Киты по штирборту - 1

— Кирилл! Ну зачем тебе этот чертов парашют?! — Хельга даже ногой притопнула от возмущения. — Вон деревня, там люди, гостиница, нормальная постель...

— Надо, — отрезал я.

— Зачем? — не менее упрямо повторила моя спутница.

Пришлось объяснять:

— Хельга, сестренка... Сколько у тебя денег?

Девушка хлопнула глазами и, откинув короткую полу своей куртки, извлекла из-под нее небольшой кошелек. На подсчет наличности под моим изрядно удивленным взглядом у нее ушло меньше минуты. Впрочем, я довольно быстро спохватился. Ну да, на хрена Гроссу ее наличность? Не удивлюсь, если у нее и документы при себе остались...

— Червонец, шестнадцать лир и сорок чентезимо... — заключила она.

— Замечательно, — кивнул я. — А у меня две гривны, четыре лиры и двадцать два чентезимо. И все. Как ты думаешь, нам хватит этих денег, чтобы дожить до встречи с Ветровым?

— Хочешь сказать, дюжины гривен и двадцати лир нам не хватит? — удивилась Хельга.

— А ты собираешься расплачиваться русскими гривнами в этой деревне? — вопросом на вопрос ответил я.

— А что такого? — пожала плечами девушка, тем самым вызвав у меня глубокий вздох.

— Хельга... сейчас все окрестности на ушах стоят из-за падения дирижабля. Ни на секунду не сомневаюсь, что на месте катастрофы уже работают местные власти и полиция. Учитывая расстрел шлюпок, устроенный "китом", всяческих дознавателей и следователей вокруг бывшего "Солнца Велиграда" должно быть немерено. И как ты думаешь, какой вывод они сделают из этой стрельбы?

— Что "кит" пытался кого-то уничтожить... — Хельга хмыкнула и развела руками. — Извини, Кирилл, этот факт у меня просто вылетел из головы. Я-то большую часть действа проспала... не без твоей помощи.

Ну да, теперь я еще и виноват, получается. Ох уж эти девчонки... Ладно, пропустим.

— Именно. Пытался уничтожить неких беглецов. И не факт, что какой-нибудь глазастый и очень мечтательный крестьянин не углядел в небе купол парашюта. И не нужно быть гением, чтобы связать эти два факта. Так вот, на месте властей я бы обязательно постарался оповестить старост окрестных деревень, или как они тут называются, о возможном появлении чужака, с рекомендацией задержать такую личность для беседы с дознавателями. В свете этого попытка расплатиться русскими гривнами будет выглядеть как прямое приглашение к задержанию, согласись.

— Я поняла, Кирилл. Не дура все-таки, — вздохнула Хельга и, заметив мой взгляд, прищурилась. — Что? Будешь утверждать обратное?

— Не буду, — ухмыльнулся я и уже значительно тише добавил: — Некоторые мысли лучше держать при себе.

— Кирилл!

— Да-да?

— Поганец мелкий, — со вздохом констатировала Хельга.

— Эй, приличной девушке не пристало так выражаться!

— Приличные девушки не летают в обнимку с мелкими поганцами на парашютах, — откликнулась она. — Кстати, о парашютах. Как наша денежная проблема может быть связана с этим куском ткани и веревок?

— Хм... Хельга, знаешь, сколько стоит парашют в Меллинге? — поинтересовался я, оставив перепалку. Дочка дядьки Мирона пожала плечами. — Четыреста — пятьсот марок... германских, само собой.

— Ну да, расплата гривнами нас выдаст, а продажа парашюта не привлечет никакого внимания, — фыркнула Хельга.

— Во-первых, не самого парашюта, а только ткани, — уточнил я, пропуская колкость мимо ушей. — За нее одну можно выручить марок двести... то есть примерно сто лир. А во-вторых, я не предлагаю продавать ее здесь. Уж на пару билетов в дилижансе или на поезде, если, конечно, тут есть станция, у нас местных денег должно хватить. Доберемся до города побольше, там и парашют продадим, и гривны на лиры поменяем без всякой опаски.

— Толково, — наконец согласилась Хельга и нахмурилась. — Подожди, но если ты прав насчет дознавателей, то станция, да и дилижанс наверняка уже под наблюдением.

— Вполне возможно, — кивнул я. — Но это еще нужно проверить, согласись? Да и не забывай, если кого-то и будут искать, то одного чужака, а не парня и девушку. Не так ли?

— Ну... — Хельга покосилась на призывно мигающие огоньки деревни, на ранец... и желание ночевать в теплой постели победило. — Ты прав. Идем... Только обойдем деревню по дуге. Ну чтоб войти с противоположной стороны. Меньше подозрений будет.

— Согласен. А перед этим, чтоб не светить парашютом, превратим ранец в саквояж. Благо ручка у него имеется. — Я ткнул пальцем в металлическое кольцо держателя, на котором ранец крепился в шкафчике для спаснаборов.

На маскировку ранца ушло не так много времени. Мы поступили просто и незатейливо, выкорчевав из него бессмысленно усложненный механизм выброса и ободрав тканную обшивку, в результате чего парашютная система из спасательного набора превратилась в стальной саквояж с металлической ручкой. Вполне себе стильная вещица, в которую мы утрамбовали болтающиеся стропы и плечевые ремни к парашюту, на всякий случай... и туда же отправилась и сумка из-под спаснабора, с уже во второй раз уведенными мною у Гросса шкатулками. А наши собственные маски и спасбаллоны я прикопал еще в той рощице, где мы с Хельгой приземлились.

М-да, лучше бы я проделал эти операции непосредственно перед входом в деревню... Ломиться в наступающей темноте по пересеченной местности, огибая селение, оказавшееся не таким уж маленьким, между прочим, да с неудобным саквояжем в руке вместо ранца за спиной, было не самой лучшей идеей. Спасало только до сих пор действующее рунное укрепление тела... это при том, что я давно перекрыл даже естественную поддержку цепей за счет внутренней энергии. Недавний "пережор" сказывается, даже несмотря на то, что большую часть пропущенной через рунные цепи мировой энергии я благополучно слил в шкатулки!

В общем, к деревеньке вышли не злые парашютисты-диверсанты, а вполне себе презентабельная молодая девушка со своим младшим братом... немым. Ибо итальянским я не владею, а говорить на немецком или русском мы посчитали идеей не лучшей, чем попытка продать здесь парашют или расплачиваться гривнами. Кто знает, до чего может довести полицейских профессиональный долг и чрезмерное рвение? Особенно если их должным образом простимулировать? Глядишь, и до этой деревеньки доберутся. А учитывая особенности последних событий, я предполагал, что количество возможных интересантов с хрустящими стимуляторами в кошельках несколько отлично от нуля. И Хельга со мной согласилась.

Правда, наша одежда была изрядно помятой, но тут уж ничего поделать нельзя... по крайней мере так, чтобы у Хельги не появились ко мне неудобные вопросы. Хотя выгладить вещи разогретыми воздушными линзами можно было бы в два счета.

К нашему удивлению и удовольствию, то, что издали мы приняли за деревню, на поверку оказалось маленьким разноцветным городком у реки, с железнодорожной станцией, парой древних церквей и даже небольшим палаццо на центральной площади, стоящим аккурат напротив здания городской управы.

Но самым большим нашим везением оказался праздник, царивший на улицах Манербио. Благодаря суете и куче народу на наше прибытие никто не обратил никакого внимания. Так что мы без помех прошли до самого центра города и после недолгих блужданий отыскали гостиницу, расположившуюся недалеко от церкви Святого Лаврентия, где сегодня венчался наследник дома Ольдофреди, в честь чего, собственно, город и гуляет.

Об этом мне рассказала Хельга, почерпнув сведения из болтовни хозяйки гостиницы, бойкой полненькой женщины с замашками всеобщей тетушки, выстреливающей по тысяче слов в минуту. Не прекращая молоть языком, она провела нас в мансарду и, гордо продемонстрировав небольшой номер на две спальни под скошенной крышей, торжественно вручила Хельге огромный ключ, после чего, сочувственно мне улыбнувшись, потрепала по волосам и исчезла. И слава богу, а то у меня от этой тараторки уже голова начала болеть!

Глава 8

Страны разные, нравы те же...

После ужина в небольшом и уютном гостиничном ресторанчике мы с Хельгой усталые, но сытые и довольные разбрелись по своим комнатам.

Вот только выспаться, как того требовал вымотавшийся за этот долгий день организм, мне не удалось. Притаившаяся где-то на периферии боль от пропущенной через рунные цепи и тело энергии выбрала именно это время для того, чтобы напомнить о себе. Сначала свело судорогой ноги и руки, а через несколько секунд я понял, что не в силах пошевелиться. Оставалось только лежать и скрипеть зубами от выворачивающей суставы боли, волнами прокатывающейся по телу.

Зря я все-таки так напрягся. Не стал бы сознательно увеличивать тягу энергии, глядишь, сейчас спал бы спокойно... или драпал во все лопатки с Хельгой на горбу от людей Гросса, хм... Нет, лучше уж потерпеть эту боль. Надеюсь, к утру пройдет.

Утро действительно принесло облегчение и... зверское желание заснуть, что в принципе было вполне ожидаемым. Именно поэтому, позавтракав в компании отвратительно довольной и выспавшейся Хельги, я наотрез отказался от предложенной ею прогулки по городу и, вернувшись в номер, завалился спать, чтобы проснуться, когда за окном уже наступили сумерки.

— Не знала, что ты такой соня, Кирилл, — усмехнулась Хельга, когда я, выбравшись из постели и приняв душ, выполз в маленькую гостиную нашего номера, где с трудом поместилась пара кресел и небольшой журнальный столик.

— Угум. — Я зевнул. — Телеграмму отбила?

— А как же. В Верону, Падую и Венецию до востребования для Святослава Георгиевича и на "Феникс" для Владимира. Думаю, наш телеграфист здорово удивился, получив сообщение на итальянском.

— А что с билетами на поезд или дилижанс? — поинтересовался я.

Хельга покачала головой:

— Я не рискнула идти на станцию в одиночку, а сейчас уже поздно. Так что сходим завтра с утра, вдвоем.

— Согласен, так будет лучше, — кивнул я и, услышав, как заурчало в желудке, спросил: — Ты уже поужинала?

— Нет, ждала, когда ты проснешься. — Помедлив, Хельга договорила: — Сегодня за обедом в гостиничном ресторане я видела какого-то полицейского... и он явно мной заинтересовался.

— Хм? Не вижу проблемы, — ухмыльнулся я и тут же был награжден уничижительным взглядом.

Впрочем, дальше этого дело не зашло, и Хельга продолжила как ни в чем не бывало:

— Из беседы с синьорой Папетти, владелицей гостиницы, я узнала, что этот полицейский, капитан Сантини, частый гость в ее ресторане.

— Понятно... — Я кивнул. — Что ж, тогда идем ужинать, заодно продемонстрируем господину капитану, что у тебя уже есть кавалер.

— Кирилл... — вздохнула Хельга.

— Да шучу я, шучу. Идем уже, пока я в голодный обморок не рухнул.

Хозяйка гостиницы подошла к нашему столику, когда мы с Хельгой как раз расправлялись с десертом. Выпечка у синьоры Папетти оказалась просто бесподобной, что я и попытался показать молчаливой пантомимой, помня о своей "немоте". Хозяйка, явно поняв мои выкрутасы, довольно улыбнулась и, протянув Хельге небольшой продолговатый конверт, затараторила с бешеной скоростью. Интересно, это от Гюрятинича или от Ветрова?

Но на этом сюрпризы не закончились. Не успели мы подняться в номер и распечатать доставленный с почты конверт, как раздался стук в дверь.

Окинув взглядом стоящего на пороге подтянутого невысокого мужчину в темно-синем костюме-тройке и франтоватой белоснежной шляпе, я посторонился, пропуская его в комнату. Может быть, итальянского я и не знаю, но расслышать в речи гостя слова "капитан" и "Сантини" это ничуть не помешало.

Капитан попытался было о чем-то меня спросить, но Хельга в два слова объяснила ему всю бессмысленность попытки... ну, я так думаю. По крайней мере, с этого момента Сантини больше не пытался со мной заговорить.

Беспокойство? Хм, я не чувствовал никакой угрозы от нашего гостя, да и в эмоциях его не было ничего, что могло меня насторожить. Я невеликий эмпат, но, кроме вполне понятного, хотя и несколько гипертрофированного мужского интереса, проявляемого Сантини к Хельге, не ощущал от него никаких эмоций, что могли бы насторожить. Ни азарта охотника, ни подозрений.

Именно поэтому, понаблюдав несколько минут за разговором капитана и моей спутницы, я потихоньку забрал со столика конверт и удалился к себе в комнату. Интересно же, что там написано!

Но меня ждал форменный облом. Телеграмма пришла из Падуи от Ветрова, но это я понял только по первому и последнему словам. Остальные оказались абсолютно непонятными... чертов итальянский!

От бестолкового рассматривания листка бумаги с вензелями почты и печатным текстом меня отвлек вскрик Хельги...

Я нахмурился и, аккуратно приоткрыв дверь, выглянул в образовавшуюся щель. Увиденное в гостиной мне очень не понравилось.

Хельга стояла в углу комнаты и затравленно смотрела на улыбающегося капитана, застывшего в шаге от нее. Слишком близко стоит, слишком нагло ухмыляется.

Последние сомнения пропали, когда Сантини потянул руки к Хельге... чтобы в следующую секунду замереть на месте, услышав характерный звук передернутого затвора моего пистолета.

Медленно обернувшись, он уставился на ствол, и улыбка сползла с его лица. Дернув рукой, сжимающей оружие, я заставил капитана отойти в сторону, и, едва путь оказался свободен, Хельга почти моментально очутилась за моей спиной.

Боком протиснувшись мимо нас по стеночке, Сантини подхватил с кресла свою шляпу и, уже положив ладонь на дверную ручку, что-то сдавленно прошипел. Зря...

Хельга пыталась объяснить своему спутнику, что ей очень не понравился человек, которого владелица гостиницы назвала капитаном Сантини. Холеный, с липким взглядом... брр... Но Кирилл не понял, свел все к шутке... А теперь и вовсе оставил ее наедине с нагрянувшим в гости полицейским.

Настырный капитан попытался обнять ее за талию, и Хельга, вскрикнув, отпрыгнула в сторону.

— Ну и что ты кричишь? Твой убогий братец тебя все равно не услышит, а за пределы номера ни один звук не вырвется. — Сантини с ухмылкой продемонстрировал девушке небольшую коробочку полицейской глушилки. — Будешь хорошей девочкой, и мы ре...

Свою фразу капитан не закончил, услышав характерный звук пистолетного затвора. Улыбка медленно сползла с его лица, и он очень осторожно обернулся, чтобы наткнуться на взгляд юноши, холодный и пустой. Словно не один, а три ствола смотрят прямо в душу. И давление... Хельгу оно задело только краешком, словно обдав ледяным крошевом, а вот Сантини вдруг вспотел, и пальцы, только что тянувшиеся к Хельге, заходили ходуном. Капитан нервно облизнул тонко очерченные губы и подался назад. А Хельга сама не поняла, как оказалась за спиной Кирилла.

Повинуясь молчаливому приказу парнишки с пистолетом, Сантини медленно направился к двери. Вот растерянный взгляд капитана наткнулся на лежащую на кресле шляпу, скользнул в сторону Кирилла. Ствол разрешающе качнулся, и дрожащая рука итальянца, схватив головной убор, тут же нахлобучила его на голову. Шаг, другой, ладонь легла на дверную ручку...

Оказавшись у двери, капитан явно почувствовал себя увереннее. Бросил взгляд на Хельгу.

— Ничего-ничего... утром уже будешь в камере. Там иначе поговорим... шлюха. — Фразу он договаривал, уже открыв дверь и сделав шаг за порог.