Помните мои первые гастроли в Италии, когда меня подставить хотели? Ну, да, это ведь кажется были мои первые гастроли вне Германии после подписания первого контракта с "UMG", как была организована хитрая рекламная компания, и как я тогда чуть голос не сорвал и зал был на треть пустой. Вот теперь я особенно остро ощутил качественное изменение своего статуса и отношения ко мне. Мы встали неподалёку от центра Вечного города в пригороде, в очень красивом живописном месте, вообще, это стоянка полностью арендованного на это время кемпинга для автотуристов со всеми подведёнными коммуникациями. Перед концертами у меня было две записи для телевидения, но не участие в каких-то малобюджетных развлекательных программах, а в двух ток-шоу в качестве главного приглашённого гостя с показом в праймтайм за несколько дней до первого концерта, в серии из шести через день. Как доложили Фреду, ни одного свободного билета в продаже не осталось ещё за месяц до нашего приезда, так, что мои выступления — это не рекламная акция, а скорее жест вежливости и уважения к принимающей стороне.
Итальянцы в своём отношении к пению — это что-то не поддающееся оценке и описанию, пение для итальянцев — религия, как мне кажется. Человеку, который очень хорошо и красиво поёт, они наверно могут простить почти всё. Ну, где ещё в мире люди толпами сейчас готовы ходить в оперный театр, чтобы послушать оперные голоса? А я ещё и купил их тем, что с учётом хорошей акустики зала концерты полностью исполняю живым голосом даже без микрофона. Но и эмоциональная отдача от зала очень яркая и мощная. Кажется, после третьего концерта, Эрих принёс газету с большой статьёй, где довольно умный местный дядька, у которого была возможность исследовать мой голос на довольно специфической акустической аппаратуре, излагал свои выводы. А выводы у него очень любопытные, как Фред сказал, этот профессор действительно корифей и очень большой авторитет в своей области. Он проанализировал изменения моего голоса с момента моего дебюта и до настоящего времени. И у него была просто шикарная аппаратура, где он снимал самые разные и точные характеристики моего голоса. Как я понимаю, профессор явно работает на военных и это не только по уровню его аппаратуры, просто это направление по разработке акустических видов нелетального оружия — давняя мечта военных и силовиков. Не на голом месте появились не так уж и давно свето-шумовые штурмовые гранаты. И появились они после тщательных исследований, благодаря которым скрупулёзно рассчитали силу заряда и даже характер взрыва, как и интенсивность световой вспышки, которые позволяют гарантированно вывести всех из строя на достаточный промежуток времени, но при этом не причинить невосполнимого вреда здоровью и тем более, не убить. Ведь заброшенная в помещение ручная, а лучше противотанковая (вроде знаменитого "Ворошиловского килограмма" РПГ-41, который, к слову, совсем не килограмм, а около двух) граната тоже выводит из строя всех находящихся в помещении. Аналогично испытывались воздействия разного типа звука по частоте, по интенсивности, по другим характеристикам, к примеру, разные инфразвуковые или ультразвуковые отпугиватели и многое другое. Военные — они вообще, те ещё затейники. А параллельно в качестве подработок и побочных результатов ещё плотно занимались нейро-физиологией акустического канала человеческих коммуникаций. К примеру, одни из первых проб — музыка на концертах "Kiss" или "Slade", когда делались робкие попытки воздействия звуком на подкорковые структуры мозга. Сейчас, же не модифицированным голосом на эстраде поёт хорошо, если один из двадцати или из пяти, потому, что полтора десятка на сцене вообще не поют, а рот под фонограмму открывают. И вы думаете, там голоса не отмодулированы? Какие-то фракции в звуке добавлены, другие отрезаны, изменёны тембровые составляющие, обертона и в результате голос, которым впору только кричать из туалетной кабинки, что она занята, начинает вполне себе звучать и его даже приятно слушать. И если бы это касалось только певцов. Думаете, такие сладкозавораживающие голоса у политиков в предвыборных роликах им от природы достались? Я всё это к тому, что уже вполне достаточно профессионалов, которые вполне могут любой голос на фракции разобрать и под микроскопом изучить...
Вот этот профессор видимо из таких. Алёнка слушала перевод статьи и просто корчилась от смеха, а я из неё почерпнул для себя много интересного. Алю больше всего развеселил пассаж о том, что мои слушатели должны быть мне очень благодарны, что я не корыстный и добрый человек, что с моим голосом мне довольно просто грустно сказать на концерте, что у меня ТАК МАЛО денег, что после концерта зрители едва ли не толкаясь локтями бросятся переводить мне все свои средства. При этом мне даже просить и приказывать ничего не нужно, довольно лёгкого сожаления и люди уже будут готовы горы свернуть, чтобы сделать мне приятно. Что любопытно, но юридически меня за это ведь даже к ответственности не привлечь, я ведь ничего никому не приказывал и не вымогал, а то, что люди сами стали мне все свои деньги переводить, так, а я то тут при чём? И он даже не решается представить, что будет, если я прямо озвучу какой-нибудь приказ. Алёнка искренне веселилась, считая это хорошей шуткой, а вот я подумал, что дяденька профессор ведь прав. Разумеется, я не собираюсь таким образом собирать безвозмездные пожертвования в фонд имени меня — любимого. А вот, то, что мне теперь обязательно нужно хотя бы один раз, а лучше два-три, за выступление самым проникновенным голосом извещать: "Я люблю тебя Италия!", ну, или Рим, Неаполь, да хоть Буркина-Фасо, для артиста много любви зрителей не бывает. Вон, Германия меня обожает, и достаточно просто информации, что я не люблю суеты, и в районе нашего офиса в Дюсселе лишних людей не встретишь. А все встречные, ну, кроме непосредственных детей, старательно делают вид, что меня не знают, или просто кивают приветственно, в результате, мы с Алёнкой и Хрюшей совершенно спокойно можем гулять по нашему району, как обычные люди не прячась и не извращаясь в чудесах маскировки. А что немцы Корее устроили? Это же жесть просто, а ведь тогда они меня даже ещё не знали особенно, любовь ко мне тогда только зарождалась. Сейчас Германия снизила покупки изделий из Кореи и Китая в двенадцать раз, а на улицах встретить корейский автомобиль с немецкими номерами стало почти невозможно, говорят, что бауэры не спешат сбрасывать жёлтую технику, а просто ждут, когда она выработает свой ресурс. Ну, чего сказать, ребята основательные, они в струе, просто не делают резких движений, да и технику меняют гораздо реже. Есть сегменты, где вынуждены пользоваться импортными изделиями, к примеру, среднего размера пассажирские автобусы, нишу которых плотно оседлали китайские заводы, пусть качество не очень, но техника дешёвая и вполне ремонтопригодная, а этими покупками занимаются мэрии и муниципалитеты. Но не так давно слышал, что Опель и Фольксваген выпустили свои презентационные модели автобусов среднего и средне-малого класса для городских пассажирских и туристических перевозок, так, что, скорее всего, и из этого сегмента китайцев попрут. А на БМВ вспомнили, что они когда-то очень хорошие тяжёлые мотоциклы делали, и сейчас они вернулись в сегмент мототехники. Есть у меня подозрение, что совет автопроизводителей Германии просто таким образом нагрузки разделил. Да и ладно, меня лично всё устраивает. Немцы получили рабочие места и вообще подстегнулась активность промышленная, инженерная, немцы на инновационных площадках стали серьёзно другие страны теснить. К слову, узнал, что в этом мире Штаты не сумели прогнуть ФРГ как у нас, где канцлера утверждают в Белом доме и здесь после объединения Германия стала вполне самостоятельной страной, хотя в нынешних условиях взаимопроникновения капиталов о самостоятельности отдельных стран говорить довольно сложно. Для меня вообще, шоком стало, когда узнал, что условием объединения Германии стало принятие ею на себя полностью нейтрального статуса. Ой, ничего я в политике не понимаю, хотя звучит красиво. Но мы-то говорили о моём голосе, о котором дяденька-профессор написал.
Кроме того, что я теперь осознанно буду на концертах объявлять о своей симпатии и любви к своим зрителям, используя те оберрации, которые у меня так внезапно прорезались, и я с ними бился, чтобы взять их под контроль. Мне нужно ответственнее отнестись к своим публичным словам, а то ведь ляпну чего-нибудь из того, что потом криво вылезет. Профессор провёл анализ изменений моего голоса, причём сделал это очень чётко и грамотно, ну, надо думать, если у него в руках такая мощная аппаратура. А вот дальше следует очень любопытное заключение, что слушать меня нужно либо в живую на концерте, либо использовать для этого даже не просто аппаратуру класса Hi-Fi, а классом на порядок выше, потому, что только на очень качественной аппаратуре возможно воспроизведение моего голоса в полном объёме и красоте всех обертонов, модуляций и оберраций, и даже концертная аппаратура не в состоянии во многих залах полностью передать весь спектр используемой мной звуковой палитры. Я в последнее время сам стал это замечать и стал стремиться выступать в залах с хорошей акустикой, где песни, особенно с использованием страстных и романтических регистров, как я это называю, стал исполнять живым голосом. С моим концертным опытом я ведь очень чутко реагирую на отклик зала, и не мог не заметить, что он не соответствует моим ожиданиям или реакции аналогичного зала в других условиях. И вот этот профессор своими исследованиями подтвердил мои подозрения и неоформленные ощущения. Надо будет об этом с Фредом очень подробно поговорить...
А пока у меня концерты в Риме, потом едем в Неаполь. На этих концертах мне специально сшили длинное фисташкового цвета платье. Длинные рукава, ткань — очень тонкий стрейч-шёлк и особенный крой с минимумом швов, облегающего, скорее обтягивающего, силуэта, не утягивающего, а именно обтягивающего, уловите разницу. До верха бёдер всё обтянуто, так, что, под тонкой тканью не скрыть ничего. В таких условиях, будь я в мужском теле, были бы отчётливо видны все кубики пресса, если они имеются. Но в моём нынешнем теле под платье не надеть никакого белья, кроме узких тоненьких трусиков, и даже вместо колгот пришлось надеть тонкие чулки на резинках-липучках, иначе видно всё сквозь ткань, а так только резинку от трусиков, потому, что от верха бёдер прямой подол немного расширяется. А от колен сзади разрез, чтобы ходить удобно было. Ну, и спереди в районе грудок тонкие вставки, чтобы соски не торчали вульгарно, я ведь принцесса всё-таки и нужно беречь своё реноме. На ножках босоножки с платформой из прозрачного литого пластика и ремешками с многочисленными стразами. Всё это, чтобы показать, что и после родов двойни я в прекрасной физической форме, живот втянутый, попочка и грудки подтянуты и задорно торчат, словом, завидуйте молча. И уж поверьте, меня изучали не просто пристально, рентген бы стыдливо ушёл плакать за угол, осознав, насколько он менее глубок и проникающ, в сравнении с пронзительными изучающими взглядами моих зрительниц. У меня нет цели вызвать у всех лютую зависть, а вот показать, что у меня есть свойства отличающие меня — принцессу от всех остальных, почему бы и нет? В этом ракурсе мне многое можно и даже будет принято с восхищением. Вообще, в этом платье реальное ощущение, что выхожу на сцену голышом, но как у классика: "Надо, Федя, надо!" (К/ф "Новые приключения Шурика")... Моя жизнь изучается под самым придирчивым углом самыми сильными микроскопами, ну, уж сколько времени прошло со дня рождения моих детишек известно доподлинно. И перед этими гастролями в сеть были выложены новые фотографии Алёнки, где я с моими малявками, и не отвертишься, мы похожи, с Серёжкой меньше, а Валерка почти вылитая копия мамы. Алёнка, как всегда сделала классные фотографии, подловила такие моменты и выражения лиц и глаз, что все красивые и очаровательные, а в наших тараканчиков просто нельзя не влюбиться...
А мы едем по нашему маршруту дальше на юг Италии. Жора смеётся, что на его Родине в Казахстане такое перемещение как у нас, гораздо точнее называется не переезжать, а кочевать. Ну, да, прав он. По дороге едет целая колонна. Впереди и сзади по паре машин итальянских карабинеров, за головными Мурзик и один из наших микриков, потом два наших кемпера и пара автобусов с нашим стаффом, микрики и замыкающие машины карабинеров. Словом, самый настоящий, похожий на кишку, дорожный караван. Благодаря нашему сопровождению, мы могли останавливаться где угодно просто по графику без необходимости уходить с дороги и ломать строй нашего каравана. А вообще, двигались очень резво, средняя скорость вместе с остановками для кустиков и смены водителей под девяносто километров в час получалась. Зал в Неаполе был чуть менее удачный, чем в Риме, но я теперь умный и буквально с первого из четырёх концертов стал рассказывать, как я люблю Неаполь, неаполитанцев и всю Кампанию вместе со всем югом Италии. Как мне кажется, профессор очень точно просчитал возможности моего воздействия на аудиторию, потому, что я буквально сразу почувствовать явный эмпатический подъём в зале, и он нарастал по всему городу от концерта к концерту. Да, девочки! Итальянцы — это вам не спокойные тевтоны. Эмоциональные и экспрессивные южане устроили мне такие проводы, что я думал, что наша колонна сквозь это бурлящее человеческое море на улицах просто не сможет выехать. К счастью, настрой толпы был очень позитивный и добрый, никакой агрессии, словом, что-то среднее, между советской первомайской демонстрацией и карнавалом, а уж сколько при этом выплёскивалось божественной эмоциональной энергии, я даже не возьмусь описать. Тем более что у этой энергии есть ярко выраженное свойство к кумуляции и резонансу, то есть, чем больше масса людей, тем больше и сильнее происходит эта энергетическая возгонка. Чтобы как-то разруливать это многолюдное неистовство, подогнали местный лимузин, на удивление высокий, в котором имелся большой люк в крыше, в котором я и торчал больше пяти километров, пока мы позли сквозь эту огромную толпу неаполитанцев. А я торчал в люке по пояс, снизу меня страховали Гоша с Жорой, готовые в любую секунду меня втянуть внутрь и закрыть люк, к слову, лимузин оказался бронированным, а я старательно как мадагаскарский пингвин улыбался и махал лапкой. Вообще, бушующий ураган плещущих энергий меня реально вытрепал, едва мы выехали на трассу, и я прошёл в кемпер я просто вырубился на несколько часов от усталости. А проснувшись я понял, что ни на секунду не жалею о том, что так накрутил неаполитанцев. И что профессору, если встречу, обязательно пожму руку и скажу СПАСИБО. С утра Алёнка стала ругаться на дверцу одного из шкафчиков, которая постоянно открывается на ходу. Мне вспомнилась старая байка про то, как дверца у шкафа открывалась*, которую я, разумеется, тут же рассказал Але, и мы с ней долго смеялись. Потом нас мама Дже-Мин попросила рассказать, чего мы так смеёмся, мы рассказали, при этом пыталась рассказать Алёнка, но у неё совершенно ничего не получалось, потому, что она сразу смеяться начинала, а они обе на каталанском и так едва говорят, так, что пришлось мне уже на корейском, но Дже-Мин так и не поняла, чего мы в этой истории нашли смешного. Вы бы видели при этом её лицо, словом, мы ещё с полчаса не могли успокоиться...
