— Ух ты, магические игрушки! Мы что, на прицеле у злого КГБ?
Следом за удивлением и фальшивой веселостью не замедлила явиться тревога. Подобных вещей в действии девушка не видела очень, очень давно. До чего же дошло дело, что Казуо распотрошил свои запасы на пресловутый черный день?
— Я. Скорее всего. Нет, точно у кого-то на прицеле. Следили. Два дня тому. Две машины, — выплевывая слово за словом, Ониши потянулся к бардачку. — Ноги подбери.
Освободив место шефу, Гин только и успела увидеть, как тот рванул дверцу и вытащил наружу пухлую папку, перевязанную бечевкой — мгновение спустя та полетела охотнице на колени. Пришлось подобраться еще сильнее — вряд ли бы Казуо обрадовался ценным материалам, рассыпанным по мокрому от растаявшего снега коврику.
— Два дня не виделись, а ты уже заговор раскрыл?
— Не переоценивай мои способности, — уже чуть мягче, чем раньше, произнес Ониши — со стороны могло показаться, что он попросту устал злиться. — Я лишь понял пару вещей.
— И каких же? — охотница принялась развязывать узлы.
— Мы с тобой с головой нырнули не в мелкое болотце, а в самую трясину.
— Ну, когда было легко? — пожала плечами девушка. — Будем плыть вместе до самого дна, может, сокровища там еще найдем...озолотимся...
— На дне только кости. И чужие секреты, — нервно постукивая по рулю, выговаривал Казуо. — Открыла, водолаз-любитель? Ну тогда читай, а я тебе расскажу, куда мы вляпались.
"...17 января...передано выразителем семейства Онодзуки...самостоятельно произвел искоренение...третий сын...кремация..."
"...6 марта...замок Химэдзи...рецидив...схлест непосредственно до тройного надвига...обеспечить полную инактивацию взаимозамкнутых загородок...просачивание и повторное обуздание силами дробной ячейки не позднее...простолюдью строгий запрет...посещение верхних этажей в ночное время сроком до..."
— Что это за белиберда? — оторвавшись от очередной сбитой скрепкой бумажной пачки выдохнула Гин. — Надвиги какие-то...да тут сам надвинешься на всю голову, пока до конца строки доползешь!
— Это-то? — Казуо бросил тоскливый взгляд на листок. — "Тень воина", кино такое, в прошлом году вышло. Хорошее или нет, не скажу, не смотрел — а что скажу, так про умников, которые его снимали. В том самом замке, ага. Разбередили древнюю магическую защиту, сторожей ото сна подняли — а кому-то потом все это чистить досталось. Что характерно, завалить так и не смогли — только припечатали сызнова, до следующих идиотов, которые ковыряться полезут...ты читай, читай. Там много такого — что-то даже человеческим языком написано...
"...июля...Китаката...воздвижение печатей силами...искоренение отозвано, вероятность рецидива крайне мала..."
"...7 июля...Токамати...число бездыханного простолюдья равняется...успешное искоренение силами..."
"11 августа...опознан как охагуробеттари...полный регресс...искоренение..."
— Я поднял данные за последний год, — глухо проговорил Ониши. — Первая половина не выбивается из тренда, всплески активности пошли летом. Несколько случаев в глуши, с разницей где-то в месяц, на взгляд Организации — небольшое отклонение.
"...октября...исчезновение старшего члена семьи...версия о направленном воздействии со стороны...в настоящий момент не подтверждается...транзиторная реакция...сопутствующее психомоторное возбуждение было расценено как начальный признак регресса...непропорциональные меры воздействия, приведшие к полноценному регрессу...последующее двойное искоренение...суицид главы семьи..."
"...3 ноября...останки членов бандфомирований...пресечь дальнейшее инфицирование...подтверждено наличие личинок, в том числе...силами двух недробных ячеек...домов Наная и...искоренение приплода...опознание...Асаками...шинчу...нет видимых признаков регресса...доставить для дальнейшего следствия...мертв по прибытии...следы...только огнем..."
— Перерыв на полтора месяца, — подал голос Казуо, заметив, на какой из пачек задержала свое внимание Гин. — Несколько вспышек — и снова перерыв, уже до ноября, как видишь. И Организация, как обычно, ломает тем больше дров, чем сильнее пытается сложить их в один рядок. Я собирал все подозрительные случаи, но этот выбивается даже из них. Создание, о котором ты читаешь, практически никогда не нападало на людей, не будучи спровоцировано, предпочитая пожирать других, не менее опасных тварей. Асаками использовали полукровок данного вида для ведения охоты уже много веков, использовали вполне себе успешно...
— В ноябре же...
— Один из давно отошедших от дел специалистов Асаками пропал на полгода, а вернувшись, устроил бойню в лесу близ Кумамото. К тому времени, как Организация зашевелилась, там уже было настоящее царство насекомых — его правителя собирались привезти живьем для выяснения причин, приведших к умопомешательству, но план сорвался. Сама понимаешь, Наная не из тех, кто способен смирно высидеть рядом с полукровкой, даже если требуется потерпеть всего-то пару дней...
— А лес запалили для верности.
— Свалили все на любителей готовить на костре, — кивнул Казуо.— Но я сейчас не об этом. Видишь ли...
Странный протяжный звук вклинился в разговор. Девушке он был прекрасно известен — именно таким образом голодный желудок пытается достучаться до хозяина, требуя топлива. На этот раз, впрочем, источником его была не она — еще бы, после столь обильной трапезы...
— Прошу прощения, — несколько натянуто улыбнулся Казуо. — С утра во рту ни крошки, так что если не возражаешь...
Не дожидаясь ответа, начальство потянулось назад, к пакету с заказом из "Очага". Всмотревшись в темень салона, Гин обнаружила таящийся батальон мятых одноразовых стаканов, большей частью разбросанных по полу.
— Только не говори мне, что это все кофе.
— Хорошо, не буду, — вытянув пакет, пожал плечами Ониши.
— Нет, я серьезно — когда последний раз у тебя было свидание с подушкой? А с кроватью? Сердец запасных столько не наберешь...
— Предпочитаю не доспать немного здесь, чем добирать потом упущенное на том свете, — фыркнул Казуо, вовсю шелестя бумагой. — С декабря пошли волны, о которых я тебе рассказывал после Хаты. Никто ничего не понимает, а я сам — начал только сейчас...
— Да сколько ж ты перелопатил... — пробормотала Гин, переворачивая страницу за страницей. — Тут можно и...
— Достаточно, чтобы мной заинтересовались. Архивы Организации.
— Те самые, "волшебные"? — припомнив улыбку работника морга, выдала охотница.
— От Омогучи нахваталась? Так, архивы переписей, списки Особой высшей полиции, разные контакты...прибавь отчеты полиции современной, других экстренных служб...бумаг валом, а сутки короткие.
— Так чего в одиночку копаешься? — не выдержала Гин. — Я тебе на что? Или я так, только глотки резать сподручна?
— Специализация — раз, — покачал головой Казуо, не без труда оторвавшись от еды. — Могут пока сосредоточиться на мне, повременив с установкой слежки и за тобой — это два. Пойми, есть разница между человеком, роющим в одиночку и детективным агентством, пусть даже из двух персон. Другой уровень угрозы. Другой уровень ответа на нее.
"Каждому должно...да, да, Томоми, я с первого раза поняла".
— В декабре началась миграция осевших здесь заморских магов и Организации стало как-то не до того, чтобы копаться в ранних вспышках. Они провозились с летом, откинули в сторону осень, не стали искать связь. Каждая семья отличается от другой, общего только то, что все они полукровки. Разные виды, разные симптомы...грех не списать на обычный порядок вещей. Связь толком не нащупаешь, но она есть, я чувствовал, что есть. Неделю, если не больше, ковырялся со списками, думал, что дело в частностях, в самих полукровках, но толком ничего не нашел, кроме одного — больше половины случаев исчезновения или регресса имели место либо в портовых городах, либо в их окрестностях. Остальные события в основном пришлись на смежные префектуры или произошли где-то в глубине тех, которые имеют выход к морю...вот только больше половины префектур к морю выходит. Я начал заново, с азов. Что провоцирует багрянку?
Она промолчала, пусть даже ответ и рвался наружу. Шефу стоило дать как выговориться, так и поесть — глядя на измученного многодневными трудами Казуо, нужно было, наверное, вовсе не иметь сердца, чтобы принять какое-то иное решение. Пусть уж рассказывает сам, что лежит на уме — так, по крайней мере, удастся избежать еще и риска, что начальство, заслышав ее россказни, подавится насмерть со смеху.
— Вкус человеческой плоти или крови — для агрессивных видов, чьи предки по известной линии также пожирали людей. Здесь у нас не сходится — иначе бы рядом с семьями, где случился регресс, наверняка отметили бы пару-тройку таинственных исчезновений. Если даже это и не было бы делом рук самих полукровок, нашли бы останки, каналы поставки...и главное, зачем так делать, если это не дает гарантированного результата? Пришлось бы, к тому же, допустить существование целого синдиката по переработке, связанного с пищевыми концернами — в этом случае подозрительных игроков заметили бы сразу. Я не верю, что кто-то стал бы так усложнять — потребовалось бы искать свой подход к каждому полукровке, добывать для них и переправлять человечину, избавляться от отходов...все это, заметь — не привлекая ничьего внимания...
— Иногда от твоих рассказов мне хочется спрятаться. За эту, как ее...взаимозамкнутую загородку, будь она неладна.
— Причиной также может быть сильный стресс, — невозмутимо продолжал Казуо. — То, что подтолкнет человеческий разум к пропасти — либо мгновенно, либо шаг за шагом. Тоже не очень вписывается в ту картину, что у нас на руках — таким образом сходили с ума те, в ком чертова кровь была сильна, поколений пять-шесть, не дальше. Им не нужно было особо много внешних факторов, борьба внутри каждого вечно шла на равных, если и вовсе не в пользу нечеловеческой половины. Сейчас же у нас все строго наоборот, постоянный стресс — неотъемлемая часть жизни, и на одного, впавшего в багрянку, всегда приходилось больше десятка тех, кто живет себе и здравствует...ну, вешаются на худой конец. Но не достигают регресса, — кинув на заднее сиденье опустевший пакет, Ониши минуты две сосредоточенно жевал, прежде чем продолжить. — Были случаи, когда поселение на духовных жилах давало нечеловеческой части взять верх, но и тут мы тоже не попадаем в цель — только у одной жертвы был дом рядом с лей-линией, две или три подверглись регрессу, обитая и вовсе на земле давно мертвой, выпитой до дна в ходе старых разборок магов, еще веке в шестнадцатом...
— Значит, было что-то еще.
Безумный взгляд Хаты. Обломок иглы, застрявший в окровавленной руке.
Тело женщины с изуродованным лицом. Десятки точек от старых...
— Уколы, — почти прошептала Гин, пользуясь молчанием шефа. — Это все из-за них?
— Поиск по остальным предпосылкам регресса не дал никаких ощутимых результатов, никакой стабильной связи. После новогодней бойни я снова вынужден был начинать с нуля — и лишь когда в морг привезли нашу дамочку с улыбочкой, понял, что иду в верном направлении. Да, уколы...лекарства, если говорить в более широком смысле. Я начал с них. Версию с наркоманией отмел сразу — таких был минимум... — стянув очки, Казуо потер уставшие глаза. — Это объяснило бы многое. Кто-то внедряет некий препарат, провоцирующий багрянку. Под видом прививок, обезболивающих...да как угодно. Все, что мне осталось — снова копать в другом месте, теперь уже на поле здравоохранения. И тут-то самое вкусное и было зарыто... — вернув очки на прежнее место, Ониши устало вздохнул. — Погляди там, в конце...где-то должны быть мои записи...
"Мацуэйра Оноги, 31 год. Поколение неизвестно, больше 15. Плановая вакцинация. Шесть дней. Регресс".
Указанные Казуо листы обнаружились весьма быстро — чуть мятая бумага, торопливо выведенные слова.
"Окадзуки Оку, 24 года. Поколение неизвестно, больше 15. Регресс? Тело недоступно".
Слова, за которыми стояла боль, таилось безумие.
"Вакамото Генпей, 43 года. Поколение неизвестно, больше 15. Курс лечения туберкулеза. Четырнадцать дней. Регресс. Тело недоступно".
"Рокудзюн Саяко, 17 лет. Поколение — 13 (ориентировочно). Наблюдение у врача, обострение хронического тонзиллита (таблетированное лечение). Месяц? Регресс".
Чудовищно сложная вязь из чужих смертей, что ширилась, вспухала на глазах, будто бы угрожая соскочить с листов прочь, вонзиться в самый мозг, затопить его до краев чистейшим страхом.
"Амидзори Синдзи, 56 лет. Поколение — 10 (ориентировочно). Двусторонняя пневмония, антибиотики. Пять дней. Регресс".
"Икиноши Ицуги, 13 лет. Поколение — 8. Плановые прививки. Семь дней. Регресс".
— Тринадцать лет...
— Самому младшему было девять, — вздохнул Ониши, когда девушка отложила в сторону листы. — Чуть не зарезал отца, на допросе повторял одно и то же — "ему нужны головы семьи". Кому — конечно же, не сказал, вряд ли мальчишка понимал хоть что-то...
— Я тоже уже понимаю все меньше, — фыркнула Гин. — Например, почему мы с тобой еще живы. Они ведь могли отравить все лекарства, так? Все, что пущено в производство. Что будет, если такая дрянь достанется простому человеку? Что, если...
— Не сходи с ума раньше времени, — мрачно произнес Казуо. — Я проверил более сорока случаев. Рыл все — был ли визит к врачу, случалось ли в последние месяцы лежать в больнице или вызывать "скорую", было ли прописано что угодно, кроме массажа. В большинстве своем ответ оказался положительным. Часть клиентов и вовсе пропадала на продолжительное время, после чего счастливо возвращалась домой и...верно, их накрывало уже дома. Я понял принцип...проклятье, и почему только не раньше? — Ониши с силой треснул кулаком по рулю. — Еще не дошло, да? Пока Организация дрыхла так, что храп до Луны долетал, а я копался в прошлом, эти выродки продолжали свою работу. Похищали полукровок, пичкали черти чем, спускали на обывателей...я наконец догадался связаться с семьями, которые присутствовали в списках Организации, но не в списках жертв этой эпидемии багрянки. Как в воду глядел — еще около десяти пропавших, от недели до двух месяцев. Никто не вернулся, — тяжело вздохнув, Казуо вытянул из кармана нетронутую пачку сигарет и начал было искать зажигалку. — Поздно, слишком поздно...
— Может, не в машине? — оторвавшись от чтения, взмолилась охотница. — Потерпи, пока окно не откроешь, я ж задохнусь тут...
— Ладно, ладно, — проворчало начальство, пряча пачку на прежнее место. — Тогда рассказ мой будет чуть короче. Общий принцип теперь был ясен, но легче не становилось. И тут благодаря неведомым доброхотам на нас сваливается женщина с разрезанным ртом, набитая пулями. Оставим пока в покое и пули и тех, кто их послал, вернемся к твари. Омогучи тебе все рассказал?
— Даже больше того. Знаешь, тебе надо давать иногда своим друзьям выговариваться — а то так и потерять их недолго...
— Вот сплю и вижу, как бы побыть жилеткой для чужих рыданий. К делу, к делу. Что конкретно он тебе говорил?
