Я во все глаза смотрел на происходящую расправу — время, как иногда бывает в моменты смертельной опасности, для меня замедлилось. И спиной я почувствовал направленный на себя холодный взгляд. Успел вовремя — позади захлопали выстрелы, но пули летели там, где я только что стоял.
Самый крайний охранник, с румяным лицом молодого богатыря, стрелял совсем не в Васю. Из-за того, что время для меня замедлилось, он не сразу понял, что я исчез из его поля зрения. Только в тот момент, когда я оказался рядом, глаза его расширились от удивления. Ненадолго, потому что плотный удар основанием ладони в челюсть его ненадолго выключил. Обычного человека такая плюха могла и в небытие отправить, но не думаю, что в охране рода служат обычные люди. Времени включится обратно я ему не дал — перехватил оружие, и положив свою руку на ладонь охранника, задрал ствол и нажал на спуск, придавив чужой палец.
Полностью вывернуть автомат не получилось, мешали держащие его руки охранника. Громыхнула короткая очередь, гильзы полетели прямо в меня, а чуть погодя еще и щедро брызнуло кровью из наполовину перерубленной шеи. Голова охранника склонилась назад под немыслимым углом, а меня с ног до головы залило горячей кровью из перерубленной артерии. Не обращая внимание на внешние раздражители — попавшие за шиворот сразу несколько горячих гильз и чужую густую кровь на лице, я, словно в танце, приобнял охранника и стремительно развернулся вместе с ним. Вынужденная мера — в руках у него был современный АК-112, настроенный на биометрию владельца, так что в моих руках он просто не стал бы стрелять. Я все это знал, и действовал на рефлексах, практически не думая — спасибо тренировкам Войцеха и Мустафы.
Выяснять, все ли охранники готовы меня убить, или этот здесь был один такой, времени не было. Пользуясь последними мгновениями — пока автомат откликался на тепло несостоявшегося убийцы, я прицелился. Поймав в целике направившего в мою сторону оружие бойца напротив, я нажал на спуск. Длинная очередь на полмагазина попала сотруднику безопасности рода в середину груди. Из-за отдачи, и из-за тяжести опадающего мертвого тела в моих руках ствол во время стрельбы повело выше. Но я все же попал — пули по линии позвоночника разорвали охранника, разделив его торс на две рваных половины, а голову взорвав как спелый арбуз.
Щелчок затворной задержки, и вновь дыхание опасности — в самый последний момент я успел отчаянным прыжком, оттолкнувшись ногами от земли, а руками от оседающего трупа, отлететь назад. Сразу же в место, где только что стоял ударил небольшой, но плотный сгусток огня, превратив тело убитого мною охранника в обугленный скелет.
Сразу после яркого огненного взрыва на краткий миг все живые на площади замерли. Нас осталось трое — за минувшие мгновенья тварь сумела убить еще одного вооруженного автоматом охранника, и на ногах сейчас оставался только последний живой из дежурной пятерки. Одаренный. В руках его светились сгустки огня, но он явно не мог решить, кого атаковать — меня, или напружинившегося над растерзанным трупом демона.
Мы втроем стояли так, что нас разделял фонтан. Я открыл было рот, чтобы сказать оставшемуся в живых охраннику, что я ему не враг, но демон ждать не стал и атаковал. Я едва заметил движение — видимо, напитавшись силой сразу двух убитых, один из которых был одаренным, тварь значительно усилилась. Мелькнул темный росчерк, раздался шипящий, пробирающий до мурашек визг, сверкнула вспышка пламени. Спасая жизнь, одаренный охранник поставил перед собой огненную стену, но демон ее легко преодолел. Стелясь в прыжке, он неумолимой смертью навис над охранником, как тот вдруг перестал существовать.
Ускорить время, замедляя происходящее, у меня сейчас не получилось, но главное я заметить успел: внутри, прямо в груди одаренного охранника засветился холодным светом белый шар, тут же вспыхнувший маленьким солнцем, взрывом сверхновой. Произошло все очень быстро — на месте остались стоять только дымящиеся ботинки, а то, что было раньше охранником, превратилась в плотную красную взвесь, сжигаемую холодным белым светом. Со звучным шлепком — словно мокрая тряпка на паркет, на брусчатку упало все, что осталось от одаренного, а зубы атакующей твари клацнули в воздухе безрезультатно. И почти сразу раздался истошный визг — демон, оказавшись в пучке направленного света, задергался так, словно на него кипятком плеснули. Кожа и остатки одежды под ярким направленным светом покрылись серо-черной дымной пеленой, усиливая сходство с ошпаренным телом.
Истошно завопив, демоническая тварь попыталась откатиться, отползти. На подламывающихся лапах тварь бросилась к фонтану, в беззвучном крике ужаса и боли открывая исходящую черной слюной зубастую пасть. Преследуя демона, из пучка концентрированного света на краю площади появились стремительные щупальца, словно сотканные из белого сияния. Заплетаясь вокруг твари, они заключили тело Васи в кокон-клетку. Раздался болезненный, вибрирующий от невыносимой боли визг — такой сильный, что зашелестела листва вокруг, а я даже отступил на пару шагов. От этого истошного вопля белые сияющие щупальца слегка раздвинулись, колыхаясь, но все же выдержали напор и начали смыкаться сильнее.
Стараясь не обращать внимания на неудобства — истошный вопль, даже утихая, ощутимо бил по ушам, я щурясь всматривался в ореол приближающего сияния, который постепенно терял силу свечения.
Заметив и узнав среди ореола света женщину, похожую на Анну Николаевну, не особо удивился. Молчаливая целительница, которую в поместье я встречал всего несколько раз, и то мельком, а впервые увидел в момент знакомства с Анастасией. Именно эта странная женщина пришла за бесчувственной княжной и унесла приводить ее в чувство. Загадочная целительница, о которой я давно порывался спросить сначала княгиню, потом княжну, но все время другие, более волнующие вопросы занимали наши беседы.
Подойдя ближе, целительница посмотрела на меня отрешенным взглядом. Несмотря на то, что рядом со мной бесновалась демоническая тварь, в которую превратился Вася, именно от присутствия осененной светом дамы рядом мне стало очень и очень неуютно. Тем более она подошла очень близко, и остановилась практически вплотную. Так, что я впервые смог посмотреть ей прямо в глаза.
У всех одаренных выше второго ранга необычный взгляд. Радужка владеющих стихийным даром окрашена в цвет стихии, как знак использования силы. И чем больше энергии в одаренном, вернее, чем больше он ее в моменте использует, тем ярче светятся глаза, окрашивая в свет стихии не только радужку, но и белок, а иногда и вовсе заставляя глаза светиться. Часто это происходит в преддверии броска заклинания (у одаренных конструкта, не дай бог на людях перепутать), или от эмоциональной несдержанности. Последнее я часто видел у юной княжны, которая в общении именно со мной почему-то не всегда может возобладать с эмоциями. Этот момент я сознательно отметил только сегодня в гимназии — Анастасия ведь, несмотря на атмосферу всеобщего презрения и отторжения, вела себя с показательным хладнокровием. И хотя внутри у нее бушевали эмоции, на сияющий блеск глаз не было даже намека.
И только сегодня же, на лекции фон Колера я понял причину постоянного и необычного цвета радужек глаз одаренных — энергия стихий ведь переплетена с аурой человека, и наполняющая щиты сила банально отражается во взгляде. Глаза зеркало души, как говорится. Если одаренный, любого ранга, хоть самого высокого, силу не накапливает в своем внутреннем резервуаре, у него и глаза будут обычные человеческие. Именно поэтому одержимые не сильно заинтересованы даже в третьем стихийном ранге — применению темного искусства накопленная энергия стихий только мешает.
Подошедшая ко мне сейчас целительница, несомненно, была одаренной. Вот только глаза ее выглядели совершенно непривычно. Полностью белые, наполненные едва заметным сдержанным сиянием света. Если у стихийных одаренных сила стихий светилась наполняющей энергией, то сияние в глазах целительницы казалось запрятано глубоко внутри. А взгляд ее выглядел безжизненным и лишенным всяких эмоций, становясь от этого пугающим. Это было похоже на пустой взгляд одержимого — который видел несколько раз у фон Колера, когда его глаза наполняло беспроглядным мраком, вдруг догадался я.
Целительница неожиданно сделала резкое движение рукой, и демоническая тварь истошно завыла от боли. Надо же, я ведь совсем про демона и забыл, глядя в белесые глаза напротив. От целительницы последовало очередное, едва заметное взгляду движение, и верещащего от боли Васю бросило к нам — словно собачку за поводок сильно дернули. Еще один сдержанный, но при этом повелительный жест — так погонщики бьющий кнут обратно направляют возвратным движением, и тело Васи подняло с земли. Захлебнувшись криком, плененная белыми щупальцами тварь зависла в воздухе.
"Мне его прикончить, или ты попробуешь спасти своего человека?" — раздался в голове голос. Холодный белый свет, холодный белый взгляд, и такой же, под стать, холодный голос.
Похожая на снежную королеву целительница, мысленно обратившаяся ко мне, едва-едва наклонила голову в немом вопросе. Это было ее первое проявление эмоций, и оно оказалось для меня настолько неожиданным, что я даже удивился и не сразу задумался над смыслом вопроса.
Астерот сказал, что я могу прогнать демона — низшего демона, если буду острожен. Но только что этот демон сожрал души двоих людей, и наверняка стал сильнее. В этот момент, словно отвечая на мои мысли, тварь негромко заскулила от причиняемой светом боли. Раскинув руки, Вася постепенно превращался в осененную светом призрачную фигуру, из которого свет выжигал тьму. Еще немного, и на его месте останется лишь бесформенная куча того, что раньше было человеком. Моим человеком, черт побери.
Я, используя силу разума и собственные способности, уже убил одного одаренного, пусть и ослабленного. А сейчас передо мною какой-то низший демон, кого я боюсь?
— Отпусти его, — негромко произнес я.
Целительница ни взглядом, ни жестом не отреагировала на мои слова. Но сверкнула вспышка, свет исчез, а демон рухнул на колени. Подняв изуродованные, бугрящиеся вздувшимися черными венами и дымящимися открытыми ранами руки, он обхватил голову, подвывая. Но тварь быстро приходила в себя — тонкий скулеж за несколько секунд перешел в глухое рычание, а чуть позже клокочущий рев.
Когда демон поднял взгляд, я уже был рядом. Отбросив потянувшуюся ко мне когтистую руку, я подхватил гангстера за подбородок, рывком поднимая на ноги. Полыхнувшие темным пламенем глаза расширились, разорванные губы растянулись в предвкушающей зловещей улыбке, обнажая багрово-черные от крови и тьмы зубы. Демон очень удивился и обрадовался — потому что совсем неожиданно для него я пришел на расправу сам.
В тот момент, когда столкнулся взглядом с черными, заполненными мраком провалами глаз, оказался словно в стремительной воронке водоворота. В животе у меня ухнул комок страха, и появилось противное тянущее ощущение — близкое к тому, какое бывает при удалении зуба. Вот только сейчас из моего тела тянули душу, а не один зуб, так что ощущения гораздо полнее и пугающие.
Демон утробно зарычал, не скрывая радости и презрение к жертве, что пришла сама. Но его сытая радость оборвалась почти мгновенно, когда улыбнулся уже я. Схваченный за шею демон неуклюже забился, скребя каблуками по брусчатке и попытался убежать. Неожиданно для самого себя наслаждаясь моментом, я заговорил, пересказывая одну краткую притчу:
— Как то маленькая девочка шла по лесу, и вдруг из кустов на нее выпрыгнуло страшное лесное чудовище. "Я тебя сейчас съем!" — закричало чудище. "Нет", — ответила девочка, — "Это я тебя сейчас съем". И знаешь, что? — шипящим голосом поинтересовался я у демона, постепенно притягивая к себе его лицо, так что черные глаза все приближались. — И девочка сама съела страшное лесное чудище. Именно так в сказках добро побеждает зло. Ты понял?
С каждым словом я притягивал лицо демона все ближе. Тварь попыталась отпрянуть, бестолково размахивая руками, но я на это даже не обращал внимания. Отстраненно заметил лишь, что моя улыбка на лице наверняка превратилась в пугающий оскал. Все копившиеся несколько дней раздражение нашло выход, концентрируясь на темной твари. Неожиданно тело в моих руках, оказавшееся под полным ненависти и силы взглядом, забилось в панике.
Больше не противясь затягивающему в темноту потоку, я вплотную притянул к себе лицо демона. Он испуганно заверещал и вырвался, пытаясь убежать. В тот момент, когда я шагнул следом, живые света вокруг исчезли — потухли на небе звезды и луна, исчез желтый отсвет фонарей аллеи, а окружающая действительность стала похожей на черно-белый негатив. Я на миг отвлекся, осматривая изменившийся окружающий мир, и в этот момент тварь атаковала. Покидая тело носителя, на меня бросился сгусток тьмы. Выходя из тела Васи, демон приобрел размытые очертания, став похожим на глубинную тварь с морского дна: черное, склизкое даже в четком контрасте черно-белого мира тело, и огромная зубастая пасть.
Атаку я отбил довольно легко — испугавшись всего лишь на миг потере контроля, я залепил твари хлесткую пощечину. И еще одну, тыльной стороной ладони. Мироощущение здесь, в черно-белом мире, было чуть другим — и сила ударов, как понял, регулировалась не физическим воздействием. Потому что как бы сильно я не бил, от двух легких плюх так легко отбросить демона, пусть и низшего...
Комок тьмы с распахнутой пастью тонко взвыл, почти на ультразвуке, и словно мультяшный джинн окончательно выскочил из тела Васи. Перешагнув через опадающего гангстера, я пригляделся к темной твари. Сейчас низший демон выглядел как сгусток мрака с рваными краями. Постепенно он превращался в привычную форму гончей, чье тело соткано из непроглядной тьмы. Загорелись багровым глаза, но несмотря на ужасающий вид в ауре демона я явственно почувствовал самый настоящий страх.
Пользуясь секундной передышкой, я прислушался к ощущениям. Несомненно, я остался в том же мире, просто на его теневой стороне. Причем стоило только перестать концентрироваться на противнике, как ощутил во всем теле тянущий зуд — меня словно тянуло обратно, на светлую сторону реального мира. И если я сейчас перестану этому противится или потеряю концентрацию, меня вышвырнет обратно в реальность — понял я, проанализировав свои ощущения.
Демон между тем обреченно сжался, словно виноватая собака. Я нутром ощутил его животный панический страх, а он в этот момент попытался убежать. Никто не хочет умирать, даже полуразумная тварь. А тот, кто ее призвал, просто не рассчитывал на столь высокий уровень способности, как у меня — проанализировал я ощущения от ощущаемых эмоций темной твари.
В этот момент я почувствовал, как рядом с демоном приоткрывается ткань изнанки. Выругался сквозь зубы — анализируя свои ощущения здесь, в тени, перестал обращать внимание на демона, и дал ему время на действия — ткань изнанки еще более отчетливо приоткрылась, открывая демону путь к бегству. Можно попытаться поймать эту собаку, но необдуманно рисковать, вплотную приближаясь к приоткрытой границе миров?
