— Я не милую приговоренных, но могу дать отсрочку. Глупая девочка, жаждавшая стать мученицей, не должна была умереть, не научившись ценить жизнь. Сегодня срок отложенной казни истек. Стража! Возьмите ее и повесьте здесь, в этом зале!
Наверное, Тонка хотела встать так же спокойно и гордо, но нервы подвели ее. Она споткнулась, зацепившись обувью за край ступеньки, и полетела вниз, не успев даже вскрикнуть. И я подхватил ее! Увидел испуг в зеленых глазах. Тонка тянулась ко мне, видя во мне единственную защиту и шанс на спасение. Вцепилась в меня, я ответил крепким объятием, решив, что не дам ее в обиду. Ощутил под ладонями горячую гибкую спину.
Свет в зале стал меркнуть, и остался только в центре, где охрана готовила импровизированную виселицу. Безликие, в цивильной одежде, они весь вечер ошивались среди нас, присматривая за дорогими гостями. Теперь готовились исполнить еще одно задание своей госпожи. Я увидел ее совсем близко, просипел:
— Ты не смеешь,... не позволяю тебе!
В шею мне уперлось дуло игломета-парализатора.
— Не волнуйтесь, господин Гариг.
Гордей. Я не любил этого смуглого, жилистого, тонкогубого типа. Он ведал охраной Хозяйки, но не только. Напрасно Арни считал свою военную разведку единственным ведомством подобного рода на Острове. Убийство Ури Ураниана — не случайно удавшаяся авантюра. Без скрупулезной подготовки всей одержимости Эны не достало бы для успеха. Слава Гордею и его соратникам. Теперь он самолично приводил меня в чувство.
— Нат... Я люблю тебя. Поверь,... не могу солгать, — прошептала Тонка и горестно вскрикнула, когда ее оторвали от меня. Двое молчаливых стражей остались подле меня, на случай, если вздумаю еще выпендриваться, а Тонку вытащили на середину освещенного круга, где из-под высокого потолка уже свисала длинная веревка с петлей. Хозяйка жестом увлекла всех смотреть на предстоящее зрелище, но нас и так тянуло туда, как магнитом. Ничего больше не сказала Тонка никому из множества окруживших ее людей, пока палачи готовили ее к казни. Поежилась, когда петля охватила ей горло, глубоко вздохнула, пошевелила кистями связанных за спиной рук, бросила короткий взгляд в сторону. Она искала меня!
Палач стал медленно подтягивать веревку, скрипнул блок под потолком и стройные голые ноги Тонки оторвались от пола. Расстояние от подошв ее белых босоножек до пола было не больше сантиметра, и она с силой вытягивалась в попытках достать такую близкую опору. Голова ее склонилась на грудь, в горле послышалось тихое урчание. Хозяйка встала рядом, придирчиво разглядывая вздрагивающее в воздухе тело, как смотрит художник на свое новое произведение.
Тонка сохраняла сознание около минуты и дважды попыталась лягнуть Хозяйку, но та лишь слегка посторонилась. Постепенно удивленно открытые глаза Тонки затуманились болью, дыхание стало хриплым, из приоткрытого рта потекли тонкие ниточки слюны. Лицо покраснело, губы вздулись. Еще полминуты продолжались судорожные движения тела и вдруг оно обмякло, безвольно раскачиваясь... Среди зрителей всей этой фантасмагории пронесся шелестящий вздох. Да, мы могли вздохнуть полной грудью и поблагодарить судьбу за то, что пронесла нехороший жребий мимо каждого из нас.
На юбке Тонки внизу живота расплылось влажное пятно. Палач продолжал удерживать ее тело на весу, под его серой хламидой вздулись мощные мускулы. Но тут Хозяйка небрежно кивнула ему, и он отпустил веревку. Тело Тонки скользнуло вниз и тряпичной куклой распласталось на гладком каменном полу. Свет в зале разгорелся снова, и я увидел дока Гаяра с его обычной кислой миной на физиономии. Не поздоровавшись, он отпихнул кого-то локтем, наклонился, встав на колени над Тонкой и стал делать ей искусственное дыхание. Его помощник извлек из несессера шприц. Потом бедняжку уложили на снятую со стола скатерть и унесли. Уходя, Рональд Гаяр выглядел еще мрачнее, чем когда появился.
— Оригинальный танец исполнила для нас Тонка, — Хозяйка изволила пошутить в своей неулыбчивой манере, — А мы вернемся к классике. Или... кто-то хочет повторить ее опыт?.. — под ее взглядом гости попятились.
И опять заиграла музыка, а Хозяйка подошла ко мне, приглашая танцевать. Вела она танец уверенно, так же, как властвовала над подданными.
— Я не позволила тебе вмешаться, как прошлый раз. Что хмуришься?
Я следил, как бы не наступить ей на босые ножки — признаться, был порядком деморализован.
— ...Зачем?..
— Ни о чем не спрашивай. Я не жестока. И... хватит о грустном, смотри-ка лучше: у нас новая гостья.
И я увидел легкую фигурку в солнечно-желтом платье. Ригли была хороша до невозможности, так что, глядя на нее, хотелось заплакать от радости, что тебе выпало встретить такую девочку. И вдруг от внезапного жуткого подозрения у меня аж заплелись ноги, и Хозяйке пришлось поддержать меня своей твердой рукой.
— Нат, по-твоему, она будет так же храбра?
Я встал столбом посреди скользящих в танце пар, Хозяйка тоже и мы уставились друг на друга. Остальные делали вид, что не замечают живописной скульптурной группы: "Хозяйка Острова и Хозяин Тира обсуждают важные государственные вопросы". Затем Хозяйка прильнула ко мне.
— Я пошутила.
<< <
9. ВИОЛЬСКИЙ ВОДОПАД
Ригли оторвалась от своего очередного кавалера и прошлась, кружась волчком, отчего платье на ее тоненькой фигурке встало желтым колоколом. Затормозилась она, схватившись за меня.
— Хватит сачковать, давай со мной! — они с Хозяйкой обменялись понимающими взглядами.
Ригли легко двигалась в танце, успевая улыбаться мне, глазеть по сторонам и говорить безумолку:
— А почему ты не сказал ей, чтобы пригласила меня пораньше. А то я такое пропустила!
Бесполезно было вразумлять ее, учить сочувствию к чужой беде. Не стал я и делиться с ней своими опасениями, что острый язычок Ригли вкупе с ее близостью к Хозяйке легко может довести до беды. У той ведь своеобразное чувство юмора.
— Я не знал. И никто не думал, что у Хозяйки такая долгая память. "Кроме самой Тонки. Как жила она девять лет под дамокловым мечом? Как не сломалась? Почему не бежала, куда глаза глядят, а рискнула жизнью ради призрачной мечты? "Наследница Ваги..." И почему Хозяйка не довершила дело — ведь ей ни к чему даже такие опереточные, нелепые соперницы вроде Тонки".
— Она умерла? — Ригли тоже думала о Тонке.
— Я поцелую тебя, чтобы ты замолчала.
Она подпрыгнула в движении и повисла на мне, подогнув ноги, пока я целовал ее под аплодисменты зала. Всеобщий первый шок сменялся атмосферой слегка истерического веселья, она сближала нас, независимо от чинов и званий. Я отпустил Ригли и она ловко "приземлилась" на стул рядом с госпожой В.М., задумчиво взиравшей на торжество, подперев кулаком подбородок.
— А почему вы не танцуете? — требовательно осведомилась у нее Ригли и, подумав, представилась, — Я — Реджина...
— Можешь звать меня Урсулой. Это имя ничем не хуже любого другого, тем более носила я его порядочно лет. А не танцую, потому, как не умею. Но люблю смотреть на танцы. Тебе нравиться здесь?
— Очень!
— Не обижают?
— Что вы! Она добрая.
— Прекрасно, — и, адресуясь ко мне, — Тойво тоже умел ладить с детьми.
— Не понял?
— Его называли "Великим чистильщиком". Она чем-то походит на него. Глядите.
Хозяйка снова стояла у своего королевского сиденья, опять-таки дискутируя с Арни, потом повернулась к залу, приняв вид гордый и строгий.
— Хана веселью, — прокомментировала В.М., и ее грубый выговор не вязался с утонченным обликом Великого Магистра.
— Мы только начали... — забунтовала Ригли.
— Она всегда закругляет действо до того, как оно перерастает в оргию. Дисциплинку блюдет. Внешне. Надо соответствовать образу.
— Вы сильно не любите ее? Так исходите желчью... — я был пьян достаточно, чтобы стать откровенным.
— Смотрю непредвзято, только и всего. Ограниченная, несмотря на весь свой ум, пижонка, себялюбка. Мы должны ее беречь.
Я удивился:
— Последнее с первым у вас не вяжется.
В.М. вздохнула.
— Чего не понять? Снова карточный домик власти выстроен под одного человека. А ей хоть бы хны: "После меня хоть потоп..." — Тойво тоже так считал. Не станет ее — и мы все провалимся в тартарары.
— Но остаются эльберо. Опираясь на них, новый правитель...
— Неужто? Костяк эльберо до сих пор составляют элитные отряды Тойво Тона, те, что избегли в свое время Тирской мясорубки. И они повинуются только ему.
Голова моя шла кругом не только от выпитого.
— Окститесь! Тойво мертв.
— Это мы с вами так думаем. А многие видят его в ней.
В.М. встала и мы вслед за нею. К этому времени все взоры обратились к Хозяйке, а она подняла руку в заключительном приветственном жесте.
— И все-е-о?.. — протянула Ригли.
— Наверно, нас сейчас заставят спеть что-то верноподданническое... — предположил я, — Так я слов не знаю.
— Не волнуйтесь. Их никто не знает. Сейчас пойдет фонограмма.
И грянула мелодия, и завел свою песню хор. Я старался не поддаваться общему настрою. Шевеля губами в такт музыке, спросил:
— Что за умник написал гимн в ритме вальса? Под него танцевать можно — смех!
— Я, — ответила В.М., — Чтоб мелодия запоминалась. Заткнитесь.
Настанет этот день, знаем мы: он придет,
Когда проснется Мир, и Она нас ведет -
Надежда наша добрая, Мир ее ждал,
Так славьте люди, славьте Наоми Вартан!
Страдала, ради нас не жалела себя
И в самый тяжкий час, свою душу крепя,
Решилась людям в жертву себя принести,
Когда не знали мы, как беду отвести.
— Да здравствует Хозяйка, — зычно рявкнул Дерек и мы все, разогретые вином, танцами, атмосферой странного праздника (с показательной, так и незавершенной казнью...) дружно заорали:
— Да здравствует!.. Слава Хозяйке! Ур-р-а-а!
У мужиков были красные от возбуждения лица, женщины плакали в экстазе, возводили очи горе и воздевали руки к окрашенному в лазоревый цвет потолку, аки к небесам. Даже я радостно кричал что-то восторженное, и мне было хорошо, пока Хозяйка слала нам свое божественное благословение — уменья красиво позировать, ей не занимать. А потом она быстро сошла со своего пьедестала и скрылась в узкой двери в стене позади трона.
И эта стена, сложенная из тысяч плиток матового стекла, вдруг осветилась, но каждый ее квадратный кусочек имел свою яркость. И мы увидели гигантскую карту нашего края Мира. Остров и союзные территории: Магистрат, Мета, Протекторат Ганы... И, особо очерченный, новый протекторат Тир, где даже территории Народа Гор показаны, как присоединенные к нему. Какой огромный союз! Потрясающее впечатление.
Полупрозрачный знак солнца перечеркнул карту, она отодвинулась вглубь, уменьшившись в размере, и стало ясно, что она нарисована на стене какого-то другого помещения, которое мы видели благодаря чудесному оптическому ухищрению. И в эту таинственную комнату вошла Хозяйка, обернулась к нам, повторила, как совсем недавно, знакомое приветствие — живое, подвижное, подлинное изображение! Ее усиленный динамиками мягкий грудной голос разнесся по залу:
— Восходит лишь та заря, к которой мы пробудились сами. Восстаньте люди и идите за мной!
Изображение начало расти, пока на стене не застыл огромный портрет Хозяйки.
...И смертью смерть свою, дерзновенно поправ,
Спасла для нас весь Мир, доказав, кто был прав.
Теперь, когда покой и порядок нам дан,
Мы рады славить, рады Наоми Вартан!
Зал бесновался в пароксизме обожания, и сам я ощущал свою готовность следовать любым приказам, отдать жизнь, повинуясь легкому взмаху этих темных ресниц. Госпожа В.М. обнимала Ригли за худенькие плечи и выглядела очень довольной — талантливый сценарист? "Короля играет свита", ее высочество Хозяйку Острова тоже, и я в их числе.
Внизу экрана побежали справа налево крупные буквы, сложившись в обращение: СПАСИБО ВСЕМ, КТО ПРИШЕЛ КО МНЕ... Я — ТА, КТО Я ЕСТЬ ЛИШЬ БЛАГОДАРЯ ВАМ.
"Слава Наоми! Пусть тебя давно нет — слава... Восстань из мертвых: сильно удивишься, какие странные плоды дала твоя памятная авантюра..."
Вкусный запах щекотал ноздри: Ригли на кухне, повязав фартук на голое тело, жарила яичницу с ветчиной. Пошевелила лопатками, ежась от попавшей на кожу капельки горячего масла со сковороды. Обернулась ко мне:
— Хватит валяться, соня! Чурбан бесчувственный... — она явно дразнила меня за то, что не занялся с ней вчера любовью.
Я ринулся в душ и через пять минут, бодрый, как солдат в самоволке, сел к столу. Ригли положила мне солидную порцию.
— Лопай. Сил набирайся!
Я налег на еду: у моей девочки явно прорезался кулинарный талант. Главное правило приготовления яичницы — медленный огонь — Ригли усвоила. Впервые мне пришло в голову, что из Ригли выйдет хорошая жена...
— Ты не сердись, — я говорил с набитым ртом, — Но когда ты, вдоволь натанцевавшись, напрыгавшись, выпив, страшное дело для такого худенького тельца: полный фужер шампанского, дотащилась, зевая и тря кулаками глаза до моей хаты...
— Не ври!
— ...То рухнула на постель и дрыхла без задних ног до позднего утра...
— Прожевал? — деловито осведомилась Ригли.
— Угу-м...
— А тогда получай, врун несчастный! — она встала и изо всех сил ляпнула меня ладошкой по голой спине. Я схватил Ригли за осиную талию и усадил себе на колени.
— Подожди... — она дотянулась до морозильника и извлекла из его недр кувшин апельсинного сока.
— Пей и... — она развязывала поясок халата.
Как любой молодой мужчина, по утрам я чувствовал себя Гераклом перед свершением тринадцатого подвига и уже предвкушал, как зверски возьму Ригли.
Позади нас, на стене, заверещал телефон. Голос в трубке звучал строго:
— Доброе утро. Я тебя жду... — и Хозяйка дала отбой.
Ригли, с ее тонким слухом, все услышала. Нахмурилась, опустила голову. Шепнула:
— Иди...
Чертова служба! Я нехотя натянул на себя мундир, Ригли успела начистить мои ботинки, и я отправился к "ее высочеству". Коридор, второй, поворот налево, где вверху под потолком блестит линза сторожевой системы... Вот и квартира Эны — шикарная, уютная, не то, что мой одноместный "номер". (Впрочем, мое постоянное место жительства — Тир и я уже здорово засиделся при Дворе).
— Ну, здравствуй еще раз, — Хозяйка умудрилась в дружелюбные слова не вложить ни капли теплоты, — Есть у меня для тебя задание. Справишься только ты... Перестань хмуриться. Оторвался от одной потаскушки, пришел к другой — ничего не потерял.
Она и вправду выглядела обалденно. Как не было наполовину бессонной ночи, словно не отнял, а наоборот, добавил ей сил вчерашний прием. Умытая, чистенькая, свежая... в строгом костюме: темные юбка и жакет поверх белоснежной блузки — обычная ее "униформа". Вдобавок, она успела подстричься и выглядела совсем девчонкой. А ведь она старше меня на пяток лет, не меньше, если только правящая Островом камарилья не водрузила ее на престол примерно в возрасте Ригли.
