Твое... величество-2!

Личный секретарь Ханса по инструкции вскрыл письмо, и наткнулся на второй конверт, на котором четко было написано.

'Причина смерти его величества Вернера. Читать ТОЛЬКО его величеству.'

При таких условиях письмо секретарь, конечно, вскрыл, надо же проверить, вдруг там какая пакость или яд, но читать не стал. Убедился, что там просто лист бумаги, что не отравлено, и положил его на стол короля. И Ханс прочитал письмо.

А вот верить или нет...

Ваше величество!

Я знаю Вас, как мудрого и справИдливого государя. К тому же, мне не по душе то, что сейчас происходит при дворе, власть захватывают Эрсоны, и я скоро потеряю свое положение. Сделать я ничего не могу, но пока у меня еще есть вАзможность поквЕтаться.

Ваше величество, я начну издалека, и умоляю простить меня за многАсловие. Иначе Вы не поймете причину прАисходящего.

Его величество Иоанн решил снова сойтись с ее величеством Марией. А наследником назначить своего бастарда от эрры Ирены. Илес фиц-Эрланд был официально признан, более того, он был достаточно умным и чИстолюбивым юношей.

Эти планы не пришлись по душе ее величеству Марии. СправИдливо рассудив, что прИдавший раз предаст и впредь, да и зОвисИть в старости от чужого ублюдка не дело, она решила уехать к брату, не сообщая об этом супругу.

Ваш внук, будучи горячим юношей, решил догнать свою невесту, которая уехала с матерью. Я не знаю, откуда об этом узнал его величество Иоанн, но он поручил Виталису Эрсону догнать вашего внука.

О том, что происходило далее, я могу лишь дАгадываться.

О том, кто виноват в смерти его высочества — тоже.

Я изложил Вам то, чем был свидИтелем лично. Прошу прощения за то, что не пАдписываюсь, но письмо будет вскрыто и возможно, прочитано, а слухи потом могут долететь и до Эрланда. Я и так лишаюсь всего, и не хочу лишиться последнего, что у меня остается — жизни.

Не знаю, получите ли Вы это письмо, но и молчать не могу. А подтверждением моей честности пусть послужит моя бескорысНость.

С уважением и восхищением.

'Любящий дедушка' дождался, пока сын дочитает письмо, и посмотрел на свою семью. Да-да, женщин он в этот круг не включал, вот еще не хватало! Баба же! Что эти дуры соображать могут? Потому и было на совете только трое мужчин.

— Что скажете?

Первым заговорил Дитрих.

— Не знаю... похоже, что писал какой-то мелкий чиновник, или вообще слуга. Ублюдок, и прочее, — Дитрих покрутил в воздухе рукой, — нехарактерно для дипломатов.

— Пожалуй, я согласен. Почерк не слишком ровный, кое-какие слова написаны неправильно, — кивнул Фридрих. — Но человек достаточно грамотный, фразы гладкие.

Ханс задумчиво кивнул.

— При дворе таких много, кто пришел туда благодаря Бустону, и теряет почти все с его падением. Допустим.

— Мне кажется, это может быть правдой, — Дитрих в задумчивости кусал ноготь на большом пальце, дурная привычка, от которой его не удавалось отучить. Даже когда ноготь посыпали жгучим перцем. — Иоанн понимал, что если Вернер женится на его дочери, то мужчина теряет власть. И потом... тело королевы нашли. Значит, Вернера убили не люди Саймона.

— Принцессу не нашли, — Ханс, хотя и был тираном, но выслушивал и сына, и внука. И старался не давить на них.

Он уйдет, а они останутся править. Что получится из правителя, если сейчас его задавить? Да тряпка, которой сапоги обтирают, а Фардании нужен сильный король. Даже когда его, Ханса, не станет.

— Это еще один аргумент в пользу Иоанна. При дворе Саймона она не объявилась, хотя прошло уже больше месяца, даже два... Саймон обязан был ее легализовать, иначе потом становится почти невозможно доказать подлинность ее высочества. Мало ли девчонок?

— Допустим.

— Если Вернер помчался в погоню, наверняка, он догнал картенцев, была... возможность.

Трое фарданцев одновременно подумали о собаках, и промолчали.

Да, возможность была. Дитрих развил тему дальше.

— Допустим, Вернер догнал ее величество, и началась схватка с картенцами. Вряд ли они сдались без боя. А потом подоспели эрландцы. Добивать.

Логика в этих словах была. Усталый и измученный дракой отряд, чей бы он ни был, не сможет справиться с преследователями, особенно если их больше.

— Именно поэтому автор письма знает далеко не все, — согласился Фридрих. — Допустим... потому и привезли тело королевы. И я знаю, у короля несколько раз был достаточно серьезный разговор с Эрсоном, тайный, подслушать не удалось. Примерно в это же время. А принцесса... если она не погибла, что она может сказать отцу, появись Анна на публике?

Мужчины переглянулись.

О женском уме они все были крайне невысокого мнения, а потому...

— Устроить истерику? Обвинить отца в убийстве матери?

— Потому вполне логично, если она сидит где-то под замком. К примеру, в столице Эрланда, в одном из самых знаменитых борделей, сменилась хозяйка.

Мужчины задумчиво переглядывались. Пока все складывалось логично и правильно.

Действительно, кто может лучше приглядеть за девчонкой, как не... ну не придворную же даму к ней приставлять, пока она дурит? Ее же потом убивать придется!

А девку и не жалко, вроде как...

Ханс медленно прикрыл веки.

Да, возраст, вот уже и солнышко глаза режет, и усталость накатывает, и вообще...

— Мы можем проверить лишь одно. Насчет фиц-Эрланда.

— Это правда, — тихо сказал Фридрих. — И он похоронен в королевской усыпальнице. Вместе с матерью.

Глаза Ханса сверкнули зеленым ядом злобы.

— Значит, так...

— Отец...

— Нет, не думай, — Ханс оскалился так, что любой монстр его бы за своего принял, и попятился. — Мы просто так не полезем, мы еще подумаем... говоришь, Иоанн...

— Да.

— Вот что. Вызови мне тейна. Тогда и поговорим.

Хансу явно нравилась идея, которая пришла в королевскую голову.

— Да, отец.

Фридрих послушно удалился из комнаты. Дитрих поглядел на деда.

— Мы не можем воевать с Эрландом.

— Мы и не будем, — тонко усмехнулся его величество. — Нас никто и не заподозрит.

Дитрих замолчал. Если дед все и сам понимает, к чему лишний раз его злить, говоря общеизвестные вещи? Лучше подождать и послушать, что он придумал.

Дитрих искренне восхищался своим дедом. Его умом, жестокостью, изворотливостью, расчетливостью... когда-нибудь он станет таким же, как дед. Может быть...

* * *

Мария сидела у моря, гладила живот, смотрела на волны...

Здесь и сейчас она приводила в порядок мысли, чувства, размышляла, о своем, о женском...

Наконец-то у нее было на это время.

Когда она попала в этот мир... да разве у нее была хоть секунда остановиться, подумать, оглядеться? Она была как на гребне волны, тут и Анна, и Иоанн, и монастырь, и змеюшность эта, чтоб ей перелинять три раза — когда тут было думать?

Только успевай притворяться, поворачиваться, то здесь хвост из ловушки выдернешь, то там едва ноги унесешь!

А при дворе? С Эрсонами, Иоанном, интригами... убийцами, да...

Мария понимала только одно. Ей надо было бежать, спасаться, и она удирала, забывая обо всем на свете. Спасти себя, детей... потом будет все остальное!

Так человек, живущий на склоне вулкана, не рассуждает при первых призраках землетрясения. Он просто хватает все самое важное, и бежит, бежит, как можно дальше! Так Мария и поступала, не думая ни о чем. А вот сейчас у нее наконец хватило времени, чтобы посидеть, разобраться в себе, и в окружающем мире, принять какие-то решения, не оглядываясь ни на кого, сделать свои выводы...

Ей было тепло, тихо и спокойно.

И мысли выстраивались, словно по линеечке, одна за одной.

Иногда не хватало знаний, но на помощь приходила Анна, кое-что удалось узнать от Феликса, да и Тина держала ушки на макушке.

— Мы, травницы, всегда прислушиваемся, — разводила руками она. — Случись что, нам в первых рядах бежать надо будет, все нам припомнят...

Ну, это Марию не удивляло, это и в родной истории регулярно было. Ясно ж!

Если человек лечить может, то он и наслать болезнь может! А если может, то и делает! Люди, на костер колдуна!!! Или ведьму... это уже как раз неважно! С такой логикой Мария была знакома.

Так что Тина интересовалась происходящим при дворе.

Женщины к ней ходили разные, а прием у врача, он такой, располагает языком почесать. Там слово, тут два, вот и картина складывается. Иногда очень интересная.

Мария лениво рисовала черточки на песке. Море тянулось за ним холодными прозрачными языками, но пока не доставало, и разочарованно шипело.

Подожди!

Придет прилив, и я свое возьму!

Мария явственно слышала это, и улыбалась. В той, прошлой жизни, она жила далеко от моря, и поездка к нему была целым событием. А сейчас...

Удовольствие, да и только!

Сиди, черти схемы...

Вот линия власти — Иоанн.

От него Анна, Илес, еще какой-то бастард... интересно, жив он еще — или уже прибили? Хотя там и незачем, Иоанн его не признал, так, мамаше денег подбросил, оно и понятно. Делая Илеса, он был еще молод и горяч, да и Ирена там была решительна и бескомпромиссна. А потом уже пообтерся, понял, что на каждого бастарда подарков не напасешься, и стал экономнее. Так что могли и не убивать, но Мария на всякий случай ставила знак вопроса. А вдруг?

На Анне сходятся интересы сразу от трех стрелок.

Первая — Фардания, тут все понятно. Им Иоанна прикончить и Анну замуж выдать — милое дело. Сейчас, правда, у них на одного принца меньше стало, но Мария даже и не сомневалась в фарданцах. Ради такого дела... ну, не найдется прямых принцев, найдут побочного. Двоюродного брата или троюродного кузена, ради короны можно на многое пойти, вплоть до подделки документов.

Вторая стрелка — Картен. Братцу Саймону выгоден статус-кво. Вот, чтобы так и оставалось, ему бы хороший брак Анны... что самое забавное, с кем-то вроде Феликса. Лояльным к Картену и циничным донельзя. Чтобы договариваться было приятно и удобно.

И первым, и вторым не нужен живой Иоанн. А вот Мария как раз... не то, чтобы невесть как необходима живой и здоровой, но с ней же проще и приятнее будет!

Анна еще маленькая, а тут при ней вроде как мать, и мать-то с хорошей репутацией у народа. Вот, кстати — еще один вопросик. С чего?

Мария расспрашивала и Тину, и Мелиссу, и Феликса, и людей, встреченных по дороге — и ничего не понимала! Допустим, королева здравоохранением занимается! Лечебницы открывает, врачам курсы проплачивает. Нет? Нет, такого не было.

Королева детскими домами занимается, или там, бездомным помогает? Опять нет? Опять...

Королева постоянно ходатайствует перед королем о несчастном народе! Вплоть до отмены налогов по методу леди Годивы? И снова облом?

Да по всем фронтам!

Но ведь все — ВСЕ! — свято уверены, что лучше королевы только Богиня! А о чем это говорит?

Правильно. О хорошей пиар-компании! И кому это надо? Иоанну? Картену? Фардании?

А вот и нет! Им Мария хоть и нужна живой, но вкладываться в повышение ее популярности они точно не станут. Зачем? В чем смысл?

Значит, есть кто-то еще?

Наверняка.

А есть еще и тот, кто натравил на нее Лизанду. Интересно, это один и тот же кто-то — или двое разных? Теоретически — вот она веточка, Эрсоны. Тут и Виталис, и Валент, и красотка-Дианочка, и всем так власть нужна, что аж кушать не могут! Но им пиарить Марию было не с руки. А убивать?

А вот убивать... а тоже, пятьдесят на пятьдесят. Если Иоанн не нашел доказательств... а он их вообще искал?

Мог и Валент постараться, а мог и кто-то другой. Точно так же, теоретически.

Мария наслушалась и сплетен про Иоанна. И могла сказать, что не так уж он плох... скотина, конечно, но в рамках эпохи и характера. Можно подумать, другие мужики по бабам не ходят! И старых жен не изводят, и детей на стороне не приживают... что, все поголовно святыми заделались? Нет? Нимбы не чешутся?

А что ж тогда, на Иоанна все смотрят с таким возмущением? А на нее с таким восторгом?

Точно, кто-то воду мУтит. И это не Эрсоны, точно, и не Фардания, и не Картен, и не Иоанн.

А кто?

Наблюдаем мы новую силу? И вполне может быть...

А теперь задаем второй вопрос. Зачем все это делается? Пиар-компания, даже в средние века, удовольствие не из дешевых. Если кто-то потратился, то собирается получить дивиденды. А какие?

Власть, понятно. Что еще-то можно получить в данной ситуации? Судя по выводам, наш интриган и сам не беден, по углам не побирается, значит — денег не надо. Любовь? Ой, не смешите мои тапочки, а то пятки чешутся! Значит — власть.

Как ее можно получить?

Через единственного оставшегося в живых ребенка Иоанна. Через Анну.

Сначала убираем Иоанна.... Кстати! А своей ли смертью их сын умер?

Мария посмотрела в набегающую волну, и пожала плечами. Та оскорбилась, и плюнула в королеву пеной. Не попала, и разочарованно зашипела, отползая назад.

Для Марии это была просто информация.

Просто у нее был еще один ребенок. Но это не она его родила, не она растила, не она рвала себе сердце над гробом... может, попади она сюда пораньше, она бы что-то и сделала? Кто знает?

Нет ответа...

Ладно, тут пока знак вопроса. Но может и такое быть, в эти времена человеческая жизнь дЁшева.

Итак, убираем Иоанна, обмазав его черной краской. Потом, с благословения Марии, женимся на Анне. И правим в свое удовольствие.

Только вот кто за всем этим стоит?

Ведь не дурак же должен быть, и при дворе, и в центре событий, и никто даже не подозревает! Даже Эрсон ушами прохлопал!

А Мария вот так возьмет и вычислит врага?

Нереально!

А что для нее реально?

Во-первых, родить ребенка. Сейчас Тина уже уверенно предсказывает мальчика.

Во-вторых, написать об этом всем, кому только можно.

В третьих... вот стоит ли бороться за престол?

Хотя выбора у нее нет. Или она получает трон, или она идет на плаху. Увы. Мария отлично понимала, что надолго ей скрыться не удастся. Даже на Шагрене! Даже... да где угодно!

Настолько она не ассимилируется! Хорошо, сейчас Тина знала, куда ехать, подруга ей подсказала адрес этого прекрасного поместья у моря. И Феликс их охраняет, и помощь есть. А одна, сама по себе?

Она не вытянет!

Значит, надо бороться за трон?

Для начала, надо заручиться помощью Саймона. Хотя брат и так будет очень даже ЗА! Если Иоанн случайно вилкой подавится, или там, на табакерку виском упадет, и останется Мария регентом при малыше... тут-то и сыграет на нее имидж! А советников и брат пришлет, и сама она найдет... кухарка государством править не может?

Это понятно.

Вот вам шикарный пример, Советский Союз называется. Допустили дураков с образованием в три класса начальной школы, они и поразвалили все, что умные люди строили. *

*— Н.С. Хрущев. Учился в школе ровно до 9 лет. Прим. авт.

Только вот Мария и не кухарка, она главбух. И основной принцип точно знает: дебет должен сходиться с кредитом, а фирма оставаться в плюсе. Тот же эрр Алесио поможет, мужчина он умный, так что финансы в государстве будут стабильны. Второе — вера.