно же, это было неплохим решением само по себе — однако даже в лучшем случае это могло только отсрочить неизбежный проигрыш Влада.
