Прогрессор каменного века - 3.

— Да, Стас, дерьма нам предстоит вычистить огромное количество. Правда, нам при этом нужно будет найти такое решение, при котором даже у этих уродов будет шанс вернуться к нормальной жизни. Вот это и есть наша самая главная задача, над решением которой я сейчас бьюсь.

— Да? — С ехидной ухмылкой удивился Станислав — А я-то грешным делом подумал, что тебя куда больше занимает вопрос, как помочь русскому народу.

Митяй громко расхохотался и воскликнул:

— Ой, Стас, не смеши меня! Русский народ это тебе не какие-то там обормоты. Ему только дай свободу и освободи из-под гнёта негодяев и он сам кому угодно поможет. Кстати, Стас, ты обратил внимание на такую странность, что даже алкаши, стоит только их малость привести в чувство, практически моментально становятся ведлами и ещё какими? Тебя это не удивляет?

— Ещё как удивляет, Митяй, — согласился Станислав, — хотя говорящие камни и снимают с них чуть ли не семь шкур за совершенные грехи, они переносят это испытание с удивительной стойкостью. Более того, ещё не один из твоих соплеменников, узнав, что такое ведловство, не отказался пройти через то испытание, которое уготовано им говорящими камнями. Они, конечно, услышав об этом, ворчали, корчили недовольные рожи, но соглашались и шли на ведловской разговор через огонь без особых колебаний, а пройдя испытание, громко смеялись и говорили, что ожидали худшего, но всё обошлось. Русские это удивительный народ, Митяй. Такой стойкости я ещё ни в ком не видел и знаешь, братишка, все демиурги из окружения Элании отмечают не только это, но и массу других достоинств. Руандейр сказал мне недавно, что русский народ даст Дионису целую плеяду не просто великих, а величайших демиургов и с нетерпением ждёт того часа, когда сможет ввести их в сферу Элании.

— Так-так-так, интересное дело, — хохотнув, сказал Митяй, — и что же ещё сказал тебе этот старый ворчун? Интересно, какой народ, кроме русских, он выделил ещё? Он ведь очень мудрый демиург, хотя и намного моложе Элании, а потому прекрасно разбирается в подобного рода вопросах.

Станислав усмехнулся и ворчливо ответил:

— Ну, даже не знаю, Митяй, понравится тебе это или нет, но Руандейр очень высокого мнения о евреях. Вот тут я его восторгов, честно говоря, не разделяю. Очень уж много среди людей этого народа самых отъявленных проходимцев, хотя надо сказать, в талантах им не откажешь.

Митяй махнул рукой:

— Успокойся, братишка, я никогда не был антисемитом и потому отношусь к евреям нормально. Да, некоторые из них попили кровушки из русских, но не забывай, очень многие русские по отношению к собратьям вели себя куда хуже, чем самые зловредные жиды. Евреи действительно один из самых древних и мудрых народов Земли. На мой взгляд единственный их недостаток, да, и то далеко не всех, а только некоторой части этого народа, неистребимая вера в свою исключительность и богоизбранность. Ну, тут они не одиноки в своих заблуждениях. Очень многие русские, неизвестно с какого рожна, тоже считают себя никем иным, как народом-богоносцем, совершая при этом просто чудовищные злодеяния как против собратьев, так против Матери Земли. Блин, ну, что за идиоты что одни, что другие! Вот чего я никак не могу понять, так это того, что все эти богоискатели обращают свой взор исключительно на небеса и при этом совершенно не желают опустить взгляд и посмотреть на то, что лежит у них под ногами, на Мать Землю, а ведь это именно она находится в постоянном контакте с высшими силами, которые с большой натяжкой, конечно, и при огромном желании можно назвать Богом.

Станислав при этих словах поморщился:

— Митяй, давай не будем о Боге. О высших силах я ещё согласен с тобой поговорить, только не об этом старикане, сидящем на белоснежном облаке в окружении крылатых существ. Ты же не называешь ангелами лариотийев, хотя у тех имеются за спиной роскошные, белоснежные крылья.

— Ну, так я же выразился иносказательно, Стас. — Примирительно сказал другу Митяй — Мне и самому было бы интересно посмотреть, как отреагируют люди на этот крылатый народ.

— Скоро увидишь. — Сказал Станислав — Руандейр, узнав о том, что на Земле Один в ходу так много мифов о чертях и ангелах, распорядился завербовать на Лариотии и Кергии большой отряд демиургов. — Увидев, что Митяй сурово нахмурился, Стас поторопился сказать — Не волнуйся, Руандейр сказал мне, что его вербовщики отберут самых спокойных и уравновешенных лариотийцев, чтобы те, чего доброго, не устроили здесь массового побоища, а кергийцы, как тебе известно, и без того милейшие существа, хотя и имеют чёрную кожу с алыми пятнами и на диво роскошные рога, которым позавидуют даже техасские лонгхорны. Жаль только, что у них нет хвостов и копыт.

Митяй всё же не выдержал и проворчал:

— Не имею ничего против кергийцев, это действительно на редкость приятные ребята, да, и рога у них не такие уж и большие, как ты говоришь, но вот лариотийцы действительно народ очень вспыльчивый. Правда, хорошо уже то, что дерутся они преимущественно друг с другом, но если их достать, то ввалят чертей кому угодно, а дураков на Земле Один хватает. Как бы из этого не вышел грандиозный скандал. Надо будет поговорить с Руандейром и попросить, чтобы он не тащил сюда крылатых.

— А вот тут ты не прав, Митяй, — упрямо стоял на своём Станислав, — лариотийцы могут оказать нам огромную помощь по части развенчания мифов. Ты же не станешь отрицать, что религиозные чувства землян могут сыграть с нами злую шутку. Что ни говори, Митяй, а это тоже дерьмо, хотя и совершенно особого рода. Я бы так никогда не говорил, но ты ведь сам знаешь, сколько религиозных войн произошло на Земле Один за всю её историю, причём войн чудовищно ожесточённых и кровавых.

— Вполне с тобой согласен в главном, Стас, — строгим тоном сказал Митяй, — вот только я не стал бы называть религиозные чувства людей дерьмом. Извини, брат, но это всё-таки чувства и, представь себе, очень глубокие, которые не следует оскорблять.

Станислав кивнул и пошел на попятную:

— Ну, извини, старик, только знаешь, я ведь говорю так только потому, что ты не привил нам никаких религиозных чувств и даже более того, вдрызг развенчал всех тех божков, которым когда-то покланялись некоторые племена.

Митяй улыбнулся и поспешил заметить:

— Всё так, Стас, но не надо забывать о том, что я всегда призывал вас преклоняться перед Матерью Землёй и слушать, что она велит вам делать. Разве вашу любовь к Матери Земле нельзя назвать религиозным чувством?

— Ну, ты и сказанул, Митяй! — Рассмеявшись воскликнул Станислав и стал с жаром доказывать — Пойми ты, чудак-человек, это две очень большие разницы, вера в какого-то там Бога, которому нужно бить поклоны в храмах и всячески его ублажать, и Мать Земля. Благодаря своим говорящим камням я чувствую неразрывную связь не только с Матерью Землёй Два, породившей меня и всех тайладов, но и с её старшей сестрой, Матерью Землёй Первой, а также со всеми теми Матерями Планетами, на которые только ступала моя нога. Всё, что они испытывают, радость или боль, испытываю и я, а потому и сравнивать два этих понятия нельзя. Они просто несопоставимы и не мне тебе это доказывать. Когда я узнал, что очень многие демиурги относятся к своим материнским мирам всего лишь как к гигантским компьютерам, мне их даже стало жалко. Так ведь недолго и души лишиться. Правда, как это вскоре выяснилось, даже самые старые демиурги с поразительной лёгкостью отбросили подобные заблуждения и стали вооружаться говорящими камнями вовсе не потому, что с их помощью легче работать. Они просто дали им возможность снова обрести связь со своей Матерью Планетой. Вот возьмём, к примеру, ту же Эланию. Она, без малейшего сомнения, величайший демиург нашей Вселенной, что и не мудрено, ведь это команда Элании её сотворила. До знакомства с тобой она давно уже позабыла о том, как называется её материнская планета и говорящие камни получила от Элании, но что произошло потом? Самое настоящее чудо, Митяй! Элания через свои говорящие камни обрела связь с Сораной, своей материнской планетой, которую, в память о ней, демиурги Витавии сохранили, хотя та звезда, вокруг которой она обращалась, давно уже перестала существовать в своём прежнем виде и превратилась в чёрного карлика. Увы, но в отличие от демиургов и планет, если за ними ухаживать надлежащим образом, век звёзд недолог. Третьего дня я заскакивал на пару недель в Новый Шаолинь и ты не поверишь, Митяй, как рада Элания от того, что говорящие камни соединили её с Сораной даже через кокон темпорального ускорения. Она вся так и сияет от счастья. Вот это я не только понимаю, но и полностью разделяю, а ты говоришь мне о каких-то религиозных чувствах. Все они это лишь многовековые заблуждения людей, порождённые страхом перед смертью, как концом жизни, ну, и ещё, как это ни странно, муками совести.

Митяй отрицательно помотал головой:

— Не скажи так, Стас, религиозные чувства имеют под собой куда прочную основу. Они ведь порождены Матерью Землёй. Это вам повезло, что меня послали на дубликат Матери Земли с такой непростой миссией, так ничего толком и не объяснив. Ну, а у меня каким-то образом хватило ума увлечься ведловством и обрести прочную ментальную связь с Матерью Землёй. В истории же Первой Матери Земли такого не произошло, а она на всём её протяжении не раз и не два являла людям свои чудеса, но они их неправильно интерпретировали и вместо того, чтобы всеми своими мыслями обратиться к первоисточнику, вглядывались в небеса, пытаясь найти там бога с его боженятами и такого понапридумывали, что даже самых мудрых демиургов оторопь берёт. Ну, с этим всё ясно. Пройди на Земле ещё лет пятьсот, семьсот и все религии отсохли бы сами собой, а люди рано или поздно пришли бы к осознанию себя демиургами, но только не через свою связь с Матерью Землёй, а через научные достижения. Правда, тогда бы они дошли до понимания того факта, что железное ядро Земли является сверхмощным компьютером, которому бы они отказали в праве на разумность. Тебе ведь не хуже меня известно, с каким облегчением вздохнула Элания, когда я доказал ей то, что планета Элания в своей основе не какой-то там бездушный компьютер, а живое существо, полное любви и нежности к этим всеведущим бестолочам. Ну, тут, конечно, сыграло свою роль и то, что Валей со своей командой уже несколько миллионов лет занимались исследованиями в этой области, но всё равно окончательную точку в этом споре поставили мы, ведлы Земли Два, доведя говорящие камни до полного совершенства.

— Так, Митяй, мы ушли в сторону! — Резко возразил Станислав — Мы говорили ведь не об этом, а о том, как нам будет сподручнее вытрясти из людей всё их... Ну, в общем перековать их религиозные чувства в понимание того, что все они дети Матери Земли и это она их самое главное божество, причём божество живое, претерпевшее от своих неразумных чад чёртову кучу всяческих унижений, страданий и мучений, едва не поставивших её на грань гибели. Так что думать нам нужно только об этом.

— А чего тут думать, Стас? — Воскликнул Митяй — Тут трусить надо и трусить как можно сильнее! В общем хотя я и не склонен считать религиозные чувства дерьмом, вытряхивать их из людей нужно самым решительным образом. Извини, братишка, но вот уж чего-чего, ведла-муллу или ведла-попа, да ещё с говорящими камнями, я при всём своём желании представить не могу, как и ведловства в стенах храма или мечети, направленного на восхваление Аллаха, Саваофа, Вишну или любого другого бога. Матери Земле нужны не наши молитвы, а созидания, направленные на возвращение ей юности со всеми её самыми главными приметами. Знаешь, я ведь всерьёз намерен вернуть ей динозавров, правда, поселить их я собираюсь на новых материках, чтобы они не сожрали животных более поздних эпох. Среди них, представь себе, имелись образчики просто удивительной красоты, вот только очень уж хищные и прожорливые.

Станислав тут же оживился:

— Это на каких ещё новых материках, Митяй? Ты, что же, чудовище, собираешься воткнуть их в мировой океан? Так он ведь того, от такой наглости выйдет из берегов.

— Не волнуйся, Стас, всё будет тик-ток. — С улыбкой сказал Митяй — Есть у меня одна шикарная задумка, как сделать так, чтобы Мать Земля не только обрела всех своих детей, превратившихся за миллионы лет в каменный уголь и горючие сланцы, но ещё и обзавелась при этом подругами, с которыми смогла бы общаться накоротке, а не через громадные расстояния, разделяющие звёздные системы.

Станислав откинулся на спинку стула, нервно хохотнул и несколько раздраженно сказал:

— Так-так, судя по всему, расспрашивать тебя бесполезно. Ох, и гад же ты, Митяй, просто спасу нет. Ну, хоть намекни мне, что ты задумал. Я же теперь неделю спать не буду. Хотя нет, вру, я и так больше месяца не сплю. Раздеваюсь, ложусь в кровать, закрываю глаза и продолжаю заниматься тем, что делал весь день.

Митяй снова отрицательно помотал головой и сказал:

— Не сегодня, Стас. Наберись терпения и подожди несколько дней. Ещё до возвращения наших ребят из Нового Шаолиня ты всё обязательно узнаешь. Мне нужно решить ещё несколько не самых сложных задачек, после чего наступит время очень интересного ведловского разговора. Ну, а сейчас извини, я вынужден тебя покинуть. Мне нужно посетить одно местечко.

Митяй поднялся со стула, подмигнул Станиславу и исчез, телепортом переместившись на Марс. С тех пор, как он стал демиургом, этот способ перемещения в пространстве как на небольшие, так и на огромные расстояния, сделался для него самым предпочтительным. Ещё бы, ведь при этом демиург не тратил на путешествие ни единой лишней секунды. Раньше Марс не был ему интересен. Хотя и имеющий жиденькую атмосферу, мёртвый и совершенно безжизненный, Марс к тому же имел внутри себя совершенно бесчувственный, лишенный хоть каких-то эмоций гигантский компьютер, общение с которым не доставляло Митяю никакой радости. Объяснялось это тем, что жизнь на этой планете так никогда не достигла того уровня, когда в её компьютере просыпается хоть какой-то к ней интерес. С некоторых пор Митяй начал задумываться над тем, как бы изменить такое положение вещей, то есть сделать Марс обитаемым, окружить его мощной и разнообразной биосферой, да, ещё и населить эту планету людьми, чтобы пробудить дремлющий внутри него компьютер от спячки и сделать его полноценной личностью. По большому счёту для его команды в этом не было ничего сложного.

Точно такие же планы имелись у Митяя и относительно Венеры, находящейся в аналогичном состоянии. Увы, но главным недостатком обеих планет являлась их недостаточная величина, но с этим можно было разобраться. Ничто не мешало Митяю вместе с его командой заставить обе планеты существенно подрасти за счёт Меркурия, а также пояса астероидов. Землю, между прочим, он также считал недостаточно большой планетой вынашивал также планы и относительно неё, тем более, что Мать Земля не возражала. Наоборот, она была не прочь увеличить свои размеры и, соответственно, обрести ещё более внушительную биосферу. Митяй убедил её довольно быстро и даже стал готовиться к реализации столь грандиозного проекта, вынашивая чуть ли не наполеоновские планы, по модернизации всей солнечной системы, включая даже значительное омоложение Солнца. Правда, с этой звездой он в контакт не входил и её мнением на этот счёт не интересовался, но был уверен, что добьётся согласия. Что ни говори, а знать, что ты рано или поздно погаснешь, пусть и хорошенько рванув напоследок, перспектива не из приятных.