Пока парень растерянно хмурился, пытаясь вникнуть в логику событий, особо наглые сострадающие перешли в атаку.
Мол, а сторожник что, героям помогать не хочет? Может он вообще из этих? А ну, пей до дна! Пей, не робей...
Сторожник заозирался, собираясь позвать на помощь, но начальства рядом не оказалось: и правитель города, и его помощник куда-то незаметно исчезли, Ирина Архиповна напряженно следила за подлетающим меуром и ни на что внимания не обращала.
Пало в наглый грабеж... в смысле, в акт сострадания тоже вмешиваться не стал, рассудив, что раз людям нужно зрелище и боги так добры, что решили его ниспослать (пусть даже в таком оригинальном виде, как драконоловы в неведомом виде), то противиться их воле смысла не имеет. Вино, разумеется, при массовых потрясениях нежелательно, но настолько малое количество вряд ли спровоцирует беспорядки. И потом, все ведь из сочувствия, верно?
Так или иначе, процедура выламывания двери дивно ускорилась, и таран замолотил по дереву со скоростью птицы-долото и с силой мифического зверя трубоноса. Сопротивлялась она достойно, но против тарана, как известно, нет приема. А когда помимо таранного штурма, к атакующим подключился один из местных вельхо и принялся пробовать на ней какие-то "размягчающие знаки", участь двери была решена. Под очередным ударом в стене что-то гулко треснуло, потом затрещало, и дверь вместе с изрядным куском стены рухнула внутрь в клубах пыли...
Крыша. Макс.
Когда смотрю фильмы про всяких героев, фигею. Крррутые, аж ну. И патроны в автоматах, и заряды в лазерах у них почти никогда не заканчиваются, и есть-пить им не хочется, и в туалет не надо. И одежда как заколдованная — всегда целая и относительно чистая, даже если герой в ней пять минут назад по горло в болоте бултыхался. А если на ком чего и порвется, то это обязательно на герле с третьим-пятым размером сами понимаете чего, причем именно в районе этого третьего-пятого...
Я это к чему?
Когда Славка этак эффектно превратился в прекрасного прин... тьфу ты, в дракона, он, конечно, не подумал при этом шмотки снять. И если учесть, что он, больной и слабый, в виде дракона долго не протянет (если, конечно, не попадется еда, причем не меньше бычка или слоненка), то интересно, где он собирается искать себе второй раз шубу, штаны и все остальное, когда придется превращаться обратно? Герои об этом не думают. Об этом думают практичные хомяки вроде меня.
И поэтому сейчас я трудился над запертой дверью (вот с чего они решили здесь дверь запирать, а?) и шипел в адрес некоторых торопыг, которым только бы крылья распустить... а про запасные штаны кто помнить будет — Пушкин?
— Макс... — Славка с виноватым видом топтался рядом. Черепица подозрительно похрустывала...
— Ты еще и крышу обвалить хочешь?
Драконистый сосед поспешно замер. Я отвернулся к замку, но упрямство и мой сосед явно были сиамскими близнецами:
— Макс, не рискуй.
— Да кто рискует? Просто прогуляюсь слегка по пустому зданию. И все. Что такого-то? А вы тут с Терхо запустите еще пару "дракончиков". Пусть народ попривыкнет. А вернусь — смотаемся.
На сей раз наш двухименный не стал фыркать и обижаться. Наоборот, с края крыши, где смутно темнела его пригнувшаяся фигура донесся одобрительный смешок. Оказывается, для двухименного даже честь, если его называют в одно имя... правда, только в том случае, если это делает не меньше чем трехименный. Он, мол, таким образом показывает, что считает его близким, равным, еще каким-то... короче, почет оказывает. Поскольку в одно имя еще позволяют называть себя хорошие друзья, равные члены семьи или особо близкие соратники. Причем годится для этого больше второе имя, чем первое, оно более личное, но и первое можно упоминать, особенно если друг вышестоящий...
Рехнусь я тут с их психованным этикетом. Короче, я звал вельхо Терхо, а он не возникал, и точка. Дракона вон запустил...
Когда на крыше возник еще один серебристый дракон, я чуть вниз не навернулся. От неожиданности. Даже успел подумать, что счас вот черепица под нами проломится, и... додумать не успел, пришлось резво уворачиваться от когтистой лапы, впечатавшейся в хрусткий лед у самой моей ноги... а потом еще и от хвоста! Еле успел! Тяжеленная серебристая масса пронеслась у самого лица. Попади такой куда целил — и я без головы... Что-то странное царапнуло меня при этой атаке, что-то было не так, но все смысло возмущением.
Обнаглели вообще эти драконы! Откуда он взялся вообще?!
Новый замах, уже крылом. И опять по мне! Пришлось падать, а лед тут скользкий... и не очень чистый уже. Чуть не въехал в него фэйсом...Отшиб локоть, приложился коленом, так что звезды из глаз посыпались, но увернулся. Увернулся. Вскочил.
— Эй! Ты что ж ты творишь, скотина серебристая!
Дракон продолжал молча переть на меня, угрожающе наклонив клыкастую голову на гибкой шее. Как под ним крыша не проламывается? Даже не трещит... странно...
А может это Архат? Обиженный нами братец Ритхи? Нет, я могу его понять, но...
— Да какого черта?
Черные глаза прищурились. Неужели огнем дохнет?!
— Макс, осторожно! Хвост!
Сам знаю! Такой если достанет когтями или... стоп. А ведь царапин на льду нет. Совсем. Дракон снова занес хвост... и я наконец сообразил, в чем еще была странность его появления. Он не издавал звуков. Совсем. И когда хвост летел, и когда лапа рядом в лед впечаталась — должно было что-то быть. Свист там, хруст... и ветерок должен был быть. Скорость же...
Я замер. Дракон, как ни странно, тоже. Славка, уже занесший крыло для моей защиты, недоуменно притормозил — по короне просверкнуло несколько белых разрядов и озадаченно принюхался.
— Не пахнет живым...
А, точно. Запаха у этого "дракона" тоже не было.
Так это получается...
Сзади донеслись какие-то квакающие звуки. Как раз оттуда, где стоял наш вельхо.
Ах вот оно что...
Я злобно обернулся. Так и есть. Этот паразит волшебный... эта чародейная скотина... этот урод магический гнусно ржал, вцепившись в свою левую руку, как в спасательный круг. На руке, высоко, у самой подмышки, сияло тусклое золото — активированный знак.
— Ну ты...
— Эй-эй... — смех как обрезало, поганец вельхо торопливо отшагнул в сторону — вместе со своим "драконом".
— Не стоит так волноваться...
— Волноваться? Ну ты у меня сейчас огребешь со всеми своими нервами!
— Да тише вы! — уже всерьез запереживал маг. — Успокойся. Я только хотел сказать, что в пробный полет лучше лететь виду. А вдруг...
— Кому?!
— Ну вот такому. Что видится, понимаете? На самом деле его нет, он просто зрительный кострукт...
Конструкт ухмыльнулся и показательно завилял хвостом. Смотрелось это довольно гнусно.
— Вида обычно на кого-то очень похожа. Эту я с тебя брал.
Чего? Я уставился на свою копию. Копия ответила взглядом исподлобья (это что, у меня такие наросты костяные над глазами?) и знакомо поправила на короне какой-то комок тряпья. Я узнал свои обгоревшие штаны и поклялся отомстить этому паразиту попозже.
— На хрена ты его сотворил? Что за идиотские приколы?
— Макс, тише.
Я скрипнул зубами и злобно просверлил вельхо взглядом. Тот поежился.
— Прости... я только хотел... ну, у драконоловов есть такие сети и разрывцы, которые сбивают драконов на лету. Я подумал, что перед тем, как кто-то полетит, надо проверить...
— И решил это сделать?! Думаешь, из них кто-то купится?!
Терхо виновато опустил голову... но тут же стрельнул ехидным взглядом:
— Вы же купились. А вы ближе.
—
* * *
.
— Ну прости. Видел бы ты свое лицо... Прости, не удержался.
На соседней крыше опять что-то гулко бухнуло. Драконоловы продолжали бой неведомо с кем. Ну пусть лучше с ним, чем с нами. Ладно...
— Ладно. Фиг с ним.
— Это значит "пусть летит"?
— В общем, да.
Вельхо просиял. Он помотрел на Славу, что-то сделал со своим знаком, и тот засиял звездочкой.
— Не шевелитесь.
— Чего? Ого...
Не каждый день драконий хвост вырастает метра на два прямо на твоих глазах.
— Чуть подрастил, чтоб заметнее.
Ну да, а то не гарантия, что наши друзья на соседней крыше вообще что-то заметят.
Заметно подросший дракон взмахнул громадными крыльями (у Славки они были явно поскромнее). стремительно сорвался с крыши и заскользил в холодном воздухе...
Ни в тот момент, ни в следующие по нему так никто не выстрелил. А потом я спохватился насчет припасов...
— Макс, ну зачем? Вот зачем ты туда лезешь? Ну обойдусь я пока без запасных штанов, обойдусь! Давай вырвемся отсюда сначала!
Замок наконец поддался, довольно жалобно хрупнув под изогнутым гвоздиком, и я перевел дух.
— Далеко улетим? Ни еды, ни одежды...
И с бабушкой неясности....
— Сядем возле какой-нибудь деревни.
— И? Пойдем на новый грабеж? Понравилось грабить, рецидивист? У меня из всего запаса только пара монет осталась. На штаны хватит, на остальное нет.
Угу. Далеко ты улетишь без еды... В человечьем теле когда путем ели? И не вспомнить. А драконьему это вообще тьфу, и новые обмороки нам не нужны. Нефиг, нефиг. И вообще. Дракон улетел? Улетел. Народ это видел? Видел, спасибо вельхо с его видой. Все, какие могут быть претензии? Пусть пипл внизу порадуется. Выдохнули и расслабились, мы тут не при делах, нас тут нет и нефиг светиться.
— А сейчас ты чем заняться собрался, не грабежом?
Уел.
— С чего ты взял? Так, прогуляюсь слегка...
— Макс!
Я быстро перебирал свое последнее имущество. Да, небогато... но ничего, разберемся.
— Слав, все путем. Мы просто пройдемся чуток, поменяемся с народом... все по-честному.
— Чем поменяемся?
— Ну они же хотят "драконьи ингредиенты", — я фыркнул. — Наш товар — их деньги, какие проблемы.
— Какие ингредиенты ты продавать собрался?!
— Ну ты же мне чешуек на разживу пожертвуешь?
Славка выпал в осадок. Правильно, тут главное сбить с темы и переключить внимание.
— Чешуек?
— Ну да, пару-тройку.
— Но чешуя не особо дорого ценится... — влез вельхо.
Ну вот кто его за язык тянул?! Потом поймаю — выражу благодарность.
— Ничего. Чтобы я, да не продал. Да такого не бывает.
А не захотят брать — в ход пойдет схема "дяденька, купи кирпич".
Пало.
Для северянина знакомство с результатами охоты на драконов на некоторое время отложилось. Пришлось отвлечься, оказывая срочную лекарскую помощь.
Предполагаемая бывшая Поднятая, несгибаемая и хладнокровная дама с труднопроизносимым именем выбрала именно этот миг, чтобы впасть в сердечный недуг. Если бы он не смотрел на нее, не заметил бы, как, прочитав какое-то письмо, старая женщина обессиленно прислонилась к стене и стала хватать посиневшими губами воздух.
Спешно бросив в нее проверочный знак, Пало нашел то, что и ожидал: повреждение сердечной мышцы. Уже довольно давнее и, насколько он мог судить, ни разу до сих пор не целенное магией.
Еще одна странность в перечень загадок необычной дамы.
Впрочем, для лечения отсутствие сети прежних заклятий подходило как нельзя лучше. Так что, кликнув слугу с приказом раздобыть для дамы сонное кресло с наклонной спинкой, Пало осторожно и неторопливо опутывал весьма изношенное сердце сначала знаком вив, потом, уложив больную на принесенное кресло, поднес к ее губам специальный мешочек. Сжал уголок, делая его твердым и ломким, отломил, и поднес импровизированную бутылочку к губам старой женщины.
— Пейте.
— Что...
— Это сонное. На три часа вы уснете, пока знак будет лечить ваше сердце.
В светлых глазах дамы мелькнула какая-то тень. Удивление? Словно она не лечилась никогда у магов.
— Мне нельзя... нельзя спать... Яночка... и...
— И кто?
Она промолчала.
— Не беспокойтесь, за девочкой присмотрят. Все будет хорошо, засыпайте, не бойтесь...
— Нельзя, — прошептала женщина. Но Пало выжал лекарство ей в рот и помог сглотнуть. Светлые глаза мигнули, с непонятным отчаянием вглядываясь в мага, и закрылись.
Знак вив, знак вита, еще на всякий случай, знак рельха, покоя.
Пало работал, не обращая внимания на шум из-за выбитой двери. Маги, сторожа и просто любопытствующие, кажется, нашли в доме больше чем искали, и теперь выражали радость встречи. Довольно бурно выражали — со второго этажа, разбив стекло, вылетело что-то мохнатое, синее и с ножками, описало дугу, повисело, дрыгая ножками... и шлепнулось обратно. Толпа шарахнулась, а потом восторженно завопила. Зрелище, ага. Ничего, коллеги справятся.
Наконец он отступил назад, всматриваясь в спокойное посветлевшее лицо. в свете факелов оно казалось помолодевшим, розоватым, но до здоровья ей еще очень далеко. И что ее так расстроило?
Он поднял упавшее на снег письмо. Обычная записка, короткая... странно, написано на незнакомом языке. Еще одна загадка. Пало полагал, что знает все основные языки континента. Ну что ж...
— Укройте ее, — попросил он слугу. — Отнесите чуть подальше. И присмотрите. За ней и ее внучкой.
— По вашему слову. — кивнул слуга.
А нам пора посмотреть на драконоловов.
Уже на площадке между первым и вторым этажом Пало обнаружил, что количество жаждущих лицезреть неприятности, постигшие драконоловов, изрядно сократилось. Поубавилось оно еще в бывшей прихожей перед бывшей пекарней — по крайней мере, так это помещение назвала хозяйка... похоже, тоже бывший. Нет, с самой хозяйкой — крепкой и плечистой румяной бабой — ничего не случилось... то есть ничего такого, что не стряслось бы с остальными горожанами, попавшими под удар магии обозленного дракона. Говоря по чести, у пекарки все было в порядке, даже ее белая наголовная повязка не помялась. А вот в пекарне...
Своими владениями пекарка явно гордилась — по крайней мере, когда штурмуемая дверь сдалась под натиском и упала, бедная женщина горестно вскрикнула и принялась рассказывать всем желающим слушать, какой хороший тут был замок и сколько целиков они уплатили мастеру Бири с улицы Резчиков только за одни блестящие заклепки.
— А ручка медная, полированная! А накладки, вот эти, в форме булочки! Мой муж специально медника просил, чтоб знак был отлит такой вот: булочка в обнимку с бубликами...
— Тише, госпожа Яни...
Пекарка опомнилась, но ненадолго. Когда настороженная тройка магов, осторожно подвесив в воздухе пару горючек, переступила порог, за их спинами снова зазвучал жалобный голос, оплакивающий стену с чудесными выдвижными полками, на которые так удобно было раскладывать готовый товар.
— А сейчас гляньте, гляньте — они вроде как оплавленные. Да перекрученные все. Ой-ёюшки, это ж опять целики с копилки доставать, но нановые-то полки. Два целика возьмут, не меньше!
— Ну а то. Еще и за срочность приплатить надо будет.
— Ох, и не говорите.
— А еще ж эти отдирать придется!
Пало и Пилле Рубин в бредовый разговор не вслушивались. Они в полном ошалении рассматривали то, что сталось с некогда, несомненно, человеческой комнатой. А сейчас напоминало ожившую страшилку для вельхо-личинок на тему "стррррашные отпечатки". Такие леденящие душу легенды обязательно рассказывали не только младшие, но и старшие, выбирая для этого самые подходящие условия (ночью, под одеялом, желательно в полной темноте), и не одно поколение магов выросло на зловещих ужасах типа "И в черной-черной комнате-отпечаток теперь бегали только черные-черные жуки, а мальчик лежал тихий-тихий..". Наставники это запрещали, но как-то не слишком горячо, поэтому жуть про три драконьих головы, кошмар про живой дом-проглот и дичь о скрюченной избушке знали все.
