dem

— Быстро... это не так больно. — Сдался Ренар, впрочем, сломался он не до конца, он тянул время, чтобы придумать более правдоподобную ложь, что не укрылось от внимания северянина, поскольку, "подопытный" отвёл взгляд вправо и вверх, явно создавая какие-то образы в своём воображении.

— Ну что ж, раз ты готов говорить, скажи-ка мне, давно ли гильдия завербовала мельника? — Этот вопрос был принципиален, поскольку местному отделению гильдии меньше года от роду и, если Истр с самого своего переезда в Нардию был вовлечён в замысел, значит относится к Чёрной руке, а вот если от нескольких месяцев до года, как вступил, значит относится к местной молодой поросли, хотя и может быть достаточно высоко в её иерархии.

— О, ещё до переезда сюда Истр уже был членом гильдии. У него под началом не меньше сотни людей! — Ренар явно пытался напугать непомерной крутизной своего командира и количеством людей у него в подчинении. Впрочем, обе сентенции были ложными, Хротгар уже давно держал его не за грудки, а за голову, ощущая большими пальцами в жилках на его шее пульс, который заметно участился как в начале первой фразы, так и к концу второй.

— О, то есть, он член Чёрной Руки? — Решил пощупать почву он.

— Да, я слышал, он входит в неё. — И снова ложь, но не это было главным. Судя по задержке перед ответом, пульсу и взгляду, этот не особо умелый враль никогда не слышал о чёрной руке.

Фёдд достал свой кинжал-кипятильник и плавным неспешным движением отрезал обманщику ухо с характерным шипением запекающейся крови. Воздух наполнился запахом горелого мяса. На этот раз истошный визг "испытуемого" заставил очнуться уже всех пленных.

— А теперь давай на чистоту. — Совершенно спокойным будничным тоном вновь заговорил северянин, убрав кинжал в ножны и с некоторой брезгливостью вертя между пальцами отрезанное ухо. — Ты оба раза мне соврал, а это было наказание. Мне продолжить нарезать тебя на ломтики, или ты наконец отнесёшься к нашему разговору серьёзно?

— Да пошёл ты! Ты мне ухо отрезал! — Огрызнулся "наказанный".

— Так, вижу, серьёзности не прибавилось... — норманн разжал пальцами челюсти подследственного и запихнул ухо тому в рот, после чего двумя руками заставил его челюсти сделать несколько жевательных движений. — Глотай! — Терпеливо, хотя и не без некоторого чувства брезгливости он снял со своей щеки выплюнутое ухо и вытер слюну с лица, решив, что после его не помешает вымыть. Сломав супостату кулаком нос и уже окончательно ощущая презрение к себе, словно палачу в застенках гестапо, он под аккомпанемент гнусавых воплей зажал ноздри. Когда рот открылся для вдоха, он пальцем протолкнул кусок жёваного хряща в глотку жертвы, после чего зажал и рот. Когда тот начал дёргаться, задыхаясь, он отпустил руку и, чтобы вдохнуть, ему всё же пришлось проглотить кусок своей плоти.

Андрея изнутри колотило от омерзения к самому себе. Он никогда даже представить себе не мог, что будет настолько уверенно и хладнокровно мучить людей. Нет, удовольствия от процесса он не испытывал, но и рвотного рефлекса тоже не было. Он ощущал, что в нём что-то безвозвратно меняется. Было очень неприятно, но никакие оправдания или аргументы не помогали прийти в норму. Даже когда он сажал Лелдона на кол, это была просто жестокая казнь, а не продолжительное целенаправленное членовредительство лицом к лицу с жертвой. Жутко хотелось выпить, чтобы хоть как-то заглушить совесть. Впрочем, он не показывал вида, сохраняя совершенно каменное выражение лица. Он не мог себе сейчас позволить внешние проявления эмоций, иначе, пойми Ренар, что он даёт слабину — и всё, что он уже с ним проделал, окажется напрасным. Кое-как взяв себя в руки, вновь пробудив ярость мыслями о троих утопленных детях, он заговорил снова:

— Ну, сколько ещё твоих частей тебе скормить, чтобы получить в ответ хоть немного честности? — Издевательский сарказм давался нелегко, плохо сочетаясь с лелеемым внутри и помогающим сохранить подходящую мину разбуженным огнём ярости.

— Ладно, хорошо, будь ты проклят, я всё расскажу... — Испытующе побуравив северянина взглядом несколько секунд, словно проверяя, готов ли тот идти до конца, наконец, он сдался. — Только пожалуйста... Когда перейдёшь к казни... Сделай это быстро. Не надо больше пыток... — На этот раз взгляд спесивца потух, было заметно, что сейчас он сломался окончательно. Теперь он серьёзно делал выбор между быстрой или мучительной смертью, уже не воспринимая слова Андрея как блеф или пустую браваду.

— Я уже говорил, что если не будешь врать или пытаться что-то скрыть, то умрёшь быстро. Я не врал. Говори. Вопросы ты слышал. — Скупо ронял фразы Хротгар, но чуть погодя добавил. — Впрочем, я уже понял, что про Чёрную руку ты ничего не слышал, так что просто расскажи всё, что знаешь про мельника.

— Завербовали Истра больше пяти месяцев назад, насколько давно не знаю, я примерно тогда к ним пришёл. Но от "стариков" слышал, что он уже несколько лет жил здесь и молол зерно, когда ему предложили заработать на стороне. Так что, чем бы ни была эта Чёрная Рука, про которую ты спрашивал, он вряд ли в ней состоит. — Отдышавшись и сплюнув на пол кровью, Ренар продолжил: — В подчинении у него находится семь троек, ну, по крайней мере, я столько видел, может и больше. У него самого перстень мифриловый, он показывал при первой встрече.

— Вот это уже конструктивный разговор! Можешь, ведь, когда захочешь! — Деланно одобрительно улыбнулся северянин. — Где будет следующий склад знаешь?

— Где-то к востоку отсюда, дальше по тракту. Обещали уточнить за неделю до того, как мы отсюда снимемся. — поняв, что пыток больше не ожидается, уже спокойно сливал информацию безухий язык, хотя, гнусавый из-за сломанного носа голос делал повествование даже в чём-то забавным. Андрей отвлёкся от самобичевания и настроение стало потихоньку налаживаться, впрочем, когда всё закончится, выпить всё равно не помешает.

— Какие ещё гильдейские нычки знаешь? — решил расширить географию поиска допросных дел мастер.

— Перечислять долго, там на гвоздике висит моя сумка, в ней тетрадь в кожаном переплёте, там все известные мельнику места встреч, квартиры, притоны, но не обольщайся, там всё по-ранохски, без словаря не разберёшься. Даже шифра никакого не надо. Я и сам не понимаю большую часть написанного, только то, что Истр успел перевести, когда куда-то меня отправлял. Это вообще-то его тетрадь, просто, посылая меня куда-либо с заданием, давал её с собой, чтобы я на месте показал в доказательство, что от него. Вроде как если перехватят, всё равно никто прочесть не сможет. Я подобных словарей вообще никогда не видал, да и не слышал о них. — Поведал Ренар, явно не подозревая, что ранохский язык, на котором общаются орки пустошей, возрождённый тоже знает в числе прочих, благодаря дьявольской сделке. Так что в словаре нет необходимости. Это был джек пот. Неясным оставалась только причина несчастья, охватившего жителей Предгорной. Смутное чувство тревоги, не дававшее Хротгару покоя, продолжало свербеть, пытаясь что-то подсказать, но он пока не мог в этом разобраться.

— Так вот, кто рабов у орков покупает! — Закинул удочку норманн.

— Нет, мельник с рабами не связан, он рассказывал, что человек, научивший его ранохскому, когда-то был рабом у орков, но сумел заслужить свободу и даже их уважение на арене в роли гладиатора. Вот он и торгует с орками рабами, Истр же продаёт им оружие. — Заметил Ренар. Он, казалось, уже сам ищет, что бы рассказать, лишь бы прожить на несколько минут по-дольше.

Новость была не из приятных. Набеги оркских племён на более цивилизованных человеческих соседей редко бывали успешными по двум причинам. Во-первых, орки крайне агрессивны и своенравны, из-за чего у них очень редко рождаются великие вожди, способные объединить разрозненные враждующие племена формально единого государства. А во-вторых, в пустошах очень туго с рудой, равно как и мастерами, способными её обрабатывать, вследствие чего оружие и броня орков — это убогий и грубый примитив из крайне паршивого материала. Разве что из кожи или кости они могут сотворить что-то удобоваримое, а иногда даже шедевральное. Услышанная же новость свидетельствовала о том, что вторая причина, возможно, скоро перестанет таковой быть усилиями ночной гильдии. А это было чревато серьёзными проблемами для всего континента. Северяне по праву считались одними из лучших воинов на материке, а орки несмотря на скудность снаряжения были первыми в списке желающих оспорить этот факт. Более того, если им удастся получить приличные оружие и доспехи, у них появятся реальные шансы это сделать. Дело в том, что орки помимо весьма крупной комплекции(средний представитель их вида примерно от двух до двух с половиной метров ростом) обладают внушительной силой и очень шустрым метаболизмом с колоссальной скоростью регенерации (отрубленную конечность, правда, они отрастить уже не могут, но если сохранить её после боя и приладить на место, зафиксировав, то она вполне может прижиться, более того, бывали случаи, когда орки выживали с пробитым сердцем или даже когда им сносили пол головы, конечно, при этом страдали разум и психика, но сам факт!). И весь этот букет примечательных черт дополнялся тем, что они плодились, как кролики. Оркская женщина за одну беременность приносит от четырёх до шести детей, а длится их беременность около полугода. Впрочем, большинство молодняка умирает, так и не достигнув зрелости, либо в поножовщине, либо в межплеменных распрях.

От захвата орками человеческие государства спасает лишь несколько вещей. Плохое качество и некоторая отсталость орочьих средств уничтожения жизни уже упоминались. Основной же причиной является человеческий... хотя, в данном случае, скорее оркский фактор. Для их расы характерна ярко выраженная агрессивность и мстительность, в том числе по отношению к соплеменникам, а также ярый индивидуализм, проявляющийся в том, что каждый хочет сам стать главным и тянет одеяло на себя. Соответственно, ватага орков, которую язык не повернётся назвать армией, имеет проблемы с дисциплиной, скорее напоминая оголтелую толпу, чем организованный строй. И тем не менее, такая ватага, каждый в которой на две-три головы выше самых рослых людских солдат, сильнее их, да ещё и с трудом умирает, представляет серьёзную опасность. Если же этим мясникам раздать качественное стальное оружие и броню, они станут настоящими машинами смерти. Видимо, так и рассудил кто-то из ночной гильдии.

— Так, насчёт торговли с орками всё ясно, поведай мне теперь, куда делись все почтовые птицы, отправленные в деревню и из неё? — спросил северянин, вытряхивая содержимое снятой со стены сумки Ренара.

— А тут всё очень просто. Вон там, — пленник мотнул головой, указывая направление, — у стены стоит большая клетка, укрытая дерюгой. — Действительно, в указанном месте стояла клетка, в темноте принятая возрождённым за один из ящиков. — В ней сидят двое гаал-хуров, дальше объяснять надо? — Ухмыльнулся гильдеец.

Объяснения действительно не требовались. Гаал-хуры были разводимыми орками летающими ящерами, напоминающими что-то среднее между земными доисторическими птеродактилями и карликовыми вивернами. Эти рептилии были размером с взрослую овчарку, только с трёхметровым размахом перепончатых крыльев, заменявших передние лапы, длинной гибкой шеей (на этом сходство с виверной заканчивалось, да и виверны гораздо крупнее.) и длинной конусообразной головой с рогом-противовесом на затылке, чтобы пасть не перевешивала. Собственно, для таких "пташек" поймать в воздухе почтовых птиц, даже хищных, было плёвым делом. Хротгар, лишь только услышав про них, сразу всё понял, а заодно решил после смерти хозяев забрать себе этих весьма полезных зверушек. Харальд, скорее всего поможет с приручением, а оно однозначно потребуется, поскольку ящеры не привыкнут к новым хозяевам по щелчку пальцами.

— А сейчас рассказывай, что знаешь о деревенском море? — Нахмурился Фёдд, перелистывая тетрадь и бегло просматривая страницы.

— А нечего особо рассказывать. Всё началось с того, что Истр пацанов утопил. Остальные ребята, может, не заметили, но мне тогда показалось странным, что закончив с ними, он сразу же всех прогнал, решив разобраться с телами сам. Одному-то тащить долго и неудобно. Кроме того, он хоть и не инициированный маг, но в заклинаниях и ритуалах шарит неплохо. Ну, я и сложил эти два факта... — На мгновение Ренар закрыл глаза, а вновь открыв продолжил: — Возможно, это просто глупая догадка, но мне кажется, что он сотворил какой-то ритуал, с их кровью, например, чтобы выморить всю деревню. — Закончил гильдеец.

— Что ж, пора прощаться, тебя уже в серых пределах заждались. — Не успели моргнуть расширившиеся от удивления и страха глаза Ренара, как его голова отделившись от тела упала на пол. Хротгар вытер лезвие топора о его одежду.

— Не надо, прошу вас, пощадите! — подобные крики раздавались, пока командир и Торстейн орудовали топорами, даруя бандитам быстрые и лёгкие смерти. Многие из них просто не успевали почувствовать боль, когда острая словно бритва чёрная сталь рассекала их шеи. Как ни удивительно, сейчас совесть Андрея молчала, возможно, где-то в глубине души он смирился с тем, что быстрая смерть, пожалуй самая лёгкая участь для подобных личностей.

* * *

— Ну что, голубчики, не ожидали меня здесь увидеть? — С весёлой улыбкой поинтересовался норманн, оглядывая расширившиеся как блюдца глаза шестерых обнажённых призраков. Его тело, сидящее по-турецки на полу позади него, касаясь подбородком груди, словно спало. Вокруг же опять царила серая гамма и мёртвая тишина, если не считать звуков его голоса.

— Ты что, убиться решил, чтобы и здесь нас достать?!? — Наконец прервал молчание после долгой паузы Ренар.

— Да нет, с чего бы? Просто решил немного прогуляться. А заодно сделать тебе и твоим ребятам одно крайне заманчивое предложение. — Лицо северянина расплылось в улыбке, характерной для страхового агента.

— И что же ты можешь нам предложить? Здесь? Уже после смерти? — С вызовом буравил его взглядом Ренар.

— Как вы, наверное, уже заметили, ребята, смерть — это ещё не конец. Скажи мне, Ренар, много ли ты знаешь о серых пределах? — заговорщицким тоном спросил Хротгар.

— А тебе-то какое дело? Мало тебе того, что пленил нас даже после смерти? — Огрызнулся гильдеец.

— О, вы уже обнаружили мои охранные круги? — Ухмыльнулся северянин. — Молодцы! Только они для вашего же блага. Повторю свой вопрос: что ты знаешь о загробной жизни?

— Для нашего блага? Скажешь тоже! Из-за них мы не можем свободно перемещаться и станем лёгкой добычей для любого враждебного призрака!

— О, да ты не безнадёжен! В этом и состоит благо: охранные круги не пускают не только вас наружу, но и кого-либо к вашим беззащитным призрачным тушкам. Конечно, свободы передвижения вы лишены, но зато пока вы в безопасности. Итак, готовы выслушать предложение? — Подмигнул северянин.

— Ты не оставил нам выбора, говори уж, коли есть чего. — Ренар расселся в своём круге, приготовившись слушать. Остальные последовали его примеру.