Оковы для призрака. Книга 5

Глаза Дмитрия вспыхнули — пусть не тем восхищением, с которым он смотрел на Лиссу, но меня это не заботило. Этот взгляд был хорошо мне знаком, я видела его раньше, в те моменты, когда мы так хорошо понимали друг друга, что даже не нуждались в словах. Та же связь между нами ожила и сейчас, вызванная чувством одобрения и благодарности.

— Да, — громким, сильным голосом ответил он. — Я могу рассказать все, что знаю о планах стригоев и их местонахождении. И готов вместе с вами встретиться с ними лицом к лицу или остаться в стороне — как вам будет угодно.

— Это может оказать нам бесценную помощь. — Ганс с самым заинтересованным видом наклонился вперед в своем кресле. Я мысленно добавила ему несколько баллов — оказывается, он тоже сторонник нанесения упреждающих ударов по стригоям.

Рич вспыхнул — хотя, может, просто перегрелся на солнце. Пытаясь установить, насколько хорошо Дмитрий переносит солнечный свет, морой и сами уже чувствовали себя не очень хорошо.

— Подождите! — воскликнул он, перекрикивая нарастающий шум. — Мы никогда не поддерживали эту тактику. Кроме того, он ведь может солгать...

Его протест прервал женский крик. Из толпы внезапно вырвался моройский мальчик лет шести и бросился к нам. Кричала его мать. Я остановила ребенка, схватив за руку: я-то не боялась, будто Дмитрий причинит ему вред, а вот у женщины от страха мог случиться сердечный приступ.

— У меня есть вопросы! — заявил мальчик, заметно храбрясь.

Мать потянулась к нему, но я жестом остановила ее.

— Подождите секундочку. — Я улыбнулась мальчику. — Что ты хочешь спросить? Давай, смелее. Я не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось, — заверила я женщину, которая с испуганным лицом смотрела на Дмитрия.

Она не могла знать, в состоянии ли я чему-то помешать, но осталась на месте.

— Это неле... — Рич закатил глаза.

— Если ты стригой, — прервал его мальчик, — тогда почему у тебя нет рогов? Мой друг Джеффри говорит, что у стригоев есть рога.

На мгновение взгляд Дмитрия задержался на мне, и снова между нами проскочила искра взаимопонимания. Потом, сохраняя спокойное, серьезное выражение лица, он посмотрел на мальчика и ответил:

— У стригоев нет рогов. Но даже если бы и были, это не имеет значения, потому что я не стригой.

— У стригоев красные глаза, — вмешалась я. — По-твоему, у него красные глаза?

Мальчик наклонился вперед, вглядываясь.

— Нет. Карие.

— Что еще ты знаешь о стригоях? — спросила я.

— У них, как и у нас, есть клыки.

— У тебя есть клыки? — почти пропела я, обращаясь к Дмитрию.

С ним наверняка уже обсуждали это, но когда спрашивает ребенок... Впечатление совсем другое.

Дмитрий улыбнулся — широко, просто потрясающе, и это застало меня врасплох; он очень редко улыбался так. Даже когда он по-настоящему радовался, это была всего лишь полуулыбка. Сейчас же он улыбался от души, обнажив все зубы, точно такие, как у людей и дампиров. Никаких клыков.

На мальчика эта демонстрация явно произвела впечатление.

— Хватит, Джонатан, — с беспокойством ла его мать. — Ты спросил, а теперь пойдем.

— Стригой очень сильные, — продолжал Джонатан, явно проявляя задатки будущего юриста. — Ничто не может причинить им вред.

Я не стала поправлять его — из опасения, что он захочет увидеть, как сердце Дмитрия пронзают колом. Можно только удивляться, почему Рич не додумался до проверки такого рода.

— Ты очень сильный? — Джонатан тем временем вперил в Дмитрия острый взгляд. — Тебе можно причинить вред?

— Конечно можно, — ответил Дмитрий. — Я сильный, но тем не менее множество вещей могут причинить мне вред.

И потом, будучи Розой Хэзевей, я сказала то, чего, наверное, говорить не следовало.

— Ударь его и увидишь.

Мать Джонатана снова вскрикнула, но быстрый маленький негодяй увернулся от нее, подбежал к Дмитрию и, прежде чем кто-либо успел остановить его — хотя я могла бы успеть, — ткнул маленьким кулачком в колено.

Дмитрий немедленно откинулся назад, сжал руками колено и застонал, как бы от сильной боли.

Кое-кто в толпе засмеялся. Один из стражей подошел к Джонатану, взял его за руку и увел обратно к матери, уже близкой к истерике. По пути через толпу мальчишка оглянулся на Дмитрия.

— Не такой уж он сильный. Не думаю, что он стригой.

Это вызвало новую волну смеха. Третий морой, участвующий в допросе, но до этого помалкивающий, фыркнул и встал.

— Я увидел достаточно. Не думаю, что он должен расхаживать тут без охраны, но он не стригой. Поместите его куда-нибудь в приличное место и приставьте к нему караульных, пока не будет принято окончательное решение.

— Но... — начал было Рич.

— Нечего и дальше тратить время впустую. — Морой отмахнулся от него. — Уже жарко, и я хочу спать. Не утверждаю, будто понимаю, что произошло, но сейчас это наименьшая из наших проблем — когда одна половина Совета жаждет оторвать другой головы из-за этого постановления о снижении возрастного ценза стражей. Во всяком случае, то, что мы видели сегодня, очень обнадеживает... Даже можно сказать, что это чудо, способное изменить всю нашу жизнь. Я доложу ее величеству.

Толпа потихоньку расходилась, на лицах людей было удивление. Постепенно до всех доходило, что если случившееся с Дмитрием — правда, то все наши представления о стригоях должны претерпеть коренные изменения. Стражи, конечно, остались с Дмитрием. Как только он и Лисса встали, я ринулась к ним, горя желанием порадоваться нашей победе. Когда крошечный кулачок Джонатана "свалил" Дмитрия, он еле заметно улыбнулся мне, и мое сердце подскочило — значит, я права, его чувства ко мне не исчезли. Однако сейчас, буквально в мгновение ока, взаимопонимание между нами растаяло. Когда Дмитрий увидел, что я приближаюсь, его лицо приняло холодное, настороженное выражение.

"Роза, — мысленно воззвала ко мне Лисса. — Уходи. Оставь его в покое".

— Черта с два! — вслух ответила я ей, одновременно адресуясь к нему. — После той поддержки, которую я только что тебе оказала, ты все-таки не хочешь разговаривать со мной!

— Мы прекрасно обошлись бы и без тебя, — сухо ответил Дмитрий.

— Правда? — Я просто ушам своим не верила. — Ты, похоже, был очень признателен мне всего несколько минут назад, когда я выдвинула идею, как бы ты мог помочь в борьбе со стригоями.

Дмитрий посмотрел на Лиссу и сказал негромко:

— Я не хочу ее видеть.

— А придется! — воскликнула я. Некоторые люди из рассеивающейся толпы остановились и обернулись на шум. — Ты не можешь вот так просто отмахнуться от меня.

— Заставь ее уйти, — пробормотал Дмитрий.

— Я не...

"Роза! — закричала Лисса в моей голове, и я умолкла; пронизывающий взгляд нефритовых глаз заставил меня смутиться. — Ты хочешь помочь ему? Если ты будешь стоять здесь и кричать на него, он лишь еще сильнее расстроится! Этого ты хочешь? И хочешь, чтобы на глазах у людей он вышел из себя и накричал на тебя? Его должны видеть спокойным и нормальным. Это правда — ты только что помогла ему, но если ты сейчас не уйдешь, то погубишь все".

С бешено бьющимся сердцем я потрясенно смотрела на них. Слова Лиссы прозвучали лишь в голове, но с тем же успехом она могла выбранить меня вслух. Во мне все кипело, страшно хотелось наговорить им обоим гадостей, но правда ее слов оказалась сильнее моей злости. Если я устрою сцену, это не поможет Дмитрию. Справедливо ли, что они прогоняют меня? Справедливо ли, что они держатся заодно, как бы не замечая сделанного мной вот только что? Нет. Но я не дам своей уязвленной гордости разрушить то, чего сама же достигла. Люди должны принять Дмитрия, это главное.

Я одарила их взглядом, в который вложила все свои чувства, и поспешно удалилась. Теперь Лисса сочувствовала мне, но я мысленно отключила нашу связь. Пока с меня хватит!

Выйдя с церковного двора, я почти сразу столкнулась с Даниэллой Ивашковой. Под горячим солнцем ее идеальный макияж уже немного потек, из чего я сделала вывод, что она тоже наблюдала спектакль с допросом Дмитрия. Поблизости находились две ее приятельницы, но они отстали и болтали между собой. А она остановилась передо мной. Борясь с раздражением, я напомнила себе, что она-то ничего плохого мне не сделала, и вымученно улыбнулась.

— Здравствуйте, леди Ивашкова.

— Даниэлла, — дружелюбно ответила она. — Никаких титулов.

— Простите. Никак не привыкну.

Она кивнула на удаляющихся в сопровождении стражей Дмитрия и Лиссу.

— По-моему, ты очень помогла ему. Бедняга Рич сильно расстроен.

Ах да, Рич ведь приходится ей родственником!

— Ой! Прошу прощения! Я не хотела...

— Не извиняйся. Рич мой дядя, но в данном случае я верю тому, что говорят Василиса и господин Беликов.

Хоть я и сильно злилась на Дмитрия, меня покоробило то, что она не назвала его стражем. Ладно, ее можно простить — ведь она все-таки на нашей стороне.

— Вы... Вы верите, что Лисса исцелила его? Что стригоя можно возродить?

Наверное, тех, кто поверил, не так уж мало, осознала я. У нас теперь целая толпа свидетелей, и за Лиссой уже тянется вереница поклонников. А ведь я почему-то была убеждена, что мнение королевских мороев всегда отличается от моего.

— Мой собственный сын — пользователь духа. — На лице Даниэллы возникла неуверенная улыбка. — Принять это было нелегко, но когда это удалось, уже было гораздо легче свыкнуться со всякими другими вещами, которые прежде казались невозможными.

— Наверное, — согласилась я.

За ее спиной я заметила мороя, стоящего под деревьями. Он смотрел в нашу сторону, и я поняла, что где-то уже видела его. Однако Даниэлла снова заговорила, отвлекая меня.

— Кстати, об Адриане... он искал тебя. Теперь времени осталось совсем немного, но примерно через час родственники Натана устраивают вечеринку с коктейлями, и Адриан хотел, чтобы ты тоже пришла.

Еще одна вечеринка! Они что, ничем больше при дворе не занимаются? Кровавая бойня, чудо с возрожденным стригоем — все это ерунда, просто еще один повод для вечеринки!

Наверное, я была у Ронды, когда Адриан искал меня. Интересно. Передавая мне это приглашение, Даниэлла намекала на то, что и она поддерживает сына. К сожалению, меня это не радовало. Родственники Натана — Ивашковы, и они вряд ли будут так же дружелюбны.

— Королева тоже там будет?

— Нет, у нее назначены другие встречи.

— Вы уверены? Никаких неожиданных визитов?

Она засмеялась.

— Уверена. Говорят, вам не следует обеим оказываться в одно и то же время в одном и том же месте.

Представляю, какие разговоры идут по поводу моего выступления в Совете, и особенно удачно, что отец Адриана тоже там присутствовал.

— Это уж точно — после того сегодняшнего. То, что она сделала... — Начавший было угасать гнев снова вспыхнул. — Это непростительно.

Странный парень под деревьями все еще маячил там. Интересно, что ему надо?

Даниэлла никак не отозвалась на мое утверждение, и невольно возник вопрос: а в этом деле она на чьей стороне?

— Королева по-прежнему тепло относится к тебе.

— С трудом верится, — усмехнулась я.

Трудно испытывать теплые чувства к тому, кто публично накричал на тебя, а я сумела к концу нашей перебранки вывести Татьяну из себя.

— Это правда. Все забудется, и ты даже пока не утратила шанс быть назначенной к Василисе.

— Вы это серьезно? — воскликнула я.

Глупо, конечно. Даниэлла Ивашкова не выглядела человеком, склонным шутить такими вещами, однако верилось все равно с трудом — помня о том, что я наговорила Татьяне.

— После всего, что недавно произошло, они дорожат каждым хорошим стражем. Кроме того, она не хочет ссориться с тобой.

— Да? Ей не удастся подкупить меня! Если она воображает, что, отпустив Дмитрия на свободу и соблазняя работой, в которой я заинтересована, заставит меня передумать, то это не так. Она лживая интриганка...

Я резко смолкла. Мои слова прозвучали так громко, что приятельницы Даниэллы во все глаза уставились на меня. И мне вовсе не хотелось ругаться — пусть Татьяна этого и заслуживала — в присутствии Даниэллы.

— Извините, — сказала я, стараясь быть вежливой. — Передайте Адриану, что я приду на вечеринку. Но вы действительно хотите этого? После того как я прошлой ночью испортила церемонию? И после... всего того, что я еще сделала?

Она покачала головой.

— То, что произошло на церемонии, вина не только твоя, но и Адриана. Однако что было, то было, и Татьяна выкинула это из головы. Предстоящая вечеринка — простое развлечение, и если Адриан хочет, чтобы ты пришла, то я хочу, чтобы он был счастлив.

— Я приведу себя в порядок и через час буду у вас.

— Чудесно. — У нее хватило такта проигнорировать мою недавнюю вспышку. — Знаю, он будет рад услышать это.

Я не стала ей говорить, что своим появлением на вечеринке Ивашковых мне хочется досадить Татьяне, поскольку едва ли такие побуждения украсили бы меня в глазах Даниэллы. И, по правде говоря, я была совсем не против повидаться с Адрианом: в последнее время мы мало общались по-настоящему.

Как только Даниэлла и ее приятельницы ушли, я решила, что пора разобраться еще кое с кем, и направилась прямо к морою, который так и торчал поблизости.

— Итак. — Я уперла руки в боки. — Кто ты такой и что тебе надо?

Он был всего на несколько лет старше меня; казалось, моя решительная поза не произвела на него никакого впечатления. Он криво улыбнулся, и я снова попыталась вспомнить, откуда его знаю.

— У меня сообщение для тебя, — ответил он. — И кое-какие подарки.

И протянул мне большую сумку. Заглянув внутрь, я обнаружила там лэптоп, кучу проводов и несколько листов бумаги.

— Что это? — Я недоверчиво посмотрела на парня.

— Тебе нужно поторопиться... и не говори об этом никому. В записке все сказано.

— Нечего тут со мной в шпионские игры играть! Я и шагу не сделаю, пока ты...

Стоп! Я видела его в Академии, примерно в то время, когда оканчивала учебу, всегда где-то в тени. Внезапно осознав, откуда в нем эта самоуверенность и одновременно умение не бросаться в глаза, я застонала:

— Ты работаешь на Эйба!

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

Парень ухмыльнулся.

— Ты так говоришь, будто это плохо.

Я нахмурилась и снова заглянула в сумку.

— Что происходит?

— Я всего лишь посланец. Выполняю поручения мистера Мазура.

— Это изящный способ сказать, что ты шпионишь для него? Разузнаешь грязные секреты, чтобы он мог использовать их против людей и продолжать играть в свои игры?

Эйб, казалось, знает все обо всех — в особенности о королевских политиках. Как такое возможно, если не иметь повсюду глаза и уши? Скажем, при дворе? Вполне допускаю, что он напичкал и мою комнату микрофонами.

— "Шпионишь" — грубое слово. — Парень, однако, не отрицал самого факта. — Кроме того, он прилично платит. И он хороший босс. — Сделав свое дело, посланец собрался уходить, но перед этим выдал последнее предупреждение: — Как я уже сказал — время поджимает. Прочти записку как можно скорее.