Наконец, Виго поднялся. У него на щеке осталось красное пятнышко. Нильс посмотрел на ладонь регента и не увидел ничего нового: царапина совершенно не изменилась, зато укрывавшая каменную плиту ткань рядом с ней была порядочно измята.
— Ну как? — поинтересовался оборотень.
— Штранно, — клыки Виго, вымахавшие до размеров кинжала, врастали обратно в челюсть. — Тай мне пару минут. И пошли отшюда, а то видишь, как шмотрят?
«Шмотрели» монахи и впрямь нехорошо: кто-то угрюмо, недовольно, кто-то со страхом, а кто-то насуплено и агрессивно. Покидали Собор второпях: Виго быстро, едва не срываясь на бег, шёл впереди, закрывая лицо ладонями, а Нильс пытался не отстать. Перед его глазами колыхался вампирский плащ, вызывавший ассоциации с крыльями летучей мыши.
Напарники оставили за спиной громадину Собора, каменную площадь с малюсенькими скамейками и дохлыми деревцами, ворота, длинный каменный мост, пост охраны с «главным», который так и не пришёл в себя, и, наконец, ступили на городскую брусчатку — пусть кривую, бугристую и неудобную, но зато безопасную. Нильс обрадовался извозчику, который терпеливо дожидался их в темноте и, кажется, не пошевелился с момента расставания.
— Так в чём дело? — спросил оборотень, когда отдышался и забрался обратно в коляску.
— Думаю, его отравили, — Виго, постукивал длинным бледным ногтем по левому клыку, который никак не хотел убираться.
— Ого! — удивился Нильс. — И как ты это понял?
Вампир посмотрел на него взглядом, которым награждают людей, сморозивших несусветную глупость.
— По крови, разумеется. В ней было много алкоголя, но, кроме него, я заметил странный привкус. Яд. Судя по всему, животный.
— Ничего себе. Ты всё это определил, просто попробовав?..
— Голод до ужаса обостряет чувства, — буркнул вурдалак. — От крови буквально несло чем-то… — он несколько раз щёлкнул пальцами, подбирая нужное слово. — Чем-то вонючим. Как крыса, но не крыса. Я чуял шерсть. Или что-то такое. Незнакомое.
— Может, змея? — Нильс напряг все свои познания в биологии.
— Действительно, и как я сам не подумал? — уровень сарказма в голосе вампира поднялся настолько, что смог бы затопить небольшой остров. — Нет, это точно не змея. Что-то совсем другое.
Нильс молчал, дабы не прерывать размышления напарника.
— Где можно купить каких-нибудь заморских животных? — спросил, наконец, Виго.
— В порту, конечно, — усмехнулся оборотень. — Где же ещё?..
— А именно?.. — уточнил Виго. — Если б тебе нужно было купить какую-нибудь ядовитую тварь, куда бы ты пошёл?
Здоровяк задумался.
— Не знаю. Мне ни разу не приходилось покупать ядовитых тварей.
— Ладно, — махнул рукой Виго. — Поехали в порт. Разберёмся на месте.
Цокот копыт разносился далеко в туманной тьме. Кое-где на улицах попадались компании пьяных гуляк: и чем ближе к порту, тем чаще на них встречались полосатые майки. Кроме того, близость реки ощущалась в виде желания зажать нос, чтобы не чуять ароматы водорослей, нечистот, навоза и тухлой рыбы. Во многих городах считалось престижным иметь дом поближе к реке: богатые люди просто обожали воду, ведь по ней можно плавать на личной яхте, размерами которой просто необходимо превзойти соседей. Но Брунеген стал исключением из правила: здесь, наоборот, старались забраться как можно выше. Изначально это происходило из-за того, что богатые и знатные селились поближе к Замку, а затем, после изобретения канализации, никто и подумать не мог о том, чтобы купить дом рядом с тем местом, в которое испражняется весь город.
Жилые дома закончились. Последние ночлежки остались позади, и улица превратилась в узкое грязное ущелье, стиснутое между высокими заборами и стенами складов и пакгаузов. Нильс различил впереди, на фоне слабого багрового света с другого берега, настоящий лес мачт самого разного вида и высоты — от утлых торговых судёнышек до огромных линкоров. Там же, у воды, возвышались бурые кирпичные башни кранов и подъёмников.
— Стой! — скомандовал Виго извозчику. Нильс удивлённо посмотрел на него:
— Опять пешком?
— Если не оставим его тут, — ответил вампир, — то на обратном пути найдём только голый корпус. Снимут всё до последней дощечки и ямщика с лошадью уведут.
— А ямщик-то им зачем? — ухмыльнулся оборотень, решивший, что напарник пошутил.
— Я где-то читал, что в заморских странах очень ценятся Брунегенские мужчины. Их ставят охранять самое ценное, что есть у тамошних вельмож.
— Сокровищницы, — понимающе кивнул Нильс.
— Нет. Места, где живут их жёны. Только перед тем, как поставить охранять, нашим… — он склонился и прошептал оборотню на ухо нечто такое, отчего тот побледнел.
— Да ну!
— Ага, — подтвердил вампир. — Это, конечно, слухи. Но я бы на всякий случай…
— Да, пожалуй, пройдёмся.
Ямщик, пребывавший под гипнозом, наградил их благодарным взглядом.
В порту было очень легко заблудиться. Стены и заборы соревновались друг с другом в высоте и почти смыкались над головой, оставляя лишь узкую полоску тёмного неба, подсвеченного городскими огнями.
Виго шёл вперёд неожиданно уверенно, останавливаясь лишь на перекрёстках, чтобы сориентироваться.
— Ты уже был тут? — поинтересовался Нильс, который уже через пять минут окончательно потерялся.
— Нет, — ответил упырь, не сбавляя хода. — Иду на слух. И запах, конечно же, — вздох, последовавший за этой фразой, свидетельствовал о том, что вампир с удовольствием отключил бы нюх, представься такая возможность.
Оборотень прислушался, но так и не смог различить ни единого звука в ночной тишине. Однако не прошло и пяти минут, как Виго вывел напарника к небольшой площади, в центре которой располагалось приземистое строение с длинными узкими окнами. Они слабо светились красным: внутри горел огонь. На вид и запах здание напоминало вросший в землю старый коровник. Нильс зажал нос: даже с притуплённым чутьём травоядного медведя находиться тут было невыносимо.
— Фто это? — прогундосил здоровяк, и тут же получил ответ: из дверей с долгим протяжным криком вылетел покрытый синими татуировками здоровенный моряк, прижимавший к груди пивную кружку. Он шлёпнулся на землю, дважды перекувырнулся, проехался носом по деревянному настилу, заменявшему тут мостовую, и затих. Кружка стояла рядом совершенно невредимая. — А. Яфно.
Это был кабак, и назвать его пабом или таверной значило нанести последним ужасное оскорбление. Именно кабак — грязный, вульгарный, честный и циничный, как скабрезные моряцкие песни.
Тут не играла музыка: и хозяева, и посетители прекрасно понимали, для чего сюда приходят, и не тратили силы и деньги на пускание пыли в глаза. Во-первых, тут подавали ЕДУ. Именно так — ЕДУ, пусть сомнительного качества, но зато в огромных количествах и (вот чудо!) с некоторым количеством мяса посреди хрящей и кожи. Моряки набивали животы с огромным удовольствием: оно и неудивительно после многомесячного плавания, когда в меню всего два вида солонины — с душком и откровенно протухшая. Во-вторых, тут подавали ПИТЬЁ. Тот особый сорт алкоголя, который можно выгнать из всего, чего угодно, включая старые опилки. Единственное, что можно было сказать о местном ПИТЬЕ, — оно подавалось столь же огромными порциями и действительно пьянило. Настолько, что после второй кружки даже самые стойкие матросы засыпали за столом. Ну и в-третьих, тут были ЖЕНЩИНЫ. Верней, скорее всего, это были женщины. Возможно. По крайней мере, кем бы ни были эти существа, они умело пользовались косметикой и вполне сносно закрашивали и заштукатуривали мелкие изъяны вроде отсутствующих зубов или лишних глаз. Человек, попавший сюда впервые, рисковал потерять рассудок, размышляя над тем, почему эти создания пользуются спросом и как с ними вообще можно иметь дело, но если поблизости находился друг, готовый напомнить про многомесячные плавания, всё становилось на свои места.
Вход располагался с торца здания. Двери тут не запирались, а окна не стеклили в принципе, поскольку драки были делом частым и оконные проёмы почти всегда использовались в качестве аварийных выходов. Вдоль стен прямо в песчаный пол были вкопаны крепкие и длинные деревянные столы, пропитанные алкоголем так сильно, что рядом с ними было опасно даже думать об открытом огне. В противоположной от входа части здания находилась стойка с барменом, который являл собой настолько гипертрофированного трактирщика, что мог бы сойти за следующую ступень их эволюции. Живот — необъятный. Нос — огромный и синюшный, как булыжник. Лысина — коричневая, рябая и задубевшая, как седло. Фартук — одеревеневший и переставший менять форму в незапамятные времена.
Обычно на людях, входивших в подобные заведения, скрещивались оценивающие взгляды, но здешним посетителям было наплевать на всё, кроме еды, питья и тех, кто именовал себя женщинами, поэтому никто и ухом не повёл.
Нильс оглянулся. По внешнему виду можно было понять, куда ходил тот или иной моряк. Те, кто был в южной экспедиции, отличались загаром, обилием золотых украшений и странными язвами на коже; те же, кто загремел в плавание на север, выделялись безумным взглядом, бледностью и отсутствием зубов.
Под потолком витали сизые облака табачного и не только дыма.
Вампир быстро и не оглядываясь направился к бармену, Нильс старался поспевать за ним, оглядываясь и собирая сразу все недружелюбные взгляды в кабаке: в отличие от просто новых посетителей, тут явно не любили людей, которые ходили быстро и по прямой траектории. Доверия в глазах завсегдатаев заслуживал лишь тот, кто шатался или передвигался специфической походкой, к которой быстро привыкали люди, с подозрением относящиеся к любым горизонтальным поверхностям.
— Добрый вечер! — расплылся в улыбке Виго. Выражение на лице бармена не изменилось. Собственно, от него этого никто и не ждал: само по себе лицо было настолько монументальным, что мозг отказывал ему в праве двигаться, принимая за нечто, высеченное из камня. — Нам нужно купить ядовитую тварь. У кого это можно сделать?
Обычно в таких случаях на стойку перед барменом ложилась увесистая золотая монета, но умения Виго прекрасно помогали экономить деньги.
— Занрах, — если бы у пещер имелись голосовые связки, то говорили бы они именно так. Медленно, громко, гулко, хрипя многолетними отложениями табачного дыма. — Тут рядом. После выхода налево, третье здание. Склад с вывеской-ковром.
— Огромное спасибо.
Когда Нильс и Виго покинули кабак, оборотень спросил:
— И почему ты всегда такой вежливый?..
— А что не так? — вскинул брови упырь.
— Ну… — замешкался с ответом Нильс. — Ты же всё равно гипнотизируешь людей, тебе и так всё расскажут.
— Да, расскажут, — согласился Виго. — Но я как-то привык. Это несложно, а вероятность, что за мной погонятся с осиновым колом, когда наваждение рассеется, меньше. Немного, но меньше. Сюда!
Вампир провёл Нильса к искомому складу и трижды постучал в узкую деревянную дверь, над которой висел небольшой коврик с загадочным рисунком. С характерным лязгом отъехала вбок небольшая металлическая шторка, и наружу вырвалось густое облачко дыма. Глаза, которые осматривали гостей, долго не могли сфокусироваться, что неудивительно: настолько покрасневших белков Нильс не видел ещё ни разу в жизни.
— Кто? — даже столь короткое слово охранник умудрился произнести максимально непонятно из-за ужасного акцента.
— Мы к Занраху, — ответил Виго и улыбнулся. Через секунду его улыбка увяла.
— Зачем?
— Эм-м, — вампир стушевался и повернулся к Нильсу.
— Э-э… Чтобы… Купить? — промямлил оборотень, который не был готов отвечать и потому запаниковал. Окошко закрылось. Раздался лязг открываемых замков и снимаемых цепей.
— Я не могу его зачаровать, — расстроенно пожал плечами Виго. — Так что внутри может быть опасно.
— Успокойся, — Нильс аккуратно похлопал напарника по плечу. — Что они нам сделают?
Дверь открылась. На пороге стоял некто, похожий габаритами на Йоганна, но шкурам предпочитавший шаровары и сиреневый жилет. На поясе неизвестного висела огромная сабля, которой можно было рубить взрослые дубы. Виго наградил оборотня одним из я-же-тебе-говорил взглядов. Нильс загрустил:
— А нам точно нужно туда?
Вместо ответа вампир вздохнул и потянул напарника внутрь, в заполненную дымом тьму.
Снаружи лавка выглядела, как ничем не примечательная деревянная халупа. Но на самом деле то строение было всего лишь пристройкой, ведущей в огромный склад, забитый до потолка ящиками и засыпанный сокровищами, как драконья пещера. Отовсюду свисали ковры, шкуры и бусы, любая устойчивая поверхность была заставлена вазами и лампами всех размеров, цветов и форм, включая самые безумные. Где-то в клетках стрекотали и щебетали невидимые в темноте птицы и издавал сонное «дрын-нь» какой-то струнный музыкальный инструмент. Пахло благовониями и тем самым дымом, который окутывал всё вокруг. Человек, который встретил Нильса и Виго у входа, держал в руках причудливую конструкцию, состоявшую из пузатой стеклянной колбы и гибкой трубки. Время от времени здоровяк присасывался к ней и выдыхал такой густой и плотный дым, что с ним не могли сравниться даже сигары Капкана. Здоровяк курил на ходу и не оборачивался, безошибочно находя дорогу в лабиринте невиданных товаров.
В центре склада был освобождён небольшой пятачок пространства. Его застелили коврами, на которых восседали и возлежали полные смуглокожие мужчины с такими же смуглокожими, но стройными девами. Абсолютно все здесь носили широкие штаны из лёгкой ткани. Иногда — Нильс покраснел и отвёл взгляд от стройной девы — даже слишком лёгкой.
— Занрах, — пробубнил охранник, указывая на гостей. — Амгурух гуда ум мадарах.
С ковра поднялся тощий старик. Из-за смуглой кожи и телосложения он казался вяленым: как будто каждую мышцу высушили до каменной твёрдости. Одет он был так же, как и все присутствующие — шаровары, жилетка, а на белоснежно-седой голове — странная плоская шапочка.
— Кто вы? И что вам нужно?
Виго некоторое время смотрел на старика, наклоняя голову то вправо, то влево. Присутствующие отвлеклись от своих загадочных курительных приспособлений и с интересом наблюдали.
— Нет, и этот тоже, — всплеснул руками вампир, поворачиваясь к Нильсу.
Тот занервничал.
— И что же теперь делать?
— Не знаю, — Виго пожал плечами. — Можно попробовать угрозы.
Занрах нахмурился:
— Вообще-то мы всё ещё здесь.
— Мы пришли узнать, не покупал ли у вас кто-нибудь яд. Если можно, — выдавил из себя Нильс, стараясь выглядеть милым.
Старик поразмыслил пару мгновений. Пока он занимался этим, курильщики поднялись со своих мест, а за спиной оборотня возникли две живые горы в шароварах. В полутьме тускло сверкнули клинки сабель, и учитывая, сколько металла ушло на каждую, сверкали они долго и зловеще.
Брови Занраха, похожие на двух всклокоченных белых куриц, взметнулись вверх.
— И вы думали, что я так просто вам всё скажу?
