— Существует много видов нечисти, — пафосно проговорил молодой 'Костик'. Он так и не представил-ся, а я решила не спрашивать. Оно мне нужно? — Многообразны происки Дьявола и слуги его не дрем-лют. Если бы не наше скромное братство, планета давно бы упала в лапы Сатане.
Он так выделял голосом слова: 'Дьявол' и 'Сатана', так многозначительно пучил глаза, говоря о не-чисти, так явно верил во все, что говорил, что я не выдержала и захохотала.
— Чего тут смешного!? — нахмурился Костик — старший.
— Вы что — правда в это верите? — уточнила я.
— Во что именно?
— Ну, вот вы сами способны произнести такую тираду? Искренне, как ваш подчиненный?
— Но он сказал чистую правду!
— Угу, вы ее только вчера постирали?
— Простите?
— Не прощу! Учтите, господа, даже если бы у меня в доме были вампиры, а у меня дома их нет (чистая правда, я-то у Снегирева дома, а не у себя), хрен бы я вам их выдала. Просто потому, что поняла вашу позицию. Инквизиторов, чтоб вы знали, я терпеть не могу с уроков истории, а фанатиков и религиоз-ных людей — с десятого класса средней школы! Проваливайте лучше отсюда! Нет здесь никаких вампи-ров! Вот вам! Ясно!?
И опять я не солгала. Здесь действительно не было вампиров. В домике у охраны. Здесь и сейчас, рядом с нами. Но за дом Снегирева, где сейчас в подвале стояли четыре гроба, я не отвеча-ла.
— Она не врет, — подтвердил белобрысый.
— Я никогда не вру, — пожала я плечами.
— Проверь ее еще раз, — приказал Костик. — На печати.
Я не успела задать ни одного вопроса.
— Извините. Смотрите на меня, пожалуйста, — попросил блондин без имени.
Я повиновалась и перевела на него глаза. И в следующий миг в меня словно молот ударил. Это совсем было не похоже на мягкий вампирский гипноз. Когда Дюшка пытался подчинить мою волю, я словно засыпала. С Мечиславом это было как поцелуй — после него тоже голова кружится. А сейчас, если про-должать сравнения, мне просто со всей дури врезали молотком по голове. Больно было ужасно! Словно бомба в голове взорвалась! И я, на чистом автомате, представила этот молоток — и стену вокруг своего разума, ставшую резиновой. Воображаемый молоток врезался в нее, растянул до упора, заставив меня застонать от боли, — и полетел обратно. Прямо в голову белобрысому.
— Юля!!!
Коля вскочил с места, хватая меня за руки. Еще бы — меня согнуло дугой. Молот улетел, но стена долж-на опять стать крепкой и встать на место. И это представление в мозгу сопровождалось жуткими кор-чами наяву. Меня сперва согнуло в дугу, а потом выгнуло обратно. И спасибо, что не стошнило. Меня утешало только одно обстоятельство — белобрысому было не лучше. Его судорогами не било, но он сложился вдвое и просто вывернулся на пол домика. А я лично предпочитаю обойтись без обратной перистальтики.
Ошалели все. Коля, который так и не понял, что со мной произошло. Костик и его молодая копия, ко-торые как раз отлично поняли, что сделал их друг, но не поняли, что именно сотворила я, и блондин, который то ли понял, то ли нет, что я выкинула. Но весело было всем. А мне было просто плохо.
— Что происходит!? — первым опомнился Костик.
— Хрен его знает, — грозно отозвался Коля. — Что ваш урод с Юлькой сделал!? Я ему сейчас руки с но-гами местами поменяю!
— Стоять! — Рявкнула я. — Никто ничего менять не будет! Дайте разобраться без базаров!
— Именно, — почти простонал белобрысый. — Как ты ЭТО сделала!?
— А твое какое собачье дело!? Я бы тебе сама, паразит, ноги повыдергивала, да конфликтов не хочу. Но выметайтесь отсюда подобру-поздорову!
Ага, фиг они уйдут, если я все правильно понимаю. Но жизнь я им изрядно попорчу!
— Юля, мы понимаем, что виноваты перед вами..., — начал было второй тип, тот, который моложе Кос-тика но не экстрасекс. Я ему продолжить не дала.
— А раз понимаете — валите ко всем чертям. С меня хватит. С вами по-хорошему, а вы — сволочи, сво-лочи, сволочи!!!
— Юля, простите нас, пожалуйста.
— Вы так больше делать не будете, да? А моя реплика — 'Ребята, давайте жить дружно', да? Давай-те! Вот вы сейчас уберетесь — и мы будем жить дружно, и чем дальше — тем дружнее! Вот.
— А вам неинтересно, что с вами произошло?
— Нет.
— Юля, вы сейчас говорите неправду, — вмешался уже Костик. Я смерила его презрительным взгля-дом.
— Смотрите-ка, детектор лжи — два! А что, первому мало досталось? Видимо, мало! Мутант! Урод! Чмо в ботах!
— Юля, прекратите ругаться, пожалуйста, — попросил Костик.
— Хочу — и ругаюсь! А вы все — твари! Красивые слова вы говорить горазды, а вот поступки...
— Юля, это был первый и последний раз.
— А если бы я не могла сопротивляться — какой это был бы раз? Говорили мне, что вы все паразиты, а я, дура, не верила. Зря.
— Кто говорил? — быстро спросил Костик. И он надеется меня поймать на словах? Ха!
— Снегирев. И еще в церкви.
— В Церкви?!
— Можно подумать, вы первые, кто пытается меня гипнотизировать, — огрызнулась я.
— А кто еще?
— А не ваше собачье дело. Но чтоб вы знали, на меня даже цыганский гипноз не действует. И от Каш-пировского с Чумаком я спокойно отгораживалась. А от вас — тем более!
Вампирский — тоже. Но об этом помолчим, помолчим...
Экстрасекса наконец перестало корчить и он попытался вставить свои пять копеек.
— Я приношу свои извинения за попытку прочитать ваш разум. С обычными людьми все прекрасно срабатывает. И никаких болезненных ощущений.
— Ты что, архар, намекаешь, что я — ненормальная, — опять завелась я. — Да я тебе, сейчас за это уши бантиком завяжу!
— Да завязывай! Главное — как ты смогла это сделать!?
— Обломать тебе всю программу? Запросто!
— ... ..... ..... твою маму ....... запросто!? — взорвался Костик.
Довела. Готовы. Теперь можно и ответить хоть на пару вопросов.
— Хрен его знает! Не фиг было в меня молотками швыряться!
— Молотками?!
— Угу! Я на вашего экстрасекса посмотрела — и вижу — мне в голову молоток летит! Я попыталась пред-ставить, что он летит обратно — вот и все!
— Вот и все! — фыркнул белобрысый. — .....! ....!! ...!!! Да ты хоть понимаешь, ЧТО ты сделала!?
В этой игре блондину было не выиграть.
— А ты-то понимаешь, что я сделала, экстрасекс хренов!?
— Ты смогла отразить мое заклинание!
— А чем оно мне грозило?
— Если бы ты не смогла отразить его, ты стала бы беспрекословно повиноваться мне.
В мозгу словно бомба взорвалась. Бешено взревел зверь-из-зеркала, полосуя все окружающее когтями. Сейчас мной правила слепая ярость. ДА КАК ОНИ ПОСМЕЛИ!?!!
— ЧТО!? Ах ты контрасекс недовинченный! Супрастин просроченный! Козел свинорылый!
Я рванулась, было перейти к разборкам без базаров и отправить наглого экстрасекса в нокаут без пре-дупреждения, так, чтобы зубы по углам всем ИПФом собирали, но меня сцапал Коля. И крепко держал, пока я выдиралась, плевалась и изворачивалась.
— Юля! Прекрати!
— Отпусти меня, .....!!! Немедленно! Я из этого .... ..... презервативов ...... настрогаю!
— Юлька! Да успокойся же ты, блин! Или тебе по морде дать!? Сейчас будет!
Я постепенно успокоилась. Такие взрывы для меня нехарактерны. И длятся они недолго. И злобно по-смотрела на Костика.
— И после этого вы удивляетесь, что я не люблю религию!? Да козлы вы все! Чтоб вам по дороге оба рога поотшибали, уроды! И точка!
— Простите, Юля, — кое-как проблеял ошарашенный подполковник. — Мы не ожидали, что...
— Не ожидали, что я без всякой веры смогу послать вашего сукина сына в нокаут!?
Коля, наконец, разжал руки — и я тут же этим воспользовалась — схватила чайник с заваркой и запустила им в мерзавца — блондина. Не везет мне со светловолосыми, стоит только Андрэ вспомнить! ЙЕС! Ош-парить экстрасекса мне уже не удалось, потому что заварка остыла, но костюмчик испорчен безвоз-вратно!
— Прекрати немедленно! — рявкнул на меня Коля.
Я улыбнулась, как обожравшийся удав.
— Еще одна такая попытка — и я вас на тракторе перееду. Я ясно выразилась!?
— Да, Юля. Вы выразились вполне ясно. Но это порождает другие проблемы, — заметил Константин Сергеевич. — Вы можете сейчас говорить спокойно? Или нам лучше прийти в другой день?
Я закрыла глаза. Глубоко вдохнула и выдохнула. И так — семь раз. И улыбнулась.
— Я могу выслушать все, что вы мне скажете. Но если еще раз...
— Юля! — Ну, столько праведного возмущения в голосе! Он что — надеется, что кто-то ему поверит!?
Я сочла за лучшее не развивать тему. Все равно неизвестно чем я могу им угрожать, если что...
— Я вас слушаю внимательно.
— То, что вы смогли поставить щит, создает перед нами некоторые проблемы.
— Какие именно? И с кем?
— Про вампиров вы не солгали. У Снегирева их нет.
Внутренне я перевела дух. И тут же снова собралась в комок.
— Я вам не лгала. И вы это отлично знаете.
— Да, но ваши способности...
— А что с ними не так?
Костик внимательно разглядывал меня. Так, словно у него на огороде вырос радужный баклажан. Не слишком приятное чувство. То ли съесть, то ли препарировать, то ли попросту выкинуть!
— Вы чему-то учились?
— Нет. Просто моя семья увлекалась Кашпировским и Чумаком. Все садились перед телевизором, ну и меня сажали. А у меня после них голова болеть начинала. Вот я и представляла себе, что сижу в замке или где еще, за высокой стеной, короче защищалась, как могла. И вскоре перестала слышать и видеть все, что они выливали с экрана.
Кстати, это тоже была чистая правда. Когда откосить от сеанса не удавалось, я поступала именно так. Садишься, закрываешь глаза и представляешь себя где-нибудь на необитаемом острове. Или с героями Толкниена. Или Джека Лондона, Буссенара, Хаггарда, Ефремова, Стругацких... да можно перечислять до будущего лета! Чего только не выдумаешь, чтобы голова не болела!
— И сейчас вы поступили так же?
— Практически.
— Это самый простой щит, — заметил экстрасекс замоченный. — Но какая сила!
— Такая, — огрызнулась я. — Засохни, плесень зеленая, пока я в тебя еще чем-нибудь не запустила!
— Не злитесь на него, — попросил подполковник. — Он просто выполнял приказ.
— А не пошел бы он на .... под.... и в... с вашим приказом, — выругалась я, но заткнулась.
— Это подводит нас к простому вопросу. Мы стараемся собрать таланты, подобные вашему, в нашем ордене. У нас вы сможете развить и отточить свое искусство. К вашим услугам будут лучшие учителя и лучшие учебники. Мы накопили большой опыт и готовы делиться с теми, кто служит на благо народов земли.
— Народы сменили народы, лицо изменилось земное... — протянула я. И резко поменяла тон голоса. — Я что — настолько похожа на дуру?!
— Простите?
Костик захлопал глазами.
— Не прощу, и не надейтесь. — Я смотрела ему прямо в глаза. И знала, что в моих глазах сейчас плещет-ся черная вода Ледовитого океана. — Я отлично знаю, как все это выглядит в действительности. За вход — рубль, а за выход — бриллиант размером с кулак. Можете с утра до ночи лить сахарный сироп, но меня вы не убедите! У меня только одна жизнь — и я хочу прожить ее спокойно и свободно. И не желаю от-читываться перед недобитой инквизицией!
— Вы так решительно настроены, потому что ничего о нас не знаете. Хотите...
— Не хочу, — решительно перебила я. — Лучше на панель, чем к вам. Учтите, выбор я сделаю именно та-кой, если он встанет. И вообще, постарайтесь мне не попадаться. Я принцип знаю — коготок увяз — всей птичке пропасть. Если что — я перееду, поменяю фамилию и имя, буду жить среди бомжей — но только не рядом с фанатиками-шизофрениками!
— Вы несправедливы к нам, Юля.
— Вы правы! Я более чем пристрастна! Я слишком хорошо сужу о ваших подчиненных, глядя на вас. Хотя один из них — фанатик без единой непроштампованной извилины, а второй — дешевый гнусный сукин сын. Я не удивлюсь, если узнаю, что он пользуется своими способностями в личных целях, во-рует и насилует. Что-то такое у него в мозгу было. Он ведь тоже открылся, пытаясь меня подчинить. Не знаю только — это воспоминания, намерения или планы на будущее.
Вот тебе за молоток и мерзкие ощущения. Докажи теперь своим коллегам, что ты не верблюд. Костик с подчиненным нехорошо вгляделись в экстрасекса.
— Я бы попросил, — встрял колдун недобитый.
— Маму свою попроси тебя на свет не рожать, — отрезала я. — Коля, если этот козел еще хоть раз на меня посмотрит, выкинешь его за дверь. Блин! Все мозги как заскипидаренные!
— Мне не легче, — огрызнулся экстрасенс. — Ненавижу дилетантов.
— Лучше поблагодари! — покривилась я. — Твое счастье, что я ничего не умею и не знаю! Будь я на тво-ем уровне, я бы тебе мозги бантиком завязала и поджарила!
— Что у вас с рукой?— вдруг спросил Костик.
— Порезалась, — огрызнулась я. Действительно, руку я замотала бинтами, но сейчас сквозь них просту-пили красные пятна. Наверное, раны открылись, когда меня всю ломало и корежило. Эх, пропал сви-тер. Если кровь даже на нем проступила. Или не пропал? Попробую сейчас залить холодной водой.
— Это настолько серьезно? А вы уверенны, что там именно порез, а не укус?
Я вздохнула и протянула ему левую руку.
— Размотайте и убедитесь, Фома вы неверующий!
Я ничуть не боялась. На левой руке у меня действительно был именно разрез на вене. Я его сделала для Даниэля. А Мечислав кусал меня за правую руку, чтобы не тревожить порез. И там кровь не шла. Две крохотные дырочки уже почти зажили. Я их и не заматывала, а рукава у свитера длинные. Константин Сергеевич осторожно, но с немалой сноровкой размотал бинт. Интересно, часто он их так разматывает? И на ком? На себе? На людях?
— Да, похоже на нож. Явно не клыки. Чем это вы так?
— Сами же сказали, что ножом. Замотайте, как было! Больно, знаете ли!
— Простите. А как это получилось?
— Ну, вот так. Ножом полоснула. Дурой была!
— Не понимаю?
— И не надо. Неприятно признаваться в своей глупости.
И опять я не врала. То, что я тогда сделала для Даниэля, было заведомой глупостью. Если бы вампир оказался чуть более сволочным, он бы запросто выпил у меня всю кровь. Константин Сергеевич замо-тал мою руку.
— Смените бинты.
— Обязательно. Я могу быть свободной?
— Разумеется! Но я оставлю вам свою визитку. Позвоните, если что-то надумаете.
— Хорошо. Оставляйте. Но звонка не ждите.
— Не клянитесь, Юля.
— Нет! Не клянись луной, Ромео! До свидания, Константин Сергеевич. Давайте я лично провожу вас до ворот, чтобы вы с Колей ничего не сделали.
— Юля, за кого вы нас принимаете!?
— За религиозных фанатиков-маньяков!
На том мы и окончили разговор. Мы с Колей проводили их до ворот, помахали ручками на прощание и отправились в дом. Мне срочно требовался горячий душ, горячий чай с малиной, новая повязка — и по-советоваться с вампиром. Лучше всего — с Мечиславом. Хотя он и сволочь редкостная, но профессио-нал. Даже я это признаю.
Глава 9.
И снова надо в бой, и враг готовит нож...
