Дракон-2. Дракон цвета смерти

Ярина мрачно кивнула.

— Я не ожидала, что так получится. И Майя.

— Вот. А в Академии не одна эсса. Как только люди поймут.... Тут как бы дракониц на части не разорвали.

— Ну, это уж ты преувеличиваешь.

Я махнула рукой.

— Эс Чавез, если захочет, сможет нас пока прикрывать. Если пожелает.

— А если нет?

— тогда лучше все прояснить сразу. И улететь отсюда, пока мы еще можем.

— Куда нам лететь? — тихо спросила Мариса.

— пока — в Эстормах. А дальше будет видно. Главное не дать себя уничтожить физически, да и дракониц тоже стоит поберечь.

— Понятно. Каэтана, тогда... сегодня?

— Да. Девочки, берем с собой вещи, переодеваемся в пещерах — и я скажу, когда надо будет вылетать. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула Севилла. — Мне кажется, ты права, Каэ. Тайну должен хранить один человек, иначе она быстро станет известна миру.

— Нас намного больше.

— И я о том же. Пошла я за одеждой. Твою захватить?

— Да, пожалуйста.

Полетная одежда хранилась у нас в одной комнате. В моей, если что.

Хранилась, висела в шкафу, сушилась. Двери в душевую я не запирала, и девочки могли пройти ко мне в любой момент. А вот шкаф мы запирали, и ключи носили с собой.

Не просто так.

Наши комнаты убирают, нашу одежду стирают... проще спрятать все важное в одном месте, чем по всем углам. И целее будет, и меньше шансов что найдут.

— Фати, сходим вместе?

— Да, давай.

Я поежилась.

Сегодня решится многое. Очень многое. И сегодня будет наш первый бой. Только уже не в воздухе, а на земле. Только от этого не менее страшно.

Можно выиграть войну, но проиграть мир. Кому-то — можно. Нам нельзя. И потому мне вдвое страшно...

* * *

— Каэтана, ты уверена?

— Вполне.

Драконицы выходили из пещеры. Медленно строились в линию, сначала Виола, потом Эстанс, за ней Медея, остальные по трое в ряд...

Я не видела, кто именно стоит за мной.

Зато отлично видела, кто стоит впереди.

Эс Хавьер и эс Орландо Чавез. Стоят, смотрят... я махнула рукой.

— Девочки, звено — вверх!

Мы взлетали по трое, медленно, не торопясь, чтобы не опозориться. Потом эс Хавьер свистнул в свисток, и первое звено — три человека — начали снижаться.

Взмах рукой.

Мы втроем поливаем огнем площадку — и снова вверх.

И вторая тройка за нами.

И третья....

Вверх и вниз. И снова вверх, и кругами над площадкой, и еще раз полить ее огнем.

И — спуститься.

— ...и чего ты мне это показываешь? Что я — драконов не видел?

— драконов ты видел. А вот всадников...

— И что в них нового?

Я спрыгнула с Виолы. Ноги подкашивались, но я нашла в себе силы стоять ровно. А потом, когда эсы подошли вплотную, медленно сняла капюшон с головы. И стянула балаклаву.

Эс Чавез поперхнулся воздухом.

Хавьер молчал.

Орландо выдал что-то, напоминающее малый боцманский загиб.

Рядом сняла шапочку Мариса.

Малый загиб плавно перешел в большой разгиб.

Одна за другой, мы снимали балаклавы.

— Девять штук?! Хавьер, скажи мне, что я сплю! — Орландо почти стонал. — ЗА ЧТО!?

Хавьер только плечами пожал.

А что тут скажешь? Крепись, дружище, их ВСЕГО девять? Так и одной было бы много!

— Мариса!?

Вопль был такой, словно эс Чавез обнаружил, что ему последние тридцать лет изменяют. И все шестеро детей у его жены от разных мужчин.

Мариса рядом со мной развела руками.

— Простите, эс Чавез. Я же говорила, что у меня есть тайна... и не моя. Я готова вернуть вам ваше слово.

Орландо ответил непечатно. Но на возвращении слова не настаивал.

— И что мне теперь с вами делать?

Я посмотрела на Хавьера.

— Эс?

— Предлагаю пойти, выпить и все как следует обсудить.

На мой взгляд — отличное предложение.

* * *

Эс Чавез сидел за столом и злобно жевал отбивные. Уже третью по счету.

— Каэтана, вам легко говорить. А как я должен доложить об этом его величеству?

— К примеру, сказать, что драконариев стало больше. И побережья будут прикрыты более надежно.

— Хммм...

— Сейчас нас девять человек. Но ведь и другие эссы будут стараться двигаться в том же направлении. Рано или поздно, так или иначе...

— А законы? Акты?

— все уже есть и уже было.

Рассказ о том, почему драконицы и эссы перестали искать и выбирать, я решила придержать на потом. Не все сразу.

Орландо печально вздохнул.

Я поставила перед ним тарелку с безе и подвинула кофейник.

— Давно вы уже.... Драконарии?

— Полгода, наверное. Но с химерами мы уже сцепиться успели. Мы не боимся, — заверила я.

— Слов у меня нет. Ладно, Каэтана. Давайте пока сделаем так. Я попробую прощупать почву, а вы пока потренируетесь.

— Вместе со всеми?

— Нет. Отдельным звеном. Хавьер, кого им можно назначить?

Хавьер подумал немного, а потом коварно улыбнулся.

— Эс Эдгардо Молина. Справится.

— Это который с Марисой? — нахмурился Орландо.

— да не было у него ничего и никогда с Марисой, — отмахнулась я. — Просто он оказался посвящен в наш секрет, вот и пришлось бедолаге молчать. А мы, чтобы пробираться к драконам, пустили слух... ну сами подумайте, эс Чавез, в кого бы народ поверил? В Марису и Эдгардо — или в меня и Эдгардо?

Орландо только вздохнул.

— Ладно. Пусть. Командиром десятка, я так понимаю, все равно будет Каэтана?

— Никого другого девочки не примут.

— Вот и пусть. А у вас хватит ума, чтобы прислушиваться к Эдгардо и делать все, что он скажет. Тренироваться, взлетать, садиться, атаковать по команде... те же команды — понятно?

Я кивнула.

— Вполне. Сделаем. Только он сейчас на каникулах.

— Вот приедет — и займется.

Я кивнула.

— Мы будем слушаться. Эс ректор, мы правда не хотели. Оно само как-то так получилось, что Виола меня выбрала. Ну и... результат.

Орландо горестно вздохнул.

— Ладно. Еще дней двадцать есть, как раз Хавьер успеешь и слетать, и вернуться, и девушки пока...

— Каэтана летит со мной.

— Отлично, — судя по голову ректора, ничего хорошего в этом не было. — твои родные будут счастливы.

— мне плевать, — огрызнулся Хавьер. — Как деньги у меня брать, так все нормально, а как про уважение вспомнить, так визг начинается. Перебьются!

Я хмыкнула. Да, так часто бывает. Но кто ж уважает кошелек? Уважают капкан, который может дать тебе по пальцам.

— Каэтана?

Мариса пришла как нельзя более вовремя. Я ухватила Хавьера за руку.

— Нам срочно надо выйти, поговорить о поездке. Вы не возражаете?

Никто не возражал. И уже закрывая за собой дверь, я услышала.

— Орландо, я могу вернуть тебе браслет.

— Даже и не надейся...

Почему-то мне кажется, что у нас будет эсса Мариса Чавез.

Оно и неплохо. Орландо достаточно умен,, чтобы оценить, какое сокровище ему досталось, достаточно богат, чтобы ее содержать, опять же профессия подходящая. И папочку Марисы он построить сможет. Это сложнее будет, чем с Матиасом, но Орландо справится. Я даже не сомневаюсь.

Дверь закрылась, и я поглядела на Хавьера.

— Думаешь, сладится?

— Уверен. Я Орландо сколько лет знаю... он мог бы решить проблему другими методами. И не жениться. А тут... пусть у них все будет хорошо.

Я тихонько улыбнулась.

Вот это мне и понравилось в Хавьере.

Он не злой, не завистливый, не подлый.

Пусть у них все будет хорошо. Не сложилось у меня — пусть у них все сложится. Это же здорово...

Пусть все будет хорошо.

Интерлюдия 1

Не было сейчас на свете человека, грустнее Матиаса Лиеза.

Все, ВСЕ было плохо.

Вот и можно бы придумать, чтобы хуже, а некуда! Привыкнув шантажировать и пакостничать сам, Матиас впервые оказался на месте шантажируемого, и ему это ожидаемо не понравилось. А все остальное?

Ладно еще эс Чавез выкрутил бедному Матиасу руки, почти в буквальном смысле.

Ну... было у Матиаса несколько нарушений. И что?

Кто не был молодым, кто не шалил?

Но угрожать — вот так?

Орландо бить балбеса не стал. Приволок к себе в кабинет, и вежливо, с доброй людоедской улыбочкой, разъяснил, что с ним будет дальше.

А дальше... будет скандал.

Вылетишь ты из Академии, да не просто так, а с воплями: 'мужеложец'. Не нравится? А плевать.

Вам этого еще не хватало до кучи? Так будет! Лиезы уже едва не породнились с сумасшедшим, вот ему сестру отдать можно, а мне — нельзя? Ах, там ты лично для себя получал что-то хорошее, а тут не получишь. Пинка, например, не получишь. Из Академии не вылетишь...

Не боишься исключения?

Ну и прекрасно, завтра же подаю его величеству личное прошение, в котором объясняю, что таким среди нормальных людей не место.

Поэтому сейчас ты напишешь отцу. И Марисе скажешь, что ее брак одобряешь.

А еще твоему отцу напишу я. Кое-что о тех транспортных компаниях, услугами которых он пользуется. Лиезы, конечно, богаты, но вы — выскочки и нувориши. А старые связи кое-что еще значат в этом мире, равно, как и старые семьи. Поэтому я найду, чем вас прижать.

Вы у меня разоритесь в три года, может, и раньше. И ваши дружки это одобрят. Еще и рвать вас на части помогут, чтобы им тоже куски мяса достались!

Матиас посмотрел в глаза эса Чавеза, и понял — не шутит.

Связей у ректора хватит, влияния и характера — тоже. Этот не будет угрожать просто так, этот будет рвать в клочья. И Матиас сдался.

Правда...

— А Каэтана?!

— Это тем более не твоя забота.

— Я и она... она мне невеста! Почти!

— Почти — не считается. И не рассчитывай.

— Эс Чавез, при всем уважении...

— Она тебе согласие дала?

— Н-нет. Но это...

— Вот и отлично. Даст согласие — поговорим. Не даст — перебьешься. И не лезь к ней со своими глупостями.

— Сводите ее с этим... вашим ублюдком?! — выплюнул Матиас.

Орландо посмотрел на него с брезгливостью, как на плевок на дорогом паркете.

— Ублюдок в Академии только один. И это не Хавьер. Сейчас пишешь письмо, потом идем вместе к Марисе. И упаси тебя Даннара испортить мне праздник или ей — настроение. Я тебе оторву все, что только можно.

Матиас понял. И сделал, как приказали. Но сейчас...

Где, ГДЕ справедливость!?

Нельзя же так! Поймите, все должно быть совсем иначе.

Матиас же всегда получал, что пожелает! Самые дорогие игрушки, самых красивых женщин, он всегда и везде был первым. А сейчас — что?!

Сейчас его просто унижают, оскорбляют... разве можно это оставить просто так?

Никогда!

Он отомстит! Матиас не знал, как именно, но обязательно отомстит!

Интерлюдия 2

— Величайший...

Невысокий мужчина простерся перед принцем Баязетом. Тот поднял брови.

— Санджар? Что случилось, почему ты попросил об аудиенции. Ты нашел решение задачи?

— Да, величайший. Твой покорный слуга исполнил повеление своего господина.

— Замечательно. Слушаю, — заинтересовался принц.

Все же, как ни крути, Санджар — гений. А что еще приятнее, он гений, не отягощенный разными глупостями вроде чести, совести, сострадания — зачем? Это очень ненужные в науке качества.

Только чистый разум.

Только холодное жестокое равнодушие, которое подобно отточенному клинку препарирует все, что попадает на стол.

Только так. И видимо, есть результат?

— Величайший, твой раб долго размышлял, считал, проводил опыты. И выяснил, что химеры ползут на силу боли и смерти.

— Боли и смерти?

— Только человеческой, величайший

— Так... и?

— Химеры поползут на близкую смерть, мучительную смерть, несколько смертей...

Баязет особенно не задумался. Рабская жизнь в Санторине дешева.

— Хорошо. Санджар, ты проведешь этот эксперимент при мне. И если все так, как ты говоришь, я щедро вознагражу тебя.

— Служение тебе, величайший — уже честь для меня.

Баязет кивнул.

Кто бы в этом попробовал сомневаться? Конечно, честь. Даже то, что он позволил этому слизняку приблизиться — уже счастье для такого, как Санджар.

— готовься. В ближайшие несколько дней ты мне все продемонстрируешь... что тебе для этого нужно?

Санджар задумался.

— Величайший... несколько рабов или преступников, чья жизнь не имеет ценности. И наверное, корабль, на котором мы будем все это делать.

— корабль?

— Я могу пытать недостойных на суше, но тогда с химерами придется сражаться нам. А еще могут прилететь эти мерзсссские чешуйчатые ящерицы.

К драконам у Санджара был свой счет. А как они смели не сдохнуть, когда он их травил? Он столько сил влдожил, столько умения, а они — выжили?!

Сволочи!

— а на корабле?

— Химеры передвигаются достаточно медленно, мы сможем от них уйти. Опять же, мы сможем прекратить мучения подопытных, скинуть их на поживу химерам, и также уйти от них. Как только появятся дозоры.

Баязет задумчиво кивнул.

— да, пожалуй.

Санджар довольно улыбнулся.

Да, он проводил опыты с мелкими химерами, которые для него поймали рабы. И когда один из рабв повредил ногу, химеры оживились.

Санджар подумал, и приказал связать раба и пытать.

И химеры поползли к несчастному.

Это наполняло ученого гордостью за себя.

Никто, вот никто другой не додумался, а он смог! Он сделал! Он сообразил, что нужно, и придумал, как это воплотить. Теперь все проверить — и драконы обречены. Так ведь можно химер и спустить на драконов, и привести их в обиталище этих гадких чешуйчатых тварей...

Надо делать!

Санджар как-то даже не сильно задумывался, почему или зачем. Просто драконы один раз попрали его научную теорию, уронили его авторитет перед принцем, и потому достойны казни.

Ах, по этой теории драконы должны были умереть?

И что?

Где драконы, а где — наука? Во имя чистой науки можно все! Предавать, продавать, обрекать на смерть всех этих чешуйчатых тварей... да и людей, пожалуй, тоже.

Что такое человек?

Да ерунда!

Секунда — и нет его, однодневка, бабочка-поденка.

А наука? Знания?

Они вечны и бесконечны. Они великолепны и восхитительны. И ради них можно — все!

Любые жертвы.

Впрочем, себя в качестве этой самой жертвы Санджар не рассматривал, даже наоборот. Если его убьют, кто будет двигать науку? Это будет страшная потеря...

Просто ужасная!

Хорошо еще, есть его высочество Баязет, который готов финансировать науку в лице Санджара. А мораль или аморальность поставленных задач Санджара не волновала.

Мораль?

Он вообще не знал такого слова.

Только наука!

Только знания...

Глава 13

Полет — самое прекрасное, что может быть в мире.

Когда вы с драконом сливаетесь воедино, и он рассекает облака, ловя особо наглые белые пуховые комки раскрытой пастью, когда дурачась, он падает вниз и взмывает вверх, когда и смех, и слезы, и счастье — пронизывающее каждую твою клеточку.

Радость и упоение.

Вдохновение и восторг...

Настоящее чудо.

Полет заставляет забыть даже о его цели. А цель-то печальна...

Эс Хавьер летит неподалеку, на Сварте. И я знаю, дракон транслирует Виоле, а та мне, что эс думает о плохом. О том, как его встретят.