Двадцать отражений лжи

В комнатке за ним было светло и тесно — похоже, крошечные клетушки у Неро тоже в привычке. Стоило заглянуть в нишу сразу за "входной дверью", как стало ясно, что ждали меня действительно после работы, а не в любое свободное время.

Спит... Прямо поверх покрывала, обхватив подушку обеими руками, будто она пыталась убежать. Недовольно дергает во сне плечом — ну еще бы, спать не раздеваясь...

Выбившиеся из-за ушей черные пряди, упрямо не желая мириться с прической, завились обратно в крупные кольца, закрывая усталое лицо. Над портативкой, валяющейся на полу у кровати, отсчитывал минуты поставленный на шесть будильник.

А это еще что?... Я подошла ближе и приподняла волосы на затылке. Ну, так и есть, швы. Свежие, от уха до самой шеи. И где умудрился...

Вздохнув, я подобрала залегший под столом считыватель с новостными сводками, и с ногами забралась в единственное кресло. Два часа прошли не без пользы: по крайней мере, я узнала, вследствие какого витка политических интриг притих Эрро. Но, если его все-таки не снимут, это ненадолго.

Запиликал будильник. Неро вздрогнул, приоткрыл один глаз и сонно улыбнулся:

— Зря ты столько тут сидела. Надо было сразу будить.

— Ты что, не спал?...

— Я спал, — он перевернулся на спину и со вкусом потянулся. — Но если бы я не знал, кто в это время ходит вокруг моей кровати, убили бы меня не пару, а пару десятков раз. Политика — не лучшее занятие для повышения выживаемости, знаешь ли... Иди сюда, — Неро приглашающее похлопал по покрывалу рядом с собой.

— Послушай... нам нужно поговорить... — запинаясь, начала я, не торопясь покидать кресло.

— А. Понял, — он заложил руки за голову и посмотрел в потолок. — "У меня есть любимый мужчина, я не хочу ему изменять. Давай останемся друзьями". Все, или я что-то забыл? Может, это белобрысое создание вложило тебе в голову что-нибудь новенькое? Например, что я — мерзкое порождение вселенского зла, в отличие от него, всего такого кристально чистенького и геометрически правильного?

Я оторопела.

— Вы что — знакомы?

— Думаю, ни он, ни я не получаем от этого ни малейшего удовольствия, — Неро скривился. — Терпеть не могу лицемеров, которые любят прикрываться красивыми словами.

— Ну, знаешь ли!... — я начала закипать. Да кто ему дал право говорить гадости! — Если у него другая точка зрения на какие-то вопросы...

— Какие-то!... — у него вырвался смешок. — Давай я просто один раз скажу все, что думаю по этому поводу, и больше мы к этой теме возвращаться не будем? Не хочу ссориться из-за этого... имеющего другую точку зрения. Пусть имеет на здоровье — я даже уважаю право его рода на соответствующие действия, но грязные методы — это грязные методы и в Бездне, и в Оке Небес, так что это нужно просто признать, а не маскировать высокими и чистыми целями.

— Я сейчас вообще не понимаю, о чем ты. Какие еще методы?... И прекрати оскорблять Ива!

— Неважно, — Неро наклонился, разыскивая залегшие под кроватью ботинки. — Ты вообще знаешь хоть что-нибудь о своем драгоценном Иве? Что-нибудь такое, что было бы правдой?

— Знаю, — отрезала я. — А вот о тебе я не знаю вообще ничего.

— Ты как минимум знаешь мое имя, кто мой отец и чем я занимаюсь на самом деле.

— Зато, кто ты такой — нет! И я совсем не об имени. Пусть меня пристрелят, если всю предыдущую жизнь ты провел на Станайе, усердно поклоняясь эйра во главе с Мар'яар, а меня увидел, когда мы всем кланом пролетали мимо. Так и скажи, что ревнуешь, и закроем эту тему.

— Естественно, ревную, — просто сказал он. — Видишь ли, жизнь у меня теперь одна, и она как-то внезапно стала мне очень дорога. Не говоря уже о том, что ее хочется прожить, ничего не упуская... и не отдавая без боя женщину, которую любишь, пусть даже и не поделил ее с собственным... — конец фразы прозвучал глухо и совсем неразборчиво — Неро наклонился, обуваясь. Резко поднявшись на ноги, он так же резко сменил тему разговора: — Кстати, с чего ты взяла, что на Станайе кому-то поклоняются — тем более эйра? Смиренно переносят присутствие в силу определенной пользы обществу — не более того. Отец во все это только из-за матери и ввязался, сам он эйра недолюбливает, а мудрейшие братья вообще меня веником по храму гоняют — это, по-твоему, поклонение?...

Он резко замолчал, сообразив, что выбранная тема была еще хуже предыдущей.

Я же тихо надеялась, что просто ослышалась. Правда. Ну правда ведь?...

Но, надо сказать, все сходится. Вплоть до Кетты и ее отца. Укуси меня мекал...

— Ты ведь этого не слышала, правда? — без особой надежды поинтересовался Неро.

— Слышала.

— Я идиот.

— Полностью согласна, — я пристально посмотрела на него. — Что, было очень смешно, когда я говорила, что поверю в эйра, только когда мне дадут потыкать в него пальцем?

— Очень, — он широко ухмыльнулся. — Но можешь потыкать, я не против.

— Нет, ты точно идиот, — я отвернулась. — Лысые эхлы, ну не может этого быть! Не может!

— Может — не может, — Неро вздохнул и присел на подлокотник. — Смотри.

В комнате внезапно стало очень пестро и тесно — за его плечами распахнулись два огромных пегих крыла... с подозрительно знакомым узором. Да и одну разбитую на затылке голову я не так давно видела. Сидела она, правда, на довольно мохнатых плечах и украшалась вот такими рогами, но тем не менее...

Заметив мой взгляд, он хитро ухмыльнулся, показав слишком длинные для гуманоида клыки, и спрыгнул на пол, приземлившись уже знакомым угольно-черным зверем. Мотнул рогатой башкой, вальяжно подошел поближе и ткнулся мордой в ладонь.

Преобразование на чистой магии, даже я не смогу так... Риалта изменяет себя, изменяя саму суть, ткани, кости, клетки, долго и подчас мучительно... Он же изменяется, оставаясь неизменным — весь, целиком, и за доли секунды. Даже одежда, и та не рвется, а просто... остается где-то там, вместе со вторым телом.

Неро гибко подпрыгнул, перекидывась обратно. Вот уж... маги. Даже застегнутый кое-как ботинок не потерял.

— Эйра — оборотни. Могущественные, живущие в другом мире, с пси-коэффициэнтом в десятеро выше, чем здесь, но — обычные оборотни, а не боги, — он посмотрел на меня. — Правда. А я еще и полукровка, так что даже в Бездне хожу в первой ипостаси без рогов, как последний астар.

— В каком смысле "даже"? — я оторвалась от разглядывания полурасстегнутого ботинка, который странным образом не давал моему миру в очередной раз опрокинуться. — Все-таки это тело — искусственное?

— Ну... да, — Неро пожал плечами. — Настолько изменять свою биологию, чтобы жить здесь у вас долго, могут, наверное, только самые мугущественные Дома... но, думаю, и они никакого удовольствия от этого не получат. Да и подозрительные типы с рогами вызовут нездоровый ажиотаж, тебе не кажется? А вот души наши легко ходят между мирами, почему бы и не воспользоваться...

— А настоящее твое тело — где оно? В Бездне? — я нахмурилась, пытась представить, как он выглядит на самом деле...

— Да точно так же, только уши как у второй ипостаси, — он, как всегда, начал отвечать на воросы еще до того, как их зададут. — У кого рога есть, нормально смотрится, а у меня — хоть бантиком их на макушке завязывай и под косынку прячь.

Я представила Неро в розовом платочке и неуверенно улыбнулась.

— А тело... Ну что тело, лежит под арестом в Ледяной Клетке после той жалобы, что на меня накатал... один идейный тип. Я теперь в случае смерти здесь даже вернуться в него не могу — эта пакость изолирована от всего на свете, даже от родной души. А душа... она не может без тела долго, три дня — потолок. Так что, — он невесело усмехнулся, — больше разочаровывать покушающихся на мою драгоценную жизнь не получиться.

— Но ты ведь здесь не один... Та серебристая... она твоя подруга?

Неро удивленно посмотрел на меня и громко фыркнул.

— Она... это же надо...

— Что я такого нелогичного сказала? — я сморщила нос. — Без рогов же и меньше... У животных, между прочим...

— Это астар, потому и без рогов, — перебил меня он. — А мельче просто потому, что Тан ниже меня ростом.

— Это — Тан?! И он — астар?... Но как же...

— А что тебя удивляет? Меньше слушай сказки, нет между эйра и астар никакой кровной вражды. Разве что — идейная, но это уже личное дело каждого. И вообще... у нас такие запутанные родственные связи, что почти у каждого Дома что Небес, что Бездны найдутся и те, и другие.

— Это просто сумасшедший дом, — пожаловалась я потолку... хотя уже совсем не была уверена, кто же может находиться на воображаемых небесах. — А твоя мать... Мар'яар, верно?

— Верно.

Несколько минут я молчала, спрашивая себя: действительно ли я верю, что говорю с тем и о тех, о ком читала в древних легендах? И с удивлением поняла — верю. Тихо спросила:

— Какая она?

— Красивая. Сильная. Умная, — Неро помолчал. — В каком-то смысле даже великая. И помимо прочего — отвратительная мать. Ну да предки — они такие все: видимо, в каком-то возрасте эмоции отмирают, а традиции и свод законов не самая лучшая им замена.

— Предки?... — я неосторожно подняла голову, встретившись с ним глазами.

— Ну, мы же — шебутная молодежь, расползшаяся по всем пяти мирам, — Неро медленно, искушающее улыбнулся. — С, как это... "кучей дури в голове"...

Он наклонился, и, притянув меня к себе, принялся покрывать легкими поцелуями дорожку от виска к губам.

Мысли и решения, такие четкие, уверенные и правильные всего час назад, превратились в спутанный клубок. И я уже не была уверена ни в чем...

Сил хватило только на то, чтобы не прижаться к горячим губам самой, а просто уткнуться лбом в плечо. Я закрыла глаза, и окружающий мир ушел во мрак, неважный и почти неразличимый. Ничего не хочу менять — пусть так будет всегда...

Кажется, я все-таки сошла с ума.

И, как все сумасшедшие, совершенно не желала выздоравливать...

Может, прошла минута. Может, час. И даже ради спасения собственной жизни я не могла бы сказать, кто вспомнил, ради чего мы встретились на самом деле.

— Говоришь, нашла документы? — тихо сказал Неро, пропуская мои волосы сквозь пальцы. — Значит, будет гораздо проще... Официальный розыск Эрро провести не сможет — ему просто никто не поверит, да и не до того ему будет... Главное, чтобы неофициальные наемники тебя не нашли — но руки у них очень короткие, так что, думаю, все в порядке...

— Ты что, собирался меня вытаскивать отсюда без документов? — я поймала его руку, погладила пальцы. — Как?

— У Эрро свои скелеты в шкафу. Совершили бы взаимовыгодный обмен — тем более, что, по его мнению, от тебя больше головной боли, чем пользы.

— Дурак.

— Вот и я так думаю, — он коснулся губами моей макушки. — Когда там этот банкет в честь окончания ревизии? На выходных? Отличное время для кражи со взломом, как считаешь?

Я кивнула.

Резкой трелью зашелся переговорник. Я вскинула руку к уху и оцепенела. Ив.

— Я тебя везде ищу, — раздался его далекий голос. — Куда ты пропала?

Такие простые, такие естественные слова — без тени подозрения.

Даже ведро ледяной воды, опрокинутое на голову, было бы мягче.

— Ребята из седьмого блока привезли из комадировки просто потрясающую голографию. Что-то там занимательно-биологическое, как раз для тебя. Приглашают посмотреть. Пойдем?

— Да, конечно... Встретимся у координационного центра минут через пятнадцать, хорошо?

Неро скрипнул зубами — но промолчал.

Я дала отбой и вскинула на него глаза.

— Я же тебе говорила... Ну почему ты меня не слушаешь?...

— Я помню. Я все помню...

Ив неторопливо прогуливался у дверей центра — хотя я почти бежала, уложившись в десять минут вместо пятнадцати.

Я неуверенно улыбнулась и взяла его под руку:

— Кажется, заснула. Сама не могу понять, как.

Именно что заснула. Ты усыпляешь меня, Неро — мою совесть, мои решения... И каждый раз я не понимаю — то, что происходит с нами, правда или сон?

— И правильно. Сколько длилось ваше последнее дело, столько ты не высыпалась. Я же тебе говорил — нельзя столько жить на нервах, — Ив успокаивающе улыбнулся и неторопливо повел меня по коридору.

Великие Создатели, а мне ведь только сейчас пришло в голову, что имелось в виду под кристально-чистыми созданиями.

Нет, даже думать об этом сейчас не хочу.

Потом. Как-нибудь потом...

А голография действительно оказалась редкой, такую даже научный отдел заполучил бы с радостью. Вот что мне сейчас нужно на самом деле — сбежать на край света, в какое-нибудь тропическое или полярное захолустье, и возиться там с пробирками до полного отупения.

Пока сердце не перестанет болеть.

* * *

Неделю спустя.

Блок неторопливо расходился после окончания рабочего дня. А день выдался на удивление тихий и спокойный, учитывая вечерний прием.

Откладывались кипы считывателей, закрывались окна потративок, отключалось оборудование, гас свет. Только в дальнем углу общего стола шелестел водопадом голограф — единственное развлечение ночного дежурного. Дежурным был Чезе, Пешш добровольно вызвался составить ему компанию.

Я уходила последней, пережидая, пока из прохода схлынет переговаривающаяся толпа. Сегодня отмечали последний официальный день ревизии. Впрочем, завершено было только хождение по кабинетам и проверка документов на местах, и это знали все. Но... Праздник есть праздник, тем более, такого уровня. Простых оперативников, естественно, на него никто не приглашал, но, пока сильные мира сего развлекаются в парадном зале, маленьким винтикам системы никто не мешает устроить свои кухонные посиделки с привезенными из командировок деликатесами.

Ненавязчиво пропустив вперед всех коллег, я неторопливо свернула в гораздо менее шумное ответвление коридора. Или, точнее, абсолютно пустынное — если не считать одного эйра.

Завидев меня, Неро, с невозмутимым лицом и под чужой личиной, отделился от стены и жестом предложил сделать вид, что мы совершаем невинный променад перед ужином.

С того самого звонка мы только переписывались по почте. В очень официальном стиле.

— Обязательно светиться перед кучей свидетелей? — поинтересовалась я. — Мы не могли встретиться на месте?...

— Поменьше эмоций, куратор, — равнодушно-сонный голос не вязался с острым взглядом, перебегающим с одной встречной фигуры на другую. — Такое ощущение, что вы никогда ничего не крали. Ведите себя естественно. Конечно, сегодня — чуть ли не самая большая гулянка в истории Корпуса, и никому до командорского кабинета с его сейфами не будет дела... Но случай бывает всякий. И сейчас камеры в коридоре доблестно зафиксируют, как вы с сотрудником пятой лаборатории пройдете на его рабочее место — на десять уровней ниже того самого кабинета. А потом вы выйдете оттуда и отправитесь на вечеринку к своим коллегам. Я ясно выражаюсь?

— Более чем.

Мы действительно поднялись в пятую лабораторию, которую он открыл собственной картой. Потом был отжатый люк в потолке, какие-то технические шахты и просто переходы, незнакомые и, не удивлюсь, если не отмеченные на планах станции. Стены, скобы, спуски, складчатые ребра жесткости, заменяющие лестницы... До меня постепенно доходило, что Неро действительно знал станцию лучше тех, кто в ней жил, а, быть может, и тех, кто ее строил.