Так, плита на месте. Блин, параною так заработаю, постоянно про нее беспокоясь. Осмотрел заодно и "веловерблюда" абрекского, так пока буду это чудо педальное называть. Тоже особо ничего не изменилось, как были какие-то узлы к каркасу сикось-накось к раме привязаны, так и остались нетронутым. Развязывать не стал, все вместе развяжем и осмотрим. Надо будет Луку расспросить поподробнее что там у них произошло и как он с такими тревожными чужими дядьками в одной компании оказался. Чего-то все больше мне эта история не нравится. Такое смутное ощущение, что не закончилась она ещё, разбираться надо. Искупался в бухте-лагуне, умылся, взбодрился и направился к месту стоянки.
Тут как раз и завтрак готов, бабай (дед, дедок -тюрск.) вокруг костра бурно шебуршит-хлопочет, запахи изумительные вокруг расплываются. Резван-абы в своем стиле, что-то вкусное приготовил. К костру и все население моего острова на запахи подтянулось, никого и звать не надо. А, вот оно что, меня ждали. Ну что ж, тоже разумно, повар-абый политесы соблюдает — первому начальнику раскладывает, потом доктору, потом всем остальным, и себя не забыл. Опытный дедок, с пониманием, и даже то учел, что кто-то мяса не ест, салатиком, вот откуда что взялось, подкрепляется. И на своем месте он. И тылы прикроет и накормит.
Что-то сказать надо, и похоже мне, как главному. Ждут, переглядываются. Ну раз надо..
— Ну что, друзья и подруги, вчера у нас был трудный день, можно и итоги подвести. И встречи с новыми хорошими людьми — киваю, улыбаясь Фиделю и Луке, — и с плохими, — киваю на место душманской могилки. — Могли проиграть, но выстояли! И только потому что все вместе как один действовали. Вот так и дальше, товарищи! — и кружку свою с чаем вперед протягиваю.
Поняли, радостно поддержали, чокнулись. Ну да, не вином, да и нет его у нас, и к тому же среди нас и подросток, и непьющая доктор, за дедка точно не знаю, но тоже вряд ли он спиртное не в меру употребляет, потому как харам это (религиозный запрет в исламе). Фидель и Лука с удивлением пытаются понять что происходит, перевожу им сказанное как могу, тоже удивились что чаем чокаться можно. Но как символ единения — всем понятно.
Дедок вида не подает, но вижу же, доволен, тем более все его стряпню нахваливают, а у Фаи на глазах слезы. Вчера-то крепилась, не до того было, а сегодня что-то ее на слезу пробило. Отвернулась, к плечу прижалась, шепчет чуть слышно.
— За тебя испугалась.. А ну как они бы верх взяли, даже думать об этом не хочу, а мысли дурные все лезут. Утром встала, у моря помедитировала, вроде успокоилась, а вот ты сказал и опять вчерашнее вспомнилось...
Не-не, такие настроения надо сразу же пресекать! Попробую успокоить, заодно и разберемся все вместе, что тут и как было. Но сначала о другом. И громко, так чтобы все слышали, я же вижу как народ ушами ветер разгоняет.
— Ты мне лучше расскажи, как пополнение? Что там с раненым?
Ага, отвлек, вот и ладно. Слушаю.
— Фиделя я осмотрела и перевязала. Сотрясения нет, рассечение, сильные ушибы, много, гематомы. Переломов тоже нет. На Луке тоже синяки и ссадины, били его, крепко били.. Вовремя мы про лекарства и перевязки подумали, часть заказанного сразу же и пригодилась. Еще надо будет кое-что добрать, список самого срочного на первое время я уже подготовила. Бабай осматривать себя не дал, но возможно что и ему как-то досталось.
— Закажем раз надо. И что постоянно что-то медицинское добирать придется — в этом тоже не сомневаюсь. Вон у нас какие соседи завелись..
— Так что, еще кто-то такой же заявиться может? И этих уже много...
— А вот сейчас и будем выяснять кто и что. И когда. Раскрутим ёжик событий в обратную сторону. Слушай и дополняй.
Дедок переместился поближе, притих, не балагурит.
Вот смотрите, как оно было. Мы увидели на нашем берегу чужую лодку, ну не лодку, велосипед водный, не суть. Сразу же насторожились, пристали поодаль, скрытно, в стороне. Подошли, осмотрели. Что ты видела?
— Ну яркая такая штука, поплавки желтые, там на борту еще написано "Барракуда" латиницей. Вроде все?
— Да и это тоже, еще он двухместный, значит гостей, как минимум, двое. Когда третьего увидел даже и сам слегка удивился. Теперь следующее, по следам на песке не поймешь толком, вроде и наши — киваю на деда и испанца — его встречали. Но, что интересно, разгружать не стали. Или не успели, или что-то произошло. Ну или, как вариант, наши сами отойти не могут, уже сигнал тревожный, нас ждут. Но никто не встречает. Далее, в узлах что-то, какая-то одежда, завязано небрежно, но плотно, и следы крови. И плита терминальная в одном из узлов. Угол торчал, похожа на нашу.
Теперь, почти разу же следы непонятные, как будто что-то происходило, песок раскинут в стороны, пучки травы вырваны, куст раздавлен, будто кого-то по нему валяли, и опять вокруг натоптано. Идем дальше. Один раз кровь на листьях была, и как будто то ли пьяный кто шел, то ли еще что-то такое, пару раз ветка надломленная, на волокнах висела. И это там где мы несколько раз уже утром проходили. Тогда ничего такого не было.
Вспоминай, мы тогда медленней пошли. И ты мне про незнакомый запах сама сказала. Вроде как и дым, но какой-то восточный, не европейский, сладковатый. Вспомнила?
— Да, сказала, а что?
— А вот как к костру вышли так и ясно стало — что. Какие-то восточные люди в чем-то своем национальном, рядом с ними — кальян. Ну меня и осенило, это ж наркота какая-то, в этом не разбираюсь, но запах смутно похож. В глаза глянул — а стеклянные, какие-то затуманенные. Рядом с ними абый хлопочет, а в стороне связанный наш Фиделито. И какой-то подросток напуганный. Вот скажи мне — с чего его избивать? Кому он мешал, чему? Не спроста это.
— Да он и сам не понял за что его...
— Вот-вот. Неадекватные люди. Но не убили, а чего-то от него хотели. Может хотели, чтобы рассказал где его остров и кто там еще есть? Может еще что. Не отвечай. Дальше слушай. Вот мы к ним подходим, оружия у них в руках нет, но они как-то ноги вокруг колен потирают, будто массируют, как будто судорогой их свело или что-то вроде этого. Обратила внимание?
— Вроде нет... а что, это что-то значит?
— Ну может и не значит, но я вот так прикинул, сам я от махания веслом с непривычки здорово устал. А ну как и они тоже умаялись педали крутить? Уж больно не соответствовали их бурнусы или что там на них было, и прогулки по морю, да весь их вид и водный велосипед прогулочный. Тем более еще и с грузом и по морю, и как оказалось еще и с пленником. Как считаешь, могли устать?
— Вполне могли! Да, похоже, и раз ты говоришь что ноги массировали, значит, скорее всего так и было. Свело от напряжения. Сама хоть и недолго веслом работала — поняла про усталость.
— Вот! Теперь дед наш героический — улыбаюсь Резвану — как-то для меня знаки оставил, раненого как мог перевязал. Наверняка что-то наплел что он такой же муслим как и они, вот его и не тронули толком. Так было?
— Так-так, раис! — кивает, — они..
— Погоди, уважаемый, и до тебя дойдем, всех опросим. Кто что и как видел, кто где стоял и прочее. Среди нас тут ментов и сыщиков нет, а знать полную картину необходимо. Мало ли кто еще в гости заявится. Незваный гость — он хуже всего. Для всех. Потому как татары и узбеки вот они тут сидят, а враги наши в земле успокоены. И впредь так будет! Полно тут людей. Разных. И хороших и плохих. Все наружу вылезает, что там на Земле копилось. Считайте на каждом острове, что побольше, есть. И эти — только первые. Потому и учимся на своих и чужих ошибках, чтобы такого впредь не допустить. И знаки на берегу будем впредь оставлять и следы понимать, всему учиться придется.
Кивают согласно, и бабай и Фая. Ребятам потом переведем. Основное. Продолжаю дальше.
— Так вот, если что — сразу двигаться резко они не смогут, да абый их еще чаем постоянно поил. А они курнули и отяжелели. Так? — снова кивают.
— Тем временем Резван-абый им за спину с котелком зашел и выразительно на главного показывает — мол, я им займусь, не беспокойся. А когда он кипятком ему плеснул — тут уж ничего другого и не оставалось как и самому на молодого бросится. Ну и приложил... По-мирному бы договорится не вышло. Такие только силу признают. Отвернешься, а они напакостят. Не по пути нам с ними! И ты, Фая, здорово помогла, отвлекая внимание на себя. Что ты им говорила-то, даже интересно.
— Да все подряд, что знала то и говорила — засмущалась наша доктор, — про то что раненого надо осмотреть срочно, о милосердии и всепрощении.. Да не помню я.. Не понимала я что просходит. Как услышала твои слова что враги и мне их отвлечь надо — так само откуда-то пришло. Вот сейчас бы и не нашла тех слов.
— А сейчас и не надо, — смеемся вместе с дедком, — всё уже позади, а нехорошие люди в земле. А мы живы!
Прижал ее к себе, погладил, а с кулинаром нашим ладонями хлопнулись, как бы закрепляя договор. Не восточный это обычай, там по-другому все, но вот здесь и сейчас к месту пришлось.
Потом и его расспросил, и Луку. Оказалось, что наши незваные "гости" — пакистанцы, оба. Один, что постарше — городской белудж Мубарак из тамошнего города Квета, какая-то мелкая чиновничья сошка из земельного департамента. Второй, что моложе, именем Муса из какого-то пуштунского племени. Совсем дикий. Оказались они, по их словам, в незнакомом месте, по воле Аллаха, он же им и верблюда педального подогнал, на берегу нашли. На второй день они и отправились. Про то, что тут не меньше трех в группу собираются, не знали. Понятно, Мубарак старший, он и пуштуна неграмотного понимал, и как-то заставил на велосипед сесть. Тот вообще никогда моря не видел и плавать не умел. Вообще на урду, одном из языков народов Пакистана — название их страны звучит как "земля чистых". Вот они и решили вокруг "чистоту" наводить, расовую и религиозную. Кое-как добрались до соседнего острова, причалили. Там двое взрослых — австралийский абориген Буриган и белая женщина из Перта Шейла. Там их встретили хорошо, обрадовались, накормили. Как-то сумели переговорить — что-то по-английски Мубарак знал. Аборигена пожилого запугали, жестоко избили, женщину многократно.. ну понятно. На следующий день вот Лука там появился. Душманы его с собой зачем-то решили взять. Может оттого что полегче других, или еще зачем, сейчас уже непонятно. Плиту терминальную у австралийцев отбирать не стали, сказали что еще вернутся, и те будут подчинятся им, работать на них и заказывать только то что те разрешат.
Лука говорит, что примерно может показать где их остров находится, где душманы появились он не знает, он и со своими-то толком не познакомился, как его схватили и связали. Вот и еще одна головная боль, которую предстоит решать. Нам решать. И с австралийцами, и с островом паков, блин, да чтоб он затонул напрочь! Если там и третий такой же двинутый на "чистоту рядов" появился — надо непременно этот гадюшник зачищать, проблемы не оберешься. Вряд ли там снова у них лодка или что-то похожее окажется, но лучше не рисковать, сходить туда и глянуть как и что. И австралийцев выручать, или хотя бы медпомощь оказать..
Но сначала тут надо закрепиться, испанцев сюда привезти. Ведь когда мы вместе, такого, как с австралийцами, ни с ними, ни с нами не случится, как-то справимся. С Фиделем переговорил — как он себя ощущает. Говорит что уже лучше. Он почти и не понял что произошло, настолько неожиданным нападение на него оказалось. Вот рассказывал он мне, а я, ни слова не понимая, по интонации, по жестам, но догадывался, о чем идет речь. Паки приплыли, вежливо поздоровались, рукопожатиями с ними обменялись. И вдруг оба гостя на него кинулись и начали избивать. За что, почему, для чего? В первый момент не понял, а потом уже поздно было. Навалились, связали. И вот здесь подходили и снова били и пинали. Не спрашивали ничего, просто били. Нет, не сломали ничего, но доктор запретила ему интенсивно двигаться, то есть грести он хочет, но, по ее словам, не может. Но прекрасно понимает, что надо срочно своих сюда переправлять. Решили так, сейчас разбираемся с тем что нам досталось от немирных паков, делаю свой заказ и иду один за испанскими амигос на Эспаньолу. А он им записку напишет. Кстати, вечером, когда я спал уже, Фая с дедком на берег ходили, фонариками в сторону испанского острова светили-мигали. Она наш разговор с Пилар про условные знаки слышала, у Фиделя его мнения уточнила, тот подтвердил, да, сюда им всем надо. А один, потому что лодочка у нас трехместная, а там двое. Волка-козу-капусту изображать не будем, слишком мало нас, чтобы кого-то по одному там оставлять. А я доберусь, тут недалеко. Да и течения как-то уже более-менее понятны. Тем же маршрутом и схожу, нечего мудрить.
У паков при себе были четки, здоровенные ножи у обоих, кальян, перстень у старшего. И еще сюрприз. Вчера видел, не стал осматривать, а дед и прибрал живенько. Вот сейчас мне со всем уважением передал. Револьверчик Smith&Wesson Chiefs Special, и всего три патрона в барабане. Никаких скорозарядников запасных или, скажем, патронов россыпью при покойничках не нашлось. Вот это да, это уже оружие! Если что-то и было еще, они или на своем острове оставили, или на австралийском спрятали, но теперь уже не спросишь. В узлах, привязанных к велосипеду, были какие-то женские вещи, бумеранг, почему-то ручная кофемолка, немного посуды вразнобой, несколько пакетиков со специями, и еще что-то по мелочи. Странно, я ожидал что богаче их улов будет. Кстати, вот что удивительно: вчера днем угол терминальной плиты из их вещей торчал, а сейчас его нет. Что происходит? Скорее всего те, кто нас всех сюда, кгхм, определил, так скажем, ее и убрали. Еще один знак что душманское логово проверить надо, точно там кто-то есть.
Оттащили все вместе велосипед подальше от берега, нечего ему тут отсвечивать, чужие недобрые глаза радовать.
Пора уже и заказ делать, время подошло. Нашу плиту к бабаевой принес, рядом встык приложил. Пора. Ага, работает! Пискнуло у меня и Резвана.
Образование базовой социальной группы. Выберете единого оператора. Приложите ладонь для установления идентификации.
Дед обеими руками отрицательно замахал, вроде бы как открестился, и на меня показал. Ну, собственно, так и договаривались. Приложил пятерню, тут же и ответ пришел. Пиликнуло, но уже только у меня.
Организационное поощрение. Дополнительно к суммарному весу один килограмм, разовая акция.
О, здорово, значит все верно делаем. Что брать мы уже обсуждали, дед просил муки и масла взять, лепешек обещал напечь. И сковороду. Их и беру. Килограмм муки, масло подсолнечное в литровой пластиковой бутылке, риса, гречки по полкило, а еще легкий надувной спасжилет. Пока один возьму, все-таки восемьсот грамм веса. Потом посмотрим, может что-то более солидное добуду, чтобы у всех пассажиров моей лодочки было. Так-то оно особо не поможет, вода теплая, но если кто плавать не умеет — меньше бояться будут. Да и куда тут плыть — вон как акулы вокруг лодки вчера шныряли, особо больших не встречали пока, но тому кто в воде ненароком окажется и нескольких малых хватит. Не, лучше не думать об этом.
