Шестерёнки Нового Мира (Шестерёнки Апокалипсиса-2)

Вдоль хребта той самой, последней, каракатицы, торчали многочисленые шипы. На них поблескивали нанизаные гроздями браслеты, разных цветов, в том числе — знакомые людские. Подсечка заставила металлическое существо полететь на землю, после чего пришлось отвелчься на подоспевших роботов-воинов. Пылающие глаза, срывающиеся с рук искры, мерцающие поля... Всё это могло остановить и положить не один десяток людей. Но Валера был для тварей худшим врагом. Влёт просчитав самые слабые места конструкций, он бил только наверняка, вырывая шипящие шланги, кроша хрупкие энергетические элементы, выбивая и отрывая сенсоры.

Разбросав вяло копошащиеся и уже не опасные покалеченные остовы, парень шагнул к уже поднявшейся на ноги, или на лапы, каракатице. Мощный удар снова отправил её на землю. Сорвав без разбору все браслеты и ссыпав в захваченный специально для этого рюкзак, Валера ещё раз отоварил четырёхногую тварь тяжёлым металлическим ботинком и огляделся. К нему уже неслось около десятка существ, видимо, бывших охраной каравана. А сзади ожесточённо сражались товарищи... И среди них уже были раненые, и это в лучшем случае.

— Валим! Дело сделано! — Валера бросился обратно, отрываясь от приближающихся "охранников".

Сшибка с ещё несколькими роботами, нападение со спины на остальных, внесение как можно большей сумятицы... Главное — дать возможность остальным оторваться, превратить Дополнительный Комплекс Александра-машиниста в машину... И вот они уже на полной скорости несутся по разбитой и неизвестно сколько десятков лет не ремонтированной дороге, с глубокими выбоинами и вспученными корнями горками.

Все, кроме Евгена, забились в фургон. Валера оступал последним, прикрывая остальных, и новгородца пришлось забирать сильно рискуя, в последний момент. У этого, правда, была и положительная сторона — пассажир помог закинуть в салон рюкзак с браслетами, что позволило сэкономить драгоценные секунды.

Валера попытался представить, что происходит в газельке машиниста. Запах, как на бойне, прчитания Стеши... Те, кто целее, помогают тем, кому совсем плохо... Парень невольно передёрнул плечами.

Прислушался к бормотанию Евгена — тот, забыв про всех, вопрошал о какой-то заначке у невидимого Тимура. Стало хоть ясно наконец, почему этот решился на опасную авантюру. Банальная жадность. Валера даже успокоился — мол, всё в порядке, небо не упало на землю, а реки не потекли вспять.

Дорога проходила в тишине почти до самого конца, до форта и облюбованного спуска вниз.

— Пять минут, — голос Михаила, ослабленный — Вождя неслабо зацепило — донёсся по общей связи.

— Что пять минут? — Валера не сразу понял, что тот имеет ввиду.

— До времени Ч. Мы не успеваем.

— А. Само собой. Сейчас должно начаться. Нам не могло вести бесконечно.

Оставалось доехать совсем чуть-чуть, когда Валера вдруг накатило чувство какого-то иррационального страха. Послышался омерзительный звук, похожий не то на шелестение, не то на шёпот тысяч голосов. На машину упала тень. А потом вдруг стало спокойно. Веки сами собой стали наливаться тяжетсью, а разум обволокло будто чем-то вязким, мешающим думать. Уже еле сопротивляясь происяходящему и почти ничего не соображая, Валера остановил машину. Безучастно отметил, как спереди въезжает в кювет и переворачивается фургон. С заднего сиденья уже доносился храп Евгена... Из последних сил, титаническим усилием, удалось поднять глаза — и увидеть, как где-то там, в вышине, сходятся два тёмных силуэта. Уже знакомая, дракона, и та, из жутких тварей с щупальцами, витавших вокруг багряной тучи.

После этого времени могло пройти много, а могло всего ничего. Пробуждение далось тяжело. Евген всё так же раскатисто храпел, едва не заставляя стёкла подрагивать. Спереди валялся фургон. По земле пробегали тени от "плавающих" в вышине существ, а красноватый свет клубящихся там, сверху, облоков, с мерцающими вермя от времени зарницами, окрашивал всё вокруг совершенно нереальными красками.

На приборной доске не горела ни одна лампа, и попытки как-то повлиять на машину не принесли результатов. Ровно так же не отозвался браслет, никак не получилось вызвать меню привычным уже мысленным усилием. Само собой, не работали внутренние чаты и хоть какая-то связь.

Храп Евгена резко оборвался.

— Пришёл в себя? Сиди спокойно. В небе эти, с щупальцами. Как бы нас не заметили...

— Что, ёмана?

— Говорю, не дёргайся. Если до сих пор не сожрали, может, и пронесёт. Выбираемся аккуратно, сразу в канаву. Надо добраться к нашим, посмотреть, жив ли ещё кто...

— Во вляпались...

— Ничего, могло быть хуже. По крайней мере, вся земля вместе с нами не ухнула вниз. А это уже хорошо.

— Это точно, ёмана...

— Давй сюда браслеты, "ёмана". И пошли!

Осторожно открыв свою дверь, Валера стёк вдоль борта автомобиля вниз, стараясь казаться как можно более незаметным для реющих где-то в вышине наблюдателей, и, пригнувшись, стараясь не делать резких движений, и, по возможности, оставаться в тени листвы, двинулся по направлению ко второй машине. Евген юркнул следом.

— Миша? Саши? Корж?..

— Тут, тут мы, не кричи! Погоди... Сейчас вылезем.

Сердце радостно забилось — живы! По крайней мере, некоторые... С вмиг взлетевшим до небывалых высот настроением Валера огляделся вокруг... И заметил нечто, что до этого было скрыто поворотом дороги.

— Вы пока разбирайтесь. А я мигом...

Там, за кустарником, угадывалось нечто большое и красное. Огромная чешуйчатая туша... И у Валеры было стойкое подозрение, что он знает, кому она принадлежит.

Хорошее настроение вмиг улетучилось, внутри свило кольца нехорошее предчувствие, пробуя на вкус нутро и леденя его ядом сомнений. Хлынуло, будто прорвав плотину, то, что до этого копилось где-то там, далеко — страх, и страх, само собой, не за себя.

Всё так же аккуратно, не высовываясь, и опасливо поглядывая вверх, Валера перебрался к телу дракона. Чешуйчатый гигант был мертв, это гарантировала неестественно вывернутая шея. Из полураскрытой пасти торчало оторванное щупальце, совершенно мерзкое, с присосками, сочащееся слизью и какой-то сиреневатой гадостью.

Но это всё было неважно. Ведь рядом лежало, распластавшись, человеческое тело. Слишком знакомое. Вмиг забыв про всё и вся, наплевав на осторожность, Валера кинулся вперёд. Просто потому, что остальное стало вдруг неважно.

Вера выглядела неважно, но дышала. Почувствовав движение возле себя, даже открыла глаза и улыбнулась.

— Здравствуй...

— Привет. Как ты? Где болит?..

— Везде... Это неважно.

— Неважно? Почему?

— Я... Победила... Своих демонов.

— Своих демонов? — Валера вдруг дёрнулся, оглядываясь. Ведь про демона-то он и забыл. А коварная тварь может притаиться где-то совсем рядом!

— Не... Бойся... Я... Отпустила... Его...

— Ты? Отпустила?..

— Да. Своего... Демона. Тепреь... Я... Снова... Нормальная... Как раньше...

— Так тот... Демон. Он был как-то связан с тобой?

— Да... Это мой... Демон. Теперь... Не боюсь. Теперь... Могу с тобой. До самой смерти...

— Смерти?..

— Надеюсь... Не сейчас, — уголки губ девушки грустно приподнялись, а в глазах блеснуло.

— Конечно же, не сейчас! Не для этого же... Всё это делалось!

— Мне... Больно. Но жить... Буду...

— Конечно, будешь! Сейчас, только надо убраться отсюда подальше...

— Надо... Срочно... Уходить... Они... Охотятся. Мы... С Птенчиком... — Голос девушки дрогнул, — Увидели... Что вас... Заметили. Отвлекли... Но... Временно.

— Да. Конечно. Ты сможешь идти?

— Попробую... Но, боюсь... Нет.

— Ничего, я понесу тебя. Пошли, скорее, прочь отсюда!

Аккуратно взяв свою женщину на руки и выждав, когда в небе над ними никого не будет, Валера перебежал к перевёрнутому фургону, туда, где в густых зарослях притаились соратники.

— Народ, как же я рад всех видеть снова! Как вы? Всё в порядке?

Вопрос повис в воздухе. Заданный спокойным, расслабленным тоном, будто на руках у вернувшегося не было обнажённой девушки, той, которая ещё совсем недавно собственноручно его зарезала.

— Не всё. Стеша пропала, — наконец, за всех ответил Михаил.

— Стеша?

— Да. Остались браслеты. Сама... Будто растворилась.

— Дьявол!

— Может, и он. Не удивлюсь. Что с Верой? Сказала что-нибудь?

— Сказала, что победила своих демонов. Того... Отпустила. Ещё, что они с драконом спасли нас от гибели, отвлекая этих тварей. А самое главное, что отсюда надо скорее сваливать.

— Ну, последнее-то, тут к бабке не ходи.

— Да. Как вы, не сказали? Все смогут идти?

— Корж сильно ранен. Меня потрепали, но идти смогу. Остальные в норме вроде.

— Ну так пошли тогда.

— Стой, ёмана. Ты с ней пойдёшь?

— Да.

— А ты помнишь, чё она сделала-то вообще?

— Помню.

— И что, ничему не научился, да? А если она взбесится опять? На нас бросится?

— Вера сказала, что победила своих демонов.

— А ты такой, сразу и поверил, да? Ёмана, не, а вот ты представь. Этот демон такой в кустах вон тех например сидит, и ею рулит? Ждёт момента, чтобы нас кокнуть?

— Нет ничего такого. Я видел, как дракон дрался с той тварью, с щупальцами. У него до сих пор кусок одной из них в пасти. Откусанный.

— И чо? Они могли подраться, ёмана. Это нормально. А демон-то всё равно может в кустах сидеть.

— Я ей верю. И пойду с ней, или никак не пойду. Ты можешь говорить и думать что хочешь.

— Не, слушай, так не пойдёт. Она же, эта, ёмана, угрозу представляет! Всем!

— Угрозу ты представляешь, с какими-то там своими заначками.

— Чё?..

— Ничё. Вопрос закрыт. Идём вместе, осторожно. Миша впереди. Все несогласные или остаются, или топают сами... — После этих слов, сказанных совершенно уверенным и спокойным голосом, всё внутри сжалось. Момент истины — сейчас или подчиняться, или будут линчевать. Другого не дано.

Михаил встал, как ни в чём не бывало.

— Ну пошли, что ли? Нам ещё надо придумать, как через каменное крошево пробираться...

Остальные тоже зашевелились. Внутри у Валеры будто отпустило пружину. Всё в порядке, пронесло. Хотя бы на этот раз! И тут же, будто насмехаясь над всеми его надеждами и стремлениями, накатил тот самый необъяснимый шелестящий страх, а следом, почти сразу — апатия и сонливость, желание улечься, свернуться калачиком, и чтобы никто не трогал...

С трудом сдержавшись от того, чтобы тут же упасть, Валера, напряг остатки воли и как мог аккуратно положил уже мирно сопящую Веру землю. И после этого просто рухнул рядом, только и успев в последний момент направить падение своего тела в сторону...

Вырваться из пучины бредовых кошмаров удалось, по ощущениям, спустя вечность. Всё тело одеревенело и окоченело, руки и ноги плохо слушались. С трудом перекатившись на бок, Валера несколько мгновений следил за своей женщиной. Только когда убедился, что дышит, наконец успокоился. С трудом сел, огляделся вокруг.

Вповалку валялись товарищи. Евген, два Александра, Аляксей, Корж... Вот только на месте, где в последний раз был замечен Михаил, лежали только два браслета. Будто Вождя и не было там никогда.

— Какого! — Валера выругался, с трудом встал, и побрёл в ту сторону. Упал рядом на колени, поднял металлические кругляшки. Оглядел землю вокруг в поисках следов... Ничего. Будто старый друг и товарищ испарился.

Вокруг уже шевелились и стонали. Пройдя обратно и присев рядом с Верой, Валера спросил у неё:

— Ты не видишь Мишиного призрака? Не можешь спросить у него?

Ведьмочка ненадолго застыла, вращая глазами, а потом ответила:

— Я... Не вижу... Никаких... Призраков.

— Как! Никаких?.. Вообще никаких?

— Да...

— Но у нас целый рюкзак браслетов с собой! Там все наши ребята, и ещё куча неопределённых...

— Не... Вижу.

— Хорошо. Евген! Вопрос жизни и смерти. Ты видишь призраки? Наших ребят? Миши?

— Миши?

— Да, от него остались только браслеты.

— Остались... Браслеты, ёмана?

— Да!

— Я видел, ты с его стороны шёл! Ты не кокнул ли его часом, а, ёмана?

— Так нет же! Когда проснулся, его уже не было!

— Ага, ага, ёмана... Сам собой пропал, да?..

— Да! Слушай, уймись уже! Стеша пропала точно так же. Остались только браслеты. И тогда меня не было в фургоне. Так что хватит тешить свою параною, и ответь мне по человечески: ты видишь призраков? Того же Тимура?

— Нет... Не вижу, ёмана! Как проснулись в машине, так и не вижу никого...

— М-мать!

Над поляной опять повисла тяжёлая тишина.

— Ладно, может, всё не так и плохо. Кто возьмёт браслеты? Мне тяжело, у меня Вера.

Вызвался Евеген, который выглядел целее и здоровее всех остальных, и они цепочкой пошли сквозь лес, стараясь выбирать самые густые заросли.

Всё вокруг будто замерло, не было слышно и видно ни животных, ни насекомых, даже листья не шевелились. Невольно вспомнились первые дни "после сияния", когда мир будто постепенно пробуждался... Только сейчас процесс был скорее обратный.

По ощущениям, до Форта оставалось уже совсем немного, когда сзади раздался грохот. Мало кто удержался на ногах, так трясло. Валера упал на одно колено, но всё же устоял — уж очень боялся придавить свою драгоценную ношу.

А потом опять накрыло. Шелест, страх, сонливость... И очередное пробуждение. На этот раз не досчитались двоих, Аляксея и Евгена. И если от первого остались браслеты, то от второго — уходящие вдаль еле различимые следы... А рюкзак, набитый Комплексами, валялся раскрытым, будто в нём рылись и поспешно искали что-то.

Выругавшись, Валера бросился следом. Погоня длилась недолго, а короткая ожесточённая драка завершилась тем, что беглец обмяк, придавленный к земле, и зачастил:

— Эй, ну ты чего, ёмана! Всё же нормально, да? Я же ничего не сделал...

Первой мыслью было задушить поганца. В виде призрака он казался куда полезнее и доставлял меньше хлопот. Но... Просто рука не поднялась. Особенно после того, как начал говорить. Если до этого холодное бешенство оправдывало многое, то с первыми же словами оно оказалось вытеснено чувством брезгливости и омерзения. Валера понял, что просто не сможет этого сделать.

— Идёшь с нами, без фокусов, и не выёживаешься. Понял, да?..

— Да, да, конечно понял, ёмана...

— Тащишь браслеты, и никуда не пытаешься свалить. Иначе сверну шею к чертям. Понял?..

— Понял, понял, всё сделаю! Я же всегда за тебя, ёмана! Мы же друзья, да? Ты же не убьёшь меня, да?..

— Заткнись. Мерзко слышать... Что за заначка?

— Да ничего такого... Просто заначка...

— Повторить вопрос?

— Да там всякое... Всякое, ёмана... Золото, драгоценности... Еда, патроны...

— Много?

— Нормально. Хватит...

— Вот и нафига оно тебе? Когда мир вокруг рушится? Ладно, не отвечай. Пошли. Ты впереди, и не дёргайся.

Возвратвшись, Валера увидел, что остальные обступили лежащую Веру. Увиденная картина очень не понравилась, сердце пропустило удар.