Безумие хорошей компанией

* * *

Словно бледный призрак спящей принцессы, Ири неподвижно лежала на своей кровати и лишь редкое и едва заметное движение груди при дыхании говорило о том что она жива. Вот только, увы, это был не сон.

"Пульса нет... Он умер" — всю жизнь избегающая сильных эмоций, услышав эти чудовищные по своему смыслу слова, бедная девочка в единый миг потеряла контроль над фонтанирующим душевной болью разумом. Защищаясь от перегрузки, сознание спешно нырнуло в пустоту отчужденности и отрицая пугающую реальность, создало для Ирони прекрасный мир обманчивых иллюзий. Мир где она с Саркисом и Наивом играет в непонятные, но очень веселые игры. Мир где они вместе тренируются и ходят в кино. Мир... из которого ей уже не хотелось уходить.

Митчелл предполагал подобный вариант, поэтому он сначала заверил госпожу Робус в том что все будет хорошо, отвлек историей о жизни Саркиса, а затем поспешил на помощь к ее внучке. Спасать девочку из серых дебрей собственного разума.

Войдя в комнату, он сразу же сел на кровать, на то же место где несколько часов назад сидел Наив и провел быстрый осмотр. Реакция зрачка была в норме, а вот опустившееся едва ли не до тридцати ударов в минуту сердцебиение насторожило мужчину и отчасти подтвердило его опасения. Обдумав ситуацию и понадеявшись на то что глубина на которую погрузилось ее сознание не так уж и велика, он склонился к ее уху... и подарил девочке то что она так страстно желала — не большую порцию манящей и сладостной лжи.

— Ирони. Ирони, очнись. Твой Саркис жив — реагируя остатками сознания на собственное имя, она уцепилась мыслю за последние слова. Слова, словно идеально подходящий к сложному замку ключ, вскрыли тянущие на дно оковы горя и позволили ее сознанию устремиться к теплому и в то же время тяжелому свету близкой реальности.

Торопить девочку Митчелл не стал. Просто сидел и наблюдал за тем как она приходит в себя, медленно заполняя бледное лицо красками жизни. Ее пульс постепенно поднимался и выравнивался, а дыхание становилось более выраженным и беспокойно поверхностным. Вот она наконец-то открыла глаза и принялась неспешно осматриваться, нехотя принимая эту серую реальность как единственно возможную. Вот взгляд девочки наконец-то сосредоточился на неподвижно сидящем мужчине, а ее ущербная и непослушная мимика показала натужную работу мысли. Видимо она пыталась вспомнить, где же могла уже видеть неожиданного гостя и судя по очень долгой паузе, у нее это ни как не получалось.

— Вы...? — отчаявшись что-то понять, спросила девочка.

— Я Митчелл, психотерапевт из Америки. Мы с тобой встречались в клинике три с половиной месяца назад — помог Ирони мужчина, а затем, очень осторожно добавил — А еще я лечащий врач Саркиса Грейна.

— Сар!? — вскрикнула девчонка, разом вспоминая все случившееся. Взгляд тут же потерял ориентир и начал метаться по комнате, дыхание стало очень частым и прерывистым, мешанина из тысячи мыслей поднялась волной грозя раздавить бедную девочку, а разум стремительно покатился к неизбежной панической атаке и очередной эмоциональной перегрузке. Не дожидаясь пока случится что-то нехорошее, Митчелл... по простецки хлестнул пальцами Ирони по щеке, сбивая ее с очередного витка набирающей обороты паники и повысив голос, буквально приказал ей.

— Держи контроль! Следи за пульсом! Вспомни чему он тебя учил и дыши правильно! — схлынувшая на несколько мгновений паника дала Ири возможность осознать слова мужчины. Она попыталась выполнить дыхательное упражнение, но у нее ничего не получилось. Быстро бьющееся сердце мешало сосредоточиться, из-за огромного количества бессвязных мыслей она постоянно путалась и сбивалась с нужного темпа, а нервно подергивающиеся мышцы мешали сделать глубокий вдох и она едва ли не захлебывалась воздухом. Когда же девочка уже отчаялась взять себя под контроль... Ири почувствовала объятия сильных мужских рук. Услышала над ухом спокойный уверенный голос, ведущий мерный отсчет и начала быстро успокаиваться, не без боя беря под контроль свой взбунтовавшийся разум.

— Глубокий вдох. Раз, два, три, четыре. Пауза и выдох. Пять, шесть, семь, восемь. Пауза, вдох. Раз, два, три, четыре. Пауза, выдох. Пять, шесть, семь, восемь. Пауза, вдох. Раз, два, три... — громко и четко проговаривал слова Митчелл, вселяя в хрупкую девчонку ощущение надежности и чувство уверенности в собственных силах. И считал так несколько минут подряд, пока у девочки не начала кружиться голова от переизбытка кислорода.

— Молодец. Ты молодец Ири. Теперь просто постарайся дышать ровно и не терять контроль — поглаживая Ирони по спине попросил психотерапевт, при этом прислушиваясь к ее сердцебиению и лишь когда пульс пришел в относительную норму, он выпустил ее из своих объятий. А затем, поймав ее взгляд и установив стойкий зрительный контакт, перешел к самому сложному этапу... к объяснениям и принятию реальности.

— Сейчас я постараюсь говорить медленно, чтобы ты успевала осмысливать и укладывать в сознании все мною сказанное. А по окончанию моих объяснений тебе придется принять крайне сложное для себя решение, поэтому постарайся сосредоточиться на голосе и не отвлекаться на свои эмоции. Поверь, для тебя это очень важно — размеренно и монотонно говорил мужчина, глядя прямо в глаза сидящей рядом девочки, будто бы пытаясь ее загипнотизировать своим голосом. И лишь убедившись в том, что ее внимание полностью сосредоточено на нем, Митчелл, с огромным трудом подбирая самые простые и понятные слова, наконец-то взялся за объяснения.

— Речь пойдет о Саркисе Грейне, моем пациенте и возможно даже друге — придерживающий руку Ирони врач почувствовал как резко усилилась пульсация под его пальцами, когда было упомянуто имя почившего здоровяка. Но на этот раз хрупкая девочка куда лучше справилась с новой волной эмоций и достойно сдержала этот удар. Мужчина терпеливо выждал несколько десятков секунд и только после этого продолжил свою мысль — Его диагноз — травматическая шизофрения... но мне кажется что это словосочетание тебе ни о чем не скажет. Поэтому я больше не буду мучить тебя сложными словами и скажу напрямую... Саркис уже умер и к нашему с тобой сожалению, это было неизбежно... Держи контроль! — пришлось громко напомнить бедняжке, когда она вновь зацепилась за острые углы суровой реальности и начала терять управление над своими мыслями и дыханием. Очередная, на этот раз более долгая пауза, не без помощи ведшего отсчет Митчелла, привела девочку к новой победе над самой собой.

— Он вам не говорил, но у Сара была очень серьезная болезнь которую, при нынешних возможностях медицины, невозможно излечить. Эта зараза повредила его мозг и начала менять образ мыслей. Он стал куда агрессивнее, из-за боли появлялось постоянное предчувствие опасности, а еще галлюцинации... В общем, он стал моим пациентом и я взялся учить его контролировать свои эмоции и отстраняться от неестественных желаний и страхов. Сильная воля в купе с упрямством буйвола, помогли ему добиться немалых успехов в психологическом плане. А вот в физическом... Врачи были способны лишь заглушить его боль и ненадолго продлить жизнь, но вот на большее он мог и не рассчитывать. А четыре месяца назад он лишился и этой надежды. Проведя последнюю процедуру, врачи предупредили его о том что больше не будут его лечить. К сожалению, у них были на то причины. Но объяснять их я не стану, так как из этой истории тебе нужно знать лишь один итог — Митчелл не пожелал сглаживать углы и после небольшой паузы, обрушил на нее щедрую порцию правды в купе с небольшой щепотью давящей ответственности.

— Саркис знал что, скорее всего, не проживет и полугода, но все равно, узнав о моем предложении, сразу же согласился потратить остаток своей жизни на тебя. Он искренне хотел помочь и горел этой идеей. Он старался, вкладывая в это дело немалое количество сил и своего времени. Он пытался ослабить твою дереализацию, надеясь сделать себя полноценным членом общество, но... Ты почему-то решила перечеркнуть все его усилия! Эгоистичная, глупая девчонка! Получив один единственный удар, ты тут же сдалась и поддавшись своим страхам, поспешила спрятаться ото всех проблем, превращая в пыль последние четыре месяца из жизни Саркиса. Предавая память о нем и обманывая надежды близких.

— Я не... — часто-часто дыша и суетливо ловя ускользающие мысли, выдавила из себя девочка, вот только гость на этот раз не подарил ей снисхождения, вместо этого вновь потребовав держать контроль и следить за дыханием.

— Ты жуткая эгоистка! Даже сейчас не желаешь спокойно принять свою вину и пытаешься спрятаться в маленьком мирке собственного воображения. Ты боишься проблем реального мира и постоянно отступаешь назад, вместо того чтобы просто попросить о помощи близких. И даже жизнь Саркиса готова вычеркнуть из своей памяти, потому что боишься принять факт его смерти. Есть люди которые любят тебя и готовы оказать практически любую помощь, но ты предпочитаешь этого не замечать, потому что боишься узнать как это изменит твою жизнь и что будет после. Ты боишься идти вперед и держишь всех близких на месте, не позволяя им двигаться дальше. Ты эгоистка... но это твой выбор — понижая голос и напор, мужчина наконец-то окончил свой обвинительный спич, а затем, дав обескураженной и взволнованной девочке время на то чтобы прейти в себя, уже вполне спокойно и обстоятельно озвучил возможные варианты развития этой ситуации.

— Я сейчас вижу для тебя только два пути. В первом ты поддаешься своим страхам и потоптавшись на памяти о Саркисе Грейне, возвращаешься к своей прежней жизни, быстро теряя навыки общения и социального взаимодействия. Я конечно же такого хода не одобряю, но понимая что это для тебя куда более простой и понятный исход, переубеждать не стану — поднимаясь с кровати и этим намекая на то, что сеанс психотерапии подходит к концу, озвучил первый, печальный вариант Митчелл. Он не спеша оправил свой дорогой костюм, демонстративно посмотрел на наручные часы и дождавшись пока девочка проникнется этой мыслью, наконец-то закончил свою мысль — Ну а второй путь... Тебе придется прекратить прятаться от трудностей и взять под контроль не только свои эмоции, но и жизнь. Звучит это, наверное, для тебя невероятно... И с этим я соглашусь, так как одна ты точно не справишься. А вот если у тебя появится хорошая опора на замену Саркиса, тогда все станет вдвойне проще. Вот такая вот психологическая арифметика — с усмешкой закончил мужчина, глядя на поникшую головой девочку. Поставленный перед Ирони выбор был крайне сложным, но Митчелл был практически уверен каким станет итог. В конце концов, не зря же он разыгрывал перед нею этот претенциозный спектакль.

— Ладно девочка. Ты думай, а я пожалуй уже пойду. Нужно возвращаться обратно в Америку, там меня уже наверняка ждут другие пациенты — покровительственно похлопав Ири по плечу, Митчелл сказал ей последнее прощай и более не задерживаясь, вышел из комнаты.

Еще до того как мужчина направился на выход, из глаз девочки полились первые, пока еще робкие и редкие слезы. И это, по мнению немолодого психотерапевта, тоже было хорошим знаком. Знаком начала ее новой жизни.

* * *

Не смотря на то, что экзамены уже прошли, а спешно организованный выпускной бал уже отгремел, став финальной точкой в книге школьной жизни для немалого количества учеников, в самой альма-матер суета и не думала утихать. Кто-то страдал на дополнительных консультациях, готовясь к пересдаче экзаменов, некоторые приходили сюда чтобы просто погонять мяч на стадионе и пообщаться с друзьями, ну а немногие бегали за учителями, настойчиво выпрашивая у них письменную рекомендацию для увеличения шансов поступления в крупные институты с большой конкуренцией за место.

Стоящий у окна и задумчиво вглядывающийся в какие-то городские дали Наив конечно же относился к третьей категории. Вот только, в отличии от других учеников, он уже давно успел договориться с учителями о рекомендации и сейчас лишь дожидался того момента когда педагоги наконец-то разберутся с какими-то бюрократическими нюансами... При этом мысленно находясь еще во вчерашнем дне и с горечью вспоминая последствия той глупой детской игры. Поразительное спокойствие на залитой кровью лестнице и бессмысленная истерика всего несколькими минутами позже. Опасное буйство, смерть друга, страх за Ирони — слишком большая концентрация ужасных эмоций на такой крохотный отрезок времени.

Почувствовав мерзкий металлический привкус во рту, Наив сплюнул в горшок с каким-то цветком и отойдя от окна, попытался успокоить взвившееся галопом сердце. Прижавшись спиной и затылком к чуть прохладной стене, он первым делом постарался выровнять дыхание... вот только образ лежащей на кровати без движения Ирони, ни как не желал ослаблять сомкнувшуюся на горле хватку страха. Мысли о том, что она может и не прейти в себя были слишком навязчивыми и не желали уступать место какой-либо иной теме, цеплялись за живое и тянули за собой шлейф из стремительно нарастающего отчаяния. Он хотел уйти из школы, сразу пойти в дом госпожи Робус, с мыслью "А может она проснулась?", но остатки здравого смысла держали его на месте, убеждая в том что нужно дождаться учителя, согласовывающего его характеристику с другими педагогами. Нужно было подождать еще немного и тогда...

— Наив! — услышав этот голос, отдавшийся искрой узнавания прямо в сердце, рыжий красавчик поспешно открыл глаза. Он хотел сделать шаг ей навстречу, но упершаяся в грудь хрупкая девичья ладонь не позволила ему сдвинуться с места, прижимая парня обратно к стене. Мешая в мыслях счастье и страх Наив смотрел на искаженное непривычной гримасой злости лицо и ни как не мог понять что происходит?

— Ири... Что-то случилось?

— Нет — максимально кратко ответила девчонка и подумав пару секунд добавила ""неясности"", из-за непривычно сильных эмоций, невольно завышая свой голос — Хочу тебе сказать!

— Понятно... — ничего не понимая в происходящем, озадаченно сказал парень и уточнил у Ирони, все же надеясь на пояснения — А почему ты такая злая?

— Сложно говорить! Мне это не нравится!

— Ясно — поняв что эта злость направлена не на него, Наив облегченно выдохнул и расслабился. А затем, осмелев, даже улыбнулся и с нежностью во взгляде и голосе заверил ее — Я буду ждать столько сколько тебе потребуется, поэтому не торопись и не беспокойся. Для тебя у меня всегда есть время.

Видимо почувствовав теплоту эмоций идущих от парня, Ири немного расслабилась, при этом так и не переставая прижимать его рукой к стене. Хотя Наив и не был против этого. Он молча наблюдал за находящейся в смятении девчонкой, не мешая ей решать какую-то сложную и наверняка важную для нее задачу и в то же время радуясь тому что она наконец-то пришла в себя. Наив был по-настоящему счастлив... А когда Ирони наконец-то собралась с духом и мыслями, его счастье стало всеобъемлющим.

— Я долго думала и поняла... Одна я не справлюсь, поэтому... Мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, помоги мне. И... Наив, давай встречаться.

— И даже не надейся что я откажусь. Ты же знаешь что я тебя люблю — даже не пытаясь сдерживать своих эмоций, рыжий красавчик громко рассмеялся и подхватив пискнувшую от неожиданности девочку, закружил ее на месте. А остановился лишь когда услышал редкие аплодисменты где-то поблизости. Это вышедшие из кабинета на шум учителя решили поддержать молодую пару, таким образом показывая им свое одобрение.