— Завидовать стыдно, — заметила Мари, разглядывая очередную картину. — Ну, я вот тоже не умею рисовать, но я ведь не завидую!
— Значит, потом мне будет стыдно, — Артём смотрел, и думал — почему не попросил альбомы раньше? Смотрел бы и смотрел! Глаз не оторвать! И всё это считается не очень интересным чудачеством? Хотя Миранда ведь упоминала о выставке.
Мари рассмеялась и ткнула его кулаком в бок.
— Прямо как я. Я вот, кроме как морды бить, ничему толком не научилась. Вот запретит мне доктор скользить, а потом ещё и на Арене работать — сама не знаю, чем займусь. Видимо, пол буду подметать и пыль стирать.
— Мы найдём тебе занятие интереснее, — возразила Миранда. — Не беспокойся. Вот он тебе и найдёт, если попросишь как следует.
— Что, правда?! — Мари, уже без притворства, схватила Артёма за руку. — Найдёшь? Правда?
— С твоей помощью. Если дурака валять не будешь. — Вот спасибо, Миранда, подумал Артём — без особой злости, впрочем.
— Замётано! Стой! — Мари вернула страницу, которую сама только что закрыла. — А это откуда?! Ты где это видела? — посмотрела она на Миранду. — Ты тоже там была?!
— Минутку, — Миранда набросила на мольберт покрывало — так, заметил Артём, чтобы оно не касалось того листа, что сейчас там стоит. — Что именно? Нет, это не видела, — улыбнулась она. — Это Чёрный Замок. У нас в приюте все дети хотели попасть туда. Наверное, все дети Айура мечтают. А что?
— Я была там, — Мари медленно отодвинула альбом прочь, не отводя от картины взгляда. — Я стояла на башне.
Ночь на картине. Силуэт разрушенного замка — тени мёртвых деревьев, чащей сомкнувшихся вокруг — стража, которая и после того, как пала, исполняет свой долг. На вершине разрушенной башни — силуэты людей, и полная Луна — видимо, на неё люди и смотрят.
— Мари, — Миранда взяла её за руку. Мари освободила руку и поднялась на ноги.
— Я много когда в своей жизни привирала, — медленно сказала она. — Но это правда. Если не веришь, нет проблем — закроем тему, и всё. Но если хотя бы раз кто-нибудь из вас над этим посмеётся, я уйду в тот же день, и плевать, что со мной потом будет.
Она уселась вновь, и прикрыла лицо ладонями. Миранда села на пол перед ней, и осторожно отвела ладони Мари от лица. По лицу Мари текли слёзы.
— Здесь никто над тобой не посмеётся, — тихо сказала Миранда. — Я написала то, что видела во сне. Я часто видела тот сон. Я думаю, в этой комнате все верят в то, что чудеса случаются. Извини, если расстроили.
— Нас было четверо, — Мари пододвинула альбом, не отводя взгляда от картины. — Я, и трое парней. Мы все видели этот сон, он с ума сводил. Может, мы поэтому и познакомились. А потом начали искать это место. Ну дурь, естественно, это же просто сон. Все дети такое ищут иногда. Но мы нашли.
— — -
...Пробиться ко входу в замок стоило огромного труда. По дороге становилось всё более жутко — причитания ветра, высохшие корявые деревья — словно намеренно цеплялись уродливыми многопалыми руками, хотели не впустить внутрь. А потом послышался вой.
На Айуре нет волков. В дикой природе нет хищников-млекопитающих, вообще нет животных крупнее бурундука. Но вой услышали все, и всем стало не по себе. Конечно, они взяли что положено — снаряжение, аптечку — все эти красные шприцы и прочее. Дикие земли — место, небезопасное не потому, что там может появиться нечисть — терминаторы её найдут и уничтожат за считанные минуты — а потому, что там легко заблудиться. Как ни смешно, появление нечисти рядом с людьми может даже спасти им жизнь: терминаторов не настолько много, чтобы следить за всей поверхностью планеты, а полетев туда, где датчики вызвали тревогу, робот-стражник и людей заметит.
В башне — вход туда через разрушенную дверь — стало ещё страшнее. Всем начали мерещиться голоса, они отговаривали, угрожали. Через пару шагов один из них сдался. Это был самый неуверенный из них, Клод.
— У ограды подождёт, — сказал самый смелый из парней — Жан. — Всё, вперёд! Мы знали, что будет страшно, идём!
...На вершину башни они вышли вдвоём. Жан и Мари. Остальные двое сбежали, сказали — за оградой подождут. Ужас как жутко было стоять! Мерещилось, что через стену заглядывают уродливые, обезображенные лица, что во дворе вокруг собрались человекообразные силуэты, что путь наружу отрезан. Но они стояли, взявшись за руки, и смотрели на Луну — как велела легенда. И минут через пять нараставший ужас внезапно отпустил.
— Я что-то разницы не чувствую, — сказала Мари шёпотом. Но она немного лукавила: стало легко и приятно, всё тело словно становилось невесомым. — Всё? Мы справились?
— Мы справились, — заверил Жан. — Слушай, вот был ужас! Идём, заодно остальных найдём, расскажем. Пусть они до башни не дотерпели, но всё равно ведь дошли! Будет, что рассказать!
Его понесло. То ли от пережитого страха, который отпустил, то ли от осознания, что они преодолели всё, о чём говорилось в легенде, он не мог замолкнуть, говорил и говорил. Когда вышли из дверей, Мари заехала ему кулаком в бок. Помогло.
— Слушай, где они? — удивился пришедший в себя Жан. — Клод! Мишель! Куда вы делись?
И тут снова накатило. В легенде и об этом говорилось: надо ещё и обратно уйти, желательно невредимыми. Но кого им бояться? Волков ведь на самом деле нет.
Но они были. И их оказалось много.
— — -
— Я видела, — Мари трясущимися руками поднесла к губам стакан с водой. Уже третий по счёту. Выронила — Миранда успела подхватить — и выругалась. — Я видела, как он бросился в сторону, и они за ним. А другие за мной. Волки из ветвей — но с глазами. И запах. Как будто там настоящие звери были, никогда тот запах не забуду.
Миранда посмотрела на Артёма. Мари проследила за её взглядом.
— Ты их тоже видел?! — Мари взяла его за руку. — Когда?
Артём рассказал свою историю — первые минуты на Айуре. Мари села на пол — как Миранда давеча, с размаху, Артём не сумел её удержать.
— Я одна тогда вернулась, — сказала Мари ровным голосом. — Сама не помню, как. Наверное, я тогда первый раз в жизни скользила. Всё вокруг мелькало, с жуткой скоростью. Я почти ничего не понимала, всё болело, они меня всю изгрызли, потом в больнице лежала чуть не месяц. Я просто очень захотела домой. И попала домой. На затылке, — указала Мари. — Посмотри, если хочешь. Там остались следы, такие круглые. Помню, что туда меня и кусали чаще всего.
Миранда села позади неё, и ладонью отвела волосы, всматриваясь. Кивнула и поднялась на ноги.
— Точно, есть следы. Но это не зубы — все следы круглые, и небольшие. Если не знать, можно и не увидеть.
— Покажи ей затылок, — попросила Мари, глядя на Артёма. — Пусть посмотрит!
Артём уселся на стул, и ощутил, как Миранда осторожно разводит волосы на затылке.
— Ортем, у вас то же самое, — по голосу судя, Миранда сама сейчас испугается. — Если бы у неё не видела, и внимания бы не обратила.
Она тоже уселась на пол, рядом с Мари, и та вцепилась в руку Миранды.
— Ты тоже видел замок, — заключила Мари. — Тебя они тоже грызли потом. Наверное, там было очень страшно, если всё забыл. Знаете, что самое страшное? Неделю парней искали. Я боялась рассказывать — можно было на следующий день проснуться в Бедламе, и уже оттуда не выйти. А через неделю их просто забыли, представляете?! Я одна и помнила. Я даже всё записала, потом, как только домой вернулась. Всё, что могла. Никто их не искал, никто потом не вспоминал, словно они мне приснились, — она прижала ладони к лицу, и расплакалась.
— Ортем, вы помните замок? — Миранда обняла Мари за плечи, и посмотрела Артёму в лицо.
— Ничего такого. Всё, что помнил, уже рассказал. Волков я точно запомнил. Запаха не помню, вроде не было, в остальном — она их так же описала.
— Хотела, дура, чудес — получила чудеса, — Мари вытерла слёзы, и снова попыталась выпить из стакана. Снова уронила. — Желания исполняются, будь они неладны. Но знаете, что? Если бы сейчас вот знала, чем всё тогда кончится — всё равно бы пошла.
— — -
— Спит, — сообщила Миранда, закрыв дверь в комнату Мари. — Доктор дал ей капли и сказал не трогать, медсестра посидит с ней до утра. Просил больше её не волновать, чтобы чего не вышло.
Миранда посмотрела в глаза Артёма.
— Марина и Лилия сегодня снова задержатся, — сообщила она. — Надо завтра будет помочь им, ей ведь тоже нельзя теперь переутомляться. Но не сегодня, — она взяла Артёма за руку. — Сегодня вы мой. Если одна останусь, утром мне тоже медсестра потребуется. Расскажете ещё раз, хорошо? Расскажите, как всё было. Может, тогда перестану бояться.
День 38. Пропавшие без вести [оглавление]
— Придётся будильник ставить, — вздохнула Миранда. — Восемь лет не пользовалась будильником. И всё равно понять не могу, что за следы у неё на шее, у вас обоих. Все слышали про этих волков — они кем угодно могут казаться, но всё равно это просто кусты. Даже брони не нужно, чтобы от них защититься. Один удар камнем — и всё.
Артём вспомнил, как сэр Джеймс бился с «волками». Что-то не похожи они были на слабых противников — с седла его сшибли почти сразу же, даже странно — ко многому уже привычный боец насмерть бился с настолько слабыми противниками?
— Мне они не показались слабыми.
— Терминаторы их разрушают с двух стадий, с первого же раза. Никто точно не знает, что они такое — но в них ни одной клетки-контроллера, это не нечисть. Говорят, в диких землях можно и другие странные вещи найти, не на всё хватает времени, чтобы исследовать. Насколько помню учебники, «волки» эти не могут жить вдали от леса — распадаются на груду ветвей.
— И их всё равно не изучают? Поверить не могу.
Миранда пожала плечами.
— Я не слежу за сводками академии. Может, не всё пишут в учебниках. Спросите у военных, может вам расскажут. Мы с Мари пошли в клинику, как доктор просил. А вас Лилия попросила присутствовать при её допросе.
— — -
Допрос длился совсем недолго. По сути, Лилия всё, что могла, «переложила» на погибшую Анну — да, ей нужны были стимуляторы, которые доктор не выписал бы. Нет, Анна сама предложила такой — вполне легальный, и без предписаний врача. Нет, Лилия не знала, где именно Анна добывала его. Нет, никогда и в руках не держала, Анна сама добавляла его в напитки, и указала, чтобы из конкретной бутылочки добавляли одной только Лилии. Обыск у Лилии ничего не дал — в том смысле, что ничего, что опровергло бы её показания.
— Благодарю за сотрудничество, госпожа Корту, — Валери протянула ей листы с протоколом допроса. — Прочтите и подпишите, если нет возражений.
Похоже, Лилия твёрдо решила сократить общение с полицией: прочитала, молча подписала и её отпустили. Тут же ушла: дел в доме полно, Марине нужна помощь.
— У вас не скучно, сэр Ортем, — признала Валери и рассмеялась, её поддержала и Марселина. — Между нами: Лилия прекрасно знала, что препарат запрещён к законному обороту, но без её признания это не более чем предположение. Вы сами как считаете, она достаточно осознала, что ей грозило?
— Думаю, да. Я нечасто видел её такой испуганной. И она рассказала всё сама, без принуждения.
Валери покачала головой.
— С её братом Августом, позже Юлием, вышла странная история. Официально он погиб при прорыве нечисти. Пять человек было там, свидетели его смерти — но в деле нет показаний ни одного. Даже самой Лилии, хотя, по её словам, её допрашивали долго. Чем мы можем вам помочь сегодня?
— У меня необычная просьба, — Артём протянул лист бумаги. — Это школьные друзья Мари Фурье. Они пропали без вести, и уже через неделю их перестали искать, и не вспоминали даже родственники. Можете собрать по ним те сведения, что можно получить открыто?
— Мы постараемся получить всё, что возможно, — кивнула Валери и Марселина поддержала её кивком. — Очень странно. По закону, розыскные мероприятия продолжаются не меньше месяца. Я или Марселина отправимся за материалами — кому-то из нас нужно остаться и продолжить расследование. Мы напали на след, сэр Ортем — есть женщина, которая работала посыльной, и не очень долгое время работала в магазине господина Лана. Вот её фотография, — Валери протянула Артёму лист бумаги. Тому стало не по себе. Он узнал её — на вид ей лет сорок, серебристые волосы, худощавая, вытянутое лицо.
— Вы её узнали? — Валери и так знает ответ, подумал Артём.
— Я заметил её в... видении, — Артём заметил, как переглянулись обе его собеседницы. — Не знаю, как это правильно назвать. Я видел несколько раз моменты из прошлого. Как будто был зрителем, а кто-то повторял для меня всё, что происходило. Она толкнула Юлия Корту — прямо в гущу нечисти. Я думаю, что он бы выжил, если бы не она.
— То, что мы искали! — воскликнула Марселина. — Видение мы не можем приложить к делу, но мотив налицо.
— Её зовут Клавдия Береника Росс, — пояснила Валери. — Она, вместе с детьми была, вместе с Лилией и Августом Корту, на борту судна, перевозившего беженцев из Барселоны. Город был окончательно уничтожен нечистью, приняли решение оставить его — не было возможности защитить, под угрозой в тот момент были все крупные города. Её дети выпали за борт, Август бросился их спасать — но спас только младшую дочь Клавдии Росс. Оба её сына погибли тогда. Возможно, это и есть мотив.
— Про Лилию и Юлия — понимаю. А мы ей что сделали?
— Вы одна семья теперь, сэр Ортем. Совершенно логично, что она теперь мстит всей семье. Мы вызвали Клавдию Росс, но по официальному месту жительства её давно нет. Теперь её ищут во всех префектурах Федерации. Мы сообщим, как только будут новости.
— — -
Артём встретил Миранду в коридоре — видимо, обследование Мари затягивается.
— Врачей она не любит, — пояснила Миранда. — Она не любит полицию, военных, врачей. Вот вас она обожает, но хорошо бы ещё кого-нибудь хотя бы слушалась. А я-то думала, это у меня трудный характер!
— Сплетничаете помаленьку? — из двери вышла Мари. — Это у тебя трудный характер? Не смеши. Идёмте отсюда, не то я что-нибудь такое скажу про врачей, что точно оштрафуют.
— Может, сразу договоримся, Мари? — предложил Артём, как только они остановились посидеть у дуба Цезаря. — Например, чтобы ты слушалась Марину, Лилию и Миранду.
— Это когда я их не слушалась? — удивилась Мари. — Ну хорошо, хорошо, не вопрос. Было такое, вспомнила. Доктор меня сегодня тоже обрадовал — что-то не понравилось ему, что внутри меня увидел. Ещё неделю, говорит, как минимум, никакого скольжения. Ну и как теперь жить?
— Спроси меня, я научу, — посоветовала Миранда. — Старший тренер очень тобой доволен. Просил только чуть реже ругаться, во время тренировок. Ну, по-другому как-нибудь с учениками общаться.
