Мы, естественно согласились.
— С чего начнём?
— Глупый вопрос! — фыркнул он. — Со жратвы! Мой желудок уже давно к позвоночнику прилип! Гвоздодёром не оторвёшь!
— У меня, кстати, тоже! — подтвердил Пашка.
— А чего ж молчали?
— Ну и что б ты сделал? Руками бы разводил? "Не могу..." Я что, такой глупый? Совсем ничего не понимаю? Тебя, вон, и так совесть догрызает...
Я благодарно улыбнулся. Да... Друзья познаются в беде...
— Спасибо вам...
— Спасибо на хлеб не намажешь! — гигикнул Пашка, потирая руки. — Давай! Накрывай дастархан!
Начинать всё равно пришлось не с еды, а с помещения. Ну, не развернуться же в такой тесноте! Под встревоженными взглядами своих спутников я раздвинул салон "ласточки", превратив его в более-менее уютную комнату с её же сиденьями по периметру и столиком посередине, куда вывалил кучу всякой снеди:
— Ешьте гости дорогие!
— Это ещё надо посмотреть, кто здесь гость! — задиристо ответил Игорь, тут же впиваясь зубами в кусок мяса.
— Все мы гости здесь, — малоразборчиво прочавкал Пашка, усиленно работая челюстями. — И ты — не исключение!
Но это я уже просто догадался, что он именно это сказал. Треск стоял аж за ушами!
Я тоже поддержал компанию. Хоть голода совсем и не чувствовал. Во-первых, не хотелось выделяться и постоянно подчёркивать своё над ними превосходство. Тем более, что оно, по сути, и не было моим. А во-вторых, по телу и в душе разливалось блаженство от осознания того, что все ужасы теперь позади.
— Но что же, всё-таки, случилось? — вбросил я пробный камень, приглашая к дискуссии. — Почему браслет опять заработал? Я, например, теряюсь в догадках.
— А тебе оно надо? — усмехнулся Игорь. — Работает и работает! Радуйся и пользуйся!
— Ну, конечно! А вдруг через минуту он опять поломается? А мы даже не знаем, отчего это зависит?
— Да типун тебе на язык! — вытаращил глаза Пашка. — "Поломается"! Даже и думать забудь! Замри в одном положении! Дай хоть поесть нормально!
— Не, ну я серьёзно! Чем объяснить такое поведение?
— Вот у него и спроси! — фыркнул Игорь. — Только после того, как поедим! А пока не шевелись!
— Что? Даже и есть нельзя?
— Можно. Только одним зубом. И одной рукой. Не той, на которой браслет сидит.
Я рассмеялся:
— Да ладно вам! Можно подумать, его работа зависит от моего положения в пространстве!
— А вот хрен его знает!
И в салоне на пару минут воцарилось жующее молчание, изредка прерываемое плотоядными восклицаниями и непонятными далёкими громовыми раскатами.
— Я думаю, тут дело вот в чём! — Пашка уже насытился и только баловался с напитками, развалясь на сиденье.
— Правильно! — поддержал его Игорь. — Ещё древние говорили: "Истина — в вине!"
— Да в каком там "вине"! — сыто рыгнул Пашка. — Это и не вино вовсе, — покачал он перед глазами наполовину наполненный фужер. — Так, компотик какой-то... Я другое имел в виду. Мы тут все виноваты. Ага! — подтвердил он, видя наши удивлённые физиономии. — Все трое! Именно наша с вами неуёмная и кипучая деятельность привела... м-м... к изменению свойств пространства! То бишь континуума!
— А ну, дай-ка, я понюхаю твой "компотик", — хмыкнул Игорь, протягивая руку. — Ато несёшь тут нам какую-то ахинею!
— Ты тоже так думаешь? — повернулся Пашка ко мне.
— Объяснись.
— Короче, вот вам моя "ахинея". Поломал настройки браслета ты сам. Да-да, не смотри на меня так! Перед самым стартом!
— Я ж говорю: "компотик"...
— Когда ты Вовку вместе с его пассией вздумал вытащить к нам перед самым отлётом, помнишь, как нервничал Дристун?
— Ну... Что-то там вроде как...
— А что он при этом говорил про темпоральное поле? Помнишь? Или был сильно зол на него?
— Не помню, — честно признался я.
— Он сказал, что ты своим вмешательством сорвал тонкую настройку этого поля.
— И что? — усмехнулся Игорь. — Нас могло вынести куда-то не туда?
— Нет, вынесло нас "туда". И мы в этом убедились сами. А вот браслет оказался покалеченным.
— А почему же он об этом нас не предупредил?
— Кто? Браслет? Или Дристун?
— Куратор наш бесценный! Спешил, как голый в баню!
— Так он и пытался это сделать! Только ты его не слышал. Или не хотел. Вы там с ним чего-то не поделили. Или кого-то? — хитро прищурился он.
— Не важно, — дёрнулся я. — Дальше-то что? Во всём остальном я тоже виноват?
— Ну, ты поаккуратней! Все заслуги под себя-то не греби! Нам оставь хоть немного!
— Ладно... Но мне всё равно непонятно, что же вылечило браслет? Почему он вдруг опять заработал?
— Вот, блин, неймётся человеку! "Почему", да "почему"! Дали — пользуйся!
— Не, я так не могу. Я должен точно знать, отчего откажет в следующий раз.
— Я думаю, — сказал Пашка, — что уже не откажет. И дело тут вот в чём. Понимаешь, когда нас сюда только отправили, этот вариант прошлого был, как бы это сказать?.. Ну, вероятностным, что ли? Тем, что, вроде как было, но с нашим появлением уже не являлось единственным вариантом течения будущих событий. Будущих для этой временной точки...
— Паш, — скрипнул Игорь скептически. — А попроще никак нельзя? Такую забубень развёл! Скажи нормально: как спихнули камень на Солнце, так браслет и заработал!
— Н-ну... Где-то к такому выводу я вас и подводил...
— Ага, "подводил"! Поводырь ты наш! Я едва не заблудился во всей этой псевдонаучной хрени от таких твоих "подводов"!
— Так что? — удивился я. — Браслет уже тогда был в форме? Когда мы отрывались от Солнца своими силами?
Пашка успел только кивнуть. Ответить ничего не успел. Потому что нас ослепило взошедшее из-за горизонта Солнце! Оно буквально залило ярчайшим светом весь салон! И это — несмотря на то, что фильтр я не выключал!
— Твою же мать!!! — вскочил Пашка, цепляя ногой обеденный стол. — Про утро-то местное мы и забыли!!! Щас сверзимся с этой дохлой планетки!!!
Игорь тоже встал, резко бледнея:
— Машине-то верни прежний вид... Как управлять?
— Сядьте, — сказал я. — И успокойтесь. Щас всё исправим.
Крыша салона растворилась, чтобы не ограничивать обзор. Пол под нами дёрнулся, на мгновение закружилась голова и солнечный океан, мощным валом хлынувший через рваный горизонт, опять утёк обратно за горизонт. Едва видимые сквозь фильтр ярчайшие звёзды неба нехотя протаяли на чёрном небе, подсвеченном из-за горизонта безумным светилом, и поползли вслед за ним. Потом остановились. Ещё чуть подкорректировав положение астероида, чтобы зарево от вездесущего Солнца со всех сторон равномерно подсвечивало неровности изломанного горизонта, я вернул крышу на место.
— Эт' чё щас было? — вытаращился Игорь, падая на сиденье.
— Догадайся, — улыбнулся я.
— А теперь, Игорёк, этой стороне планетки солнечного дня не видать, как своих ушей, — предположил Пашка. — На веки вечные! Пральна?
— Возможно, — кивнул я. — За стабильность не ручаюсь. Всё делалось вприглядку.
— Стабильность ей Солнце обеспечит, — отмахнулся Пашка. — Как Земля — Луне. Я подозреваю, что оно так и было, пока наш "акробат" не столкнулся с нею. Он и придал ей вращательный момент. Ну, а сам, естественно, жизнью за это поплатился.
— Выходит — смертник? — согласился Игорь. — Да ему один хрен предназначено было помирать. Мы этому придурку казнь поменяли, хотели вместо Икара в солнечную топку бросить. Но он нашёл на свою вертлявую задницу другое приключение. Судьба, видать, у него такая! Неизлечимая!
— Допрыгался брюнет! — хохотнул Пашка, опять чем-то усердно чавкая.
— Я не понял, — фыркнул Игорь, наблюдая за его манипуляциями. -Ты чё? С полу, что ль, подбираешь?
— Ну почему? — сразу придурился Пашка, вытирая об сиденье жирные руки. — Вон, по столу ещё много чего размазано! Тебе тоже хватит, не переживай!
— Спасибо! — брезгливо повёл плечами Игорь. — Я не переживаю...
Поняв свою оплошность, я придал пострадавшему столу первозданный вид.
— Хм! Вот ещё... Скатерть-самобранка! — вместо "спасибо" подколол меня Игорь.
— Вашество опять недовольно? — встал Пашка на мою защиту.
— Нет, я просто уже наелся. Это ты у нас...
— А я, вообще-то, впрок наедаюсь! Вдруг опять чего? Вовчик ведь не уверен... А я уже буду сытым!
— Тогда у тебя другая проблема встанет в полный рост...
— Не встанет. И вобще, не порть аппетит человеку!
— Сомневаюсь, что это вообще возможно...
* * *
**
Когда бестолковый трёп постепенно иссяк, я спросил Пашку:
— Что ты думаешь насчёт того чуда, что приютило нас? Это ведь явно не Меркурий. Слишком он мал для планеты.
— Да ну! — хехекнул Пашка. — Какой же это Меркурий? Меркурий выше болтается, не так близко к Солнцу. Это самый обычный астероид. Мусор строительный!
— Как ты уважительно отзываешься о своём спасителе! — хмыкнул Игорь. — То "дерьма кусок", то "мусор".
— Такого прислали! — отпел ему Пашка тем же тоном.
— Но откуда здесь астероиды? — удивился я. — Мы с тобой в своё время учебник астрономии до дыр затрепали, но там даже упоминания нет об астероидах рядом с Солнцем. Астероиды вон, между Марсом и Юпитером летают, сами видели. Естественно, в нашем времени, — поправился я. — Здесь, слава Богу, Икар живёт и здравствует.
— "Слава Богу"! — передразнил Игорь. — Это не Богу, а нам слава! Это мы не допустили катастрофы!
— Где б ты был без того Бога! — поморщился Пашка. — Не Он ли нам вот эту планетку подсунул? И, заметь, как вовремя!
— Да и ничего Он не подсовывал, — отозвался Игорь без всякого интереса, отворачиваясь к окну. — Чистая случайность. Физика! Где Он был, когда мы от перегрузок умирали? Смотрел на наши потуги и ухахатывался?
— А вот я так не считаю! — на полном серьёзе выпрямил Пашка спину. Даже есть перестал. — Во Вселенной не бывает чистых случайностей! Всё закономерно и имеет свои причины и следствия! Если глубже копнуть! — И тут же в нём проглянул обычный Пашка: — "ГлубжЕй надо, товарищи, глубжЕй! ГлубжЕй и дальшЕй! Ускоряться надо! И перестраиваться!"
— Ну-ну... — ушёл Игорь от развития предложенной темы.
— А что касается астероидов возле Солнца, так я совсем недавно в Википедии читал одну интересную заметочку. Называется она "ВулканОиды". Кстати, — повернулся он опять к Игорю, — тоже, оказывается, не случайно читал! Кто мог тогда знать, что мы впоследствии угодим на один из них? Я, например, точно не знал.
— При чём здесь вулканы? — удивился я. — Для вулканов, как минимум, подземная система расплавленной магмы нужна. Давление офигительное. А какая тут система? Просто большой булыжник!
— Вулканы здесь ни при чём, — снисходительно улыбнулся Пашка. — Речь идёт о Вулкане с большой буквы, гипотетической планете, названной так в честь бога Вулкана, или Гефеста. Это кому как больше нравится. Предполагается, что есть ещё одна планета в Солнечной системе. Якобы её орбита пролегает между Солнцем и Меркурием. Но увидеть её ещё никому не удавалось.
— И только нам выпало это "счастье"! — хмыкнул Игорь.
— Не спеши, — осадил его Пашка. — Это не Вулкан. Это вулканоид. Один из пояса астероидов, расположенных на предполагаемой орбите Вулкана.
— Как же они вместе тут уживаются? — покривился я. — На одной-то орбите? Они ж друг друга в конце концов просто в пыль раздробят! Им тесно тут!
— Вот! — со значением взметнул Пашка бровями. — Ты сам и ответил на свой вопрос!
— Ничего я не ответил...
— Да нет никакого Вулкана! — всплеснул Пашка руками, поражённый моей тупостью. — Есть только куча строительного мусора, который равномерно распределился — ну, то есть, размазался! — по орбите, предназначавшейся нашими земными умниками для гипотетической планеты! А весь сыр-бор, все разговоры о Вулкане начались, вообще, из-за того, что вдруг обнаружилось, будто Меркурий испытывает какие-то гравитационные возмущения, незапланированные отклонения при своем движении вокруг Солнца. Орбита получалась у него какая-то неровная, с непонятными изгибами. Должна же быть близкой к окружности? Правильно? А тут вдруг какие-то ужимки и прыжки! Ну вот и пришлось нашим умникам в авральном порядке изобретать новую планету, чтобы не было стыдно перед потомками за бесцельно прожитую и непутёвую... Но только цельная планета всё равно не оправдывала возложенных на неё ожиданий. По ряду причин. Вот одному дядечке (или, может, сразу нескольким, я этого не знаю) и пришла в голову идея, что это может и не быть планетой. А может быть просто кучей обломков, которые и хулиганят тут потихаря, в лучах Солнца. Им и присвоили название "вулканОиды". Эт' чтоб от старого названия далеко не уходить. С Земли-то их ни фига не видно! Солнышко слепит, не даёт разглядеть эту гоп-компанию. Да такую мелочь и хрен разглядишь с такого-то расстояния!
— Значит — что? — неожиданно улыбнулся Игорь. — Нам надо потребовать Шнобелевскую премию за такое важное открытие?
— Ага, щас! — гыгыкнул Пашка. — Постучат и выдадут!
И в этот самый момент в крышу салона громко постучали! Деловито так, обыденно. Как обычно в дверь стучат.
Мы все трое вытаращились друг на друга.
— Паш, твои, что ль, приколы? — нахмурился Игорь.
— Да ну, на фиг! — тихо заржал тот. — Какие приколы?
— Тогда что это? — повернулся Игорь ко мне.
— Понятия не имею...
Я растворил крышу до максимальной прозрачности.
Над нами висела тарелка! Невысоко, сантиметрах в двадцати от крыши салона. В её брюхе была раскрыта диафрагма, из неё струился мягкий зеленоватый свет и выглядывали три физиономии!
Я не поверил своим глазам! Это были Другов, мой брат Санька и Помогай!
— Загружайтесь! — помахал нам Другов с ехидным прищуром. — Шнобелевские лауреаты! Нас премия ждёт!
Раздробив пополам наш обеденный стол, вниз выстрелила металлическая лестница.
— Ты чего-нибудь понимаешь? — посмотрел на меня Пашка безумными глазами.
— Абсолютно ничего...
Игорь вызывающе хмыкнул и, переступая через осколки посуды, полез первым наверх.
* * *
**
27. Тушканчики тупоголовые!
— Вовчик, ты ничего не замечаешь?
— Нет. А что случилось?
Пашка задышал мне в самое ухо:
— Ещё не случилось, но очень даже может...
— Ты это о чём? — Я перестал ковыряться в тарелке с какой-то гадостью.
— Я — "о ком". Посмотри-ка вон на ту, чернявенькую. Которая, как ёлка, бирюльками увешана. Как она тебе?
Я повернул голову в указанном направлении:
— Ничё так... А тебе зачем?
— Не мне, а тебе. Ты что, не видишь, какие она взгляды на тебя бросает? М?
— Ой, Паш, не начинай, а? — поморщился я.
— При чём здесь я? Это она начинает. Я лишь констатирую факт.
— Да иди ты со своим фактом! Я от своей не знаю, куда деваться, а ты мне ещё одну на шею вешаешь!
— Я не вешаю. Она сама повиснет, — продолжал он гнусавить мне на ухо. — Да так, что и не оторвёшь! О! О! Смотри, как глазками-то стреляет, а? Аж внутрях всё до самого дондышка переворачивается! А улыбка-то! Улыбка!.. М-м!.. Рахат-лукум!..
— Так это она на тебя и смотрит!
— Ты, ей-Богу, слепой! Моя персона ей абсолютно по фигу. Это она на тебя, мил друг, запала! Сто процентов! Можешь поверить моему богатому опыту!
