— Лежи,— махнул ему Джай, и кивнул Шеони, сидевшей в углу.
Еще вчера он поручил ей позаботиться о Хоре. Не то, чтобы мальчишке нужен был чей-то присмотр. Но ему нельзя было двигаться, и помощь не помешала бы. Поэтому Джай решил приставить к нему Шеони в качестве сиделки. Подпускать к мальчишке кого-то постороннего он не хотел.
— Как ты себя чувствуешь?— поинтересовался он.
— Со мной уже все в порядке, рэм.
Мальчик действительно выглядел вполне здоровым. Разве что продолжал непроизвольно морщиться при каждом неловком движении (к сожалению, магия исцеления не избавляла от боли). Но лечивший его шаман обещал, что это пройдет через несколько дней.
— Хорошо,— кивнул Джай, а потом добавил,— я хотел с тобой поговорить. Мы уезжаем из Итиль Шер.
— Сегодня?— спросил Хор, рывком принимая сидячее положение (он закусил губу, чтобы не застонать).
— Через несколько дней.
— Шаман обещал, что через два дня я буду полностью здоров.
— Да,— снова кивнул ему Джай,— но дело не в этом.
Он помолчал, размышляя о том, нужно ли было вообще что-нибудь объяснять, или хватит простого приказа. Но Джай все еще чувствовал себя виноватым за то, что случилось с Хором.
— Я не принадлежу народу степи, и мой дом находится по ту сторону Сейн Ашаль,— произнес он,— но ты и сам знаешь об этом. Через несколько дней я отправляюсь домой, и тебе тоже пора возвращаться. Тебя ждет твой отец.
Это известие не обрадовало Хора. Мальчишка опустил голову, а потом едва слышно произнес:
— Да, рэм.
— Я попрошу тэма Райна, чтобы тебе дали сопровождение,— продолжил Джай.
После его слов голова Хора опустилась еще ниже, а на его щеках появились багровые пятна. Мальчишка так и не произнес ни одного слова, только кивнул в ответ. Наверное, нужно было поговорить с ним. Но Джай не захотел мучить его еще одним допросом. Поэтому просто пожелал Хору выздоровления. Правда, перед уходом он еще раз оглянулся на Шеони, с сожалением подумав о том, что не от всех забот можно было избавиться так же легко, как решить проблемы с Хором. Если мальчишку он еще мог отправить домой, то девочку ему в любом случае придется забрать в Империю.
На следующее утро Джай решил занятья вопросом аштари. Все равно других занятий у него не было. После вчерашнего разговора юноша больше не видел ни владыку степи, ни его сыновей. Все о нем, словно, забыли. Джай опасался, его не выпустят из дворца. Но опасения не подтвердились. Правда, вместо проводника по Итиль Шер, которого он попросил найти, к нему приставили двух воинов-конвоиров. Впрочем, польза от них была немалая. Чужак, свободно разгуливавший по Итиль Шер, вызвал бы слишком много подозрений. А присутствие степняков избавляло его от неприятностей со стороны местных жителей.
На выходе из дворца им пришлось преодолеть целый заслон охраны. Так что, добравшись до ворот, Джай вздохнул с облегчением, а потом удивленно замер, рассматривая открывшуюся картину. Перед ним была огромная площадь, выложенная разноцветными плитами, в центре которой находился огромный фонтан. Его чаша возвышалась над уровнем плит меньше, чем на ладонь. И водная гладь казалась продолжением их узора. Вода струилась единым бесконечным потоком по бесчисленным ступеням, превращаясь в великолепный каскад. Тугие струи поднимались высоко в небо для того, чтобы там взорваться настоящим фейерверком брызг, сверкавших в солнечных лучах, как драгоценные алмазы. Они окутывали верхушку водяного исполина невесомой кисеей. Картина была почти волшебной.
Справа тянулась стена, выложенная из белого камня (похоже, она охватывала замок полукольцом, отгораживая его от леса — потому что сразу за ней виднелись деревья). Зато на противоположном конце площади находились какие-то дома. Но Джай не сумел их толком рассмотреть. Дворцовая площадь оказалась действительно огромной, и эти строения были слишком далеко. К тому же, фонтан закрывал половину вида на город.
— Отсюда далеко до внешнего круга?— поинтересовался Джай у одного из конвоиров (раздумывая над тем, успеет ли он взглянуть на Итиль Шер).
— Вдоль защитной стены — два часа ходьбы,— ответил степняк.
— А если добираться через город?
— В два раза дольше.
— Тогда идем короткой дорогой,— решил Джай.
Сначала нужно было переговорить с Лиамом и остальными, а уже потом (если останется время) осматривать достопримечательности.
Добирались они сначала вдоль стены, потом по тропинке, ведущей через лес. А потом деревья расступились, и Джай с Ларом оказались на городской окраине. В первый момент молодому лорду показалось, что он снова попал в Караш. Здесь были точно такие же неказистые глиняные домики, тесно прижимавшиеся друг к другу. Такие же узенькие улочки. Но жители, которых они встречали на пути, все-таки отличались от обитателей Караша.
Во-первых, здесь практически не было мужчин. В основном женщины и, как это ни странно, дети (наверное, в Итиль Шер было безопаснее, чем в городе рэма Баор, если матери выпускали детей играть на улицах). Зато стариков здесь было подозрительно мало.
А во-вторых, что все степняки неукоснительно следовали древним традициям. Здесь не допускались малейшие отклонения от правил. Все женщины были закутаны в покрывала и закрывали лица (даже кисти рук были спрятаны в широких рукавах). Мужчины (включая древних стариков) носили традиционные воинские одежды и заплетали волосы в хвост. Вооружены были все, включая пятилетних детей. Мало того, эти люди не просто выглядели, но и ходили, говорили (и, наверное, даже думали) только так, как предписывали обычаи.
Каждый из них приветствовал юношу уважительным поклоном. Сначала он решил, что эти приветствия предназначалось Лару (учитывая особенное отношение степняков к представителям древнего народа). Но потом встретился глазами с каким-то стариком. Тот всего мгновение удерживал его взгляд, а потом согнулся в подчеркнуто уважительном поклоне. Словно перед ним был не чужак, случайно оказавшийся в Итиль Шер, а чуть ли не наследник хагана.
— Что это за место?— наконец, не выдержал Джай, когда они свернули на очередную улицу.
— Это окраина Итиль Шер,— ответил один из воинов-проводников. А второй добавил:
— Здесь живут аштари.
Джай кивнул в ответ. Теперь стало понятно, почему эти степняки так реагировали на его появление.
Лар не понял, что именно сказал проводник, но одно из его слов показалось ему знакомым.
— Я уже слышал это слово,— произнес он на имперском и вопросительно посмотрел на Джая.
— Какое?
— "Аштари".
— Это очень старая история,— задумчиво протянул Джай.
Он помолчал, раздумывая, с чего бы начать свой рассказ, а потом произнес:
— Когда степь была раздробленной, роды постоянно воевали между собой. Но потом один из западных родов возглавил рэм, который оказался удачливее остальных. За несколько лет он захватил земли ближайших родов. Но не опустошил их, как до него поступали все остальные. А потребовал от рэмов покоренных родов принести ему клятву и признать его главенство. И нашел способ добиться того, чтобы его условия были выполнены. Первый же рэм, который отказался ему подчиниться был жестоко наказан: сначала погибли все члены его семьи, а потом весь его род был уничтожен. И только когда был убит последний, победитель позволил несчастному умереть. После такой демонстрации силы, остальные рэмы были уже не так упрямы и выполнили требование завоевателя. В итоге он подчинил западное побережье. Но ему оказалось этого мало. Этот рэм решил покорить всю степь.
Джай снова замолчал, вспомнив одно из занятий с мастером Риамом, когда учитель показывал ему события тех лет. Кажется, именно после этого урока, старый маг стал делать свои иллюзии менее реалистичными.
— Как ему это удалось?— спросил Лар, отвлекая юношу от воспоминаний.
— У этого завоевателя был большой и сильный род. Но постоянные войны привели к тому, что у него осталось очень мало воинов. Конечно, рэмы покоренных родов, присылали ему свои отряды, но они были разрозненными. А нужна была единая армия, которая признавала бы главенство одного человека. И завоеватель решил, что создаст такую армию из воинов покоренных родов. Он потребовал от вассальных рэмов, чтобы каждый воин принес ему клятву, признавая его своим рэмом.
— Они согласились?— поинтересовался эльф.
— Они не могли согласиться,— ответил Джай,— это было бы нарушением традиций. "У воина может быть только один рэм" — это один из основных законов, на котором основывался мир детей степи. А покрыть свой род вечным позором для степняков было даже страшнее, чем умереть. Но и не выполнить этот приказ рэмы покоренных родов тоже не могли. И тогда они пошли на хитрость. Они дали завоевателю воинов, которых он от них требовал, но объявили, что теперь эти воины стали "аштари" или изгнанниками. Раньше изгоями становились только за тяжкие преступления, поэтому такое наказание считалось позорным. Но позор в этом случае падал только на голову провинившегося, а не на весь род. И вассальные рэмы решили пойти на такой шаг: пожертвовать несколькими десятками, для того, чтобы спасти сотни. Правда, они не подумали о том, что, продолжая свои завоевания, их господин будет нуждаться все в большем количестве воинов... и они будут отдавать их ему. В итоге, в некоторых родах почти не осталось взрослых мужчин: только дети и старики, уже неспособные удержать клинок. Но завоеватель получил свою армию. Его воины были непобедимы, они бесстрашно бросались в бой. Большей частью для того, чтобы найти там свою смерть и избавиться от позора.
Они свернули на очередную улочку, и Джай замолчал, ожидая, пока они пройдут мимо большой группы детей. Хотя, вряд ли, маленькие аштари поняли бы хотя бы слово из его рассказа.
— Он покорил всю степь?— спросил Лар.
— Да,— кивнул сын герцога,— он объединил всю степь и стал первым хаганом. Правда, потом он попытался завоевать еще и Империю. Но маги быстро прекратили эту войну. И степняку пришлось удовольствоваться землями Хаганата.
— И что он сделал со своей армией, когда ему уже нечего было завоевывать?
— Даже после того, как войны были закончены, хагану все еще были нужны воины. Ведь империю мало создать, ее еще нужно удержать в своих руках. И аштари помогали хагану сохранить его империю. Они хранили границы, контролировали подчиненных рэмов, обеспечивали безопасность хагана. Ведь, в сущности, только на их верность он и мог положиться. Но и этого завоевателю показалось мало. Ему мало было обезопасить только себя одного...
— Воины не стали бы слушаться его наследника,— догадался эльф.
— Поэтому хаган потребовал от аштари еще одну клятву. Они поклялись служить не только ему самому, но и его роду. То есть в случае смерти самого завоевателя, аштари переходили под начало его сына и наследника. И чтобы сохранить эту традицию, завоеватель велел своим воином брать себе жен из покоренных родов, заводить семьи. Чтобы их дети могли служить ему или его наследнику.
— Поэтому те шестеро признали вас своим рэмом?
— Да,— ответил Джай,— в какой-то степени я тоже из рода хагана.
До защитной стены они добрались даже быстрее, чем рассчитывал Джай. Воины-проводники заметно прибавили шагу. Словно им хотелось как можно скорее добраться до цели (наверное, чтобы потом можно было побыстрее убраться отсюда). Но юноше и самому становилось немного не по себе от постоянного ощущения чужого взгляда, сверлившего спину.
Ворота охраняли шестеро воинов (и это только с внутренней стороны ворот). Ни один из них так и не задал им ни одного вопроса (то ли они узнали в Джае одного из наследников хагана, то ли были оповещены о его приходе). Но, проходя мимо них, юноша непроизвольно поправил перевязь гайнов. Слишком уж тяжелыми были взгляды у аштари, которые смотрели ему вслед.
Оказавшись по ту сторону стены, Джай то и дело оглядывался по сторонам. Все-таки он впервые попал в настоящий воинский лагерь, обустроенный согласно традициям детей степи.
Этот лагерь был огромным. Джай даже не пытался подсчитать количество шатров. Небольшие шатры, похожие один на другой как две капли воды, не образовывали стройные ряды (как обычно располагали палатки в имперской армии). Но в их расстановке угадывался определенный порядок. Они стояли небольшими группами, между которым оставлялось пространство, достаточно широко, чтобы можно было подвести лошадей. Возле каждой группы шатров находилось особое место, где разжигали костры (там стояли специальные треноги, на которые подвешивали котелки с едой). Эти и другие детали Джай отмечал автоматически, его больше занимали воины, вышедшие им навстречу. Аштари было трое. Из-за того, что все аштари носи одинаковую одежду, определить, кто они было довольно трудно.
— Зачем ты пришел сюда?— спросил самый старший из троицы.
Он даже не подумал поприветствовать хоть и незваных, но все-таки гостей. Но, не смотря на то, что степняк явно напрашивался на грубость, молодой лорд решил не отступать от правил. Он коротко кивнул (уважительный поклон от одного из наследников хагана аштари мог бы посчитать насмешкой) и произнес:
— Мое имя — Джай ар-Сантар. И я хочу видеть своих воинов. Рэм Триан сказал мне, что их отослали в ваш лагерь.
— В нашем лагере находятся только аштари,— произнес степняк, одарив юношу хмурым взглядом.
— Мои воины — аштари,— ответил Джай, сохраняя бесстрастное выражение лица.
Он уже понял, что степняк был прекрасно осведомлен о том, кто он и зачем пришел. Поэтому этот бесполезный разговор начинал ему надоедать.
— Все воины-аштари приносили клятву рэму Триану,— продолжил свои размышления вслух степняк.
Джай подумал, что хаган был прав, требуя от него решить вопрос с Лиамом и остальными как можно быстрее. Они пробыли в Итиль Шер всего один день, а среди аштари уже назревало недовольство (ведь этот степняк, наверняка, был не единственным, кому не нравилась сложившаяся ситуация).
— Я не требовал от них нарушения клятв,— ответил сын герцога, добавляя в свой голос чуть больше властности,— они сами признали меня рэмом. А теперь, я желаю видеть своих людей, воин.
Вряд ли, степняк удовлетворился таким ответом. Но и сказать ему, похоже, было нечего.
— Они в одном из дальних шатров,— ответил он, а потом повернулся к одному из часовых,— Лит, проводи рэма к его воинам.
Не услышать издевку его словах смог бы разве что глухой.. Поэтому Джай изобразил на лице покровительственную улыбку и произнес:
— Я благодарю тебя за твою помощь, воин. Думаю с такими защитниками, рэм Триан может быть абсолютно спокоен за безопасность Итиль Шер.
Да, это было глупо и мелочно, но юноша все-таки не смог удержаться от ответной издевки. Конечно, был вариант, что этот степняк ничего не знал о ранении Триана (и, уже произнеся последние слова, Джай понадеялся на это). Но, судя по тому, как мгновенно окаменели лица воинов, они знали о том, что произошло с их рэмом.
— Лит, выполняй приказ,— повелительно произнес старший аштари, и один из часовых тут же направился в сторону, знаком велев Джаю и остальным следовать за ним.
