Увидев краем глаза густые заросли мха над уровнем воды, он несказанно обрадовался, так как кувшинок становилось всё больше, и они постепенно начали мешать ему ходить.

И вот, уже подходя к небольшому островку, даже не успев попытаться взобраться на него, правую ногу Кади потянуло вниз.

— Ой.

*Плюх*

Как оказалось, прямо перед твердой сушей находилась яма, чего его нога явно не ожидала.

Кувшинки же в свою очередь почувствовав нарастание давления воды мигом «отклеились» от Кади, всплывая на поверхность.

Небольшая вспышка паники было накрыла мальчика, но он на автомате мигом потушил её и принялся всплывать,

В такой критической ситуации он немного забыл о кувшинках, и, всплыв на том же месте, где они столпились, был полностью покрыт ими сверху.

Видя только одним глазом, и то очень смутно, он еле как, чуть ли не на ощупь, нашёл твёрдую почву и быстро взобрался на неё.

— *Кха-кха*

В бронхи попало немного болотной водицы, что вызвало инстинктивный кашель.

— Ты как там? — забеспокоился учёный.

— *Кха* Нормально, — ответил Кади не своим голосом, продолжая при этом кашлять.

Закончив выхаркивать из себя воду, мальчик начал развязывать бинты, ибо вода, скопившаяся в них, мешала обзору.

Попутно снимая с себя обернувшиеся своими лозами вокруг его головы и торса кувшинки, он начал рассматривать их поближе.

«Реально выглядит как обычная кувшинка», — подумал он, осматривая верхнюю часть растения, но перевернув, увидел различия. Множество лоз, которые испускались из одного ядра-корнеплода, шевелились и пытались найти за что схватиться.

Через пару секунд они нащупали предплечье Кади и обвились вокруг него, придавая его телу зелёный цвет от ила, что скопился на этих тёмно-коричневых лозах.

Что до торса, на который было нацеплено множество грузил, то система кувшинок надёжно скрепила эти самые грузила с телом, но значительно утяжеляла одеяния, поэтому мальчику пришлось отодрать от себя и их, попутно удивляясь количеству их лоз.

— Ладно, хорош кувшинки разглядывать, — сказал он сам себе, поднимаясь с земли и отдирая от себя последнюю кувшинку.

«Обычно гиблоцвет растёт на подобных поверхностях, только бы труп рядом был».

Окинув взглядом округу, Кади явного наличия трупа или характерной «ауры» для гиблоцвета не обнаружил.

«Ладно, приступим», — подумал он, и начал идти вперёд. — «А не, погоди-ка».

— Сколько надо собрать то?! — Крикнул Каргадель в сторону их небольшого привальчика.

— Пяти штук достаточно! — раздалось с обратной стороны.

«Пять значит», — с небольшой горечью подумал, Кади уходя вглубь болота.

Глава 37.

Под ногами мальчика мох постоянно хрустел, убивая всю его незаметность на корню.

Но его сейчас это не заботило, ибо он понимал, что болота относительно безопасны в плане агрессивной фауны. Правда здешняя флора с небольшим перебором компенсировала это.

Продвигаясь всё глубже и глубже, он искал цветок. По представлениям Кади этот цветок должен был быть голубым и вокруг него в некотором радиусе должна наблюдаться «аура».

Вот только что это такое он так и не понял.

«Может это синее свечение или ареол вокруг цветка?» — размышлял он, пытаясь соотнести прошлые образы ауры со здешним явлением.

«Эпилепсия уж точно тут не при чем». — Подумал он, вспомнив знания из прошлого.

Спустя какое-то время почва под ним освободилась ото мха, что очень удивило его. Все же он стоял посреди болота — несколько метров вправо или влево и вот оно, болото.

Окинув взглядом края пустыря, глаза Кади увидели лишь несколько выступающих белых камней.

*ЧШШШШ* — Раздалось со стороны булыжника покрупнее, пока мальчик смотрел совсем в другую сторону.

«Вот же!» — воскликнул про себя он, вскидывая арбалет с плеча и отпрыгивая от раздавшегося шипения.

Не успев даже навести арбалет, Кади увидел свою цель — синеватую змею с одиноким торчащим клыком из пасти. И эта змея шипела, ползя при этом в его сторону.

Плавно доводя целик на арбалете, мальчик дёрнул за рычажок, отправляя болт чуть ниже головы змеюки.

*чшю*

Но за этот манёвр Каргаделю пришлось расплатиться приступом боли, что создавали грузила по всему его телу, выбив из Кади самопроизвольный выкрик.

— Ай!

Но змее было несколько похуже.

Небольшая дырочка, появившаяся ровно по центру всего тела, мигом прекратила всё шипение, что издавала змея, заставив её извиваться и дёргаться с такой силой, что от каждого удара по земле разлеталось много пыли.

Спустя пять секунд предсмертные конвульсии прекратились, вновь оставляя Кади наедине с тишиной.

— Хух, это было близко, — сказал Кади, убирая с целика зацепившуюся травинку. — Интересно, болт отрикошетил?

И вот, как только пыль улеглась, он увидел, как его болт торчит из белого камня.

Небольшие трещинки пошли от него на несколько сантиметров, но не разрушили камень.

«Видимо эти миазмы дело этой змеи», — подумал Кади, осмотрев ещё раз себе под ноги. Ранее он не заметил, что вся голая земля была покрыта белой пылью, которая уж точно не была подобна обычному песку.

Но времени разглядывать песок у него не было, поэтому он одним ловким движением на ходу поднял труп змеи и вышел за пределы зоны.

«Будет плохо, если эта змейка была не одна и остальные придут по её душу», — размышлял он, вновь натягивая арбалет.

Уперев приклад о землю, Кади навалился всем телом на крюк для перезарядки. Сделав пару рывков, ему удалось полностью натянуть тетиву, подготовив арбалет к приёму боеприпаса.

«Не стоит торопиться», — Подумал он, вложив болт на своё законное место.

В течение минуты он не слышал ни единого звука, кроме своего сердцебиения и шума ветра, что свистел в кроне причудливых деревьев.

«Вроде чисто. Ладно, надо бы достать болт».

Но даже поняв, что его тревоги были напрасны, он не убрал своё оружие из рук, оставаясь всегда наготове.

Подойдя к камню, он быстро осмотрел место попадания.

— Глубоко засел, — заключил он, увидев только торчащее оперение из камня. — Видимо придётся оставить его тут.

Но неожиданный сюрприз с другой стороны удивил его поднявшийся взгляд.

Три бутона аквамаринового цвета тихо качались на ветру, разбрасывая вокруг себя небольшую белую пыльцу.

«Всё встало на свои места!» — обрадовался мальчик, доставая из пояса инструмент.

Подрезав цветки прямо под корень, Кади решил поближе осмотреть странную пыль, что лежала повсюду.

На ощупь эта пыльца больше напоминала мелко покрошенную резину для поделок. Вот только эта резина была произведена гиблоцветом, что, как бы, намекало на её свойства.

«Особо не летуча, но по весу легче песка. Думаю, мне повезло, что я пришёл сюда в более-менее спокойную погоду на болотах», — но тут в его голове промелькнуло неожиданная идея. — «Может собрать это всё?»

Быстро пошаркав себя по карманам, Кади нашел небольшой мешочек, который был явно заточен под мелкие предметы.

Благо, что пыльца была крупнозернистая, а ткань мокрая — основная её часть не просачивалась сквозь мешочек.

«И почему такой цветочек прозвали гиблоцвет?» — Удивился он, ещё раз осматривая округу.

Вот только созревающее ночное небо уже явно намекало мальчику, что задерживаться больше нельзя, поэтому он решил не доходить до дальнего края «ауры» и двинулся в обратную сторону.

— Кадиии! — раздавалось в дали.

-Идуу! — крикнул в ответ мальчик, но его связки из-за долгого молчания были не готовы сделать этот порыв криком, от чего по глади болота распространился очень тихий и мягкий звук.

«Засмеют ведь», — краснея, подумал Кади, ускорив свой ход.

На краю сухой части болота образовался небольшой деревянный мост, что несколько смутило мальчика.

«Что за…» — было подумал он, но потом вспомнил о магии. — «Ну, это всё объясняет».

— Кади! —вновь раздался голос Кёргина.

— Да тут я тут, — ответил мальчик, подойдя на дистанцию слышимости его голоса.

— Очень хорошо, я уж думал ты, потерялся, — сказал встречающий его учёный. — Ну что, как успехи?

Но Кади лишь молча раскрыл один из мешочков, показывая цветы.

— Молодые, — заключил Кёргин, посмотрев вглубь мешочка. — Неплохо.

Но притронувшись к мешочку, до него что-то дошло.

— Слушай, а ты не замёрз? — спросил он, обнаружив влагу на мешочке.

— А? Нет.

— Быстро снимай всё и сушиться. Не хватало, чтобы ты тут подхватил чего-нибудь.

— Но мне и вправду не холодно, — хотел было отказаться Кади, но все пути к отступлению отрезал сильно обеспокоенный взгляд учёного. — Ладно, только снимите с меня это, — сдался он, указав на грузила.

И вот, пару щелчков спустя Кади избавился от тяжелой ноши на своём теле, получив освежающее ощущение лёгкости.

Костёр мирно потрескивал в густеющих сумерках, освещая несколько метров вокруг себя и суша своим теплом висящие от него полукругом вещи мальчика.

— Слушайте, — прервал тишину Каргадель, вырывая Кёргина из его дум, — а почему тот песок назвали аурой?

— Аурой? Ну, на самом деле его прозвали за то, что он предупреждает о гиблоцвете поблизости. — Немного подумав, сформулировал учёный.

— И что в этом цветке такого? Почему его вообще прозвали гиблоцветом?

— А разве мы с тобой его не проходили?

— Нет. Такое название я бы запомнил.

— Хмм. Да, моё упущение. Хорошо, временя ещё есть, поэтому расскажу. Гиблоцвет по своей природе мирное растение и никак не взаимодействует с окружающей фауной. Простой цветок из многих, что перерабатывает мёртвые тела и превращает их в минералы.

— Тогда почему… — но мальчик не успел договорить.

— Да, гиблоцветом он стал не за просто так. Обычно он растёт в тех местах, где есть множество смертей, например болота, — объяснил Кёргин, указывая в сторону болот. — Но изредка их так же заводят в места битв и побоищ, но это случается только при разрешении с обеих сторон конфликта, если они, конечно же, уцелели.

— Почему?

— Конечно же, после такого эти места попросту непригодны для жилья. Гиблоцвет обладает одним свойством — он может ослаблять и разрушать оболочку.

«Оболочку?!» — удивился про себя мальчик.

— Тот песок, а точнее пыльца гиблоцвета, так же обладает этим свойством, но он становится менее выраженным по мере времени. Сначала оболочка начинает попросту искривляться, вызывая жжение и мурашки в месте контакта.

— Искривляет оболочку?

— Да. И это свойство характерно только для ауры. Сами цветки могут попросту уничтожать её в месте контакта и не позволять обратно затягивать.

— Так вот почему вы отправили меня, а сами остались тут.

— Ну да.

От такого спокойного ответа Кади немного удивился.

— А если меня бы он убил? — спросил он.

— Исключено. Мы уже проверяли.

— Проверяли? Что? Когда? — ещё больше удивился Каргадель.

— Ты лежал в бессознательном состоянии, и мы использовали мазь на сливочной основе, в которую был добавлен мелкорубленный лепесток гиблоцвета. Как видишь, он даже не подействовал на тебя, словно на… — но дальше Кёргин прервался, стыдливо отведя глаза. — Извини.

— Что? За что? — в начале Кади не понял за что, но сложив простую логическую цепочку, понял суть. — Не беспокойтесь. Дети в монастыре меня постоянно обзывали вшивой шавкой, так что сравнение с животными меня не особо задевает.

Теперь настала очередь удивляться Кёргину, ибо не каждый день объект травли так спокойно относился к подобному оскорблению.

— Лучше скажите, зачем нам гиблоцвет? — спросил Кади.

— Ах да. Ну, раз мы дошли до этого, то с моей стороны было бы невежливо не рассказать тебе. Видишь ли, некоторые мои друзья из других городов серьёзно поддерживают теорию о невозможности нанесения вреда оболочкой телу человека. Трое из них даже нашли какие-никакие аргументы в споре со мной по поводу гиблоцвета, что меня несказанно разозлило, — вспылил учёный. — Нет, как они могут утверждать, что гиблоцвет своими маслами раздражает кожу?! Эти идиоты-теоретики никогда даже в руки не брали сушеного лепестка гиблоцвета, а смеют утверждать такое! А Кагниис так вообще написал, что действие цветка гиблоцвета гиперболизировано в преданиях и если бы не наши учебники и знания, то он не наносил никакого урона! Глупцы!

— Эм, учитель…

— А Азор?! Он решил, что все вещества, вредящие оболочке, цветок берет из мертвечины, и на самом деле сам по себе цветок безопасен!

— Кёргиииин.

— Почему?! Почему меня окружают глупцы, не видящие дальше стен своего города?! — Закончил учёный, ну или нет, ибо воздуха в его лёгких перестало хватать, и он досрочно прервал свой монолог.

— Вы закончили? — с опаской спросил мальчик, впервые увидев такое состояние учителя.

— Хух. Прости, немного не сдержался. Ну, в общем ты понял — никогда не доверяй теоретикам, иначе они могут впихнуть в твои мозги то, что под землей люди ходят верх ногами.

— Хорошо, — затухающе произнёс Кади. — Но всё же зачем вам цветы?

— Понимаешь, если бы пыльца не теряла свои свойства, то тебе бы не пришлось долго рыскать по болотам. Я хочу научить тебя одной микстуре, которую ты должен будешь знать как…

— Отче наш?

— Что? Нееет, что за отче наш?.. Ты меня сбил. В общем, ты должен будешь запомнить это на всю жизнь, ибо эта микстура будет делать твой хлеб.

— А разве длинного острого клинка не хватит для хлеба то?

— Длинный острый клинок не сможет пробиться через плотную укреплённую оболочку воина, — ответил Кёргин, посмотрев на небо. — Облачно. Повезло.

И вновь мрак сумерек погрузился в тишину, изредка прерываемую треском костра.

Быстро высушив вещи, Каргадель быстро напялил их на себя и выкопал небольшую выемку в земле, в которую забросил полупустой рюкзак.

— Хм? — удивился Кёргин, когда увидел, что делает Кади, но ничего не сказал.

От глубины ямки оставалась половина, но мальчик не ложился внутрь, а стал искать достаточно длинные палки, дабы полностью перекрыть выход сверху и тем самым немного обезопасить себя.

Спустя полчаса всё было готово, и для большего удобства он накидал на палки немного земли, сделав своеобразную полузакрытую лежанку с выходом у головы.

-Хитро, — оценил Кёргин. — И особенно эффективно для тебя.

— На это и расчёт. Никто не ожидает человека, поднимающегося из земли, — ответил Кади, стоя над лежанкой и оценивая свои труды.

«Хотя могло быть и лучше, будь у меня брезент».

Быстро забравшись в свой кокон, и полностью закрыв верх палками, которые предварительно связал своими ограничителями, он начал устраиваться для ночёвки.