— Не смотри на меня так, я об этом впервые слышу. Ни я, ни Кургул там ни разу не были: осмелились бы мы шататься в окрестностях Нового Лагеря, нас бы там уже давно пристрелили.
— И что? — не сдержал я вопроса, — Об этом и в самом деле никто не в курсе? Даже ты, Барон?
— Ну, есть дорога и хорошо, Азшар, — ответил вместо босса Равен, — Чему тут удивляться?
Только тому, подумал я про себя, что именно по этой тропе пройдет отряд Шакала, убьет людей Окила и его самого, и захватит Новую Шахту. Причем, о тайном пути Старый Лагерь будет знать заранее.
И ведь Ли нисколько не будет торопиться с тем, чтобы отбить шахту обратно. Горн сходит на разведку, убедится, что Окил мертв, и только тогда вместе с Безымянным начнет вырезать один за другим патрули Старого Лагеря.
Так кто же тогда провел Шакала той тайной тропой? И зачем? Чем больше я узнавал о нравах Колонии, тем больше у меня могло быть версий тех событий...
— Да особо нечему, — я не стал долго зацикливаться над вопросами, ответов на которые все равно никогда и не узнаю, — Не нравиться мне это...
— Все! — коротко отрезал Гомез, окинув соратников свирепым взглядом, — Уже поздно метаться. Делаем, как задумано. Азшар, ты за три дня поставишь форт?
— Думаю, что да. Столярных работ осталось мало, Гайлер справится и без меня.
— А ты куда уже задумал отправиться? — поинтересовался Рудный Барон, впрочем, без особого интереса.
— В земли орков, — ответил я, выразительно кивая головой, — Выхожу сегодня вечером, за сутки вернусь.
Намек, что я иду искать останки Бронила, поняли лишь Гомез и Равен. Остальные же обмен взглядами поняли верно: не ихнее это дело.
— Это как раз может и подождать...
— Вряд ли, — я отрицательно покачал головой, — Потом будет не до этого.
— Делай, как сам считаешь нужен, — вяло отмахнулся Гомез, — Вот только форт все равно нужен — он переключит на себя внимание Ли и Орика. А это то, что нужно... Бартоло, сообщи нашим будущим баронам следующее: на третью ночь после нового форта. Тянуть уже нечего. Ударим первыми.
Из Лагеря я вышел, когда солнце уже катилось за горизонт, а до пограничных столбов, отмечавших конец территории людей и начало владений орков, добрался в сумерках. И хотя еще было достаточно светло, мне все равно пришлось уклоняться от болта, которым меня поспешил наградить излишне нервный дозорный.
— Службу несешь ты, Мейзис, хорошо, а вот стреляешь так себе, — уведомил я стражника, подходя ближе.
— Эх да раскудрыть все..., — этот горбоносый коротышка был явно обескуражен своей оплошностью, — Азшар, прости, не признал...
Я лишь махнул рукой.
— Ты только следующую смену признай...
— Да понял уже, — стражник перезарядил арбалет и положил рядом с собой на землю. Вообще-то, тетиву не стоит долгое время держать натянутой, особенно, когда поблизости нет опасности, но и Мейзис, и его напарник Бруно, смуглый великан родом из степей Варанта, были на взводе, — А ты куда, к оркам?
— Не к оркам, а в земли орков, — уведомил я дозор, — Что-то слышно с той стороны?
— Пока еще, хвала Инносу, ничего, — Мейзис быстро оглянулся назад и сразу же вжал голову в плечи, — Но если орки полезут... Может, не стоит туда идти, там же зеленых тьма-тьмущая?
— И все стоят за воротами и целыми неделями ждут, пока кто-то к ним заглянет на огонек с той стороны, — съязвил я, отбарабанив пальцами по дереву пограничного столба. Если судить по виду этого "форпоста", поставили его не менее пятнадцати лет назад, — Мейзис, оркам тоже ведь есть чем заняться, окромя того, чтобы бояться нас. Максимум, что мне там встретится, особенно ночью, — это такой же патруль вроде Вас двоих. Если не лезть к ним в деревню, у них не будет особого желания выискивать по своим угодьям меня. Главное, на их гончих не нарваться. Постараюсь вернуться завтра днем.
— Удачи, — пробасил Бруно. Мейзис тоже пробормотал что-то ободряющее, а я прошел через местный аналог КПП на территорию чужой расы.
Небольшой проход между скалами, у которого и был сооружен сторожевой пост, скрывал, как оказалось, свой мир, непохожий на тот, что я видел ранее. Пусть каторжники не обжили и десятой части Милленталя, но земли людей все равно выглядели как-то более мирно и даже, насколько это слово вообще применимо в данном случае, ухожено.
Фактически нигде не было видно молодых деревьев, кустов и перелесков, не говоря уже о полноценных чащобах, виднелись лишь одинокие великаны с высокими кронами. У ближайшего из них, высокой акации, раскинувшей во все стороны ветви-крючья, ствол был изрублен ударами затачиваемых когтей — местная фауна была далеко не мирной и постоять за себя могла. Падальщикам и кротокрысам в этих землях было не выжить, орки их уже давно всех перебили, и густая сочная трава спокойно себе росла, почти никем не подъедаемая — кусачам, которых гораздо меньше, чем падальщиков, и совсем уж редким мракорисам много не надо.
А еще в этой траве было удобно прятаться, в чем я вскоре убедился, когда услышал за двадцать шагов от себя тихое урчание. Варги, они же гончие.
Оркам не нужно самим сторожить местность от незваных гостей: стая прирученных ими гончих без проблем перемелет в фарш любого чужака. А если противник вдруг окажется стае не по зубам, так орочий патруль его подавно не остановит.
И сейчас восемь буро-черных сторожей орочьих земель один за другим выскакивали на меня из травы.
В игре, чтобы без особых потерь очков жизни уложить команду варгов, требовались четкий план действий и хорошая реакция. И если с первым дело обстояло плохо — меня застали врасплох, то со вторым проблем не было: первой гончей я разрубил шею, когда та еще была в прыжке.
А дальше мне пришлось очертить вокруг себя круг саблей (один особо наглый черный нос пострадал, а его хозяин издал даже жалобное скуление, никак не ожидаемое от такого монстра), и, дождавшись, пока гончие отпрянут, выскочить за пределы оцепления. Во время этого маневра ближайший варг попытался меня цапнуть за бок, но сам получил клинком по голове и затих навеки.
Оставшиеся шестеро тварей отступили на пару шагов назад и вновь прибегли к излюбленной тактике: окружить противника со всех сторон и загрызть всем кагалом. Дожидаться этого я не стал и сам метнулся к крайнему варгу. Тот сразу же бросился на меня, но только напоролся оскаленной пастью на острие сабли. А дальше мне пришлось быстро выдерживать оружие из растерзанной головы, отскакивать в сторону и наотмашь бить по темно-серому боку гончей, решившей поймать меня со спины.
Варг перевернулся в воздухе и, покатившись по траве, протяжно завыл, а его четверо уцелевших собратьев набросились на меня все одновременно. Двое из них тут же врезались друг в друга, третий вынужден затормозить, чтобы самому не угодить в кучу-малу, а четвертый, тот самый, чей нос я недавно разрубил, этого же носа и лишился — вместе с головой.
Уцелевшие гончие из кучи-малой выбрались очень быстро. Отскочив в разные стороны, они вдруг протяжно завыли, уведомляя ближайший орочий дозор об опасности.
Внезапно я почувствовал, что сзади кто-то есть. Развернувшись, я ударил в голову раненую несколькими секундами ранее гончую, которая, вместо того, чтобы уползти, решила все же подзакусить одним тощим призраком. Варг вновь повалился на землю, на этот раз без каких-либо шансов подняться, а я еще раз очертил круг лезвием — его более здоровые собраться опять решили попытать счастья. Клинок у самого носа заставил их в который раз отпрянуть, вот только давать им очередную возможность перегруппироваться я не стал: влетев в их маленькую стаю, я стал рубить саблей направо и налево. Не привыкшие, что жертва может сама превратиться в хищника и сама наброситься на них, гончие даже не попытались меня цапнуть, и за семь-восемь ударов все три отправились в страну вечной охоты.
Я вытер сталь и с некоторым сожалением оглядел поле битвы. Шкура варга цениться очень высоко, и если бы целью моего похода была бы именно охота... Впрочем, долго сожалеть мне не дали. Сквозь пение пичуг, стрекот насекомых, чей-то далекой вой и прочий ночной шум я вдруг услышал недалеко чьи-то быстрые и одновременно гулкие шаги. Переведя взгляд на ближайший холм, я увидел на нем две могучие фигуры по два с половиной метра каждая и не меньше метра в плечах. Орки.
Я с немалым интересом разглядывал представителей расы, ни в чем не уступавшей людям — в Старой Шахте я так еще ни разу и не побывал, и не видел до этого момента даже рабов-орков, не то что бы даже и воинов. Мускулистые руки до колен, спутанные, но подрезанные волосы, буро-зеленая кожа, грязные накидки и наплечники, в руках — изогнутые то ли ятаганы, то ли топоры. Пусть выглядели эти двое как дикари (а они и были дикарями из живущей вдали от собратьев племени-секты), но я прекрасно знал, что орки умеют создавать огромные монументальные сооружения вроде Храма Спящего или Залов Иордрата.
Я поднял обе руки вверх, показывая, что в них нет оружия, а затем указал на северо-запад (именно там находилась гробница Бронила — склеп, в котором спрятан юнитор) — орочья деревня лежала совершенно в другом направлении.
Более высокий орк прорычал какие-то незнакомые слова, но их я понять не смог. Я указал направление в сторону их деревни (оба что-то прогалдели весьма возбужденно), затем перекрестил руки, пытаясь объяснить, что их земли меня нисколько не интересуют.
Патрульные переглянулись между собой, поговорили, затем старший из них недвусмысленно показал мне топором в сторону выхода из долины. Я отрицательно покачал головой и вновь показал на северо-запад. Орк оскалился и рубанул воздух сверху вниз: проваливай-ка, человек, целее будешь. Я молча указал на трупы гончих. Орк умолк.
Не доставая оружия, я уверенно зашагал в обход их холма в указанном мною направлении. Орки поглядели на меня крайне неприязненно, что-то прорычали, но останавливать не стали.
Дозор исчез из моего вида минуты через три моей ходьбы по местным холмам, и я вскоре и думать о них забыл: куда больше мое внимание занимало осматривание местности: еще раз напороться на местную фауну у меня желания не было. Но кусачи как раз себе спокойно укладывались стайками спать, глорхи наверняка уже были по пещерам, мракорисы еще не вышли на охоту, и я без особых происшествий шел себе дальше по заброшенной дороге, которая вела от блокпоста к большому озеру у Нового Лагеря. Но пройдя где-то полмили, я вдруг заметил вдалеке костер.
Огонь кто-то разжег прямо у северной гряды, отделявшей земли орков от Храмового Ущелья (конечно, в гряде где-то наверняка были проходы, по которым орки добирались к Храму Бельджара, но в целом она была монолитной). Где-то, насколько я помнил по игре, долина должна была стать более широкой, и мне вскоре надо будет повернуть на юг, чтобы по холмам дойти именно до склепа, но именно сейчас мне надо будет идти недалеко от чьего-то лагеря. Нечего было и думать, что меня не заметят, и я направился прямо к костру.
Но привал в этом месте устроили не орки. Едва я приблизился к огню, как два человека, шарившие на шампурах мясо, мне приветственно кивнули.
— Что ж, — сказал я, садясь рядом с ними, — Доброй ночи тебе, маг Огня Мильтен. И тебе, брат Лестер, хотя тебя и не узнать.
Я не лукавил. Если бы не привычный мне с игры облик, я бы вряд ли узнал в хмуром молчаливом послушнике с татуировками на лице того человека, с которым я еще не так давно в Старом Лагере одним чудным вечерком пил пиво под шашлык из грибов.
— Да, — улыбнулся послушник, — Вроде и ничего времени прошло, а сколько уже изменилось...
— Но неспешная беседа в кругу друзей приятным теплым вечером все так ценнее золота, — продолжил я, — Не буду спрашивать, что Вас обоих сюда занесло...
— А нам нечего скрывать, — резко сказал Мильтен. Пока что маг Огня был единственным из "четверки", с кем я не был знаком лично, — Я по благословению мастера Корристо занимаюсь исследованиями орочьей культуры, и тем же самым занят Лестер...
— Идол Люкор собирает полный словарь языка орков, — с уважением в голосе заметил представитель Братства, — Мои познания, увы, пока не так велики, как его, но объясниться с обитателями местных земель у меня получается. Представляешь, Азшар, они, возможно, тоже верят в Спящего! По крайней мере, ни разу при мне не упоминали Бельджара...
— И не стоит его упоминать! — недовольно сказал Мильтен.
— ... Но всегда говорят о Крушаке. Крушак — это или их вождь, которого они боготворят, или их бог. А кто единственный настоящий бог?..
— Лестер, давай не будем снова, — ответил маг, аккуратно управляясь с шампурами, — Все и так уже поняли, что местные орки какие-то странные. У рабов на Старой Шахте тоже нет никаких оберегов со знаками ... их обычного покровителя.
— Моими изысканиями заинтересовался сам господин Юберион! Мне оказывают помощь и Идол Кадар, и Идол Тондрал, и Идол Намиб, не говоря уже об Идоле Люкоре. Ведь если моя догадка верна, мы сможем подружиться с орками! Ведь зачем нам с ними воевать, если бог един?
— Да даже если и не един, брат Лестер, — ответил я после того, как немного обдумал услышанное, — Все равно война — не выход. Особенно, война за рабов...
— Да, — согласился Мильтен, — Немало гнилого в Миртане, хотя крепка она...
— Бывали хуже времена, — потянуло меня вдруг на Некрасова, — Но не было подлей.
— Ты удивительно точен, — Мильтен посмотрел на меня с уважением, — Недаром мастер тебя отмечает среди остального Лагеря.
— У него есть чему поучиться, — признал я, — И не только магии... Не поделитесь секретом, как Вы избегаете гончих?
— Перед походом мажемся зельем из орочьей травы. Его только варги и ощущают, люди почти не могут унюхать, — ответил Лестер, — У Мильтена также есть вырезанная из дерева охранная грамота, которую он нашел в древней книге. Ну а я немного говорить умею на этой тарабарщине. Варги подбегают, обнюхивают, воют, затем подходят орки, мы с ними говорим, и они нас пропускают. А ты, наверное, с боем прорывался?
— С варгами. Оркам жестами объяснил, что не стоит. Они меня и пропустили...
— Значит, будут ждать на обратном пути, — серьезно сказал Мильтен, — Они не трогают Лестера, меня они бояться, я для них — шаман, но тебя будет ждать крепкий отряд. Здесь раньше барон Бронил любил гулять, они красный цвет не любят, и воинов Старого Лагеря помнят. Свернешь потом по дороге налево — выйдешь в горы к Новому Лагерю. Там еще дорога мимо озера...
— И патрули наемников. Не переживайте за меня парни, выберусь.
— А что ТЫ в этих местах ищешь, брат Азшар? — поинтересовался послушник.
— Останки вышеупомянутого барона, — не стал я скрывать, — По словам его людей, он как раз вдоль дороги и охотился.
— Тогда тебе к старому склепу надо, — вдруг сказал Мильтен. Вид его немного переменился: глаза расширились, а голос стал глухим, — Я его видел издали, но мастер, когда узнал, запретил мне туда соваться. Если Бронил и мог где погибнуть, так это в тех развалинах. Но я тебе туда идти не советую. И сам не собираюсь. Мало ли что в здешних пещерах водится. И я не про орков говорю или мракорисов. Заброшенную Шахту тоже закрыли из-за того, что там бесследно пропадали рудокопы. В этих землях таится зло, Азшар. Наверное, расплата за то, что здесь такие богатые россыпи. И местные орки, возможно, и в самом деле не просто так не носят амулеты Белиара. Хоринис заселен людьми не так уж и давно...
