Путь чужака

Уловка с мокрыми шкурами помогла — поджечь камнемет у аллери не получилось, и Стас подал команду заряжать. Требюше стрелял медленно, но скорострельность от осадного орудия и не требовалась. Главное — попасть, а тяжелый камень сам все сделает.

Двадцать ставров с трудом натянули дрожащий от напряжения трос. Готовый к выстрелу механизм замер, замерли и все вокруг.

— Огонь! — приказал Стас. Ставр из рода Буйногривых ударом выбил клин, удерживающий туго натянутый трос, плечо требюше стремительно размахнулось, и со зловещим гулом снаряд полетел в ворота, но упал, зарывшись в землю в паре десятков метров до створок. Со стен заулюлюкали.

— Заряжай меньшим! — сказал Стас. Самый простой метод прицеливания, открытый еще Архимедом, состоял в подборе камней по весу. Римляне, штурмовавшие Сиракузы, очень удивлялись, когда метательные машины греков поражали их корабли даже в упор.

Вложили меньший камень — и то его с трудом подкатили пятеро воинов.

Тишина разлилась над городом. Осажденные страшились попадания, осаждавшими владел азарт. Фффу-у-у! Снаряд вылетел и унесся к Ильдорну. Через несколько мгновений раздался глухой удар и треск расколотой кладки. Ставры оглушительно заревели.

— Попали!!

Валун не попал в ворота, но снес часть стоящей над ними башни, и Стасу стало страшно при мысли о том, что стало с ее защитниками.

— Заряжай! — крикнула за него Элор, но возбужденные удачей ставры уже катили новый снаряд. Ошеломленные защитники даже не стреляли.

— Готовься! — сказал Стас Лютоглазу. — Когда ворота падут, врывайтесь в город!

Бывший зверолов кивнул. В закрытом железном шлеме с торчащими сбоку рогами, в панцире из проклепанных медными пластинами толстых кож, с огромной секирой в руках, генерал Лютоглаз выглядел грозно и жутко.

— Помни, что я сказал. Мы не воюем с аллери! Убивайте тех, кто будет сражаться, прочих не трогать!

— Да будет так, вождь.

Пристрелка продолжалась долго, и лишь к сумеркам огромный камень проломил врата Ильдорна. Бросившихся на штурм ставров в проломе встретила закованная в латы гвардия Айрин. Ожесточенная схватка продолжалась долго. На стороне аллери была выучка и страх загнанного в угол зверя, заставляющий биться до последнего. Ставры брали мощью и натиском, с двуручной секирой или молотом бесстрашно бросаясь на пики врагов. Со стен непрерывно стреляли, и отряд Элор немедленно выдвинулся на помощь. Хороших стрелков было мало, но даже несколько метких выстрелов хватило, чтобы заставить врага спрятаться под защиту стен.

Если бы на защиту встал каждый из горожан, ставры бы не прошли. Но гвардию почти никто не поддерживал. Аллери дрогнули, и разъяренные ставры ворвались в город. Уцелевшие в резне бежали в цитадель.

Штурм цитадели требовал особого подхода. Нападавшие понесли немалые потери, прежде чем сообразили укрыться под крышами от сыпавшихся сверху стрел и камней. Вкатить требюше в город было затруднительно, поставить и вовсе некуда — площадь перед дворцом и цитаделью простреливалась очень хорошо.

Напуганные горожане заперлись в домах, но ставры их не трогали. Присутствие среди нападавших людей смягчило страх обывателей, и Стас слышал, как из некоторых окон неслось:

— Слава Элор! Слава королеве!

Элор въехала в город на единороге. В руках королевы развевался красно-белый стяг, в отличие от белых флагов Айрин. Мастер-бронник сделал для девушки прекрасные, не сковывающие движений, доспехи, рядом находились телохранители, готовые закрыть королеву щитом или телом и, конечно же, Стас. Он же Мечедар Железнорогий. Чтобы отличать своих, Элор приказала каждому повязать на голову или шлем различимую издалека красно-белую ленту.

Грозный силуэт цитадели возвышался над городом. Четыре опорные башни выглядели неприступно. Окружив последний оплот Айрин, повстанцы разожгли костры и выставили посты. До полной победы остался лишь шаг.

Возбужденный быстрым успехом, Стас набросал чертеж тарана, на колесах, с крышей, предохранявшей от стрел, и всю ночь проработал с плотниками, указывая, что и как делать. За подходящим стволом в лес были посланы ставры и, пока таран доставляли, в местных кузницах отковали стальной наконечник. Ствол огромного дерева подвесили на мощной раме и закрыли крышей из небольших, обитых железом цельных стволов. Настоящий танк, думал Стас, оглядывая свое детище. Завтра проверим в деле.

Утром ему удалось немного поспать. Наказав разбудить себя при малейшем движении противника, Стас мгновенно уснул. Его разбудила Элор.

— Когда штурм, Мечедар? — глаза королевы яростно блестели. — Ставры отказываются идти без твоего приказа. Прикажи им! Пора!

Он схватил ее за руку и притянул к себе:

— Дело сделано. Город взят. Зачем лишние жертвы? Скоро Айрин поймет, что сопротивляться бессмысленно.

— Ха! Думаешь, она сдастся?

— Мы попробуем с ней поговорить! — твердо произнес Стас. — Хватит крови.

— Я не поверю ни единому слову этой шлюхи, — Элор сжала губы, — Но... пусть будет так.

Утром, укрывшись за передвижным щитом, переговорщики приблизились к цитадели. Сверху стали стрелять, но стрелы впивались в доски, не причиняя вреда.

— Айрин! Айрин! — взывал горластый глашатай. Со стен не отвечали. — Откройте ворота, и мы пощадим всех! Айрин не имеет прав на трон, наша королева — Элор!

Стас хотел посеять среди защитников раздор и сомнения. Если получится, цитадель падет сама.

— Город в наших руках! Сдавайтесь! Мы не хотим убивать вас, нам нужна Айрин!

Выпущенный из баллисты камень просвистел над щитом, и переговорщики отступили.

— Ну, что, убедился? — язвительно спросила Элор.

— Штурм, штурм! — кричали ее воины, но Стас понимал: непродуманный штурм приведет к потерям и падению боевого духа. Таран — это хорошо, но атака через ворота предсказуема, и там случатся вторые Фермопилы, где ярость ставров напорется на копья вставших насмерть в проходе аллери. Нет, если атаковать — то с разных сторон, заставить Айрин рассредоточить силы, и тогда, при численном перевесе, добиться победы.

В теории правильно, но как это сделать? Длинные лестницы малоэффективны и уязвимы, а Стас слишком жалел своих воинов. Но Элор не хотела ждать. Цель близка, вот она, за этими воротами! Чего же мы ждем, кричала она, и Стасу стоило огромного труда успокаивать ее, и только любовь спасала их от ссоры.

Для начала Стас отдал приказ обстреливать цитадель из-за стен города. Требюше подволокли поближе, благо теперь со стен не стреляли, и тяжелые камни, один за другим расшатывали кладку крепости.

— Ничего не выйдет из этой стрельбы, — говорила Элор, нервно сжимая меч. — Стены слишком крепки. Надо штурмовать, Стас!

— Подождем, пусть еще стреляют, — отвечал он.

И оказался прав. Прошло полдня и, казалось, проку от обстрела не будет, но, сделав с полсотни выстрелов, требюше обрушил стену. Не до основания, но встревоженный враг тут же отрядил сильный отряд защищать пролом.

Ставры рвались в бой, но Стас видел: карабкаться по кускам обрушившейся кладки наверх, да еще и под обстрелом... Сотнями полягут.

Посоветовавшись с вождями, решили штурмовать ночью. Без огней и факелов, чтобы вражеские стрелки не видели цели. Три штурмовых отряда незаметно подобрались к местам атаки: главным воротам, пролому и части стены, граничащей с крышами соседних зданий — там планировалось приставить штурмовые лестницы. К каждому отряду Стас прикрепил отряд стрелков.

Когда решили назначать командующих, возник спор. Элор категорично требовала дать ей командовать одним из отрядов, Стас не соглашался. Он боялся за нее. Но Элор при поддержке командиров аллери вытребовала это право. Она желала наступать на пролом. Стас остался командовать тараном. А когда ворота снесут, он встретится с другим отрядом во внутреннем дворе цитадели.

Лютоглаз наступал по лестницам с третьей стороны.

— Посмотрим, кто будет в цитадели первым! — воскликнул он, поглаживая свой топор.

— Айрин не трогать! Она моя! — заявила Элор. — Все слышали?!

Вожди удивленно переглянулись. Среди ставров уже складывались легенды о бесстрашной королеве аллери. Стас даже слышал опасения: коль Элор смелей и сильнее прежней королевы, не станет ли она опасней и хуже Айрин, когда взойдет на престол?

— Элор, ты командир отряда, — сказал Стас. — Ты сама этого хочешь, но тебе нельзя лезть в схватку.

— Посмотрим.

С каждой минутой, с каждым часом, приближавшим решающий штурм, Элор становилась тверже и решительней. Она верила в успех и вела себя как настоящая королева.

— Итак, время назначено, — проговорил Стас. — Сигнал — три горящих стрелы. Атакуем одновременно, быстро и тихо. И... да помогут нам духи предков!

Присутствовавший на совете шаман меднокожих довольно и с достоинством кивнул, повторяя слова вождя. Несмотря на то, как Мечедар обошелся с его коллегами, шаман не испытывал вражды к Железному Рогу. Напротив, всячески подчеркивал лояльность, надеясь в будущем занять ближайшее к вождю место. Военачальники потянулись к выходу.

— Элор... Останься.

Неторопливо и величественно Элор повернулась и молча, знаком отпустила адъютанта — высокого щеголеватого воина из перебежчиков.

— Как его зовут? — спросил Стас.

— Фардорн. А что?

— Я смотрю, он всюду тебя сопровождает. Но тебе не нужен телохранитель, пока я с тобой.

Глаза Элор потеплели. Она улыбнулась.

— Ты ревнуешь, Мечедар?

— Стас, — напомнил он. — Или ты забыла? Мы ведь одни.

— Не забыла, — она приблизилась. Ее рука легла ему на грудь. — Именно поэтому мы должны быть осторожны. Я не хочу, чтобы о нас говорили...

Она оборвала фразу, но Стас знал, о чем она думает. Он все понимал. Быть тайным любовником королевы ему было стыдно, а он не хотел стыдиться любви. И не хотел выглядеть смешным. Пусть смеются над его рогами, копытами, хвостом — только не над их любовью!

— Я тоже не хочу. Но что здесь поделаешь? Я не поэтому позвал тебя, — резко переменил тему Стас. — Элор, прошу: не лезь в бой — королеве это не пристало.

— Королева сама решает, что ей пристало. И если этого не было раньше, то станет впредь!

Стас обнял ее.

— Ты необыкновенная! — с восхищением сказал он. — Ты настоящая королева!

Он поцеловал ее. Элор повернула голову и рассмеялась.

— Что такое?

— Ты бы видел наше отражение! — она кивнула зеркалу, висевшему на стене.

Стас протянул руку, сорвал зеркало и швырнул под ноги. Осколки разлетелись по углам.

— Зачем ты разбил его? — удивилась она, и он не нашел, что ответить. К несчастью, мелькнула мысль. И за ней другая: в моем мире. А в этом... Узнаем.

— Чтобы не мешало, — наконец, сказал он. Предчувствие беды сковало сердце.

— Мне оно не мешает.

— Но ты смеялась.

— Не над тобой.

— Скоро штурм. Элор, обещай мне...

— Не бойся, Стас. Я не позволю убить себя в шаге от трона. Ничто меня не остановит теперь!

Ее одержимость пугала Стаса. В шаге от власти Элор становилась другой.

— Иногда мне самому хочется убить тебя! — прошептал он, обнимая.

— Потом. Если захочешь. А сейчас...

Ее одежда легко скользнула с плеч. Стас и не заметил, что она пришла на совет без панциря. Он пожирал ее глазами, словно во сне, сделал несколько шагов и закрыл дверь.

За стеной горланили подвыпившие воины. Миры рушились и возрождались, приходили и уходили мессии, создавались и угасали империи. Но для тех, чьи сердца и тела бились в одном ритме, это не значило ничего.

Когда Элор ушла, Стас позвал Голошкура. Разудалый ставр в самодельной броне из покрытой лаком кожи, и вечной ухмылкой на пятнистой физиономии, возник перед вождем.

— Слушай меня, Голошкур. Королева поведет атаку с другой стороны, и я не смогу там быть. Ты должен...

— Я понял, вождь. Не впервой.

— Отвечаешь головой! Чтобы ни волоса с Элор не упало! Не позволяй ей биться, понял? Убивай всех, кто встанет на ее пути, даже если это будет сама Айрин! Исполнишь — считай, я твой должник! У меня — железные рога, у тебя золотые будут!

— Исполню, вождь. А рогов мне не надо.

— Спасибо, Голошкур. Иди. И позови Фардорна, военачальника королевы. Хочу с ним говорить.

Невысокий коренастый воин вошел к вождю. Стас впился взглядом в его широкоскулое лицо, ловя себя на неожиданном чувстве ревности. Этот парень проводит с Элор больше времени, чем он, и она хорошо о нем отзывается. Но он — перебежчик, можно ли ему верить? И насколько он предан Элор?

— Я слушаю, вождь, — удивленный молчанием Мечедара, сказал воин.

— Ты служишь Элор.

— Да.

— Почему ты перешел к нам?

Вопрос не выбил воина из колеи.

— Айрин разжаловала меня за провинность, — спокойно ответил Фардорн. — И я ушел от нее. А когда узнал, что настоящая королева — Элор, решил встать под ее знамя.

— Зачем?

— Чтобы достичь того, чего не мог с Айрин.

Его цинизм поразил Стаса.

— Ты расчетлив, Фардорн.

— И что в этом плохого? — искренне удивился воин.

— Таковы вы все! — презрительно процедил Стас.

— Да. И что?

— А то, что я не верю таким, как ты! — вождь подался вперед. Человек едва доставал макушкой подбородка Мечедара, могучие бицепсы вождя были размером с его голову, но воин не испугался. Или умел владеть собой.

— Я не верю тому, кто руководствуется выгодой! А если Элор проиграет, ты тотчас сбежишь!

— Нет! Обратного пути для меня нет, — сказал воин. — Я выбрал свою сторону и свою цель.

Стас сжал челюсти. Крепкий орешек.

— Вот что, Фардорн. Слушай меня внимательно. Элор доверяет тебе, но мне этого мало. Скоро начнется штурм. Так вот, я хочу, чтобы ты охранял Элор, как сокровище, понимаешь?

Воин молчал, и Стас не мог прочитать ни мысли на бесстрастном лице.

— Мы все здесь ради нее, — наконец, проговорил человек. — Каждый из нас будет биться за королеву до последнего. Иначе Айрин уничтожит всех нас.

— Мне этого мало! Я поручаю тебе охранять Элор во время штурма. Если с ней что-нибудь случится — я сам разорву тебя на части, Фардорн!

Три огненных стрелы взвились в воздух, и осаждавшие ринулись на штурм. Бежали без звука, без боевых кличей, стремительно и быстро. Больше всего шума наделал таран, и ему же больше всех досталось. Осажденные сбрасывали на него камни, лили кипяток и стреляли, но толстая крыша спасала раскачивавших таран храбрецов. Мощные удары потрясали ворота. Окованный железом ствол бил так, что от ворот летели щепки, и в считанные минуты преграда была снесена. Но радость была преждевременной. За воротами оказалась железная решетка, и таран вновь взялся за дело.

С другой стороны цитадели слышался рев ринувшихся в атаку ставров, и Стас занервничал. Что, если там прорвутся, а он застрянет здесь?

— Что там, на стенах? — спросил он у телохранителя.

— Не знаю. Бьются, должно быть.

— Так беги и узнай! Быстро!

Ставр умчался. Отряд Стаса нервно топтался на месте, ожидая, когда рухнет последнее препятствие. Лишь стрелки посылали стрелу за стрелой в видневшихся на стенах воинов.