Рожденная жить

Последователи учения богини преследовались и уничтожались. Сейчас магов, владеющих всеми направлениями только двое, и про них знают всего несколько человек, которые добровольно принесли клятву на крови, обещая сохранять эту информацию в секрете. Я доверяю тебе и только поэтому ты сейчас здесь. Этими магами являемся я и Нел. В храм мы прибыли, чтобы заключить истинный брак между моей сестричкой и Жаком. Это их единственный шанс на долгую и счастливую совместную жизнь.

А теперь, когда я все тебе объяснила, оставайся, пожалуйста, на месте, если ты, конечно, не хочешь принять богиню, как свою покровительницу. Но, я считаю, что тебе нужно подумать, а нам заняться делом, — проговорив все это, она неслышно и невесомо скользнула к середине огромного зала. Несколько светлячков осталось со мной, а остальные продолжали освещать ее путь. За ней последовали братья и Нел с Жаком, крепко держащиеся за руки.

Какое-то время было очень тихо и ничего не происходило, что позволило мне начать сомневаться в ее словах, но затем, посредине зала начало разгораться яркое свечение. В его свете я и разглядел происходящее. Свечение исходило от оживающего алтаря. Волна света и обновления прокатилась по огромному залу.

Стало тепло. Зажглись многочисленные светильники на стенах, а сами стены, отделанные мрамором, заискрились. Через несколько минут свечение немного погасло, стало чуть приглушенным и приятным для глаз. Как только глаза привыкли к этому освещению, я рассмотрел, что же происходит у алтаря.

Данки, Дасти, Данелия и Айвенлин, кольнув палец стилетами, уронили капельки своей крови на алтарь богини и произнесли ей благодарность за то, что связала их четверых воедино, за обретение семьи, за помощь и заботу. Сразу после этого юноши отошли, Жак, наоборот, приблизился, встав рядом с графиней.

Не выдержав, я подошел к виконтам, собираясь рассмотреть ритуал поближе, думая о том, как и кто будет его проводить. К моему очередному потрясению, обряд провела Айвенлин. Я совершенно не понимал язык, на котором она говорила, но видел, как она одела на безымянные пальцы молодым простые серебряные колечки. Как Жак, встав чуть позади Данелии, обнял ее за талию правой рукой, а левую с колечком на пальце протянул над алтарем ладонью вверх. Данелия, не сомневаясь ни секунды, накрыла его ладонь своей рукой, но только ладонью вниз. Спокойная и не суетливая последовательность их действий говорила о том, что они прекрасно знают ход ритуала.

Лин ни на секунду не прекращала на распев произносить какую-то молитву, и в ответ на ее слова на алтаре появился необычный стилет, с тонким лезвием и костяной рукояткой, которая слегка переливалась всеми цветами радуги. Это было так красиво, что я совершенно опешил от дальнейших ее действий, и результата, к которому они привели.

Моя невеста, не перерывая молитвы, взяла в руки стилет и с размаха пришпилила к алтарю руки Нел и Жака, проткнув их насквозь. Оставив их в таком положении, она застыла в поклоне. По поверхности алтаря растекались небольшие ручейки крови. Где чья, понять было невозможно, но казалось, что вступающие в брак этого просто не видят, они ни разу не вздрогнули, не попытались даже инстинктивно рвануть руки, они просто не отрываясь смотрели друг другу в глаза. Именно в этот момент я понял, что такое истинная любовь.

Еще через минуту стилет истаял, раны на руках затянулись без следа, кровь впиталась в алтарь, колечки на пальцах молодых превратились в красивый серебристый узор, который продолжая виться, как живое растение, исчез под рукавами одежды. Жак привлек девушку к себе и крепко поцеловал, а Айвенлин со слезами на глазах произнесла:

— Богиня приняла и одобрила ваш союз. А сейчас у нас есть еще одно не завершенное дело, в котором она тоже обещала нам помочь. Жак отпусти Данелию, она теперь твоя навсегда и раздевайся совсем.

Я думал, что после наглядной демонстрации обряда единения, меня уже нечем будет удивить. Я ошибался! Слова Лин, которые она произнесла после него, меня потрясли и обескуражили, но Жак спокойно стал раздеваться, да, и все остальные оставались удивительно спокойными.

Девушки ненадолго отвернулись, видимо, чтобы его не смущать, а братья помогли ему лечь на алтарь, прикрыв интимное место небольшим куском ткани. Пока Жак укладывался на алтарь, я успел рассмотреть, как сильно пострадало его тело, удивился тому, как он с такими ранениями выжил. Увидев его без маски, поразился тому, что молоденькая красавица полюбила его всей душой, несмотря на возраст и внешность.

И я считал графиню бездушной куклой?!

Между тем, девушки подошли к Жаку вплотную, и, соединив над ним руки, застыли неподвижно. Сначала мне казалось, что ничего не происходит. Затем я начал замечать изменения, происходящие с его лицом. Исчезали шрамы, почему то изменялись очертания скул и губ, потемнели и сменили форму брови. Постепенно стали исчезать мелкие шрамы с тела, а крупные становились почти незаметными, с резким щелчком расправилась больная нога, которая прихрамывала. Волосы потемнели, в них исчезла седина. Через десять минут, с алтаря встал симпатичный молодой человек моих лет. Виконты подали ему одежду, а девушки просто плакали, обняв друг друга.

Наблюдая за ними, я, вдруг, понял, что именно девушки не дали мне уйти за грань, именно они лечили меня, они же вытягивали графа Ринвела из его уже неизлечимой для других магов болезни. Видимо, именно поэтому они так торопились попасть в замок ночью, а потом еще полдня провели в его покоях, а Теодор их просто прикрывает, ведь он маг новой школы.

Одевшись, Жак еще раз поцеловав Данелию, обратился ко мне:

— Пока мы не ушли из храма, я прошу вас, принц, дать клятву на крови о том, что обо всем увиденном и услышанном вами сегодня вы не расскажите никому. Я произношу эту просьбу не потому, что не доверяю вам, а потому, что вы, ваше высочество, обычный человек, как и я, а значит, без этой клятвы любой сильный маг может заставить вас говорить. Для нас с парнями безопасность наших близких превыше всего и, как бы вам не доверяла Лин, я вынужден настаивать на своем. К таким известиям и знаниям мир еще не готов.

Осознав его правоту, я исполнил его желание.

Перед уходом, каждый из пятерых окропил алтарь богини капелькой своей крови и искренне поблагодарил за помощь и внимание. Вспыхнув переливами различных цветов последний раз, алтарь потух и по мере нашего продвижения к дверям, затухали и лампы на стенах. За нашими спинами сами плотно закрылись двери, и девушки, прислонившись к ним на мгновение, прошептали:

— Мы не прощаемся! Жди нас.

Прежде чем подсадить свою невесту в седло, я на мгновение притянул ее к себе и поцеловал, она же, обняв меня за талию, прижалась ко мне, отвечая на него.

Назад двигались быстрее и более уверенно, и к рассвету уже были на месте. После завтрака весь отряд отправился во дворец. Правда, мы с Жаком, переглянувшись, перехватили своих девушек, пытающихся сесть верхом, и с комфортом расположились в карете, усадив их на колени. Укутав их в меха и устроив поудобнее, не отказали себе в удовольствии нацеловаться всласть, но потом все-таки дали им заснуть. Ведь обе леди очень устали, и мы это прекрасно понимали.

В тишине кареты, под тихое дыхание девушек, я еще раз обдумал произошедшее ночью, и понял, что же именно не дает мне покоя. Что тревожит душу.

Моя Айвенлин маг! Ее мать тоже была магом, но прожила очень короткую жизнь и, все же, король утверждал, что внучка способностей не имеет. Это было в свое время одним из условий помолвки. Мой отец не желал иметь сноху мага. Он не хотел, чтобы жена пережила меня на века. Правда, потом, как-то раз, он заявил, что маги тоже люди и умирают так же, и от ядов, и от кинжала.

Куда я собрался вести тебя, девочка моя? Как же тяжело тебе будет. Что мне сделать, чтобы доказать отцу, как ты мне дорога, а если он не поймет? С каждым днем я понимаю, как тяжело мне будет без тебя, и что только с тобой я чувствую себя живым. Сидя сейчас в тишине кареты и смотря на дремлющего напротив Жака, крепко прижимающего к себе свою любимую девушку, я понимаю, что тебе наверняка хочется такой же все поглощающей любви, как у них, такого же брака.

Но они проверяли свою любовь десять лет, а мы знакомы меньше трех циклов. Как только ты проснешься, любовь моя, мы поговорим с тобой об этом. Прежде чем соглашаться на такой обряд, нужно быть твердо уверенным в силе своей любви.

А пока я просто буду любоваться маленьким ангелом, спящим на моих руках, потому, что по сравнению со мной ты действительно маленькая и хрупкая девочка, мечтающая о любви, и в моих силах дать тебе это.

Данелия

Проснулись мы с сестричкой в объятиях наших любимых сразу же, как только копыта лошадей застучали по камням городской мостовой.

Почувствовав, что я проснулась, Жак поцеловал меня легким прикосновением губ и прошептал:

— Дорогая, ты не против, если сразу по прибытии во двор замка, мы сначала пройдем в малый храм и подтвердим наш брак по обычаям нашего королевства. Я хочу быть уверенным, что он будет признан, и все будут знать об этом, глядя на ритуальные браслеты. Ведь о значениях наших татуировок люди просто не помнят. Затем, я просто спрячу тебя в своих покоях и пока сам не поверю в то, что ты действительно моя, никуда не отпущу.

Тихонько смеясь от счастья, я только кивнула, соглашаясь со всем, что он мне предложил.

Как только все мы прибыли во дворец, я и Жак потихоньку проскользнули в храм, решив никого с собой не приглашать. Лин, конечно, еще в карете услышала о наших планах, но, как любящая сестра, только ободряюще нам улыбнулась, подтвердив этим полную солидарность с нашими планами.

В небольшом, по меркам столицы, дворцовом храме было тепло, тихо, царил полумрак. Магические светильники мягким, не слишком ярким светом подсвечивали статуи богов и алтарь. Заслышав наши шаги, к нам вышел младший жрец. Спросил о цели нашего визита и просветил нас, что церемонию заключения брака может провести только высший жрец, да и то через десять дней, после оставленной заявки.

В ответ на его тираду Жак потребовал принести нам парные браслеты для супругов.

Жрец их принес, но, скептически улыбаясь, пояснил, что без участия жреца они не активируются, застежки не сработают и браслеты не станут цельными, не прилягут вплотную по руке, подтверждая благословение богов.

Мы же с Жаком, на глазах у него, встали напротив друг друга с разных сторон от алтаря, прокололи снятыми с поясов стилетами пальцы, капнули на него нашей кровью и, убрав ножи, надели друг другу на правые запястья супружеские браслеты, после чего, неотрывно глядя друг другу в глаза, защелкнули их.

Затем, вместе с изумленным нашими действиями жрецом наблюдали, как они засветились, как исчезли застежки и простейшие браслеты превратились в ажурное произведение искусства, на то, как они плотно прилегают к нашим рукам.

Еще через минуту, чуть поклонившись застывшему в ступоре жрецу, мы, взявшись за руки, покинули храм, понимая его удивление небывалым еще здесь происшествием. Но на наш взгляд ничего удивительного в том, что нам не потребовалось содействие жреца, не было. Разве могут младшие боги противиться воле старшей богини, уже благословившей наш брак?

Чем ближе мы подходили ко дворцу, тем быстрее становился наш шаг. В холл мы буквально влетели и, не обращая внимания на улыбки находящихся в нем попутчиков и слуг, устремились в покои Жака.

Я еще успела заметить, как он закрыл дверь в свои покои на засов, но затем осознание происходящего покинуло меня. Я растворялась в его объятиях и поцелуях. Неистово целовала его сама. Мне было совершенно все равно, есть у него шрамы или нет, изменились ли черты его лица или нет, я просто смотрела в любимые глаза и тонула в той любви, что видела в них. Мы так долго ждали друг друга, что сейчас испытывали боль от желания просто прикасаться к любимому, от мысли о том, что наше ожидание окончено, что теперь мы принадлежим друг другу навсегда.

Я совершенно не помню, как мы избавились от той кучи оружия, что было навешано и спрятанного на нас, но помню бережное, ласковое прикосновение губ и рук любимого. Помню силу любовного безумства охватившего нас обоих. По силе страсти и желания я ничуть не уступала своему мужу, ведь известно, что маги жизни взрослеют рано.

Моему любимому хватило терпения и выдержки, чтобы в мой первый раз доставить мне море удовольствия. Его сильные, но такие ласковые, ладони скользили по моему телу, доставляя мне неземное блаженство, а губы просто приводили меня в восторг. Горячие дыхание вызывало мурашки, хотя в комнате не было холодно. Это было так удивительно, что я возносилась к небесам от счастья! Постепенно прикосновения становились более решительными и настойчивыми. Губы переключились на шею и грудь, уделили особое внимание ее маленьким вершинкам. Руки его руки изучали меня всюду: они гладили, ласкали, сжимали, исследовали, заставляли желать большего. В какой-то момент, я перестала стесняться и сдерживаться. Начала одаривать вниманием любимого в ответ, повторяя те ласки, которыми он дарил мене, чем вызвала протяжный стон удовольствия своего супруга. Все это безумство сопровождалось миллионом ласковых прозвищ и признаний.

Казалось, что тело горит и плавится, требуя, наконец-то, добраться до вершины удовольствия. Мгновения боли и я осознаю, что именно сейчас мы действительно стали единым целым. Я не забыла, что являюсь магом, и никакой дискомфорт не мешал нам наслаждаться каждым мигом, проведенным в объятьях друг друга. Для себя я поняла только одно, никогда у меня не будет ни кого другого, потому как никто не может быть равным моему любимому.

Целых два дня мы не выходили из своих покоев, и нас никто не беспокоил, правда, Лин иногда приносила нам поесть, оставляла все в примыкающей к спальне небольшой гостиной, коротко звякнув в колокольчик.

Мы с удовольствием узнавали друг друга, учились доставлять друг другу удовольствие, и, с трудом, в конце второго дня, заставили себя выйти и показаться ожидающим нас.

А ожидало нас много народа, подарки и бесподобный праздничный ужин!

Лин подарила нам грамоту, согласно которой мой Жак получил титул барона Дхарта. Я, естественно, являюсь его женой — баронессой Дхарт, и подтверждение отдельной грамотой, заверенной королем, о владении нами обоими баронства Дхарт, находящегося рядом с моим наследным поместьем. Я радовалась, а Жак был потрясен ее подарком, ведь теперь он имеет титул и с полным правом может присутствовать везде рядом со мной и, конечно же, на свадьбе Лин и Кристиана. Принц подарил нам великолепную пару породистых лошадей, близнецы драгоценности старинных мастеров, Теодор — парные амулеты для своевременного обнаружения ядов и приворотов. Но особую теплоту этому ужину придавало чувство искренней радости наших друзей, за нас обоих, и это делало наше счастье более полным и необыкновенным.

Айвенлин

Сразу после приезда, Жак повел Нел в храм. Я понимала его нетерпение, немного завидовала сестричке и радовалась за них. Меня безумно радовало заключение их брака под покровительством нашей богини, радовало, что сестричка действительно любима своим мужем. Я так же с удовольствием заметила супружеские браслеты на их руках, когда они, не обращая ни на кого внимания, стремительно проскользнули в покои Жака. Осталось только приготовить им подарок и позаботиться об их пропитании во время затворничества, ведь наверняка они выйдут из своих покоев не скоро.