Клементина поморщилась.
— Слишком скучно... но ради таких блестяшек я могу потерпеть. Только чур сидеть с пленником будут твои зануды! Я хочу быть в городе, когда начнётся самое интересное! Пока зомби жрут мирняк, я буду искать и убивать высокоранговых авантюристов. Согласись, разве не круто? Так и мне будет веселее, и тебе легче взять город!
— Пожалуй, — с деланной неохотой согласился я, внутренне сдерживая ликование. Всё шло как нельзя лучше!
В следующую секунду Корона Мудрости исчезла из моих рук.
Ко стыду своему, я даже не сразу понял, что вообще произошло. К моей чести — Клементина тоже. Я подумал, что имею дело с каким-то невероятно ловким и умелым вором, а она — что использована какая-то магия, возможно, вложенная в Корону Мудрости заранее, как раз на такой случай. Потому что в СВОЕЙ области каждый из нас был уверен в невозможности подобного. Я не ощутил ни малейшего колебания магии, а она — никаких следов постороннего присутствия или использования боевых приёмов. Только суммировав впечатления, мы поняли, что случилось что-то действительно невозможное.
Естественно мы тут же перекрыли все выходы и очень тщательно обшарили каждый уголок базы. Естественно, это ничего не дало — в плане поисков пропажи и нарушителя. Бесценный артефакт Суршаны как будто просто... растворился в воздухе.
Зато мы нашли кое-что другое. Прикреплённую к платью Клементины (!) адамантовой булавкой (!!) записку на священном языке Теократии (!!!):
НЕ ИГРАЙТЕ С ВЛАДЫКОЙ ТАЧМИ.
— И что ты собираешься с этим всем делать? — спросила Клементина на следующий день, немного успокоившись, для чего ей потребовалось прирезать десяток каких-то невезучих авантюристов.
— Вещи собирать, — ворчливо, но правдиво ответил я. — Кто бы это ни устроил, мне с ним не тягаться, а намёк предельно ясен.
Эвакуировать костяных драконов, все гробы с готовыми к поднятию скелетами и зомби, и главное сокровище — гроб матери, через пару границ будет непросто. Но я справлюсь, плох тот некромант, у которого нет резервных путей отхода.
— Значит, ты боишься гнева этого паладина и тех, кто с ним связан? А гнева своих наставников не боишься?
— Нет. Во-первых, мне с ними в любом случае ссориться — вину за пропажу Короны явно спихнут на меня. Во-вторых, на что способны старшие братья, я хоть в общих чертах знаю, и как им противостоять — тоже. Они, конечно, гораздо могущественнее, но и у меня пара трюков в запасе имеется именно на такой случай. А что могут ЭТИ, и как с ними воевать — у меня нет ни малейшего понятия. В-третьих... Второго курьера-призрака с полным рапортом об исчезновении Короны я отправил им ещё вчера. Это должно было их хоть немного обеспокоить, но до сих пор — гробовое молчание. В плохом смысле слова гробовое. Так что подозреваю — либо все старшие братья уже мертвы, либо у них появились проблемы посерьёзнее моего маленького ритуала.
— Фу, старик, какой же ты всё-таки зануда. И куда же ты собираешься драпать?
— В Мёртвое Королевство. Помимо Теократии — это единственное человеческое государство, где занятия некромантией не запрещены. Думаю, ты сама понимаешь, почему к теократам мне не хочется, хотя они ближе.
— Ха, если бы ты намылился к теократам, я бы тебя сама убила. А так... ну, удачи, старикашка. Может, ещё свидимся.
— Ты, как понимаю, убегать не собираешься?
— Когда тут ТАКАЯ заварушка? Ну нет уж! Я всё самое интересное пропускать не собираюсь!
Ну, при таком образе мышления твоя смерть определённо будет интересным приключением... и уж её ты точно не пропустишь.
ОТ НАС ЗАКРЫТА БЕСКОНЕЧНОСТЬ ТЬМЫ! НО ГЕНИАЛЬНОСТЬ МОЖЕТ ДОТЯНУТЬСЯ
Того, кто услыхал всесильный зов,
Уже ничто не сможет удержать.
Юнец безусый день и ночь готов
Под окнами учителя стоять,
Чтоб с тайны естества сорвать покров,
Чтоб нити бытия с богами прясть -
То к магии безумная любовь, пред ней не устоять.
...
И теперь я предатель для обеих сторон
Равно зло и добро ждут моих похорон
Я презренный изменник, ренегат всех времен
Я в глазах всего мира навсегда заклеймён
Мюзикл "Последнее Испытание", "Детство чародея"
Твой флаг поднят вверх
Идет жизнь без помех
Вперёд!
Все взял, что хотел
А то, что не успел
Не в счет
Ты как все вокруг
Врагам — враг, другу — друг
Но лишь под землёй
Становишься собой
Под землёй скрыт бункер твой
Ты в нем вершишь дела
Ты — на службе Силы Зла...
Зная исход
Веришь в себя
Твой дом обойдёт
Чаша сия
Точен, как штык
Как штык жесток
Мир в один миг
Ляжет у ног!
Но вдруг резкий сбой
И рвет ночь громкий вой
Сирен
Твой страх, словно джинн
Поднялся из глубин
Взял в плен
Ты так хочешь жить
Готов хоть волком выть
И за пять минут
Признать свою вину
Ты попал сам под прицел
Ты завершил дела
Ты — на службе Силы Зла!
Лишь об одном
Думаешь ты
Кто правит Злом
Может спасти
Тело бьет дрожь
И на краю
Ты продаёшь
Душу свою...
Ария, "На службе силы зла"
Флудер Парадин:
Я — предатель.
То есть сам факт мне, конечно, не в новинку. Я уже больше века как предатель. Неоднократно причём. Как и любой высокопоставленный маг, я много и часто подставлял людей — от простолюдинов до императоров. Работа такая. Я воспитал одного из самых искушённых в искусстве удара в спину за всю историю нашего мира политиков — Кровавого Императора Зиркнифа.
Но это всё были предательства мелкие, не стоящие внимания. О них забудут историки раньше, чем я окончательно сойду со сцены.
Сейчас я стал предателем совершенно иного масштаба. Я предал не простолюдина, не дворянина, не императора, даже не империю. Я предал всё человечество, и вполне вероятно — весь мир заодно.
Вполне осознавая, что делаю, и не испытывая по этому поводу ничего, кроме сладкой дрожи предвкушения. Честно сказать, даже я сам от себя не ожидал подобной степени цинизма.
Содействие Демонам-Богам — одно из крупнейших преступлений, на какие только вообще способен человек. Куда хуже, чем даже перебежать на сторону зверолюдей или склониться перед нежитью. Для меня — тем более невероятное, что именно я был среди тех, кто два века назад запечатал этих чудовищ, сохранив мир таким, каким мы его сейчас знаем.
И если бы мне сделал предложение кто угодно другой из них — я бы ни секунды не колеблясь, послал его по длинному извилистому маршруту, который, как считается, маги моего возраста давно уже забыли. Даже зная, что за отказ меня испепелят на месте. Есть границы, которые, как считалось, не переступит даже такой старый циник, как я.
Но предложение сотрудничества от Владыки Тзинча, повелителя всей магии... Я готов был пожертвовать жизнью ради человечества, но не смыслом жизни. Ради того, чтобы перешагнуть за границы доступного людям магического искусства, я потратил века работы и десятки тысяч жизней, я изменил своё тело и разум, свою душу и магические потоки... Я стал живым инструментом познания чар — так что же удивляться, что этот инструмент так легко и удобно лёг в протянутую за ним руку мастера?
Пока Владыка не требует от меня ничего особенно изуверского. Я, откровенно говоря, ждал гораздо худшего. Демоны-Боги желают видеть мир в огне, так что я бы не удивился, если бы первым заданием стали пытки всех, кто мне хоть немного дорог, или жертвоприношения целых городов. Но пока Он ничего такого от меня не требовал. То, что мне было поручено, я бы и сам с радостью сделал... если бы знал о существовании такой проблемы.
Проследить, чтобы Теократия Слейн не использовала Лорда-Дракона Катастрофы, которого она подчинила, кроме как в самом крайнем случае, если возникнет риск полного уничтожения. Это естественное поведение любого разумного человека, для этого не надо быть одержимым магией... достаточно знать, что Теократия вообще пошла на подобную глупость.
Если любой из правителей других государств, не исключая и малыша Зиркнифа, узнает, ЧТО они совершили, против Теократии мгновенно сформируется альянс человеческих и нечеловеческих стран. Нет, нападать первым этот альянс не станет — самоубийц на тронах нет. Но блокировать любые инициативы Теократии и выжидать удобного момента, чтобы стереть её в порошок — будут.
По той же причине, если кардиналы Слейна поймут, что я проведал об их планах — на следующий день за моей головой придёт Чёрное Писание в полном составе. Никаким гарантиям с моей стороны они не поверят.
Так что эта задача определённо была проверкой моего ума, ведь Владыка Тзинч — бог не только магии, но и интриг. Стоит признать, последние десятилетия я слишком часто спихивал подобные дела на светскую власть, целиком сосредоточившись на чистой науке. Благо воспитанные мною императоры были в этом весьма хороши, а уж последний в их линии — и вовсе выше всяких похвал. Если бы не двухсотлетняя разница в опыте, мне и самому стоило бы опасаться Зиркнифа. Но Владыка выбрал для меня именно такую миссию, которую я воспитаннику перепоручить не мог.
Поразмыслив с день, я взял двух скелетов, которых для меня отловили на равнинах Катз и доставили авантюристы. Всего у меня таких полтора десятка. Некромант из меня всё ещё довольно слабый, но я и не стремлюсь. Паршивый зомби — предел моих сил. А вот подчинять нежить, восставшую самостоятельно или поднятую кем-то другим, я научился весьма и весьма неплохо. В этой части, думаю, даже ребятам из Зуранона есть чему у меня поучиться. Если бы они захотели.
Скелета-воина я облачил в полные рыцарские доспехи, а скелета-мага — в балахон, скрывающий лицо и тело, мягкие сапоги и перчатки. С подкладками в нужных местах и благодаря тонкостям моего магического управления они выглядели и двигались в точности как живые люди. Голоса воспроизводились прикреплёнными к шее амулетами — так называемыми "громкоговорителями" из Страны Минотавров. Одна из многих вещей, созданных по требованию Хвастливого Мудреца.
Используя этих скелетов в качестве посредников, я без проблем нанял работника по имени Эруя Узрут на выполнение курьерской миссии. Он сам из Теократии родом, поэтому знает, как туда пройти, не будучи арестованным. При помощи скелета-мага я наложил на него чары снижения критичности, поэтому он так и не заподозрил, что это миссия в один конец. Впрочем, скорее всего я просто зря потратил ману — за пять минут знакомства я убедился, что критичность у этого самонадеянного олуха и так низкая, от природы.
Естественно, прочитав записку, которую он передаст, теократы его схватят и на мелкие кусочки разберут, пытаясь дознаться, кто именно их шантажирует. Но Узрут сам ничего не знает — подошли какие-то двое в таверне, заклинатель и рыцарь, предложили хорошие деньги... Попытка вычислить автора записки посредством чар ясновидения лишь незначительно снизит круг подозреваемых — это некто, способный очень хорошо скрываться от дивинационной магии, но к большому счастью, не один я на нашем континенте такое умею. Как минимум Лорды-Драконы, личи Зуранона, некоторые адамантовые авантюристы тоже способны на это. Объявлять войну сразу всем таким личностям — у кардиналов руки коротки. Придётся смириться и поумерить амбиции.
Эвакуировав скелетов и запечатав их снова в гробах, я с чувством выполненного долга поднялся наверх — из некромантической мастерской, минуя алхимическую и големостроительную, в заклинательную мастерскую. И замер как вкопанный — на центральном столе лаборатории лежал, переливаясь нездешним сиянием, магический кристалл, которого я совершенно точно туда не клал.
Вообще-то у меня четыре башни для занятий магией — одна в Академии, одна в императорском дворце, одна за городом и одна в пустошах. Четвёртая, правда, является башней только условно — все этажи у неё подземные. Там я провожу самые опасные и самые засекреченные эксперименты. В первой и второй башнях появление посторонних не является чем-то экстраординарным — там я работаю с учениками и подмастерьями, хотя их передвижение строго контролируется и просто так заглянуть ко мне на чай они не могут. Проникновение в четвёртую башню стало бы катастрофой — и для меня лично, и для Империи.
Но я сейчас находился в третьей, загородной башне (на всякий случай даже специально проверил). Здесь гости в принципе бывают, хотя и очень редко, лишь по особым приглашениям и, разумеется, всегда только в моём присутствии. Пробраться сюда без моего согласия и ведома... Ну, в принципе, пожалуй, можно... Но усилия, средства и риски для такого вторжения будут слишком велики по сравнению с возможной выгодой.
Разумеется, я принял все мыслимые меры предосторожности, хотя уже догадывался, чьих это рук дело. Награда за выполненную миссию и одновременно новое испытание от Владыки Тзинча. Отнестись к нему легкомысленно означало бы серьёзно оскорбить повелителя интриг. Поэтому сначала я тщательно проверил память монстров-охранников, паутину сторожевых заклинаний и записи охранных артефактов. Всё совершенно безрезультатно, как я и ожидал. Затем я прощупал кристалл известными мне заклинаниями проверки опасности, снятия ловушек и оценки. И лишь после этого позволил себе взглянуть на него Всевидящими Глазами.
Кристалл содержал всего одно заклинание — Контакт Азер Плейн. Шестой ранг — я и сам могу такое применять, и в прошлом применял неоднократно. Как гласит описание из учебника:
"Вы мысленно связываетесь с полубогом, духом давно умершего мудреца или другой таинственной сущностью с другого плана существования. Контакт с иномировой сущностью может ослабить или даже повредить ваш рассудок. Накладывая это заклинание, вы должны иметь максимально чистый, хладнокровный и логичный разум, открытый всему новому и вооружённый самым полным знанием, какое вам доступно. При провале вы получаете урон психической энергией и становитесь безумным. Заклинание Грейтер Ресторейшен, наложенное на вас, оканчивает этот эффект.
При успешном самоконтроле вы можете задать сущности до пяти вопросов. Вы должны задать вопросы до того как окончится заклинание. На все вопросы дух отвечает односложно, например, "да", "нет", "может быть", "никогда" или "не ясно" (если сущность не знает ответ)".
В чём же тогда была ценность и особенность конкретно этого кристалла, делавшее его даром, поистине достойным бога? Дело в том, что результат заклинания (какая конкретно сущность явится на зов) напрямую зависит от личности применяющего. Чем более просвещён и могуществен заклинатель, тем более могучий и просвещённый дух он может вопросить. Зависит это также и от специализации мага — на зов друида явится скорее всего дух природы, жрец получит ответы от ангела или низшего бога, некромант может поговорить с некогда умершим человеком, ну а когда я использовал это заклинание, передо мной появлялись демоны, что по понятным причинам не способствовало желанию применять его слишком часто.
