Детский сад-4

— Спасибо! Спасибо!

Оглянулась на Моди, сдержанно сияющего: тоже всё сообразил — и кивнула ему.

Гостиная опустела, и Бернар, нетерпеливо дожидавшийся момента, наконец подошёл к Селене. Глядя на хмурое лицо старика эльфа, та сразу поняла, о чём будет разговор. И Бернар оправдал ожидания.

— Когда вы заберёте у пришлого оборотня мальчика-эльфа, леди Селена? — безо всяких околичностей спросил старик. — Такой малыш уже сейчас должен постепенно получать знания по магии. А не оставаться таким же неучем среди тех... — Он споткнулся, но с вызовом поднял подбородок, требовательно глядя на Селену.

— Бернар, у вас пока есть дети, с которыми вы занимаетесь индивидуально. Мирт и Оливия, — напомнила хозяйка Тёплой Норы. — Сейчас появился Гарден. Вы сами сказали, что, чуть мальчик отойдёт от того противоестественного состояния, в котором находился в последнее время, и вы возьмётесь за его обучение.

— Мне не нравится авторитарность в группе оборотня. Она может сломать маленького эльфа, — буркнул Бернар. — И мне не нравится, что этот оборотень может просто уйти и увести малыша с собой, как и остальных. И что потом будет с мальчиком?

Селена прекрасно поняла старого эльфа и даже то, что он старается смягчить свои слова, говоря о группе Сири. Раньше бы он сам потребовал от Сири оставить ребёнка в Тёплой Норе, но теперь Бернар обращался к хозяйке, понимая, что в этом, новом для него мире он не сумеет доходчиво объяснить презренному оборотню всю важность обучения маленького эльфа и его будущего.

— Я поговорю с Сири, — задумчиво сказала она. — Но, боюсь, здесь будет сложно и с самим малышом. Он ведь привык жить в группе, с которой спасался и которая спасала его. Остаться среди огромного, по его меркам, количества незнакомых людей... Не знаю.

— Возьмите и остальных! — с раздражением предложил Бернар. — Зачем этому Сири дети в таком количестве? Они такие худые! Он даже накормить их нормально не может! — Он помолчал и добавил: — Я понимаю, что для вас, одинаково принимающей все расы нашего мира, это будет тяжело, но... — Он взглянул уже умоляюще. — Но мальчик!..

Селена хотела было ответить, что она не ручается ни за что... Передумала.

— Я поговорю с Сири — и очень серьёзно, — решилась она. — И сделаю всё, чтобы мальчик-эльф оказался в Тёплой Норе.

— Благодарю вас, леди Селена, — слегка поклонился Бернар и вышел из гостиной.

Постояв в нерешительности посреди опустевшей гостиной, хозяйка Тёплой Норы вспомнила, что хотела извиниться перед домовыми из-за отсутствия Кама. Войдя на кухню, она обнаружила, что кастрюли вымыты, а на стуле, где Кам перед сном складывал свою одёжку, сидят задумчивые Веткин и Малиныч, рассеянно болтают ногами.

— Я не помешала? — осторожно спросила удивлённая Селена.

— Нет, что вы, леди Селена! — откликнулся Веткин, и оба домовых приготовились спрыгнуть со стула.

— Сидите-сидите! — замахала на них хозяйка дома. — Мне кажется, вы обдумываете что-то важное!

Домовые отодвинулись в глубину стула, и Веткин объяснил:

— Кам — вон... Глиной занялся. А мы тут с Малинычем вспоминать стали... Эх, старина была. А у нас козы...

Селена сразу и не сообразила, о чём вслух рассуждает домовой. А тот, мечтательно глядя в пространство, со вздохом проговорил:

— Какие кувшины раньше были для молока, для сметаны... А посуда для выпечки какая была — глиняная, но такая, расписная. А какие горшки да жаровни для мясного и рыбного? А бутыли под масло?.. И вот сидим мы, леди Селена, с Малинычем и вспоминаем, у кого ж в деревне нашей гончарный круг был. А что? Чего зря таланту пропадать, ежели троллю так нравится с глиной возиться? А кроме того ещё и на продажу можно было б слепить. Глины-то в овраге немеряно. А уж тогда в городе чего только на кухню да в дом ни накупи-ить...

— Да, таланту лучше не пропадать, — снова осторожно согласилась Селена и бочком двинулась к столовой. — Ну, я пойду, а вы пока повспоминайте.

Глава двадцать шестая

Селена вздохнула, глядя, как четверо магов с Ривером во главе разбирают ружья. Могла бы догадаться и раньше: лес рядом — прекрасные охотничьи угодья. Естественно, что в деревне живут охотники. И зябко передёрнула плечами. Сейчас, когда садились по машинам, вооружаясь взятым, сама идея с ритуалом стала выглядеть... ужасающе. Поневоле вспоминались детали того, как всё будет проходить, — и с тем ужасом думалось, что все они вместе — психи-авантюристы, которые рассчитывают — на что?!

Испугалась до того, что в жар бросило: а вдруг братство почует её впечатление безысходности? Машинально кинула взгляд на руку. Блокирующее кольцо на месте.

— Что случилось, семейная моя? — встревоженно спросил Джарри.

— Ничего, — с лёгким недоумением сказала она.

— Ты себя хорошо чувствуешь? Может, тебе отказаться от поездки?

— Джарри, ты же знаешь: планов менять нельзя... И... С чего ты решил, что я тревожусь?

— Ты смотришь на кольцо. Испуганно, — терпеливо сказал семейный. — Нетрудно догадаться, что ты боишься, как бы твои эмоции не услышали ребята.

— Ну... Может, я думаю, не снять ли его на время ритуала? Как раз чтобы братство слушать отчётливей?

— Нет. Братство будет с тобой рядом — по обе стороны от тебя. Увидишь всех. Контролировать их не нужно. — Он легонько поцеловал её в щёку, и Селена благодарно улыбнулась ему. Всего лишь короткое прикосновение холодных губ человека, который уже полчаса пребывает на улице, а от его спокойствия и она повеселела.

Ненадолго. Снова вспомнила, как только что забирали статую человека-волка, которая должна стать одним из главных компонентов ритуала. Кам под надзором Александрита как раз закончил лепить фигуру. И вошедший в мастерскую Джарри лично осмотрел скульптуру из металла, скрытого за глиной, после чего подошёл к мальчишке-троллю сзади и, пока тот не видел, ладонью провёл над головой, а затем, также не дотрагиваясь, параллельно позвоночнику. Кам сразу широко зевнул и, чуть пошатываясь и бормоча: "Чёй-то спать хочется!..", побрёл к выходу. Дождавшись его ухода, Джарри подошёл ближе к статуе и вдруг удивлённо присвистнул.

— Что такое? — обеспокоенно спросил поднявшийся со скамьи Александрит.

— Вы видели лицо человека, которого вылепил Кам?

Селена тоже встала так, чтобы пламя свечей падало на голову человека, встающего из волка. Хмыкнула. Если волк явно был преувеличенно грозной копией Пирата, то человек очень сильно напоминал... Вилмора! Причём Вилмора в момент, когда он ласково вглядывается в малыша Фаркаса!.. С трудом удержав улыбку, она всё-таки подумала: "Заставишь его горшки лепить!" Александрит молча постоял перед скульптурой, а потом вздохнул.

— Это проблема... — только и прошептал он.

... Мимо прошёл Колр. Он оружия не брал. Сказал, что его запасы огня успели восстановиться. Сейчас он остановился у машины, куда забралось братство, и о чём-то заговорил с Хельми. Тот кивал на короткие реплики чёрного дракона, а под конец что-то сказал. Теперь кивнул Колр и ушёл во вторую машину.

Селена выдохнула через рот. Вспоминались какие-то йоговские принципы дыхания, когда слишком сильно волнуешься. Но так — обрывочно. Поймала себя на том, что постепенно начинает проникаться тем, что вскоре последует. И начинается мандраж, от которого то в жар, то в холод...

Через минуты все три машины двинулись с места.

В первой сидел Александрит, на попечении которого оставалась статуя оборотня. Тут же разместились все три эльфа, в очередной раз обговаривая прохождение ритуала. Во второй сидело братство, а также взятые после отдельного разговора с каждым и с личного согласия Хаук, Моди и Эрно (этот с разрешения Колра), а также Джарри и Селена. В третьей — деревенские маги.

Несмотря на поздний час и нагулявшихся детей, Тёплую Нору оставили на дежурство мага Анитры, как самой серьёзной и ответственной. Отдельно дежурила Вильма — в своих "яслях".

Взрослых оборотней с собой не брали, хотя участников действа катастрофически не хватало. Им даже не сказали, что будет некое магическое действо. Опасались, что Тибр и Вилмор почуют на себе влияние ритуала. За Колина тоже побаивались, но мальчишки: Коннор, Хельми и Мирт — твёрдо пообещали, что с их побратимом ничего в эту ночь не случится, так как они сделали для него отзеркаливающую защиту.

Выехали за два часа до полуночи, как и договаривались. Если сначала Селена побаивалась, что это слишком рано, то уже на месте поняла, что, возможно, ещё и опоздать можно.

В саму бывшую деревню, в её развалины, въехать на машинах оказалось невозможным. Статую с огромным трудом перенесли в центр поселения на носилках, которые Джарри вместе с оружием заранее положил в машину. Причём двое несли сами носилки, а ещё двое с обеих сторон поддерживали неудобный для переноски груз, чтобы не свалился. По шатким колдобинам, по каменным и деревянным обломкам домов, занесённым землёй, промёрзшей по поздней осени, шли медленно, спотыкаясь и с трудом выискивая, куда ставить ноги. Одичавших не боялись: каждый был вооружён, а присутствие двух драконов успокаивало.

Едва статую поставили и укрепили, чтобы не свалилась, едва на ней самой укрепили несколько свечей, две машины начали медленный объезд деревенских развалин, оставляя за линией бывшей изгороди, ближе к центру, фигурки, слепленные детьми. Доставали фигурки и ставили на землю не просто так. Каждая фигурка проходила руки трёх эльфов, каждый их которых шептал над артефактом своё заклинание. Затем около фигурок оставался один из участников будущего действа. На долю каждого выходило около двадцати фигурок, и возле всех надо было ещё расставить свечи.

К концу расстановки Селена уже психовала по полной. Джарри молчал, и по тому, как он начал гнать свою машину вдоль бывшей линии изгороди, она сообразила, что времени остаётся мало. Но в конце деревни встретились с машиной Ривера, маги которой тоже остались рядом со своими фигурками, и стало ясно, что с этим лёгким, но занимающим время и муторным подготовительным этапом ритуала закончено.

— Готово? — пожелал удостовериться Джарри.

— Готово, — запыхавшись, ответил Ривер и взглянул на небо.

Селена тоже подняла глаза и вздохнула. Слишком холодно. И облака высоко. Дождя или снега точно не будет. Пусть даже луны и звёзд не видно. Хоть это — за их победу. Джарри оглянулся на эльфов, которые довольно громко и с сердитыми интонациями переговаривались. Бернар — с сердитыми.

— Что у них ещё?

Трое переглянулись и поспешили к главным действующим лицам ритуала.

— Что у вас? — быстро повторил вопрос Джарри.

Мирт выглядел спокойным. Бернар — возмущённым. А Корунд стоял, опустив руки и с какой-то досадой и уязвлённо глядя в землю. Мальчишка-эльф, выждав, не заговорит ли старик-эльф, объяснил сам:

— Корунд растерялся и забыл всё, что должен делать. — Мирт снова посмотрел на Бернара и добавил: — Корунд не привык пользоваться магией.

— Это его не извиняет! — рявкнул Бернар.

Но мальчишка, словно не слыша, договорил:

— Я предлагаю поставить Корунда в центр. Тогда мы сможем подсказывать ему и помогать качать силу для подкрепления заклинаний. Я помню все его заклинания.

— Мы стоим на расстоянии друг от друга, — жёлчно напомнил Бернар.

— Ничего страшного, — спокойно сказал Мирт, внезапно своим бесстрастием напомнив Хельми. — Личные заклинания нам произносить только в начале ритуала. Сколько времени осталось до полуночи?

— Семь минут, — ответил Джарри и вздохнул: — Итак, мы видим, как вы начинаете, — и зажигаем свечи. Всё. Расходимся по местам.

Место Селены оказалось ближе к началу деревни, напротив трёх эльфов, так что от волнения она следила за ним. И только сейчас поняла, что они будут первыми, кто примет, в случае катастрофы, удар обезумевших одичавших на себя. Быстро расставив свечи, она выпрямилась и принялась следить за магами.

Те быстро прошли в центр деревни и некоторое время провозились у статуи. Когда все трое зашагали к выходу из деревни и остановились на околице, сначала разгорелись свечи вокруг громадного артефакта, а затем следом за магами побежала дорожка из зажжённых свечей, словно каждый шаг эльфов сам по себе зажигал огонь. Встали трое и в самом деле на приличном расстоянии друг от друга, но Селена с надеждой решила, что Мирт и в самом деле сумеет помочь Корунду, если тот совсем уж растеряется.

Даже со своего места она слышала, как потрескивают свечи... Пахло мёрзлым камнем и сгнившим, промороженным деревом. Стороной подумалось, что стоять неподвижно придётся долго, — не закоченеть бы.

Когда разгорелось кольцо свечей вокруг троих, Селена, как и остальные участники ритуала, взмахнула руками, выполняя жест одновременно с заклинанием. Вспыхнуло пламя свечей рядом с магическими фигурками-головами. А потом она услышала, как звучно и монотонно заговорил Бернар. И замерла, боясь дышать: огонь свечей взвился в человеческий рост — так, словно зажглись не свечи, а факелы!

Старик закончил говорить. Послышался звенящий и срывающийся от волнения голос Корунда, который тщательно выговаривал слова. Даже не понимая, что говорит эльф, Селена отчётливо слышала каждое его слово. И снова вздрогнула: пламя между фигурками, всё такое же высокое, тем не менее мягко распласталось, словно тянясь от одной свечи к другой и возводя таким образом опасно-оранжево полыхающую стену.

Высокий голос Мирта словно прорезал огонь в ночи. Мальчишка-эльф будто читал нараспев книгу, и с каждым его словом два взрослых эльфа медленно поднимали руки — и с их неспешным движением огонь вокруг самих трёх магов вырастал так, словно маги вытягивали его из самой земли, а не из свечей.

Селена слышала потрескивание и молилась лишь об одном: если ритуал не получится, пусть хоть огонь спасёт невооружённых, в отличие от остальных участников ритуала, эльфов.

А потом она перестала думать и превратилась лишь в одно внимание.

Будто приворожённая светом огня, к развалинам деревни из осенней темноты мчалась стая одичавших. Пламя стояло высоко, и можно было разглядеть их подчёркнутое живым огнём уродство издалека. Мчалась — это ещё хорошо сказано по отношению к существам, которые плохо владели конечностями, и их бег превращался в фантасмагорическое движение не просто уродов, но уродцев из какого-то чудовищного цирка.

Забыв дышать, Селена уже с ужасом следила за приближением одичавших к эльфийским магам. Те же стояли так, словно не замечали, как на них несутся убийцы, потерявшие первоначальный облик и так и не сумевшие вернуться ни в одну форму, подтверждающую их право считаться разумными.

Когда вожаку, за которым бежали десятки одичавших, до эльфов осталось несколько метров, его догнал ещё один. Теперь они бежали на одном уровне. Совсем близко — мимо стоящих рядом с магическими фигурками. Бежали молча, слышен были лишь топот и, казалось, сопение... Забывшись, Селена сжала руки на груди. Трое магов уже в один голос проговаривали свои заклинания, не опуская рук...

Два одичавших прыгнули между тремя эльфами в огонь, стеной полыхавший между магами и окрасившийся в багровый цвет, и помчались далее, к центру деревни. Ничуть не сомневаясь, за ними на бегу вставали по двое следующие одичавшие и тоже прыгали в качавшееся пламя. Это происходило так равномерно, что Селена пришла в себя и первым делом глянула на свечи. Их огонь держался сильно и ровно — той же стеной: с одной стороны — между нею и Джарри, с другой — между нею и Моди, соседом которого был Хаук. Последнего она уже не видела из-за огня.