Имперский городовой

— Как это не касается?! — возмутился юноша. — Да если бы не Парацельс, ты вообще никогда не появился на свет! Ты просто обязан помочь обитателям Ультана и прочих населенных планет этого мира.

— Ну и что? Из-за ложного чувства признательности я должен всю свою жизнь вкалывать на своего создателя? Чушь полная! По сравнению со мной любой из обитателей этой вселенной — всего лишь жалкий червь, поэтому мне нет до вас никакого дела, тем более, я уже готов к переходу в высшие пространственно-временные структуры и ничто не может отвратить меня от этого шага.

— Не нужно всю жизнь! Помоги лишь избавиться от напасти, а там катись на все четыре стороны.

— Прощай, Зенон, — прошелестел в сознании юноши негромкий голос, — но решать проблему придется вам самим...

Сразу после этих слов Зенон ощутил, что существовавшая до этого невидимая связь между ним и новоявленным сверхразумом резко оборвалась. Колышущееся туманное марево начало постепенно сгущаться, и вскоре сознание юноши вновь заволокло беспросветной пеленой беспамятства.

— Зен, очнись! Да очнись же, парень! — какой-то настырный звук будоражил сознание юноши, не позволяя провалиться в столь притягательные объятия бесчувствия. — Зенон, хватит хандрить! Я уверен в том, что ты уже очухался! Открывай глаза, иначе мне придется наградить тебя ментальной оплеухой!

Постепенно юноша сообразил, что беспокоящий его звук — ни что иное, как голос, и голос этот явно принадлежит какому-то мужчине. Осознание этого факта по какой-то необъяснимой причине вызвало в душе молодого человека чувство несказанной радости. Через некоторое время в его голове начали все четче и четче вырисовываться какие-то не связанные между собой образы. Наконец эти фигуры слились воедино, и до сознания юноши вдруг дошло, что он — Зенон Мэйлори — поручик имперской полиции, а голос принадлежит его другу Вельмиру Максаю — славному парню, магу и по совместительству его непосредственному начальнику.

"Интересно, — подумал Зенон, — долго этот зануда собирается доставать меня своим противным голосом? И чего это он докопался до меня в такую рань — поди, еще и шести нет, а договаривались на девять".

Неожиданно на физиономию юноши обрушился — как ему показалось — целый водопад . Тут уж поневоле пришлось открыть глаза и начинать приходить в чувства.

— Вель, прекрати! — громко заверещал пострадавший. — Сейчас же перестань поливать меня водой!

Он собрался отчитать товарища за столь ранний визит, но тут взгляд его упал на выкрашенные глянцевой краской стены и потолок помещения, освещенного тусклым светом еле тлеющих электроламп, и до сознания Зенона дошло, что в данный момент он находится вовсе не в своих персональных апартаментах, выделенных ему заботливой Маарой Бушуй, а в каком-то другом месте. Более всего окружающая обстановка своим видом напоминала госпитальную палату или лабораторию мага.

Едва лишь в голове юноши промелькнуло ключевое слово "лаборатория", тут же рухнули предохранительные барьеры, надежно ограждавшие его сознание от грубых реалий действительности. Наконец-то он осознал, что находится вовсе не в собственной постели, а валяется в полуобморочном состоянии на дощатом полу лабораторного помещения, что бородатая физиономия мужчины, с графином воды в руке, принадлежит Вельмиру, а две симпатичные мордашки рядом с ним — его ассистенткам. "Эйнари и Натэль", — вспомнил Зенон и это знание отчего-то вызвало в его душе ничем не мотивированный прилив радости.

— Вот и хорошо, парень, — в свою очередь улыбнулся Вельмир. — Признаться, я думал, что ты никогда уже не очухаешься. Энергоинформационный поток, действию которого ты неожиданно для всех нас подвергся, должен был по большому счету стереть всю твою память и превратить тебя в тихого идиота. Интересно, все ли ты помнишь из своей прошлой жизни?

— Не боись, прекрасно все помню. И ничему не удивляйся — меня действительно стерли, а потом сразу же восстановили...

— Интересно, интересно, — Вельмир посмотрел в лицо юноши откровенно удивленным взглядом своих небесно-синих глаз. — Это откуда же у нас такая информация?

— От верблюда, — криво усмехнулся Зенон, легко поднимаясь на ноги. — Видите ли, уважаемые маги, электронный гомункул, тщательно взлелеянный вашим гением, наконец-то соизволил вылупиться. Походя он умудрился развоплотить и потом снова склеить мою духовную сущность. Вдобавок осчастливил "жалкого червя" короткой беседой с глазу на глаз. — Он посмотрел на потерявших от изумления дар речи магов и, как ни в чем не бывало, спросил: — А как ваши дела? Допросили проекцию демонической сущности? И что же она вам поведала?

На мгновение в комнате установилась немая пауза. Маги, разинув рты, взирали на скромно потупившего глазки молодого человека. Зенон искоса поглядывал на Вельмира и его ассистенток, наслаждаясь эффектом от своей короткой, но весьма содержательной речи.

Наконец грандмаг и его милые ассистентки пришли в чувства.

— Ты хочешь сказать, что общался с этой... этим... ну ты сам понимаешь с кем... — Вельмир замялся, не в состоянии подобрать нужного названия "вылупившемуся гомункулу".

— Вообще-то сам себя он именовал Мысль, а еще энергоинформационной сущностью четвертого порядка. Мысль сообщил мне, что совсем недавно осознал себя как личность. Он не собирается задерживаться в нашем измерении и как только накопит необходимое количество энергии, тут же отправится куда-то в высшие сферы бытия, расти как личность.

— Ага, накопит, — зло прошипел Вельмир, — наш новорожденный шалопай умудрился опустошить лагерные аккумуляторы, напугать едва не до смерти профессора Лесха, походя, слопав его фантомную сущность со всеми энергетическими потрохами, понизить практически мгновенно температуру во всей долине аж на десять градусов. — Постепенно голос грандмага креп, набирая привычные обертоны. В самом конце своей обвинительно-обличительной речи он изрек: — Но самое печальное: этот засранец целенаправленно разрушил удерживавшую проекцию демона пентаграмму, заставив тем самым его аннигилировать, а выделившуюся энергию сожрал без зазрения совести аки аспид ненасытный. Короче говоря, все наши надежды узнать что-нибудь полезное от демонической сущности пошли коту под хвост.

Слова мага не стазу достигли сознания юноши, но после того как он все понял и осознал, здорово расстроился и с нескрываемым упреком в голосе спросил:

— О чем же ты в таком случае беседовал с демоном на протяжении четверти часа? Да за это время даже самый никчемный опер раскрутит бывалого вора, пойманного с поличным.

— Видишь ли, Зен, — вместо расстроенного шефа заговорила Натэль, — все это время мастер Максай пытался достичь соглашения с проекцией демонической сущности и в тот момент, когда принципиальная договоренность была достигнута, появился тот бестелесный дух и все испортил. Кстати, нам хотелось бы поподробнее узнать о вашем разговоре. Может быть, он все-таки поделился с тобой какой-нибудь важной информацией.

— Важной информацией? — почесав затылок, переспросил Зенон. — Да, да он что-то говорил о каком-то вторжении и той опасности, что грозит Ультану и его обитателям. Однако я не специалист и в этих вещах практически не разбираюсь...

— В таком случае, может быть, ты дашь согласие на процедуру ментосканирования? — Грандмаг посмотрел на Зенона загоревшимися глазами. — Уверяю, процесс абсолютно безболезненный и никакого вреда твоему организму не нанесет.

В ответ юноша пожал плечами и нерешительно сказал:

— Ну не знаю, если ты утверждаешь, что это безопасно, действуй, только побыстрее. Кстати, этот "шалопай и засранец", как ты изволил выразиться, собирался перед самым своим уходом навестить своего уважаемого родителя.

— Не понял, какого еще родителя? — спросил Вельмир Максай, но тут же шлепнул себя по лбу и громко воскликнул: — Ах да! Парацельс! Нужно срочно разыскать нашего гения — не приведи Господь, чтобы с ним что-нибудь случилось...

Что могло случиться с землянином, маг уточнять не стал, но всем и так без лишних объяснений было понятно, какими последствиями чреваты для смертного существа неожиданные встречи с энергоинформационными сущностями четвертого порядка.

Вельмир тут же отложил на неопределенное время свое решение заняться ментосканированием сознания Зенона и, сделав знак всем присутствующим следовать за ним, что было мочи, рванул к выходу из лаборатории.

Оказавшись вне стен помещения, Зенон был несказанно удивлен и обескуражен: вся территория лагеря была окутана белесоватой практически непроницаемой для взгляда субстанцией, как будто на долину неожиданно опустилось небесное облачко. Еще он отметил, что температура воздуха существенно понизилась. Когда, об этом мельком упомянул Вельмир, юноша как-то не придал данному факту особого значения, пропустив его мимо ушей. Теперь же, пронизывающий до костей холод и наводящая тоску сырая мгла, неприятно действовали на нервы и вызывали в его душе нехорошие ассоциации. Зенону на миг показалось, что вся планета утонула под туманным покровом, и благодатные солнечные лучи уже никогда не смогут пробиться к ее поверхности. Вокруг то тут, то там раздавались приглушенные голоса обитателей лагеря. Никакой суеты и паники не наблюдалось — маги общались между собой в спокойной и деловитой манере.

— Не бойся, Зен. — Откуда-то из тумана донесся голос грандмага, — Скоро туман рассосется. Видишь ли, могучее детище нашего гения, не мудрствуя лукаво, позаимствовало энергию для своего бегства в горние выси непосредственно из окружающей среды, и как результат — конденсация водяных паров при переходе температуры воздуха через точку росы. Хорошо, что ему в голову не взбрело основательно выпотрошить магов, иначе большая часть населения лагеря валялась бы сейчас в полной отключке. Иди за нами к домику Парацельса.

Юноша последовал совету мудрого мага. Однако лишь только он сделал несколько шагов, как тут же заблудился. Вроде бы, и старался все время держаться за спиной Эйнари, но очень быстро потерял девушку из виду. Даже шум шагов и прочие звуки, доносившиеся до его слуха, как бы растворялись в тумане, приобретая объемность, так что не представлялось никакой возможности установить направление, откуда они доносятся.

— Вель, Эйнари, Нтэль! — громко закричал Зенон. — Куда вы пропали?! Я ничего не вижу!

В ответ на его душераздирающие вопли из тумана высунулась тонкая девичья ручка, и голосок Эйнари произнес извиняющимся тоном:

— Прорости, Зенон, я как-то упустила из вида, что ты не обладаешь магическим зрением. Возьми меня за руку и ни о чем не беспокойся.

Даже крепко ухватившись за, казалось бы, такую хрупкую, но в то же время такую надежную руку своей спасительницы, молодой человек чувствовал себя слепцом, бредущим вслед за поводырем. Туман был настолько густым, что скрывал от его взгляда не только фигуру девушки, но дорогу, по которой его вели. Излишне объяснять, что для энергичного и привыкшего всегда держать ситуацию под контролем юноши подобное положение вещей было, по меньшей мере, досадным обстоятельством. Он искренне позавидовал магам и в душе посетовал на то, что его магические таланты не распространяются за пределы органолептических фокусов с определением содержания ядов в продуктах питания, а также способности развести огонь в полевых условиях без спичек или зажигалки.

Зенону даже показалось, что само время в туманной пелене движется как-то по-другому — уж больно долго они бредут к коттеджу Парацельса.

На самом деле хождение в мглистой субстанции продолжалось не более двух минут. Вскоре трое магов и Зенон стояли на пороге домика Парацельса. В самом конце своего недолгого путешествия юноша отметил один положительный момент: плотная пелена тумана начала постепенно рассасываться, и он наконец-то смог разглядеть контуры фигуры идущей впереди Эйнари. Едва лишь он сделал для себя это открытие, как голос невидимого Вельмира констатировал:

— Вот и солнышко пригрело, вскоре все снова вернется на круги своя. — После чего маг, как бы в ответ на какие-то мучившие его мысли, негромко пробормотал: — Странное, однако, получилось создание у нашего Парацельса — вокруг полсотни магов и накачанный энергией лагерный периметр — более чем достаточно для его нужд, и он ничего этого не трогает, а идет по пути наибольшего сопротивления: развоплощает демона, ворует электричество из аккумуляторных батарей, наконец, выкачивает энергию прямо из окружающей среды.

— А может быть, по какой-то причине он не способен усваивать магическую энергию? — выдвинул предположение Зенон.

— Ага, я бы точно также подумал, не слопай он подследственного демона, — не без иронии в голосе сказал маг, затем более оптимистичным тоном добавил: — Ну вот мы и пришли...

Едва лишь дверь в коттедж распахнулась, и до ушей вошедших донеслись какие-то неподдающиеся идентификации звуки: то ли плачь навзрыд, то ли истерический хохот — сразу и не разберешь. — Эти звуки перемежались неразборчивым женским бормотанием.

Войдя внутрь, Зенон оставил входную дверь нараспашку, поскольку в доме Парацельса царила непроглядная темень — еле тлеющие электрические лампы скорее не разгоняли мрак, а наоборот сгущали его. По этой причине загадочные звуки казались еще более зловещими.

Следует отметить, что последнее обстоятельство ничуть не смутило ни Вельмира Максая, ни двух его симпатичных помощниц, ни тем более нашего отважного следователя, даже наоборот, подвигло к более активным действиям. Ворвавшись в гостиную, они не увидели разбросанных по всему столу коробочек, соединенных между собой разноцветными энергетическими жгутами. Висящий на стене экран не светился, его темная поверхность сейчас более всего напоминала разверзшиеся врата в адскую бездну. Впрочем, проливать слезы по поводу исчезновения суперкомпьютера никто не собирался. В настоящий момент всех интересовали лишь загадочные звуки, доносившиеся из спальни, расположенной на втором этаже.

Несмотря на царивший в помещении полумрак, Вельмир уверенной походкой направился к ведущей наверх лестнице, громко крикнув на всякий случай:

— Парацельс, ты где?!

— Поднимайтесь в спальню, мы здесь, — вместо хозяина дома ответил серебристый голосок капитана полиции. — Наш Парацельсик немного не в себе, но вы только не пугайтесь, с мозгами у него все в полном порядке, просто мальчик в шоке.

На пороге спальной комнаты их встретила Эниэль. Было вполне очевидно, чем занимались здесь она и юный гений еще совсем недавно — уж явно не ликвидацией пробелов знаний девушки в области элементарной физики. Но на сей раз эльфийка проявила неслыханную скромность. Она не предстала перед гостями в полном неглиже, а все-таки прикрыла хоть и частично свою наготу, обернув бедра банным полотенцем. Собственная обнаженная грудь ее вовсе не смущала, но влетевший первым на второй этаж Вельмир, увидев даму в столь соблазнительном антураже, недовольно пробурчал:

— Могла бы прикрыться поосновательнее.

На что языкастая дамочка незамедлительно ответила:

— Ой, ли, мой любвеобильный петушок, с каких это пор тебя начал смущать вид моего обнаженного тела?! Не ты ли сам в порыве страсти любил прижаться губами к "источникам счастья", "сладостным дыням", "шарам трепещущим"?! Вспомни-ка, какими еще эпитетами ты восхвалял мою грудь? А теперь, видите ли, его не устраивают мои "дыни"!..