Братишка алдуин школа демонов

— Да, ты прав. Достигнуть Крушителя Баланса артефакта уровня Лонгиниуса за столь короткий срок является большим достижением, — согласилась Сона.

— Сона, я закончил. А насчет соотношения сил, я скажу так: Гремори повезло со слугами, и теперь ее свита представляет собой паровой каток, который при должной тренировке будет способен раскатать в тонкий блин любого. И тебе еще повезло, что Зеновия пришла ко мне, а не к Гремори, иначе в ее руках был бы опытный и очень сильный мечник, вооруженный святым мечом Дюрандал. Согласись, это был бы довольно неплохой буст в силе ее команды, итак переполненной различными одаренными личностями. Но с чего такие вопросы, Сона?

— Просто в скором времени мне предстоит учавствовать в Собрании Молодых Демонов, на котором достигшие возраста совершеннолетия наследники представляют себя и своих слуг Совету Старейшин. Обычно это рядовое событие в этот раз привлечет к себе внимание всей Преисподней, в силу участия в нем сестер двух правителей Ада и еще некоторых известных личностей. И я трезво оцениваю силу своих слуг, и эта оценка во всем совпадает с твоей, — грустно вздохнув, сказала Сона, отложив в сторону очки и протирая глаза.

— Вербуешь? — спросил девушку Алдуин, подойдя к её столу и протянув ей готовые документы.

— Как ты любишь выражаться — прощупываю почву, — взяв документы, Сона вложила их в толстую папку и положила на краю своего стола.

— Ты смотришься гораздо лучше без очков. И будем считать, что твоё прощупывание почвы меня заинтересовало, и я не против присоединиться к этому занятию, но только вдвоем.

— Тебе обязательно все опошлять? — спросила Сона, наклонив голову на бок.

— Гены, — пожал плечами Алдуин, — Но, я не против прощупывания почвы с тобой эдак через недельку после школы на столе президента студсовета.

— Татсуми.

— Ась?

— Иди домой, — улыбнувшись, сказала Сона, формируя в руке водяной сгусток.

— Мое кунг-фу круче, — улыбнулся Алдуин, в руке которого закружился лед, — И оно не только круче, оно разрушительнее. И если я его продемонстрирую, занятия вновь придется отложить.

— Ты невозможен, — покачав головой, произнесла Сона, развеивая водяной сгусток и надевая очки.

— Давно пора меня выгнать из студсовета за мой скверный характер, — развеивая свое заклинание, сказал Алдуин.

— Не могу. Это пошатнет репутацию как школы, так и студсовета. И, должна признать, твое присутствие в студсовете подняло уровень дисциплины среди парней.

— Вот только некая троица продолжает заниматься своим чёрным делом.

— А один уникум продолжает плевать на школьные правила, — кивнула Сона, — Но эти обстоятельства я не учитываю.

— Противоречишь сама себе. Насаждаешь тотальный порядок, однако упускаешь маленькую деталь, которая, в конце концов, разрушит твое царство порядка. Знал я кое-кого, который из-за этой мелочи постоянно фейлил, пока не догадался запрячь кое-кого со стороны. У него еще прозвище было — Джигги-джигги. Правда, вслух это не произносили.

— Просто я понимаю, что некоторые вещи в мире неизменны, вроде того, что солнце встает на востоке, предметы всегда падают вниз и самые короткие тени в полдень.

— Я тебе еще нужен?

— Если хочешь еще поработать...

— Нет, спасибо. Хотя... смотря над чем поработать. Размять тебе спинку?

— Нет, но вот разобрать эти бумаги, — махнув в сторону полуметровой стопки на столе Тсубаки, с ухмылкой проговорила Сона, — Можешь начинать прямо сейчас.

— Вынужден откланяться, — мотнув головой, сказал Алдуин, — И твой троллинг не удался — Тсубаки уже давно разобрала эту стопку, она даже рассортировала все по алфавиту, какая она у тебя молодец.

— Просто Тсубаки ко всем делам относится серьезно и делает все в срок, в отличие от некоторых. Ты тоже мог тратить каждый день по пятнадцать минут, пока школа восстанавливалась, и сегодня мне бы не пришлось тебя отлавливать.

— Сона, я же тебе говорил — мне лень возиться с бумажками. Я с удовольствием их только сжигаю.

— Тем не менее, занятия начнутся через четыре дня, так что у тебя есть время, чтобы выспаться, отдохнуть и закончить все те дела, из-за которых ты можешь опоздать или прогулять.

— Не обещаю, Сона. У меня, все-таки, живет бывшая церковница с четвертым размером, которая, судя по ее поведению ранее, любит переть напролом. А с бонусом четвертого размера проломы получаются проще.

— Похоже, это действительно гены.

— Говорят, это проходит со временем, — пожал плечами Алдуин, — Ну или исправляется военной академией или службой в армии. Я, прошу заметить, сразу хотел в военку.

— Тебя бы оттуда выгнали за твою посещаемость, — улыбнулась Сона.

— Ты и твоя серьезность, — вздохнул Алдуин, открывая дверь, — Встретимся на уроках.

— Не забудь, родительский день в среду!

— Ага.

Покинув территорию школы, Алдуин достал телефон и набрал номер Вальбурги. Он пожалел свои пальцы и пальцы своей помощницы и не стал обсуждать подробности предстоящей экспедиции путем печатанья друг другу сообщений. Уточнив некоторые детали предстоящей вылазки, он стал подробно расспрашивать Вальбургу о тех искателях приключений, которые нашли руины драконьего храма. Ими оказалась некая группа людей, одаренных мощными Священными Механизмами, и Вальбурга призналась, что до восстановления своей личности была союзником этой группы.

— Группа уникумов, которые вставляют палки в колеса всему сверхъестественному миру? Оригинально. Что они предлагают в качестве оплаты твоей помощи?

"Их интересует некая информация, скрытая в руинах", — ответила Вальбурга, — "Насчет артефактов предлагают договориться на месте".

— Если это действительно Скулдафн, то проведем их по катакомбам малого склепа, — проговорил Алдуин, сворачивая в направлении кондитерской, — Если это другие руины времен Драконьего Культа, будем действовать аналогичным образом. С айлейдскими или двемерскими руинами будет сложнее.

"Судя по тому, что они описали дверь с изображением драконьей головы, это все-таки руины, принадлежавшие Драконьему Культу", — уточнила Вальбурга.

— Тогда все значительно проще. Планировка всех построек культа практически одинакова, так что не думаю, что у нас возникнут проблемы с проведением нашей экспедиции по нужному нам маршруту. Когда они собираются выдвигаться?

"Как только я буду готова".

— Тогда мы выдвигаемся послезавтра. Пока же, мне нужна информация несколько иного рода.

"Я слушаю, Милорд".

— Мне нужно досье на слуг Риас Гремори. Особенно меня интересуют обстоятельства вербовки ею своих слуг. Также, мне интересна история некоматы по имени Курока. Можешь затребовать эту информацию с тех искателей приключений в качестве предоплаты, но все равно проведи свой поиск.

"Будет сделано, Милорд".

— Тогда будь на связи, позже я уточню время отбытия.

Убрав телефон в карман, Алдуин начал высматривать что-нибудь на витрине кондитерской, чтобы устроить своеобразное новоселье новой кандидатке в драконьи жрецы. Идти в Совнгард за черничным пирогом или сладкими рулетами ему было откровенно лень. Да и что лучше всего поднимает настроение и, главное, мозговую активность — конечно же, сладкое.

Однако даже сладкое не спасло ни его, ни Реивель от прямолинейности Зеновии. И если её дефиле в новых шмотках можно было списать на желание убедиться в правильности своих действий, то фраза о том, что она принадлежит Алдуину телом и душой, и что тот волен распоряжаться ими как хочет, стоила отправленной в стиральную машину скатерти и несколькими подколками Куроки позднее.

Лилит, столица Преисподней, зал совещаний Владык Ада.

— Аюка, в чем дело? — спросил зевающий Фалибиум Асмодеус, смотря на своего коллегу по должности Сатаны, Аюку Бельзебуба, и приветствуя кивком вошедшего Сазекса Люцифера.

— Позже. Сазекс, при всем моем уважении, это разговор не для лишних ушей, — обратился к Красному Сатане Аюка, указывая взглядом на Графию, неотступно следовавшую позади Сазекса.

— Разве все настолько серьезно? — спросил Сазекс, с лица которого не сходила беззаботная улыбка, — И я доверяю Графии как себе.

— Я не хотел показаться грубым, Сазекс, но даже ферзь Сатаны не в праве видеть Кровавый Пергамент, — нахмурился Аюка.

— Графия, оставь нас, — мгновенно посерьезнел Сазекс, а с лица Фалибиума мгновенно улетучилось все веселье

— Слушаюсь, — поклонившись присутствующим, произнесла Графия и покинула помещение. И едва двери за ней закрылись, Аюка активировал весь комплекс защиты помещения.

— Аюка-чан, все так плохо? — спросила Серафалл Левиафан, наблюдая за действиями коллеги.

— Лишняя предосторожность не повредит. Дело касается недавних событий, произошедших как в Преисподней, так и в мире смертных.

— Говори, — произнес Сазекс, садясь за стол, за которым уже сидели трое остальных Владык.

— Начну по порядку. Разрушение драконами моей лаборатории в Ганонах... — начал Аюка, взглянув на Серафалл.

— Я поговорила с Таннином, он никогда не слышал о подобных драконах. Другие Драконьи Короли, с которыми он поддерживает связь, ответили аналогичным образом, — сказала Серафалл.

— Не сочти за грубость, Сазекс, но твоя Сила Разрушения даже рядом не стояла с тем пламенем, которое выдыхал тот черный дракон на записи. Эм... как же там было дальше... — сказал Фалибиум, достав из рукава клочок бумаги и, посмотрев на него, спрятав обратно, — Мои эксперты сказали, что чем бы ни было это пламя, оно испаряло за мгновение любой материал.

— Затем происходит Игра Рейтинга сестры Сазекса, — проговорил Аюка, щелчком пальцев создавая магическую проекцию, на которой временная ладья Риас, Хёдо Татсуми, делает легкий надрез на щеке Реивель Фенекс, огненные крылья которой спустя секунду начинают тускнеть.

— Причем тут это? — нахмурившись, спросил Сазекс.

— Запомните эту черную катану. Смотрим дальше, — произнес Аюка.

"Откуда у тебя этот меч?" — спросила покойная конь Райсера Фенекса, смотря на меч в руках младшего брата пешки Риас Гремори.

"Подарок Мефалы. Узнала, Довакин?" — ответил ей парень.

Щелчок пальцев Аюки остановил проекцию, и он вытянул обугленный кусок пожелтевшей от времени бумаги, заключенной в специальный стеклянный контейнер.

— Причем тут это? — не меняя своего выражения лица, спросил Сазекс.

— Прочти надпись. Здесь по-немецки, — ответил Аюка, протягивая коллеге контейнер.

— Мехрунес Дагон, чья сфера Уничтожение, Изменения, Революции, Энергии и Амбиции, — начал вслух читать Сазекс, через плечо которого читали текст двое других Владык Ада, — Мефала, чья сфера смертным неизвестна; известна под именами Прядильщица Сетей, Пряха и Паучиха. Дальше читать не могу, чернила смазаны...

— Дальше не надо. Здесь упоминается некая Мефала, — произнес Аюка, жестом попросив у Сазекса контейнер обратно, — Здесь упомянуты некие Мехрунес Дагон, Мефала, Молаг Бал, Намира, Ноктюрнал и Сангвин.

— Совпадение? — спросил Фалибиум.

— Этому клочку бумаги свыше двадцати миллионов лет. Странное совпадение, не правда ли? Особенно учитывая тот факт, что имя "Дагон" упоминается в Кровавом Пергаменте, который гораздо древнее этого клочка обугленной бумаги. А он сделан из кожи какого-то существа, по характеру напоминающей кожу человека. А как вы знаете, этот текст был своеобразным кодексом демонов до прихода первого Люцифера. С вашего позволения, я зачитаю расшифровку рун, на нем написанных.

Взяв со стола папку, Аюка достал из нее листок и стал читать.

"Что мы есть для вас — смерть, поражение и страх.

Мы не умираем. Мы не боимся смерти.

Убей тело, и анимус уйдет во Тьму. Но анимус вернется.

Однако мы не безрассудны.

Мы чувствуем боль и боимся её. Мы чувствуем стыд и боимся его. Мы чувствуем потери и боимся их. Мы ненавидим Тьму и боимся её.

У скампов мысли мелки, и они не ведают большого страха.

У вермаи нет мыслей, и они не боятся.

У дремора мысли глубоки, и потому им приходится держать страх в узде, чтобы преодолевать его.

Узы клана.

Мы не рождены. У нас нет отцов и матерей, но есть семьи и кланы.

Клановая структура сильна, она формирует тело и мысли.

В клане — сила и предназначение.

Узы присяги.

Мы служим по выбору. Мы служим сильному, чтобы его сила защищала нас.

Служить для кланов — в порядке вещей, но порядок может меняться.

Дремора давно служат Дагону, но так было не всегда.

Порядок цел, пока целы узы присяги, и взаимно доверие.

Когда разрываются узы присяги, приходят боль, стыд, потеря, Тьма и великий страх", — прочитал Аюка и убрал листок, — Замечу, что слова "Тьма" и "Дагон" написаны на пергаменте большими буквами.

"Риас что-то спрашивала про "дремора", но откуда она могла знать?" — щелкнуло в голове Сазекса.

— Действительно, странное совпадение. Учитывая, что в свитке говориться о людях, которых в то время не должно было быть в природе, — произнес Фалибиум.

— В точку. И еще кое-что, — произнес Аюка, открывая свой ноутбук.

— Аюка-чан, какое отношение новый трейлер к игре "Древние Свитки: Арена" имеет к нашему разговору? — спросила Серафалл, добавив, — Я, кстати, сделала предзаказ.

— Я тоже. Но вот этот момент, слушайте, — сказал Аюка, прибавив громкость.

"... благословит ли Бог-Дракон времени Акатош безымянного чемпиона, или же мир падет под натиском сил зла? Разгадает ли главный герой загадки древности, соберет ли он древние артефакты, такие как Бритва Мехрунеса Дагона, Эбонитовый Клинок Мефалы, Кольчуга Спасителя Гирцина, или же они останутся навсегда затерянными в веках?! Решать тебе, бесценный игрок. Древние Свитки: Арена! На ПК с 6 мая. На Xbox и PlayStation — никогда! Купи или Умри! Доступно новое предложение — коллекционное издание, включающее в себя эпичный артбук и фигурки Принца Безумия Шеогората и первенца Акатоша — Алдуина, Пожирателя Мира, которого вы в игре не увидите, к глубочайшему вашему облегчению".

На экране промелькнул светящийся золотой дракон, похожий на тех, что разрушили лабораторию в Ганонах, а рядом с ним летела уменьшенная копия черного дракона, атаковавшего лабораторию. Добила Сазекса фигурка черного дракона, сидевшего на погрызенном глобусе.

— Это же! — воскликнул Сазекс, нажимая паузу и тыкая пальцем в экран.

— Один в один похоже на того, что оказался круче тебя в искусстве разрушения, — прокомментировал Фалибиум.

— Бяки, такую няшку в игру не вставили, а только в кинематику, — надув губки, обиженно проговорила Серафалл.

— Это не может быть совпадением, — проговорил Сазекс.

— Да. Добавь к этому младшего брата твоей пешки, который призывает артефакты из еще не изданной игры и ими убивает Кокабиеля, — кивая, произнес Аюка.

— Может, у него богатая фантазия? — предположила Серафалл.