Покидая ресторан Мицури-любовный трактир-Ник наконец вспомнил о важном аспекте этого трактира.
— Вино... мы ничего не получили.
Ник посмотрела на Синобу, которая покачала головой и ответила выжидающим тоном: "Вино Мицури для колонн слишком крепкое, чтобы пить его в полдень. Если ты... если ты когда-нибудь останешься в моем особняке, я дам тебе попробовать немного хорошего вина."
Ник невольно нахмурился и посмотрел на нее.
— Вино Мицури не доставляют в особняк Лизы Лизы?
— Только не после того, как Шизука пригрозила уничтожить всех до единого дайме и их родственников за то, что они пялились на нее, выпивая всю бочку.
— Мило. — Тихо прокомментировал Ник, когда Синобу хихикнула и продолжила бесцельно бродить по улицам. Обед прошел быстро, и поэтому день был все еще ярким, когда Ник сопровождал Синобу. Конечно, в такие моменты, находясь в обществе такой прекрасной дамы, Ник не думал о тренировках. И даже сейчас он держал свои мысли расслабленными, не контролируя ни единой нити гравитации. Синобу была из тех девушек, чье присутствие требовало внимания, и Ник не собирался разрушать этот образ, тайно выполняя свои собственные тренировки.
— А разве это не лучше?.. если бы демоны и люди могли сосуществовать. — Внезапно заговорила Синобу.
— Я имею в виду, я понимаю, что люди ничем не отличаются от демонов. Мы едим животных, демоны едят людей. Это просто выживание. Если бы это было просто для выживания, мы могли бы просто предложить наших преступников.
И предыдущее поколение императоров снова и снова пробовало эту самую сделку. Но—
— Но такое мышление убьет нас... ты, я и все остальные.
— Разве цыпленок имеет право вести переговоры с людьми? — мягко перебил ее Ник. Мы его едим. Просто. То же самое верно и для демонов.
— Но—
— Но люди всегда оставались под контролем. Теперь, когда другая разумная форма жизни угрожает существованию людей... мы спокойно думаем, что все еще в состоянии вести переговоры.
Ник широко улыбнулся, когда улыбка Синобу медленно превратилась в маску бесстрастия.
— Тогда почему ты спас Незуко? Юрико? Разве они не угрожают нашему существованию?
— Мне кажется, ты меня неправильно поняла.
Ник наконец подошел вплотную к Синобу и позволил своей руке откинуть назад ее фиолетовые волосы, в то время как его лицо становилось все ближе и ближе к ней, пока она слегка не отклонилась назад.
— Проблема не в угрозе, которую представляют демоны. Главный корень проблемы в том, что право человечества сидеть как лучший хищник сомнительно.
Ник провел большим пальцем по ее щекам, прежде чем улыбнуться.
— Я пытаюсь сказать, Дорогая, что за этой маской прекрасных улыбок скрывается прекрасная леди, которая хочет освободиться от судьбы убийц демонов. — Сказав это, Ник наклонился вперед, нежно поцеловал Синобу в ухо и прошептал: "И хотя прошло не более 24 часов с момента нашей встречи, я просто чувствую это по твоим действиям."
— Ты ничего обо мне не знаешь!
Синобу наконец отступила на шаг и угрожающе зашипела, когда Ник медленно успокоился и встретился с ней взглядом. Музан, демоны, смерть, жизнь-Ник не интересовался такими сложными вещами. Он понимал счастье женщины и свое собственное счастье. Только живя, смеясь, плача и даже любя по собственному желанию, Ник мог стать счастливым. Никакой терапии не требовалось, чтобы подчеркнуть этот факт.
— Я ничего о тебе не знаю? Извини, но я действительно немного понимаю тебя.
Ник тепло улыбнулся, его нежное выражение лица, казалось, соответствовало фигуре, которую Синобу внезапно вспомнила, и она мгновенно повернулась на каблуках.
— Неважно. Мы уходим сейчас же. — Ясно сказала она и шагнула к своему особняку, а Ник молча последовал за ней, глядя на разных мужчин и женщин и молча наблюдая за их отчетливой сигнатурой жизненной силы. Ситуация продолжалась до тех пор, пока они не покинули границу, когда солнце, наконец, начало садиться, оставляя небо в алом оттенке.
— Знаешь что, Синобу. Я приму твое предложение.
Ник заговорил, когда вошел в ее поместье и наконец подошел, чтобы идти рядом с Синобу.
— Пожалуйста, не могла бы ты предложить мне выпить сегодня вечером?
Его просьба осталась неуслышанной, и она повернулась на каблуках в противоположном направлении, прежде чем исчезнуть.
— А до тех пор, плачь от всего сердца. — Ник пожал плечами и двинулся к шумной палате, где Аои с трудом справлялась с Зеницу, поскольку он продолжал присматриваться к ней, в то время как Тандзиро и симпатичная троица пытались остановить их со спокойным Брайаном в качестве зрителя, который только показал изменение в своем выражении, когда Ник вошел в палату с огромной улыбкой.
Глядя на Зеницу, Ник приоткрыл рот и произнес слова, от которых сегодня ночью ему будут сниться кошмары.
— У меня сегодня ночевка, ребята. Пожалуйста, позаботься обо мне.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Глава 91. Смекаешь? Слезы Синобу... (Большая глава)
Ник взял свои слова обратно. Иносуке не была ни капельки молчалива и даже более неистова, чем Зеницу мог бы пожелать. Конечно, в конце концов, понаблюдав за спокойным Брайаном в течение некоторого времени, когда Иносуке начала выбивать живое дерьмо из Зеницу и Тандзиро всего одной подушкой, Ник обнаружил, что уши Брайана забиты ватой. Это, наконец, заставило его спросить Брайана — [Почему?]
[Это создает иллюзию покоя.]
Брайан ответил, Не меняя выражения лица.
— Ты дашь ему отдохнуть?!!!
Аой закричала и попыталась поймать подушку только для того, чтобы полететь сродни самолету к месту нахождения зеницу и Тандзиро и "БАМ"!
— Хахахаха! Гонпачиро! Дзенгецу! А ты, черноволосая свинья! Я самая сильная!!
Разве это не так? — Иносуке повернулась к Брайану и Нику и посмотрела на них с пылким выражением лица.
— Да, конечно. — Спокойно ответил Брайан. Он слишком долго путешествовал с Иносуке, чтобы понять, что Гонпачиро — это Тандзиро, а Дзенгецу — это Зеницу... свинья на самом деле была Аои.
— Аааахххх! Как ты смеешь?!
Аой топнула ногой и ударила ногой по лицу глазеющего Зеницу, заставив его закричать от боли, когда внимание Тандзиро было отвлечено, чтобы успокоить встревоженного Зеницу и избежать ударов Иносуке. Все это время Аой выходила из комнаты, мрачно ворча о каких-то кровавых вещах.
— Ладно, я ухожу отсюда.
Ник похлопал Брайана по плечу и улыбнулся, а Брайан вздохнул и покачал головой.
— Что случилось? Хочешь, я познакомлю тебя с женой или дочерью какого-нибудь дайме? — Спросил Ник с улыбкой, когда выражение лица Брайана стало растерянным.
— Это насчет Рэя... эта сука, нет, учитывая его пол, суки будут оскорблены, если свяжутся с ним... он... он... уже претендовал на многих в качестве своих партнеров. Причем более сильных. Помнишь тот слепой столп Земли?
— Ты имеешь в виду Гэмэя?— Ник произнес имя правильно, что еще больше расстроило Брайана.
— Да, он. Угадай, что он вместе с Киодзюро и Санеми устроил оргию с несколькими клонами Рэя... прошлой ночью.
— Да, и что? — Ник пожал плечами. Оргии — это клево. Даже ему они нравились. Конечно, сексуальное предпочтение принесло странный вкус — неблагоприятный-во рту, Ник не собирался негативно комментировать действия Рэя.
— Ну? Значит, это означает, что один из более сильных противников уже вышел из большого образа. Мне нужен какой-нибудь проблемный дем—
— Братан, ты уже на пике первого ранга. Вызовы не дадут тебе больше очков статистики. Так что успокойся.
Брайан еще больше помрачнел и вздохнул.
— Вот и все. Я возьму задание на повышение и покончу с этим. Это будет просто рай, а вы в ранг 1, Капиче? — Спросил Брайан, а Ник нахмурился.
— Что значит "Капиче"?"
Выражение лица Брайана мгновенно изменилось на 180 градусов, и он ответил С легким энтузиазмом.
— Я научился этому у Рэя. Capiche* означает — смекаешь? Наверное, это сленг из его родного мира.
Ник кивнул, продолжая повторять это слово от всего сердца, и наконец спросил с нерешительным выражением лица:
— А что я должен ответить на "Капиче"?"
Брайан ухмыльнулся и наконец самодовольно ответил:
— Это игра слов. Если ты говоришь 'капиче'? — тогда это значит— вы понимаете?— но, 'Capiche' означает-понял / понимаю."
Ник нахмурился, пробормотал то же самое слово вопросительным тоном и утвердительно кивнул.
— Смекаю.
С этими словами он наконец оставил Брайана и вышел из палаты. Хотя он действительно хотел испытать, как Незуко погладит его по голове, не похоже было, что она появится в ближайшее время. Незуко любила спать, эта теория-уже установленный факт. Хотя ее жизненная сила не проявляла никаких признаков слабости, она все еще спала.
Сделав несколько шагов, Ник обошел палату и направился к выходу из особняка, прежде чем наткнулся на клумбу с цветами, которая приветствовала любого нового посетителя. Активировав свое [жизненное зрение], Ник нашел источник сигнатуры жизненной силы немного слева от себя и повернул свой взгляд, чтобы соответствовать источнику.
— Напиток довольно тяжелый... ты уверен, что хочешь выпить со мной? Это может полностью испортить тебе настроение...
Шепот пронесся мимо левого уха Ника, заставив его пожать плечами в темноте ночи.
— Уже струсила, Синобу? Что насчет тебя? Ты действительно хочешь напиться рядом с таким парнем, как я?
Ник сделал шаг вперед, и спокойная тишина приветствовала его, пока он не услышал тихий шелестящий звук, сопровождаемый шепотом.
— Кто знает? Я буду на самом высоком месте.
Ник проследил за направлением, в котором украдкой двигалась Синобу, и перепрыгнул через особняк, контролируя свои силы, чтобы легко добраться до черепичной крыши. Осторожно ступая по верхним карнизам, Ник пересек крышу и наконец добрался до встроенной платформы, которая, казалось, была построена специально для того, чтобы пить, глядя на открытое небо.
На платформе сидела мирная Синобу, одетая в белую юкату с фиолетовыми цветами, струящимися по платью, и пурпурным поясом, удерживающим ткань на месте. Легкая одежда свободно облегала ее тело, и даже волосы оставались слегка распущенными, а волнистые волосы ниспадали вниз, чтобы быть завязанными в низкий хвост.
Поставив рядом с собой кувшин и две маленькие чашки, Синобу повернулась спиной к Нику, и по тому, как она наклонила голову, Ник понял, что Синобу несколько минут была занята тем, что смотрела на беззвездное небо и затянутую густой пеленой Луну.
Несколько шагов позволили Нику дотянуться до стоящего рядом кувшина с вином. Сев, Ник позволил своему взгляду упасть на профиль Синобу, большая часть ее черт оставалась скрытой из-за пышных локонов волос, обрамлявших лицо Синобу, но ее пухлые губы оставались открытыми. Плавный изгиб на них казался немного другим, чем обычно. Эта улыбка не скрывала эмоций Синобу, на самом деле, история, стоящая за этой конкретной улыбкой, казалось, была намного богаче, чем любое историческое событие.
Наконец, Ник посмотрел на кувшин с вином и, наконец, выбрал чрезвычайно хваленое вино и позволил содержимому стекать в две маленькие чашки и, наконец, подал чашку Синобу, не опуская глаз.
Даже не глядя, Синобу взяла протянутую чашу и позволила прозрачной поверхности вина достичь линии ее взгляда, наблюдая за отражающей поверхностью вина, едва сдерживая эмоции.
— Иногда... — Она приоткрыла рот и поднесла чашку к губам, прежде чем грациозно осушить ее одним глотком. Ни одна перемена не коснулась ее лица.
— ... Мне страшно... ужасно страшно...
Ник посмотрел на чашку с молчаливым сомнением. Если это вино было таким же крепким, как утверждала Синобу, то Ник мог только догадываться, сколько содержимого нужно было осушить, чтобы быть достаточно терпимым, чтобы не оказывать видимого влияния на выражение лица.
Тем не менее, Ник тихо вдохнул чарующий аромат вина и осушил его содержимое одним глотком. Это была ошибка, которую уже нельзя было предотвратить, потому что в тот момент, когда вязкая жидкость коснулась языка Ника, чрезвычайно неприятный вкус поцеловал его вкусовые рецепторы и наполнил его горло болезненным адом.
Конечно, Ник подавил стон, его губы почти слиплись, а голова на мгновение зажужжала.
— Я боюсь смерти... разве это стыдно? Мое единственное желание стать сильнее... отомстить, и немедленно... после взросления... Мне так страшно...
Ее голос слегка задохнулся, когда Ник, беззвучно кашляя, увидел, как губы Синобу изогнулись в легкую складку, в то время как леди бесцеремонно схватила сам кувшин и приложила его к своим губам, выпив довольно большую порцию содержимого, прежде чем поставить его.
Не глядя на Ника, Синобу продолжила: — моя сестра умерла от руки демона. Она твердо верила, что демоны и люди могут сосуществовать... Я действительно хочу ей верить... Ник. Я очень, очень скучаю по ней. Я так стараюсь стать похожей на нее, я ... я... *хлип*!
Синобу прикусила губу, и по ее щекам покатились слезинки. Так или иначе, на мгновение Ник забыл, что его горло все еще горело, и, наконец, не мог не чувствовать себя немного эмоциональным из-за атмосферы.
Черт возьми! Никто не должен класть лук на крышу!!
Ник не был чужд грусти. Он плакал... много. Какой бы теплой и ласковой ни была его мать, Ник до сих пор помнил, сколько слез она прятала от него. Плакать перед матерью было все равно что заявлять, что она не делает все, что в ее силах.
Но она старалась изо всех сил, и Ник это помнил. Но все же... Ник также помнил, как много раз его одинокий сеанс со слезами обнаруживала мать, которая тоже иногда срывалась, утешая Ника своим присутствием. В тот день он знал, что слезы не были его слабостью.
Чтобы скрыть свою печаль, свои эмоции.
Именно так поступил бы слабый человек.
Убежал от собственных эмоций.
— Твоя сестра будет гордиться тобой... — Прошептал Ник и наконец успокоился. Его сердце зудело от желания воспользоваться уязвимостью Синобу и просто стать яблоком для ее глаз. Но что в этом хорошего? Руки Ника успокоились, когда он наконец вспомнил тот день, когда началось его путешествие.
В тот день, когда он встретил Мегуми.
В тот день, когда он совершил ошибку, оставив Мегуми одну.
Некое ощущение вскипело глубоко внутри Ника, когда он почувствовал, что его мораль не воспользоваться преимуществом Синобу истончается до крайности. Ощущение было сравнимо с самым диким из тайфунов, оставляющих землю в разрушении и хаосе.
У него слегка пересохло в горле. Это был не алкоголь, Ник точно знал.
— Эй... Ник... что же мне делать?
Наконец, впервые за все время, Синобу опустила взгляд и посмотрела на Ника, на ее заплаканном лице не было никакого чувства зрелости. В ее темно-фиолетовых зрачках не осталось зрелого озорства.
Она была просто девочкой с бесконечными слезами, катящимися по ее щекам, ее взгляд был полон смятения и горя, а тело дрожало. Холодный ветер не мог заставить дрожать даже самую слабую часть колонны, и все же Синобу дрожала.
