— Нет, мне больше груши нравятся. — Похлопала я глазами для верности и снова схватила Линека под руку. Чтобы в толпе не потеряться. А то ведь затопчут, как есть, даже не глянув на знак и форму.
Хотя, в сумасшедшем вихре красок красная туника не то что не выделяется, а выглядит просто консервативно, по-старушечьи строго. Кто-то даже бы неуютно себя чувствовал в таких скромных цветах. Всего-то навсего красный, цвета артериальной крови! Подумаешь! Когда наблюдаешь за многоликой толпой вызывающих расцветок, поневоле начинаешь с умилением вспоминать теплые серые свитера из овечьей шерсти, черные вельветовые брючки, умиротворенно-коричневый плед.
— А она ведь тоже желтая, — после довольно-таки продолжительной паузы (я уже начала забывать, о чем мы говорили) заметил Линек. — Что и требовалось доказать. Это твой цвет.
Я вздохнула. Совсем не к месту вспоминать о домашнем уюте на Иссандшеле, да еще и в бедных кварталах.
Мимо пронеслось какое-то существо в розово-зеленых лохмотьях, вернулось, схватило нас, спокойно разглядывающих бушующее вокруг безумие, бесновато попрыгало на месте, что-то неразборчиво проверещало в верхнем регистре, местами срываясь на бас, и умчалось так же неожиданно, как и появилось.
Линек счастливо улыбнулся, а я с некоторой брезгливостью поморщилась. Правда, тут же одернула себя. Нечего из себя незнамо кого стоить, Ция, не уподобляйся некоторым товарищам с золотистой шевелюрой.
Ведь, пожалуй, только эти люди и умеют развлекаться по-настоящему, не оглядываясь на мнимое чувство собственного достоинства. Хотя, за всем этим весельем и чувствуется легкий налет безумия, замешанного на обреченности. Обычно рациональнее и смирившиеся с собственной не самой лучшей судьбой горожане на пару дней в год превращаются в безумных транжир, если, конечно, так можно сказать про людей, никогда не державших в руках монет крупнее синегальской серебрушки.
— Правда? — потянула я без особого интереса, чисто из желания худо-бедно поддержать разговор. — А мне казалось, что цвет всех менталистов — серый.
Линек на ходу пожал плечами. Он не говорил, куда мы идем, а я и не спрашивала, постепенно вливаясь в хоровод красок.
Все сливалось, словно вокруг меня ветер закружил сотни разноцветных фантиков.
— Серый с привкусом фиолетового, — совсем уже по-домашнему улыбнулся Линек. — Но именно у тебя — желтый в синеву.
Прическа его, итак не отличающаяся особой благообразностью, от ветра растрепалась совсем, волосы стояли торчком в разные стороны, только несколько прядей упали на лоб. Мне до судорог захотелось отвернуться. Нельзя же так, право слово, нельзя! Странный он, и внешность у него жутковатая, хотя я и не могу понять, почему. Ну, да, есть в нем что-то змеиное, лицо узковато, глаза отсутсвующе-пронзительные, но это ведь не повод пугаться? Мало ли какой внешностью природа наделила человека. Иначе бы от половины города стоило бежать с громкими воплями.
На ярмарке я все-таки купила сестрам несколько безделушек, а все остальное время была свидетельницей того, как Мастер Мороков со вкусом и просто какой-то маниакальной тщательностью выбирает сувенир кому-то из своих родственников. Он останавливался у каждой лавки, тормозил у каждого лотка и долго-долго перебирал разложенные товары, вертел их в пальцах, что-то прикидывал под подозрительными взглядами лоточниц и под аккомпанемент испуганного сипения лоточников, но каждый раз с сожалением откладывал с трудом подобранную вещицу.
Иногда попадались действительно симпатичные поделки, на мой взгляд. Я и сама бы от чего-то подобного не отказалась. Но Линек все никак не мог решиться. Или ему казалось, что местные поделки недостаточно хороши?
— Ты хоть для парня или девушки выбираешь, мил друг? — грустно поинтересовалась розовощекая и полногрудая торговка после того, как Линек завис над ее лавкой, согнувшись и разборчиво перебирая тонкими крючковатыми пальцами подвески, браслеты, всевозможные ремешки, тесемки и много-много чего другого. Колупался он уже минут тридцать.
Остальные покупатели несколько робели при взгляде на нас, наверное, им в голову приходило, что это какая-то проверка, так что тетенька терпела от придирчивости моего товарища один ущерб.
Мастер ее проигнорировал, и женщина обратила блестящие заунывностью глаза на меня.
Я легкомысленно пожала плечами, энергично поглощая уже, наверное, десятую ванильную булочку с грушевым вареньем и почти сантиметровым слоем сахарной пудры. Я тут абсолютно не при чем. Можете считать, без слов говорила я ей, что меня здесь нет. Про то, что отойдет от нее Линек, как только пересмотрит всю представленную продукцию, да еще и гарантированно ничего не приобретет я, естественно, никого предупреждать не стала. Зачем? Мне итак интересно наблюдать за сменой выражений на ее лице.
Как бы парадоксально это не выглядело со стороны, но скучно мне не было совершенно. Даже наоборот. Меня не тянуло водить хороводы, прыгать вместе со скоморохами, это я и дома каждый день могу проделывать аж по сотне раз, стоит только Айку пойти вразнос, силачи-ловкачи меня тоже не особенно впечатляли, фокусники... Ну, думаю, вы и сами понимаете. А вот понаблюдать за весельем со стороны — почему бы и нет? Тем более что, стянув блокирующий способности "платок", можно было раскинуть "сеть" и контролировать движения всех мыслящих существ в радиусе нескольких десятком метров, стараясь не поддаться и определить предел собственных возможностей на данный момент. Одновременно следя за реакцией лавочников на действия Линека.
Атмосфера праздника, наверное, попадает в организм во время дыхания, вместе с воздухом.
В общем, я успешно прятала ухмылку, поглядывая на закипающую, как самовар, женщину, уминала булочки и чувствовала себя настолько хорошо и свободно, как не чувствовала, пожалуй, курса с двадцатого.
— Это для брата, — нахмурив светлые брови и держась рукой за подбородок, соизволил ответить Линек.
Я слышала об этом впервые, но никак новость не прокомментировала.
— Он старше вас, уважаемый господин? — с мольбой выпалила торговка. Ей не терпелось всучить надоедливому покупателю хоть что-нибудь, лишь бы он убрался восвояси. Как же она сожалела, наверное, что нас, всех таких из себя независимых и гордых Мастеров, а главное, способных, по мнению обывателей, проклясть аж до сотого калена, не погонишь метлой "с порога".
Хотя, научно доказано: проклятий не существует. Так же как и всевозможных ведьм и колдунов с их сглазами, порчами и прочими суевериями.
Я прожевала "хвостик" булки, подумала и, решив пуститься во все тяжкие, просто облизала пудру с пальцев, не заморачиваясь с поисками платка. Какой уж тут этикет, к черту его, если взялась есть руками, да на улице, в толпе, какой смысл притворяться? К тому же, полезу за платком — изгваздаюсь в сахарной пудре вся. Да и жалко ее, пудру. Лучше уж облизать, пусть меня поразит небесным огнем бог благонравности.
Я добродушно улыбнулась раздраженной торговке. Хм... А, может, гулять так интересно, потому что Линек единственный в нашей пятерке, кто ходит нормально, а не несется вперед, словно угорелый. Прохаживаясь с ним под руку, я действительно иду, а не ломаю ноги, прыгая, словно заправский степной тушканчик.
— Он... младше, — чуть поколебавшись, ответил Мастер, пристально разглядывая в руках мягкую цветную тесемку для волос с квадратным строгим узором. — Пожалуйста, заверните мне это.
Женщина вылупилась на него так, словно увидела в протянутой руке вместо девичьего украшения жирного по-поросячьи розового дождевого червя.
— Н-но ведь это не для... — Мастер поднял на нее отвлеченно-заинтересованный взгляд, и торговка моментально прикусила язык. — Отлично, уважаемый Мастер! Сейчас все сделаем!
Линек, не оборачиваясь, протянул мне сверток с какой-то очередной ярмарочной сладостью, на что я покачала головой и, не выдержав, рассмеялась.
— До каких же размеров вы собрались меня раскормить, коллега? — облокотившись на прилавок, кокетливо произнесла я, закидывая волосы на плечо. — Хотя, нет, подожди. Я знаю. Это ваш коварный план, да? Убрать с дороги менталиста, а потом воротить свои темные делишки без всяческого надзора. И без последствий. Я права?
Мастер скосил хитрющий глаз на меня.
— Раскусила, — грустно признался он, пока торговка шуршала коричневой упаковочной бумагой и делала вид, что не прислушивается к разговору. — Но это оказалось очень сложной задачей.
— В смысле, что я много ем, а эффекта — ноль? — педантично уточнила я, начищая ногти.
— Вот-вот, — еще понизил тон Линек и впятил губу. Обиделся, мол. — Хотя нас предупреждали, что это работа для настоящего профи. Он просил называть себя Наставником. — Тут он выпрямился, принял горделивую позу, словно жеребец, гарцующий перед десятком кобыл, и, воздев палец к навесу, процитировал с характерным для Айка позерством: — "Это вам не яблоки с ветки палкой сбивать". Или, нет, лучше: "Это вам не угрей в пресном озере пальцАми загребать!" Вот как! Маэстро! Просто маэстро!
Я рассмеялась. Еще один комик на мою голову. А казался таким серьезным парнем.
— Вот, пожалуйста, — протянула на удивление аккуратный сверток женщина.
— Да, спасибо, — рассеянно пробормотал Линек, расплачиваясь за покупку.
— Приходите... в следующий раз, — с трудом выдавила из себя торговка, сминая в пальцах один из платков, на что Линек подарил ей лучистую улыбку, и пальцы женщины сразу же расслабились.
Парень спрятал сверток в карман и, глядя поверх голов, побрел к следующему прилавку.
Я тихонько перевела дух.
— Лавочница от тебя отвязалась, — проговорила я, щурясь от яркого света солнца. — Боялась, видимо, что ты решишь еще немного задержаться около нее. А так бы она тебя обязательно спросила, зачем младшему брату девичий головной убор.
— Женское любопытство присуще всем... И даже мужчинам, — отсутствующе произнес Линек неясно для чего. Видимо, имел в виду меня. Тогда, вместо "мужчин", следовало бы поставить менталистов.
— Ну, допустим, так, — легко согласилась я. От тепла меня разморило, от сладостей и веселой суеты вокруг этот мир казался самым замечательным местом во всех слоях реальности, так что собираться, а тем более анализировать происходящее не хотелось совсем. Могу же я хотя бы несколько часов пожить просто так, не особо задумываясь.
Мастер Мороков опустил голову, бессмысленно улыбаясь.
— Это для сестры.
И больше, сколько я не ждала, разъяснений не последовало. Ну и ладно, достаточно того, что я знаю цель — найти подарок для брата, а почему он подходит к ее выполнению с такой серьезностью (робостью?) — совсем уже не мое дело. Семья Дзе находится под неким темным занавесом, про нее не известно совсем ничего. Так стоит ли совать голову в петлю ради удовлетворения "женского любопытства"? Я не стала.
Правда, промелькнула крамольная мыслишка о причине несколько противоестественных пристрастий братишки Господина-Меня-Здесь-Нет, но я поспешила отделаться от нее и вообще, перестать гадать. Линек всегда выражался путано, не стоит из-за этого наводить напраслину на не просто незнакомого человека, а еще и родственника коллеги.
Мысль послушно испарилась, правда, оставив после себя необычное послевкусие, но, так как Линек свои поиски идеального подарка не прекратил, вскоре растворилось и оно.
— Ой! А вы... Вы ведь из пятерки Кароля, правда?!
Такой восторг, а в первую очередь, количество децибел, в голосе проигнорировать было просто невозможно, к тому же, обращались к нам, определенно.
Я моргнула, пытаясь вспомнить лицо по-деревенски милой девушки в длинной юбке и блузе с подсолнухами. Хотя, чем я занимаюсь? Итак ведь ясно, что вижу я ее впервые.
Линек остановил на девушке расфокусированный взгляд и чуть приподнял краешки губ.
— Доброго дня, ВильАяна.
Знакомая Линека так вся и осветилась изнутри. Так осветилась, что даже умудрилась ненароком расстегнуть верхнюю пуговку. Н-да... Ну и декольте...
— Это ЭльвеЦия. Ция, это ВильАяна. Подруга Кароля.
Я сохраняла абсолютно невозмутимый вид.
ВильАяна зарумянилась так, как умеют только деревенские круглощекие пышки. На ее скулах засветились два красных симметрично расположенных пятна, а вместе со смущенной улыбкой появились две очаровательные ямочки на щечках.
— Я... его знакомая.
— Приятно наконец встретиться лично, — профессионально улыбнулась я, показав зубы.
Девица взволнованно прижала руки к груди. Я же как-то отвлеченно гадала о том, расстегнется вторая пуговица или нет.
— Он говорил обо мне?! Он обо мне рассказывал?!
Я устояла под напором, даже не попятившись, хотя ВильАяна при желании могла снести меня чистой массой.
— Да, я слышала о вас, — стряхнув невидимую пылинку с рукава, холодно проговорила я.
Не объяснять же ей, право слово, что слышала я только ее утренний скандал с командиром, а потом несколько многозначительных замечаний со стороны Айка.
По лицу девушки растеклось выражение просто-напросто неприличного наслаждения.
— Эй, Даяна! Ты где там?!
Девица встрепенулась, оглядываясь по сторонам.
— Ой, извините! Подождите меня, пожалуйста! Я сейчас вернусь!
Господи, "это" еще вернется.
Поглядывая на то, как ВильАяна исчезает в толпе, я подумывала, что имя определенно влияет если уж не на сущность человека, то на его способность создавать мне проблемы — точно. Сначала была ВэннаДелья, теперь ВильАяна. Похоже, не правда ли?
— Вот она, причина рассеянности Кароля, — произнесла я, насмешливо приподняв бровь.
Линек склонил голову ко мне, будто все это время витал в облаках и только теперь, преисполненный истинного знания о смысле всего сущего, опустился на грешную землю.
— Может быть, — отрешенно изрек он, думая явно о чем-то далеком от житейской суеты. Неторопливо огляделся и потянул меня за руку в сторону птичьего ряда. — Пойдем-ка...
— Эй, мы что, убегаем? — поразилась я, даже не пытаясь сопротивляться. Наоборот, подобная мысль была мне очень даже по душе.
Линек взлохматил волосы легким движением руки.
— Отступаем. — Прищурился на солнце и добавил: — Стратегически.
Ох, ну, если только стратегически...
В птичьих рядах мы не задержались, разве что Мастеру Мороков приглянулась крохотная непоседливая серенькая птичка с красной "шапочкой" на головке, но покупать он ее не стал, объяснив свой интерес любопытством художника.
Мы пробрались сквозь толпу и просто неторопливо пошли дальше. Я даже не сразу заметила, что многоголосый шум ярмарки остался где-то позади.
— Хэ-э-э... — потянул Линек, моргая. — Как это мы тут оказались?..
Поверить не могу, он что, заблудился?
Я развела руками.
— Я просто шла рядом. — Мастер продолжал оглядываться с вялым удивлением. Н-да уж. — И, знаешь, я была уверена, что ты знаешь куда идешь.
— А я думал, что это ты хочешь меня куда-то привести, — и мило улыбнулся.
У меня вытянулось лицо.
— А вообще... — Парень закрыл глаза и глубоко вдохнул. — Это, пожалуй, само красивое место в Хрустальном.
