Приступил к переформированию отделений и взводов. В третий взвод свели хороших наездников, там не все отличные всадники, добирали средненькими, но всех можно хоть сейчас в седло и вперед. А первый и второй взвод — просто равномерно перемешали по национальному составу и по сроку службы. Теперь наша караульная служба выглядит так — пост охраны на входе в промзону, двое часовых на вышках, и парный конный патруль объезжает окрестности. Еще начали тренироваться в стрельбе на скаку, у наших винтовок короткий ствол, большой приклад и слабая отдача. Стрелять с одной руки получается довольно неплохо.
Еще у меня из головы не выходит предстоящий татарский кризис. Вижу пока только один вариант, но он не очень хороший — 'нет человека — нет проблемы', то есть ликвидировать Шейдака. Но, во-первых, если его смерть свяжут со мной, то будут большие проблемы. А во-вторых, я не могу просчитать все важные последствия этого события, кроме одного положительного — Менгли Гирей останется ханом на момент нападения османов и будет воевать против османов и за генуэзцев.
И да, слово 'ликвидация' натолкнуло меня на мысли о развитии стрелкового дела. Заказал я винтовку со стволом в четыреста миллиметров и креплением 'ластохвост' под оптический прицел. Но это не главное, нужна оболочечная пуля, свинцовую не разгонишь до больших скоростей.
Сделали 'красную' латунь с содержанием цинка в десять процентов — томпак, раскатали в лист, тоньше чем для гильз. Частично используя оснастку для гильз, частично сделав новую, наштамповали стаканчиков диаметром девять миллиметров и длиной в пятнадцать, это проще чем гильзы. Теперь пулелейка под свинцовый сердечник. Пуля будет полуоболочка — со свинцовым кончиком, ее сделать проще чем FMJ. Запрессовали сердечник в стакан. Теперь двухсторонний штамп, который сформирует финальный контур пули. Форму пули я попытался восстановить по памяти, по аналогии с пулями наилучшей баллистики.
Заштамповали пулю — свинец лишний. Подбираем, уменьшаем вес сердечника, подогнали вес к 150 гранам что равно 9,72 грамма. Теперь пуля ровная. Отполировали финальный штамп — пуля стала еще и красивой. Надо теперь подобрать навеску пороха. Я с собой брал много пороха Сунар 32 и пятьсот грамм пороха Сунар 410. Он более медленный, но с длинным стволом можно разогнать пулю сильнее. Мои старые расчеты показывают, что при навеске пороха в 0,8 грамма получаем скорость при длинном стволе в 520 м/с и около 1300 джоулей энергии. Правда пороха хватит только на шестьсот выстрелов. Зарядили, попробовали — превышения давления нет, капсюль не вдавливается.
Стали отстреливать, пристрелял оптику на сто метров — показал Акиму, Игнату и Савве как пользоваться прицелом. Пока это секретная винтовка с ограниченным доступом. Два дня пристреливали, можем попасть на триста метров в голову, но, если там не триста, а триста пятьдесят метров, то пуля проходит ниже почти на метр. Да, баллистика так себе, но уже далеко не пистолетная. Надо уменьшать калибр. Пробовали уже, восемь миллиметров сверлить — получается, а меньше уже нет, режущая головка садится очень быстро, жесткость трубы сверла падает, отверстие становится овальным — фигня полная. А на восемь миллиметров переходить смысла нет. Ну пока хоть так, уже неплохая винтовка.
Идею оптики не забыли, при двойной переплавки стекла получили довольно прозрачные и однородные образцы. Отлили несколько линз, теперь полируют.
Как я пришел со стрельбища, так на меня навалилось — медную проволоку наделали разных диаметров, надо изоляцию делать, отфрезеровали казенник для орудия. Кузнецы попробовали выковать прошивной ствол для орудия — думали, что получилось — а внутренняя оправка не вытаскивается — сварилась с заготовкой намертво. Будем еще пробовать отлить ствол из чугуна по улучшенным технологиям, если не получится — будем сверлить. Готовим вагранку к запуску, попробуем легированный чугун сделать.
По изоляции проволоки — ну тут наш любимый карболит, загвоздка только в том, что ему надо твердеть в печи три часа, и как сделать чтобы три часа проволока ничего не касалась. Решили сделать длинную печь, через которую будет медленно проходить натянутая проволока, на входе намазываться — на выходе наматываться. Сделаем прохождение печи хотя бы час, чтобы витки не слипались, потом будем догревать в катушке.
Разожгли вагранку отлили ствол орудия и еще детали для станков. Теперь термообработка — нужен нагрев до 940С в течении пяти часов. В горне сделали песчаную постель, прогрели — потом закалка, потом еще отпуск — два часа при 700С. Стали проверять контрольный слиток в виде куска ствола. Стали ломать на наковальне — бьем все сильнее и сильнее — держит. Еще прибавили — он уже стал слегка овальным, и только после этого лопнул. Ну, этот чугун намного лучше, вот только на это уходит очень много угля. На станке горизонтального сверления прошлифовали канал ствола. Собрали пушку.
В это время кузнецы пытались сделать гильзу из стали, выковать целиком не получилось, стали делать сварную: из листа свернули трубу, на оправке сварили кузнечной сваркой и проковали — гильза будет немного коническая, чтобы меньше клинила. Выковали заготовку донца гильзы — проточили на токарном. Около ранта сделали проточку — туда зачеканивают край трубы. Гильзу еще раз проточили в размер, просверлили и нарезали отверстие под капсюльную втулку. Втулку сделали с промежуточным зарядом мелкого дымного пороха — чтобы создать форс пламени на весь заряд гильзы. Выточили снаряд-болванку, зарядили. Пушку опять прикрутили к колоде, поехали стрелять.
Опять земляной вал и другие меры предосторожности. Стрельнули — нормально, ничего не развалилось, полено в щепки, облако дыма. Затвор открывается нормально, гильза целая. Можно еще стрелять. Заказал кузнецам еще пять гильз. Надо проверить на максимальное давление — насыпали полную гильзу дымного пистолетного пороха — у него скорость горения выше, и он даст большой импульс давления.
Звук громче и немного звенящий. Затвор открывается туго, капсульную втулку вмазало в зеркало затвора, гильза не выходит — выбили шомполом. Гильза треснула вдоль, а пушка вся целая — держит. Даже молотком постучал по стволу — звук не изменился. Можно дальше испытывать. Пока куют гильзы делаем лафет, довольно простой, образца начала девятнадцатого века, калибр у пушки небольшой. Когда пушку поставили на лафет — сразу захотелось повоевать с Наполеоном. Хотя отличия есть — пушка-то казнозарядная.
Будем стрелять на дальность, и вот тут главная засада — нарезов-то нету. Я даже еще один снаряд выстрелил для проверки — чуда не произошло, снаряд, кувыркаясь, боком вошел в склон холма. Придется стрелять ядрами, но ядра легче — чугунное или кованное ядро калибром сорок миллиметров весит всего двести шестьдесят грамм. Заметил, что большой выброс пламени из ствола — не весь порох сгорает. Замерили глубину проникновения ядра в кучу влажной глины — косвенное измерение энергии. Стали снижать навеску пороха — энергия не меняется. Только когда снизили почти на треть — энергия немного уменьшилась. Чуть увеличили навеску и посчитали оптимальной.
А порох-то дымный, ствол баним после каждого выстрела — но с казнозарядным орудием и тут выгода — чистить можно со стороны казенника, не надо оббегать пушку. Хотя такой калибр на суше применять особо некуда, разве что ворота крепости ломать. Вот для морского применения — сейчас проверим. Сделали щит из бруса в сто миллиметров — легко пробили со ста метров. И сто пятьдесят пробили, и двести. А двести пятьдесят уже на пределе. Ну для галеры хватит точно. Попробуем отлить чугунный ствол с нарезами.
Заметно похолодало, температура чуть выше ноля — давно декабрь. На верфи работы остановили, просмолить десантное судно толком не могут из-за холода. Продажи в лавке тоже снизились, деловая активность 'замерзла'. Но оптовые купцы еще приходят, они ходят каботажем вдоль ЮБК, там пока немного теплее. Времени у меня стало немного больше, стал заниматься с пацанами математикой, геометрией и физикой. Сильно не хватает учебников, в общетехническом справочнике там только формулы без выводов, а я далеко не все выводы формул помню. Тренируемся с секстантом, меряем по Полярной звезде широту — все точно. По солнцу мерить — нужны таблицы, нужно уметь их применять — они есть в смартфоне, но я никак не могу сделать стабилизатор. Мучить смартфон батарейкой на пять минут тоже не хочу.
Группе медиков-биологов придумал практику — барана после забоя отдаем им на часок для разделки и изучения внутренних органов. Еще к ним присоединился один парень, то ли действительно медициной увлекся, то ли девки нравятся. Наделали им пинцетов и скальпелей — пока практика не хирургическая, а патанатомическая. Попозже будут учиться сшивать и кишки и сосуды.
Все, у кого хороший почерк, переписывают по очереди книги, надо сделать хоть по одной копии каждой. Получаются целые фолианты, биологию на два тома разделили, а то слишком толстая книга. Задумался о книгопечатании.
Тут я понял, чего не хватает моей армии — строевой песни. Вспоминал песни, но везде артефакты лезут — то танки, то самолеты. Вспомнил одну, вроде 'чисто' — 'В путь' называется. Там только про 'знамя полковое ' есть — но не вопрос, знамя сделаем, полк у нас в будущем. А про полевую почту объяснил, что это вроде нашей — морской, только на суше. Вспомнил только три куплета, хватает. Учат теперь.
С химиками перегоняем часть селитры с серой в серную кислоту, хочу сделать килограмм десять нитропороха, чтобы хоть винтовки и револьверы полностью обеспечить. В свинцовой камере не стали сразу сливать раствор серной кислоты, за несколько циклов получили не только концентрированную серную, но и олеум. Это смесь серной кислоты и триоксида серы, можно сказать — серная кислота с отрицательной влажностью. Если добавить в олеум немного воды — то только уменьшиться количество триоксида, а воды не будет. Только профильтровали через кварцевый песок. Ну и получили азотную кислоту, опять селитру потратили.
Теперь нужна целлюлоза. Хлопка у меня нет, та целлюлоза что идет для бумаги недостаточно чистая. Еще год назад накосили мы крапивы, думал волокно делать. Сначала очищали волокно традиционными методами. Потом сделал немного гидроксида натрия электролизом из хлорида натрия. Обработал волокно растворами кислоты и щелочи поочередно, тщательно промывая. Стало похоже на вату, только сероватая. Можно нитровать. Послал в тот же овраг накосить крапивы этого года, она уже засохла давно, но собрать еще можно.
На улице уже около ноля, но снега нету. Охлаждать будем холодной водой. Смешиваем целлюлозу, олеум и концентрированную азотную кислоту, реторту охлаждаем, чтобы не пошел саморазогрев. Когда реакция закончилась, смесь кислот слили на перегонку, а осадок промыли и высушили. Вот она — нитроклетчатка! Поджег кусочек — вспыхнул, и сгорел без остатка. Уже можно использовать как порох, но порох не очень хороший. Его скорость горения очень сильно зависит от влажности, нормально стрелять таким не получится, а вот что-нибудь взорвать — можно. Работаем дальше, надо получить пироксилиновый порох, близкий к современному. Для этого нитроцеллюлозу надо желировать растворителем.
Тут появляется еще один момент — эта нитроцеллюлоза является смесью разных нитроцеллюлоз с разной степенью нитрации. И, следовательно, с разными характеристиками, и при желировании есть возможность разделить на фракции. Сначала нитроцеллюлозу залил смесью диэтилового эфира и этилового спирта. Этот процесс надо проводить в герметичных мешалках, но у меня есть время, и я просто оставил в закрытых бутылях на несколько дней, взбалтывая каждые несколько часов. В результате растворилась нитроцеллюлоза с содержанием азота от 11,15 до 12,10 процентов, это пироксилин номер 3. Остаток залили ацетоном — растворилась нитроцеллюлоза с содержанием азота от 12,20 процентов и выше — это пироксилин номер 2. То, что осталось — нитроцеллюлоза с содержанием азота менее 11 процентов — отправили на повторное нитрование. Ну еще осадок из примесей остался. Получились две тягучих, полупрозрачных жидкости. А ведь это нитроклей! Надо оставить по баночке каждого, пригодиться. Спирто-эфирным можно мелкие ранки заклеивать, а ацетоновый в электротехнике будет нужен.
Тут отвлекли механики — отлили пушку из чугуна с нарезами, но что-то они не радостные. Пошел, заглянул в ствол — да, радоваться нечему — поверхность от литья корявая, нарезы еле видны, да еще и неравномерно пролились. Так стрелять нельзя, надо шлифовать. А если шлифовать, то от нарезов ничего не останется. А нарезать в чугуне нарезы заново не могу, нет таких сплавов для резцов. Так что нарезной ствол надо делать из стали. Но зато отлили кучу ядер из чугуна, настрелялись из пушки, сделали прицел и построили таблицу дальностей стрельбы.
Вернулся к пороху, у пироксилинового пороха есть одна особенность — он прогрессивно-горящий. То есть, чем больше давление — тем больше скорость горения. А ведь давление и растет от горения, получается, что порох сам себя и разгоняет. Поэтому, скорость горения пироксилинового пороха — как бы не самый важный параметр. Если уменьшить скорость горения процентов на двадцать от нужного — то будет пшик — плевок пулей. А если увеличить — то разорвет ствол, и это при одинаковых навесках пороха. В этом отношении дымный порох лучше. А мне нужен порох со строго определенной скоростью горения. Скорость горения я могу регулировать тремя способами — соотношениями пироксилина 2 и пироксилина 3, размером зерна пороха и замедляющими добавками. Первый способ не рационален, куда девать 'лишний' пироксилин, смешаю их в тех пропорциях, какие у меня есть. Так что буду работать над размером зерна.
А чтобы регулировать размер зерна, надо сначала научиться получать зерно стабильного размера. Значит нужна машинка для нарезки пороха. Сначала подсушенную массу пироксилина прогоняем через валки, получаем ленту толщиной в полмиллиметра. Затем следующий валик — стопка из острых дисков — нарезает узкую 'лапшу'. Дальше — валик с острыми ребрами, параллельными оси. А вот тут — фиг! Квадратики пороха набиваются между ребрами последнего цилиндра и не хотят выходить. Порох 'Сокол' не получается. И тут тупик. Сижу — думаю, хожу — думаю.
Отпраздновали Рождество Христово, ну больше как повод использовал, устроил людям веселье. Даже потратил немного черного пороха на фейерверки. Глядя на ракеты подумал, а не построить ли РСЗО? Но посчитал расход пороха — нет, не потяну, артиллерия экономичней к пороху. Провели военный парад — вся рота маршировала с песней.
Путь далек у нас с тобою,
Веселей солдат гляди.
Вьётся, вьётся знамя полковое,
Командиры — впереди.
Солдаты — в путь, в путь, в путь,
А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Прощай, труба зовет,
Солдаты — в поход.
Каждый воин — парень бравый,
Смотрит соколом в строю.
Породнились мы со славой,
Славу добыли в бою.
Сам стою, парад принимаю, мне сшили такую же форму как и у всех солдат, только погон белый и шит золотом, посередине погона — бронзовый орел в шестеренке. Вместо буденовки — папаха с кокардой. Начинаю понимать тех царей, которые любили парады, тут что-то с инстинктами связано, человек — стайное животное, созерцание своей большой и сильной стаи вселяет чувство безопасности, да и не только.
