— Валерий Александрович,— обратился к нему другой офицер,— данную формулировку, с ответом "о подаренной птичке" мы получили только вчера...
Говоров как бы сам себе улыбнулся, кивнул головой говорившему, мол услышал сам же продолжил:
— Предлагаю ответ: "когда два орла делят охотничьи угодья, мнение маленькой птички-дичи не учитывается",— произнес он, услышав это, офицеры заулыбались, Валерий же продолжил. — Коль они подарили нам еще и птичку, мы за ней прилетим... на самолетах. По вопросу переговоров,— посмотрел на полковника-инспектора и продолжил.— Есть предложение провести переговоры с натухайским князем Сефер-Бей Зана. Так же рекомендовано провести переговоры со старейшинами шапсугов. У них противоречия с наибом на почве его проповедей о равенстве и отмене рабства. — Снова посмотрел на полковника Сазонова, который так же глядя на него мелко покивал головой.— Мы полагаем, что эти противоречия в их объединении громко называемом "консолидация адыгейского сопротивления" к середине следующего года будут глубже и весьма большая вероятность, что они перерастут в вялотекущие боевые действия. Поскольку натахайцы, даже совместно с шапсугами не смогут на равных противостоять абадзехам и Магомед-Амину,— на него начали смотреть более пристально и с большим вниманием,— предложить военную помощь князю Сефер-Бей Зана пообещав сохранить за ним всю имеющуюся на данный момент у него власть. Поддержать его в их разногласия между адатом и шариатом, рассказать ему о головокружительных перспективах, открывающихся перед ним и его потомками.
— Вы предлагаете переманить его на нашу сторону?
— А почему бы и нет? Должен же кто-то на месте выполнять "грязную работу" по принуждению к порядку. Лучше когда это будет делать кто-то из местных, уважаемый князь, а русские как бы и не при чем.
* * *
108
Пока Валерий Говоров был в Тифлисе, Говоров старший занимался рутинными, повсякденными делами и заботами. Бывшее имение Мартыновских, перешедшее в собственность Говоровых требовало к себе внимания. При поверхностном осмотре особых беспокойств хозяйство не вызывало. Ощущалось, что бывший владелец был хозяином. По документам числилось две большие деревни и шесть хуторов. Фактически же оказалось больших деревень две, средних три, а хуторков более дюжины. Большого запустения, равно как и зажиточности не наблюдалось. Двор и здание имения Мартыновских было в достаточно приличном состоянии. Лишь в некоторых местах, в основном на колонах при входе, отлетела штукатурка, стало заметно, что основой "античной колонны" является деревянный оштукатуренный столб.
— Присматриваю как могу,— говорила смотрительница имения, она же ключница Степанида Трофимовна Чкалова, женщина лет 40 с крупными крестьянскими руками, частично растерявшая свою красоту, стройность и грациозность, но все еще способная волновать сердце мужчин. Она ничего не просила, не жаловалась, но ощущалась ее внутренняя напряжённость и обреченность. Из поступивших сведений Говоров знал, что была она для старого барина чуть больше чем помощница в делах. Имеет от него сына и дочь. В последние годы фактически всеми делами в имении заправляла она. Истинные же наследники бывали здесь редко, наездом в основном поправить своё пошатнувшееся финансовое положение.
— Мне говорили, что Вы ведете хозяйство не так как многие помещики. Я даже сама ездила смотреть, как у Вас железные кони пахали, сеяли, да урожай собирали,— грустно продолжала она, потом у нее на глаза навернулись слезы и:
— Мне некуда идти. Если Вы меня выгоните, мне некуда идти. Василий Пантелеевич привез меня с Нижнего. У меня здесь нет родни. Вся моя жизнь прошла в этом имении... У меня есть вольная, Василий Пантелеевич Мартыновский дал. Денег есть чуть-чуть, на первое время хватит. Но мне некуда идти...,— в общем, толи жалко ее стало, толи просто по-бабьи уговорила. Подписали контракт на два года, и осталась она управляющей. Впрочем, жалеть не пришлось. Она была достаточно сведущий человек в управлении деревенскими делами и если получала задание, то выполняла его качественно и в срок, в общем, спуску подчинённым не давала. Сын ее Василий Васильевич Чкалов, молодой человек 23 лет отроду и дочь Мария Васильевна по тем временам и условиям имели приемлемое образование и очень хорошее воспитание. Мария была определена на обучение по медицинской части, а Василий направлен в подразделение к Валерию, где Клебанюк хотел сделать из него артиллериста, но:
— Андрей, я приветствую Ваши артиллерийские занятия с Василием Чкаловым,— говорил ему Говоров старший,— но артиллерист у нас имеется, это ты, а вот ответственного авиатора нет.
— Александр Николаевич, я ведь не авиатор.
— А тебе и ненужно им быть,— улыбнулся ему в ответ Говоров старший.— Авиатором должен стать Василий Чкалов, у него и фамилия соответствует,— с улыбкой произнес он,— и попрошу тебя за этим проследить.
— Да уж фамилия у него самая что ни на есть,— согласился Андрей Клебанюк и тут же добавил.— Нужно Ави сказать, он у нас как бы негласный авиационный руководитель.
— Ави я уже сказал, а теперь и ты об этом извещен.
Вот так, по собственному желанию Александра Николаевича Говорова, Василий Васильевич Чкалов стал авиатором.
* * *
109
— Андрей,— говорил Александр Николаевич Говоров Клебанюку,— поскольку товарищ командир в командировке тебе придется навестить нашего друга Пряхина. По моим расчетам у него нынче очень незавидное положение и,— оба подошли к карте,— он находится, где то здесь,— и указал карандашом место.
— Их нужно будет эвакуировать?
— Причем срочно эвакуировать, они в окружении. По заявлениям немцев, в общем, в этих местах они взяли в кольцо до 38 тысяч военнопленных,— и посмотрел на Клебанюка, тот в ответ криво улыбнулся,— вот и я так мыслю. Врут, но нас с тобой интересует только вот этот участок,— обвёл карандашом место на карте,— Пряхин, вернее полк в котором он находится, скорее всего, именно здесь. Выводить их следует вот сюда, здесь будет переход и выйдете вот сюда.
— Это же... это же,— пытался сказать Клебанюк
— Да это место находится на территории недавно приобретенного нами имения Мартыновских. Кстати старост и госпожу Чкалову о недопустимости в ближайшую неделю шастать в том направлении я уже предупредил. Ты же должен будешь организовать там временный лагерь. Палатки для солдат, полевой госпиталь, кухня. Они у нас погостят дня три. Отдохнут, приведут себя в порядок. Как ты думаешь, сколько их будет?
— Не могу знать,— по-военному ответил Клебанюк.
— Вот и я не знаю. Предупреди лекарей... да что я тебе говорю, сам знаешь, не впервой. И еще с собой возьми ребят из разведчиков, которых готовим. Пусть потренируются. Как там дела у них?
— Все в норме. Лютиков танки уже освоил, сейчас у него восемь т-44, два т-34 и двенадцать БТ, это не считая ПТ, гаубиц, зениток и батальона мотопехоты.
— С летчиками как обстоят дела?
— Еще не готовы. Может через неделю.
— Ясно. Тогда подразделение Лютикова так же перебросишь к этим. Выходить из окружения они будут вместе, заодно и по тылам вражеским прогуляются.
— Александр Николаевич, а как же с ранеными. Их там должно быть много, а медикаментов у нас маловато. Вы же сами знаете.
— Знаю и уже кое-что измыслил. Вот смотри, здесь потерпел крушение корабль-контейнеровоз на борту которого перевозили большую партию медикаментов. Точнее был шторм, судно каким-то образом лопнуло экипаж эвакуировался, а корабль развалился на две половины и что самое интересное обе части некоторое время, хм, почти трое суток оставались на плаву. Одна начала дрейфовать, а вот вторая все же затонула...,— и развел руками в сторону, как бы говоря "нету", хмыкнул и продолжил.— Так вот в тех контейнерах, что пропали как раз и были медикаменты... в общем, утонуло в пучине около 1000 контейнеров.
— Перетащить 1000 контейнеров... мы не осилим,— часто и мелко замахал головой из стороны в сторону Клебанюк,— точно не осилим.
— 1000 нет, а вот штук 100 осилим. Ави уже все предусмотрел и ангар соответствующим образом модернизировал. Нужно будет только место освободить, потому-как их, где то складывать надо.
Лопнувший контейнеровоз нашли почти сразу с виду он как бы бил целым. Разгрузку начали с верхних рядов. Сначала работа шла легко, по контейнерам ходили стропальщики и цепляли крюки, дальше его эвакуировали краном, но это нормально работало, пока не заполнили все подготовленное свободное пространство:
— По четыре, по четыре штуки вверх слаживать нужно,— в суматохе разгрузки, сокрушался Клебанюк, высказывая свои мысли начальнику мастерских Ави Финку.
— Сам вижу, что по четыре, но разгрузчик, выше чем на два, поставить не может, высота не позволяет. Нужно еще один кран ставить,— огрызался тот,— первый снимает и вывозит, второй в штабеля слаживает.
В это время, контейнеры, заполонившие всю подготовленную площадку оттаскивали машинами. Под низ клали бревна и так тащили-волочили. Процесс долгий и неудобный, но хоть как то. Задуманные нами, в первоначальном состоянии "штук 100" многократно превысили. Человеческая халявная жадность, крестьянская запасливость и общий азарт делали свое дело, точнее творили чудеса. Работа не прекращалась ни днем, ни ночью.
— Сколько контейнеров удалось "спасти",— интересовался Говоров старший у находящихся в кабинете "руководителей спасательной операции" Андрея Клебанюка и Ави Финка.
— 734 штуки. Могли бы и больше, но. Тонуть оно начало,— с сожалением говорил Клебанюк,— так же успели откачать солярки и бензина, разобрать несколько кают и еще каких то помещений. Составить точный список чего и сколько пока не предоставляется возможным.
— "Самоделка",— так Ави называл сделанную кран-балку,— выдержала, но нужно делать чуть получше и практичней,— потер лоб и продолжил,— не думал, что выдержит. С корабля мы демонтировали саморазгрузочный кран. Его немного доработаем и будет то-что нужно...
Чего только человечество не перевозит в морских контейнерах, тем более, если корабль идет с Китая через Индию в Европу. Кроме ожидаемых медицинских контейнеров были еще и компьютерные составляющие с принтерами, ксероксами, сканерами и сопутствующие этому материалы, обувь и вещи. Были контейнеры с новыми и подержанными китайскими мопедами и велосипедами, а так же запчастями к ним. Ави Финк был в восторге от слесарных ключей, головок и прочих приспособлений. Отдельный восторг и восхищение у него вызывали электроинструменты. Его даже не смущало, что они все изготовлены в Китае, он этого просто не понимал. Были детские коляски и подгузники, женские помады, тени и прокладки. Бытовая химия и техника, всевозможные трубы, кабели, лампочки и розетки, чай, специи, фасованные крупы, растительное масло и два кара-погрузчика. Воистину чего только не было. Но самое необычное — три мини линии одна по изготовлению лапши быстрого приготовления, вторая — картофельного пюре быстрого приготовления, а третья по производству овсяных, гречаных и... в общем, хлопьев быстрого приготовления.
— Ави мы сможем запустить все это?— Интересовался Говоров старший у своего главного специалиста.
— Ничего невозможного не существует,— отвечал тот, рассматривая инструкцию.— Здесь все имеется... дело только за помещением.
Временный цех, три в одном из составленных вместе контейнеров, утепленный изнутри и снаружи сделали достаточно быстро. Установили и наладили. Первую порцию продукции реализовали через созданию внутри поместья торговую сеть "Барин". Лавки-супермаркеты были открыты во всех принадлежащих Говоровым деревнях, а так же в Чудово.
Валерий появился налетом. Быстро просмотрел нищяки которые добывали с контейнеров, подхватил упаковку водки, одноразовых бритв, зажигалок с диодным фонариком, пару биноклей... сообщил, что ему срочно нужны все умеющие летать самолеты для бомбового удара и исчез.
* * *
110
Капитан Пряхин нормально не ел и не спал двое суток, был голодным и морально измотанным. Темные раздумья угнетали его душу. Батальон держался, выстоял все атаки противника с уроном для последнего, они не отступили ни на метр без приказа и вот... окружены. Их обошли по позициям менее стойких соседей. Да они контролируют значительную часть территории, их много и они еще боеспособны, боеприпасы хоть мало, но есть... все это перечеркивает жирным крестиком отсутствие продовольствия и связи, большое количество раненых и гнетущая обстановка загнанности. Окружившие их не наступали. Они прекрасно были осведомлены о положении дел в котле, они ждали. Периодически постреливая из арты. Беспокоили. При попытке прорыва из кольца больно огрызались... строчили пулеметы, рвались мины и снаряды, прилетали самолеты и подтягивались танки. Кольцо медленно, но уверено сужалось. Безвыходность и моральная подавленность, брошенность и безысходность. Бойцы еще не были деморализованы, но это вопрос времени. День-два без пищи... может неделя и все.
— Товарищ капитан, товарищ капитан,— прервал его раздумья боец,— Вас какой-то Клебанюк спрашивает. Говорит, что он от какого-то товарища командира Пронина. Их там дозор задержал,— и указал рукой, в какой стороне.
— Где,— внешне как бы безразлично ответил Пряхин, а в душе проснулась надежда... не уж-то...
— Вон там, у поста, который у оврага,— говорил боец.
— Веди.
На месте они застали интересную диспозицию. Их дозор, который как бы "задержал", был обезоружен, поставлен на колени, причем сидели они так, что задница прижимала перекрещенные пятки, согнув голову, руки держа на затылке. Возле них находился боец в знакомом камуфляжном одеянии и коротких сапогах-берцах. Такое обмундирование-экипировку Пряхину была хорошо знакома, он его неоднократно видел у спецназа ГРУ, которым командует "товарищ Пронин".
— Клебанюк, ты где,— достаточно громко произнес капитан Пряхин, осматриваясь вокруг.
— Не кричи громко,— услышал он с лева от себя,— вот он я,— из кустарника появилась фигура Андрея.
— Я смотрю рассказ о том, что дозор задержал нарушителей — несколько преувеличен,— то ли спросил, то ли констатируя факт, произнес Пронин.
— Ну, как бы да. А что ты хотел, это,— Клебанюк указал на своих бойцов,— уже почти подготовленная разведывательно-диверсионная группа, а здесь,— он подбородком кивнул на "дозор",— вчерашние обозные конюхи.
— Отдай им оружие,— коротко произнес капитан,— позже я с ними сам поговорю.
Клебанюк кивнул одному из своих ребят.
— Поговорим? — Глядя на капитана Пряхина предложил он.
— Поговорим, коль есть о чем.
— В общем, "есть о чем". Меня направили, чтобы помочь тебе и твоим людям выйти из окружения,— и посмотрел на капитана.
— Хм и что ты хочешь, чтобы я тебе ответил?
— А у тебя есть выбор? Собирай всех своих и не своих до кого можешь дотянутся. Сегодня вечером по этому оврагу будем уходить...
— Здесь только из моего полка около 800 человек из них половина раненых, плюс другие без счета.
— Ты зачем мне это говоришь?
— Чтобы ты знал, хоть приблизительно сколько нас.
— Ага,— улыбнулся в ответ Андрей.— Я-то уже начал думать, что ты уходить отсюда не хочешь.— Произнес иронически он и добавил более серьезно.— Понял, почему говоришь сколько человек. Правильно думаешь, в конце пути всех ожидает ужин... или завтрак это как посмотреть.
