Книга 4. Оборотни Его Величества. Полнокружье

Почти не кривя душой, Шантэль написал, что тоскует вдали от родного леса и мудрого Повелителя, о возвращении помышляет денно и нощно. Однако верный Королю советник обязан посетить решающее заседание в Ковене, на котором появится возможность узнать правящий магический институт, так сказать, изнутри, выяснить его планы, отметить слабые стороны и прочее, прочее. После чего л"лэрд Тирриашаль"д"ривен примет все контрмеры и сразу же предстанет с отчётом перед светлым государем. Пока симпатические чернила выцветали до полной прозрачности, Шантэль прикидывал, не слишком ли перестарался с драматизмом и образностью.

Вроде бы, ничего вышло.

Сойка полетела в Силль-Миеллон, а л"лэрд стал собираться в Ковен, попутно размышляя о вчерашнем вечере. За ним снова следили. Такое и прежде бывало, даже нападали несколько раз. Это могли быть люди одного либо разных сообществ. Шантэль подозревал и заговорщиков, и СОКовцев, и ИССовцев, и этих бандитов Сознающих, да и банальных грабителей не исключал. Увидев клеймо на роге выжлятника из Белого Ключа, эльф прибавил к списку ещё один пункт: л"лэрд Дайар"лей, старый недруг, плетущий свои козни. Этот ради достижения цели пойдёт по трупам, и количество считать не будет. Качество — тоже. За две тысячи лет, отнюдь не всегда проведённых в библиотеке, л"лэрд собрал целую коллекцию шрамов: от точечного укуса ядовитой паучихи tharn-alassa в шею до орочьего зазубренного топора в спину и погрызенной гулями ноги. Не хотелось бы обзавестись новыми отметинами.

Шантэль решил больше не выходить на улицу в одиночку. С сегодняшним письмом на то появилась и другая причина.

* * *

Его Величество приглашали на Совет, но он отказался. Во-первых, зарвавшийся архимаг сделал это не лично, а через посредника. Во-вторых, император полагал, что Вилль и Алесса прекрасно выступят без него, заодно послужив глазами и ушами. В-третьих, посыльный господина Стайна пришёл в неподходящий момент.

Если до Ярицы ещё теплилась надежда избежать войны, то после того, как Вилль обнаружил документы, подтвердившие связь Геллеры с заговорщиками из Ковена и в конечном итоге обличившие Флокса, всё стало очевидно. Роспись дворцовых зал отложили. Эти деньги нужнее для расширения армии; литьё пушек — таких, чтобы не лопнули после первого же выстрела — и закупка гномьего пороха обходились дорого; да и... дворец может не пережить атаку скадарской армады. Тай-Линн сделала эскизы, отрабатывая аванс, для братьев Расстрельных работы не было. Со скуки они решили изобразить на бумаге сюжет для Яшмовой залы "Оборона Малых горок", где в главной роли выступал "целибатный" глава огромного семейства Ладерик Быкобор, срисованный с наброска Алессы, а потому совершенно не похожий на благого старца с постной миной, образ которого считался каноническим.

Науми, несмотря на общую занятость, не забывала и об излюбленном деле. Работу братьев раскритиковала, дескать, цветовая гамма в интерьер плохо вписывается, да и композиция подкачала. Расстрельные заспорили уже между собой. Художники — натуры увлекающиеся. Похватали кисти, краски и принялись прикидывать варианты на практике.

Когда Его Величество узнал о разногласиях в "бригаде", треть стены в Яшмовой зале уже занимало несжатое пшеничное поле, изрытое воронками от магических снарядов, а на заднем плане выступал призрачный силуэт деревеньки. На фоне этого любопытно смотрелись остатки прежней росписи: горы самоцветов и покойный император Аристарх, попирающий ногой драконью голову, а в руке сжимающий меч, эфес которого плавно переходил в трубу избушки.

Увидев вытянутое лицо государя, художники остыли и обещали исправить безобразие к Новому году. Потом с расчётом разберутся. В тот момент и припёрся посыльный — молодой, розовощёкий и бесконечно напыщенный от свалившейся на него чести.

Пока Алесса и л"лэрд, более придирчивые к выбору одежды, наряжались на совет, Вилль решил сходить в Яшмовую залу. К настоящему времени роспись почти закончили, и Ладерик с копьём наперевес мчался навстречу командующему вражеского отряда; в небесах тоже развернулось сражение между посланниками Божьими со стороны святого и бесами — с противоположной. Процесс инспектировал Володя, дабы братья-зодчие не привнесли отсебятину.

— Здорово получается, — одобрил иномирянин. — Ладерик прямо как живой, того и гляди на тебя со стены поскачет.

— Это что! — усмехнулся польщённый Мафей. Братья лихо работали на стремянках под самым потолком. — Вот богомаз Андрий Полушка — настоящий кудесник. Уж не знаем, что он в краску добавляет, только лики словно изнутри светятся, а образа по праздникам мироточат.

— Полушка?! — Владимир насторожился. — У него, часом, знакомого по прозвищу Чёрный нет?

— Не-э! Чёрного нет, есть Серый!

Хвала Пресветлой, благоразумие возобладало над женским характером, и Алесса не заставила мужчин долго ждать. Аватар хотел ехать верхом, но Шантэль настоял на карете:

— Арвиэль, вы можете хоть на тяжеловозе своём гарцевать, хоть на осле. Но только без меня, — за последнее время аватар привык к "очеловеченному" облику л"лэрда, и в длинных одеждах красно-золотых цветов Ветви Багряного Клёна он выглядел настоящим силль-миеллонцем.

На его колкости Вилль уже не обижался.

— Л"лэрд, могу я вас попросить?

— Конечно, можете. Но мой ответ будет зависеть от степени вашей дерзости.

— Обращайтесь ко мне на "ты".

— Зачем?

Вилль так и не свыкся с тем, что ему говорят "вы", тем более, старшие. К тому же, эльф перешёл из отстранённой категории знакомых в маленькую компанию тех, кто гораздо ближе. Аватар даже мысленно не смог бы назвать высокого л"лэрда приятелем, а для друга ещё слишком рано. "Свой" — вот лучшее определение.

— Просто мне так комфортнее. А я буду звать вас по старинке, если не возражаете, — быстро добавил гвардеец, понимая, какой момент смущает старого эльфа.

— Договорились. Арвиэль, только не проси сокращать твоё имя до собачьей клички, — Шантэль галантно подал воодушевлённой Алессе руку, помогая забраться в карету. — Ваше Высочество, я испытаю сильнейший дискомфорт, если придётся сказать вам "нет".

— Вот вредина, "ты" вам жалко, что ли? — надулась принцесса.

* * *

Совет проходил в просторном круглом зале, похожем на крытый стадион. Ярусы были поделены на девять секторов, выкрашенных в цвета Палат, посередине высилась трибуна, к которой крепился на треноге магический усилитель голоса в форме раковины. Шантэль уже бывал здесь, а оборотни, впервые допущенные в Ковен, разочарованно оглядывались, видимо, ожидая чего-то большего. Впрочем, кое-что изменилось с осени.

Теперь в лиловом секторе целителей стоял трон. Не кресло, а настоящий престол, декорированный затейливым орнаментом, выгодно обыгрывающим золотое солнце на спинке — герб магов. Примечательно, что Стайн не заменил имперского грифона в его центре на чашу Палаты целителей, а совместил оба символа. Будь у Хранителей свой герб, и его бы добавил.

Зато нетрудно было догадаться, для кого архимаг приготовил подле себя кресла под лиловыми — естественно! — покрывалами.

Подручные архимага Солла Фэй и Рубин Аск проводили гостей на их места. Видана Хрусталь уже сидела в жемужно-сером секторе ментатов, к коим причисляли и провидцев, и на настоящий момент эта полукровка была единственной обладательницей редкого дара, действительно стоящей внимания. Зал очень быстро заполнялся народом, и л"лэрд со своей достаточно удобной позиции вглядывался в лица, пытаясь понять, все ли маги прошли тщательную проверку, как утверждал Глава Ковена? Или же прячется в их рядах крыса, а то и несколько?

Стайн пришёл в числе последних, не заставив совет ждать. В традиционном балахоне целителей и высокой шапке он неприятно напоминал Лаврентия. Тепло обнял опешившего аватара, поцеловал руку принцессе и коротко, но учтиво поклонился л"лэрду.

Фигляр.

— Рад приветствовать вас, дамы и господа! Коллеги, друзья, и почётные гости! — начал архимаг, когда все расселись. Ему трибуна не понадобилась, голос усиливал персональный артефакт. — Вижу, собрались все, кто получил от меня приглашение, отодвинув личные дела в сторону. Прежде Совет редко собирался в полном составе, и это значит, что теперь Ковен един как никогда! — в ответ на сжатый кулак зал взорвался аплодисментами, слишком громкими для настоящих, учитывая, что большинство собравшихся просто хлопнуло двумя пальцами по запястью. — Для начала я хочу представить наших гостей! Достопочтенный л"лэрд Шантэль туатт"Хэйленнар Тирриашаль"д"ривен"о"ши, посланник благословенного Силль-Миеллона!

"Даже не запнулся", — с толикой уважения подумал эльф. Ушлый целитель положил руку на плечо Арвиэля.

— Их имена не нужно называть! Народ должен знать своих героев в лицо!

Оборотни поднялись, сцепившись для храбрости за руки. Нет уж, такие лица народу лучше не знать... Но Хранителям аплодировали искренне, некоторые — стоя.

Шум утих, маги и гости сели обратно, и Стайн продолжил:

— Это заседание станет последним в уходящем году, и мы, как полагается, должны подвести итоги. Большинство вопросов уже решено, и сегодня оставшиеся получат ответы. Минувший Круговрат был богат на события. Нам нанесли тяжкий удар, откуда мы не ждали! — далее архимаг рассказывал о заговоре, предательстве Геллеры, лаборатории и пароходах. Ему показывали отлитые на Глухарином озере пушки, и целитель с особой гордостью создал иллюзию одной из них, заодно продемонстрировав возможности нового оружия на иллюзорном же макете парусного корабля. Обсуждение растянулось часа на полтора, хотя всё это маги уже видели и слышали неоднократно.

Никакого риска не было. Заговорщики, находись таковые в зале, должны были понимать, что "Екатерину" тщательно исследуют и извлекут максимальную пользу. Об ином мире тоже зашла речь, причём, по уровню опасности его приравняли к Бездне: в этом плане Стайн чётко выполнил указания Его Величества.

— Наш мир называют Царствием Серым: тьма и свет в нём неразделимы. Гроза движется с юга, но её мрак пронзает белый луч! Пророчества гласят, что грядущее Полнокружье станет роковым для всех нас! Святые отцы возвещают скорый конец света, но правы ли они?

Шантэль подманил аватара:

— Люди всё время придумывают кары небесные на свои головы. То ли им так нравится бояться, то ли и впрямь есть, за что расплачиваться. Лично я себя великим грешником не считаю, так что бояться мне нечего, да и тебе не советую.

— Мир Империи готов был рухнуть три сотни лет назад, и тогда Высшие Силы послали нам защитников! — голос Стайна гремел по залу, заглушая шепотки на задних рядах. — И в предгрозовой час Хранители вернулись, дабы вновь исполнить возложенную на них миссию! Я знаю, что некоторые из вас по-прежнему не верят в избранность этих юноши и девушки, но сегодня я развею все ваши сомнения!

— Каким образом, интересно? — перебил глава Палаты водников, к которому у Шантэля давно скопились личные претензии.

— Всему своё время, уважаемый коллега, — снисходительно улыбнулся Глава Ковена. — Пока что я предлагаю вам ещё раз выслушать историю наших Хранителей. Арвиэль, прошу!

Вернувшись из Скадара, аватар с трудом мог говорить о своём пленении и шарахался от предметов, напоминающих медицинские иглы. Теперь же эти подробности потускнели на фоне последних событий, и юноша позволил себе некоторую колкость в адрес магов:

— Мою историю только глухие не слышали, но те — прочли в отчётах Эс О Ка.

— Теперь мы знаем, что в них больше лжи, чем истины, — поддержала телепат Фэй. — И нам хотелось бы услышать правду из твоих уст.

Пока Арвиэль спускался к трибуне, л"лэрд оббежал глазами зал. Восторженные, скептические, заинтересованные, равнодушные лица, озорные — у молодёжи. Но никто не смотрел на оратора с неприязнью.

— Вам нужна правда? Ладно, слушайте, — аватар немного понизил голос, и с усилителем получился тембр, в буквальном смысле способный уложить даму на обе лопатки. Сравнительно молодая Палата бестиологов, почти сплошь носивших юбки, заметно оживилась. — Если честно, когда мне предложили стать послом, я почувствовал себя полным ослом. Ну не гожусь я для подобных миссий...

Гвардеец обошёлся без пафоса и выспренних слов, напротив, говорил очень просто, порой даже на грани грубости, но слушали его с искренним вниманием. Одних подкупала обстоятельность рассказа, других веселили языковые выверты, сентиментальные переживали, додумывая оставшиеся за ширмой ужасы — Арвиэль оставался собой и вместе с тем был понятен каждому.

— Если бы не Тай-Линн, Арвиэля Винтерфелла уже не существовало бы. От меня осталась бы только оболочка с чудовищем внутри.

Шантэль украдкой следил за возбуждённой дамой средних лет, гадая, что же она выкинет. Сперва магистр бестиологии слушала молча, то бледнея, то краснея, промокая платочком глаза, затем начала шушукаться с коллегами, заражая тех нервозностью. Едва дождавшись конца речи, вскочила, стискивая на груди зелёную мантию.

— Это возмутительно! Немыслимо и непростительно! Геллера Таннаис — ближайшая коллега целителей и бестиологов, как и все мы, она приносила клятву не вредить творениям природы, а совершенствовать их! — магистра аж трясло от негодования. — Как она посмела ставить под угрозу жизнь представителя вымирающего вида?!

— Вообще-то расы, — холодновато поправил аватар, но для дамы было важно другое:

— Арвиэль, как последний представитель вы просто обязаны выполнить миссию, возложенную на вас самой природой — возрождение древней расы! Да, считается, что дети у аватар возможны лишь в браке с себе подобными, но эволюция — непрерывная цепь исключений! Вы должны стараться с полной самоотдачей! И я, профессионально понимая всю важность задачи, готова предложить вам для эксперимента свою кандидатуру!

Магистру удалось то, чего не смогли сделать ни Лаврентий, ни Цирюльник — народного героя она убила наповал. Шантэль не видел его лица, но по реакции зала вполне мог представить.

Науми с хрустом размяла когтистые пальчики.

— Милочка, заходите вечером, обсудим с вами наедине вопрос аренды моего жениха.

— Хотя бы материал для опытов дайте! — взвыла дама, прежде чем её угомонили.

Ревенгар Стайн с трудом успокоил развеселившихся магов.

— Тише, тише! Алесса, ты вовремя заявила о себе. Пришло время для твоей истории.

— К расе науми предложения будут? — оборотни поменялись местами, и в аудитории наступила относительная тишина. Острый язычок принцессы отбрил самых бойких, и больше предложений не последовало. — Хотите послушать мою историю? Я расскажу с самого начала. Мы повстречались морозной зимней ночью у городских ворот. Эльф-стражник и девушка-оборотень. Взаимные чувства? Как бы не так! — речь потекла плавно, будто старинная легенда оживала на страницах книги.

Алесса говорила иначе, чем Арвиэль, заполняя эмоциональные пробелы в рассказе жениха. Где-то слукавила, что-то приукрасила, умелыми мазками дорисовывая сложившийся образ Хранителей.

В Равенне её знали как гостью Его Величества, девушку из какого-то знатного рода, оставшуюся сиротой в Алую Волну — трагичный и романтический образ. Теперь люди знакомились с проказливой девочкой-подкидышем, по собственной воле ставшей лекаркой без дома, семьи, друзей и определённой цели в жизни, но вдруг нашедшей всё это сразу.