Пробуждение Девятой

— Да с этим все в порядке... — отмахнулась старшая дьяволица — Я боюсь, как бы ему уже после превращения... ну... чтобы он не пожалел о своем выборе.

— Я не жалею. — пожала плечами белая дьяволица. — Как и ни одна из моих преторианок.

— А сколько их у тебя? — оживилась Касс.

— Вы мне почти всех мальчишек спихнули! — со смехом ответила та, — Четверо. Ринара, Кариса, Варика и Ликани.

— До меня только сейчас дошло... — тихо сказала Илиш-Маат. — Пока что нет ни одной демонессы с мужским сознанием ниже третьей ступени.

— Это есть в отчете. — постучала по стопке листков Алорес. — И это одно из перспективных направлений, в которых стоит копать. Ну что, успокоилась?

Медноволосая дьяволица не мигая уставилась на Касс.

— Немного. — кивнула оранжевая красотка. — Я тогда его запишу...

— Тогда на сегодня всё. — Алорес встала, собрав отчет и постучав стопкой листков по столу, собирая их обратно в ровную стопку.

* * *

— Госпожа, а как быть нам? — спросила Десятая свою легату по дороге до дома.

— Ты о чем?

— Ну со слияниями...

— Пока никак. Ни у кого из вас имен ещё нет. — Таани вздохнула собираясь с мыслями. Значит их с Антоном единение возможно, и притом без всяких страхов. Он, конечно, четвертой ступени, но серая красотка всерьез опасалась того, что сожрет его сознание. "Этого не будет." — мягко заметила Десятая. "Конечно, Рыжик. Вы же мне поможете с Одиннадцатой?" "Конечно, хозяйка!"

Синяя декана открыла дверь, и они вошли внутрь, отряхиваясь от снега. Прямо перед ними, в холле стоял довольно объемный чемодан на колесиках. Бесхозный. Ярко зеленого цвета.

В дверях показалась темно-серая с оранжевыми волосами и черными, витыми рогами незнакомая демонесса. Она была одета в практически такого же цвета как она сама раскрытое пальто и темно-зеленую двойку с белой блузой, в которую еле поместилась ее туго накачанная грудь.

— Доброе утро! — чирикнула она. — Мне полностью сохранили память, поэтому я прямо сегодня возвращаюсь к своим обязанностям!

Неофитка сияла, как начищенный самовар, и Таани вдруг поняла, кто она.

— Екатерина? — с улыбкой спросила legata.

— Да, госпожа prima legata!

— И... твоя ступень?

— Четвертая! 1446GO-19, госпожа. — улыбнулась до ушей надувная девушка.

— У тебя парень есть?

Девятнадцатая разом сникла.

— Нет. Я... мне трудно было знакомиться, я... была немного... толстая. И.. мне приятнее с... — она потемнела и опустила глаза в пол, — Ну я... лесби... и...

— И немного с комплексами... — протяжно вздохнула Тааникин. Темно-серая кукла прикусила губы и кивнула. — Что с тобой делать-то?..

— Я... не создам проблем, госпожа. — тихо выдавила экономист.

— Тебе в любом случае нужно выбрать десятку, Девятнадцатая. — заметила Одиннадцатая раздеваясь. — Ты — демонесса и исключений тут нет.

— Я... правда? — она посмотрела на легату.

— Определённо. — рассмеялась Таани. — Это конечно, неожиданно, но уверяю тебя, ты — приятная неожиданность. И когда я говорила про что делать, я именно это и имела в виду — ты должна быть в моей когорте. Выбирай декану.

— Ой...

Судя по реакции новоиспеченной демонессы она совершенно об этом не думала. Подошла Диана, одетая по форме, даже с классическим чепцом, и поинтересовалась у темно-серой девушки насчёт ее проживания.

— Ой, я в свою комнату и въеду! — отмахнулась та. — Только теперь уже насовсем!

— В какую свою?.. — не поняла служанка.

— Ну на первом этаже, рядом с тобой!

— Катя?.. Екатерина Андреевна?!

Демонесса кивнула и робко улыбнулась.

— А... — Диана онемела и покраснела. — А я?.. Мы... Как же... Ты же обещала...

Тааникин мгновенно все поняла.

— И давно вы спите друг с другом?

— Это было только один раз, госпожа! — нервно обернулась к дьяволице служанка.

— Я вообще-то не против, главное, чтобы все было по взаимному желанию. — успокоила ее Таани, — Это ваша личная жизнь. Меня заботит только самочувствие моих демонесс. С кем и как они при этом спят — их дело.

— Госпожа, а как тогда мне быть? — спросила Девятнадцатая.

— Выбирай командира. Уверяю тебя, они обе отличные дьяволицы и уже вполне способны решить любую проблему подчиненной.

— Хорошо... Я... Тогда Десятая. — она посмотрела на тихо выдохнувшую Одиннадцатую. — Вы не обидитесь?

— Нет! Глупостей не говори. — улыбнулась синяя дьяволица. — Десятая тебе отлично подходит.

И это серое недоразумение тоже нужно будет трахать. Почти наверняка. Вика поймала себя на мысли, что ей очень даже нравится такое положение вещей. Более того, она едва удержала свой причиндал от стремительного роста, заталкивая сладкую похоть поглубже в себя. Не стоит так себя ограничивать, солнышко... Ты не человек, для нас это нормально. Желто-зеленая дьяволица облизнулась, отлично зная куда и к кому она сейчас пойдет. В голове у неё возникла картинка: лежащая на круге надутая и такая аппетитная вишневая демонесса улыбалась ей и просила...

— Раз с этим решено — свободны. Обе. — Таани слегка кивнула в сторону комнат демонесс. — Девятнадцатая, я пока что буду называть тебя Катей, поскольку ты будешь часто превращаться в человека — отвыкать от этого Алорес не советует.

— Хорошо, госпожа. А что мне...

— Твой командир. — серая легата указала на рыжую красотку. — По любым вопросам, не связанным с работой — к ней. — Таани повернулась к деканам, — Мне через два часа нужно быть в центре, обучение, дом и десятки на вас.

Обе дьяволицы синхронно отсалютовали командиру и сразу же улыбнулись.

* * *

Антон лежал на кровати, совершенно один, пытаясь понять, как это произошло, и почему он не проснулся вместе с дьяволицами. Прошлым вечером хозяйка куда-то ушла на ночь глядя и вернулась глубокой ночью, уставшая и сонная. Обе деканы уже спали, поэтому ему выпало готовить хозяйку ко сну. Надувной демон отлично знал, что делать, и поэтому скоро его хозяйка задремала, тихо постанывая от его нежных ласк. Он специально еле касался её прекрасного тела, ещё не успевшего до конца высохнуть от теплого душа, чтобы она могла расслабиться и провалиться в сон. Она лежала, раскинувшись на их постели, а он медленно ласкал ее легчайшими касаниями языка, стараясь не потревожить ее дрему...

Он не решился беспокоить свою любимую хозяйку и просто пошёл умываться. Сквозь плеск воды Антон не услышал стук в дверь, но когда дробь в дверь настойчиво повторилась, демон, к счастью уже одетый, пошел ее открывать. За дверью стояла Шестая. В футболке на голое тело и тапочках.

— Ой, привет! А... — демонесса смутилась и замолкла.

— Я и сам хотел бы знать, где они все. — ответил ей демон на незаконченный вопрос.

— Ясно... И-извини... — она развернулась и почти бегом ушла к комнатам преторианок.

Он проводил ее взглядом, невольно любуясь блестящими, стройными ножками и аккуратной красной попкой надувной красотки. Понять, что ей было надо для надувного парня не составило труда — ему самому хотелось того же. Против воли в голове всплыли крайне приятные воспоминания, разбудившие его достоинство, мгновенно раздувшееся в комбинезоне. Разумеется, такое с ним уже было, и не раз. Именно поэтому он вернулся обратно в спальню, расстегнул молнию комбинезона и откинулся на кресле, медленно надрачивая ярко-фиолетовый скрипучий член. Подстегнутый недавним видом кирпично-красной, сгоравшей от желания девушки, он ускорил темп и кончил, содрогаясь всем телом от пульсирующего удовольствия оргазма.

Тяжело дыша Антон расслабился, сползая в кресле вниз. Он машинально осмотрел свои клапаны, все так же торчащие на месте его сосков. "С этим надо что-то делать." — решил он. Неважно, сможет ли его хозяйка сама перенести их, или ему придется ехать в центр, но сейчас они уже смущали его своим кричаще-женским расположением. Развитая округлая грудь лишь усугубляла положение. Он воткнул их обратно в себя, застегнулся, устраивая все еще раздутый член в комбинезоне и поправившись, насколько это было возможно, пошел вниз на завтрак.

На кухне пили чай служанки, мгновенно повскакивавшие с мест и, вопреки его уговорам, в четыре руки выставили перед ним кружку с соком, кусок яичницы с зеленью на тарелке и пару кусочков свежего хлеба на небольшом блюдце. Прежде чем усесться обратно, ему хором пожелали приятного аппетита. На их возню вышла Анна и улыбаясь спросила про добавку.

— Нет, спасибо, я наелся. — ответил ей демон. — Диана, а куда ушла госпожа?

— Она не сказала. Но осмелюсь заметить, что госпожа legata ушла вместе с госпожами деканами. — надувная девушка бросила взгляд на часы, — Примерно час назад.

— Как я понимаю, все ещё спят?

— Да, господин. А... Вы не знаете, когда вернется Госпожа?

Антон лишь покачал головой, соображая, что ему сейчас делать. Сидеть здесь, среди этих перекачанных девушек ему не особо хотелось — хоть они и были приятными собеседницами, их раздутые формы и голодные взгляды заводили его. А повторять подвиг Второго ему не хотелось совершенно. Поэтому он извинившись встал из-за стола и просто слинял обратно в кабинет Тааникин, справляться с похотью единственным известным ему способом.

* * *

Серая легата поднялась в свой кабинет, где обнаружила Первого, живописно раскинувшегося на одном из широких диванов. Фиолетовый надувной демон самозабвенно мастурбировал, практически войдя в транс. Она подошла к нему и погладила его по голове, снимая руку с его раздутого члена. Он потрясенно уставился на неё, а спустя мгновение залился темной краской. Таани аккуратно обхватила ладонью фиолетовую упругую головку, мгновенно разбухшую в ответ на ласку. Без всяких слов она ткнула его в грудь, заставляя лечь и расслабиться.

— Ты так скучаешь без меня? — лукаво спросила серая красотка.

— Д-да, госпожа!

— Ты хочешь меня?

— Да! — выдохнул надувной парень.

Не переставая скользить пальцами по скрипучей упругой коже, Таани наклонилась и поцеловала любимого.

— Раздевайся сам и раздень свою легату, любимый. — с этими словами она отошла от него, развернувшись к нему спиной. Очень скоро его нежные руки заскользили по ее корсету, аккуратно и быстро скидывая застежки. За корсетом последовала и блузка, расстегнутая за рекордно короткое время. С нежными поцелуями он спустился к ее бедрам, высвобождая их из плена леггинсов. Его пальцы еле касались ее кожи, скорее обозначая прикосновения. Таани мысленно вздохнула, беря инициативу в свои руки. Антон был слишком нежен с ней. Серая дьяволица с тоской вспомнила его сильные и совершенно свободные руки, делающие с ней то, чего он захочет...

Она направила его усилия к своей киске и открыла себя, вливая внутрь волну воздуха. Его мысли просто кричали ей о том, что он сегодня и сейчас больше всего хочет свою хозяйку внутри себя. Мысленно зарычав от отчаяния, Таани уступила его желанию, раздувая себя ещё сильнее. Сейчас она смотрела на него сверху вниз, поглаживая его своей сильной рукой, толщиной с его ногу. Злость на своего тошнотворно лебезящего перед ней мужчину вылилась в грубый, на грани изнасилования секс с ним. Она просто взяла его за талию и насадила на себя, нисколько не заботясь о его состоянии. Она с наслаждением трахала его, подмяв под себя и вжав в несчастный диван. Ее пальцы глубоко впились в его пружинящее, скрипящее тело, она сжала его бедра вокруг себя чувствуя как ее раздутый, увеличившийся уже вдвое член распирает его изнутри. Первый уже даже не стонал: покорный ее воле, он просто подогнул ноги и упирался руками, кое-как сопротивляясь ее бешенному напору. Она с садистским наслаждением кончила ему в зад и сняла его со своего члена, почти отшвырнув в угол кабинета.

Взбешенная и его и своим поведением, она, как была, ушла через Бездну, шагнув в ее темноту уже со слезами на глазах. Убедившись, что вокруг никого нет, она окончательно разревелась, заодно сдуваясь на ходу. Холод и снег вокруг ее совершенно не коснулся, она ничего не чувствовала, кроме отвращения к себе. Без сил серая красотка упала в свежий снег и свернулась калачиком, отгородившись от всего.

Почему? Ну какого черта он стал ТАКИМ?! Когда он ей так нужен... Ей и так страшно, их судьбы теряются в огне, а этот придурок ведет себя как покорная собачка! Хуже собачки! Даже Вика и та так не пресмыкается перед ней!

Он — насмешка перед прежним собой, какая-то сломанная секс-игрушка, покорно готовая на любую гадость с ее участием. Как так вышло? Как она может любить это отвратительное в своем раболепии существо?! Отвращение к нему сменилось раскаянием и виной. "Это ведь я. Я его таким сделала. Только я сама виновата в его смерти. Сама подвела его, не уберегла..."

Слезы с новой силой хлынули из глаз дьяволицы. Она вся сжалась уже от ненависти к... себе. Ее гордости, безалаберности и беспечности, приведшей ее к тому, что есть сейчас. "Ненавижу себя!" Она стиснула зубы, содрогаясь от плача.

"ПРЕКРАТИ СЕЙЧАС ЖЕ!" — голос Касс гремел в ее голове. — "ТЫ ЧТО, НАС ВСЕХ УГРОБИТЬ ХОЧЕШЬ?"

"Нет, только себя."

"Что случилось?"

Вместо ответа она вывалила Касс все мысли и чувства, которые были у неё в голове.

"И только-то?" — звоном отдалось ей в затылок. — "Я тебе русским языком все сказала, серая. Ты неделю потерпеть не в состоянии?! Вернулась домой, извинилась перед ним и дальше кувыркаться! Если он хочет в попку, значит ты его нежно туда и сношаешь, а не рвешь ему зад членом с ногу толщиной!"

"Да пошла ты..."

"Я-то пойду. А что ты будешь дальше делать, а? Как ты ему в глаза смотреть будешь? Ты ведь его любишь, дура."

"Я лучше сдохну..."

"Ага, и он всю его бессмертную жизнь будет по тебе тосковать. Вечные муки, одна штука, распишитесь внизу, где галочка."

"Но..."

"Никаких но. Иди обратно, обнимай его и делай то, что он хочет." — от категоричности Касс у Таани заболела голова. — "Не будь такой эгоисткой."

* * *

Первый лежал без движения, его ноги всё еще подрагивали от отголосков той боли пополам с удовольствием, что недавно заполнили весь его разум. Хозяйка ушла, выкинув его, как использованную секс-куклу. Аналогия была столь кричаще очевидная, что он невольно ощутил себя куклой. Его надувная госпожа... Сейчас он еще больше чувствовал себя ее вещью, чем раньше.

Это. Ему. Нравилось.

Он — ее игрушка. Она — его хозяйка. Все так просто. И правильно. Так и должно быть. Эта мысль завела его, нагоняя давление в его успевший сдуться член. Боль в попе уже почти прошла, и он аккуратно уселся, оперевшись спиной о стену. Его рука сама потянулась к надувшемуся от недавних размышлений члену. Облегчение от недавних ощущений было столь велико, что Первый слегка забылся, медленно доводя свой член до максимально упругого состояния. Единственное, что его смущало — какой-то странный шум на границе слышимости. Может, это от недавнего секса гудит голова? Кукла расслабился — боль окончательно унялась, а удовольствие от мерных движений его руки пульсировало в такт его сердцу, медленно бьющемуся где-то в глубине надувной груди. Интервалы между ударами становились все длиннее, от каждого движения по его бедрам проходила волна обжигающего экстаза. Он еще замедлил темп оттягивая момент оргазма...