Словоплёт

— Ты невероятный везунчик, Шанаран, скажу я тебе, — донеслось до Сантинали. — Откуда у тебя это копьё? И откуда ты знал, что оно её возьмёт?

— Я не знал. Просто это было единственное оружие, которое у меня было с собой, и которым мог бы воспользоваться кто-то другой кроме меня, - Шанаран закрыл глаза. - Но в целом почему бы ему и сработать? Его создавали специально для борьбы с иными. Было бы странно, если бы на таких, как мы с тобой, оно не действовало.

— Но с таким результатом? — Князь Карлай повёл рукой вокруг себя показывая пустое место, оставшееся от Наоры.

— Она только вернулась из-за грани. Ложное ощущение силы вскружило ей голову, — голос Шанарана звучал всё тише. Кажется, он засыпал. — Ты прав, Трейкен, нам невероятно повезло, что всё закончилось именно так. Останься у неё чуть больше разума, позже нас ждал бы крайне неприятный сюрприз.

Князь Карлай в задумчивости повертел копьём, разжал руку и на ладони вместо грозного оружия у него оказался небольшой речной камушек.

— Просто невероятная штуковина, — он восхищённо покачал головой. — Шанаран, могу поспорить у тебя есть ещё. Ты не против, если я его оставлю себе?

Но колдун не ответил: он уже крепко спал.

Сантинали сидела в кабинете и в задумчивости постукивала кончиками пальцев по лежащим перед ней бумагам. Она уже привыкла к этому месту и считала действительно своим. Стол, полки с книгами — наконец-то дошли руки их перебрать и посмотреть, что ей досталось от предшественников. Большая часть была претенциозными дорогими молитвословами и сказаниями, но нашлись несколько трудов по военному делу, управлению и истории. Было явно видно, что никто, занимавший эти стены раньше, колдовством не увлекался.

В ближайший месяц из столицы должны были приехать новый эконом, три колдуна-учителя из школы Ри, шестеро советников по различным вопросам, начиная от сельского хозяйства и заканчивая планировкой города, и целая гора книг. Разобравшись с самыми горящими вопросами, Сантинали поняла одну простую вещь: ей остро не хватало опыта. Если в Белой Твердыне несмотря ни на что, дела всё же были налажены, то со Страйхой было совершенно непонятно, как здесь люди вообще сводили концы с концами. Здесь, в отличие от горного воеводства, жили несколько степных племён, со своими языками, традициями и законами, находилось несколько независимых городов, в основном заселённых приезжими ремесленниками и мастеровыми, был большой порт, и ещё проходили несколько трактов и речных путей, на которых круглый год царило бурное движение, что привлекало кучу дурного люда, охочего до лёгких денег. Все эти люди жили, общались, болели, торговали, не хотели платить налоги, враждовали друг с другом и доставляли кучу забот. Также здесь была своя аристократия, требовавшая внимания, балов и охоты, и, к счастью уже решившаяся проблема с Леборойской порчей.

Сантинали горестно вздохнула. Наора.

— Ты никогда раньше о ней не говорила, — заметил Шанаран, когда они обсуждали случившееся.

— Потому что я о ней не помнила, — призналась Сантинали. — Пока не увидела идущей по пустоши.

— Но ты же говорила, что вы были лучшими подругами?

— Да. Мы вместе учились. И вместе поехали в Страйху. Она пропала без вести во время одного из сражений. Тогда многие пропадали вот так, без вести, — королевна прикоснулась к виску и заметив внимательный взгляд шанаши пояснила: — Каждый раз, когда думаю о ней, начинает раскалываться голова.

Она помолчала и задумчиво повторила:

— Вообще не вспоминала о ней всё это время. Хотя мы были лучшими друзьями. Столько времени провели вместе... Как такое может быть? Может, это какая-то колдовская травма? Или следствие приёма адонала?

Шанаран лишь пожал плечами в ответ.

— Как думаешь, может быть ведь так, что я ещё что-то не помню? Или кого-то? Есть способ выяснить? Ты ведь можешь читать воспоминания! Ты можешь посмотреть?

— Я не могу увидеть то, чего ты не помнишь. Я знаю лишь то, что есть, но не знаю, чего не хватает. Разум и память — не книга, которую можно открыть и увидеть какие листы вырваны, — он успокаивающе взял её за руку. — Не думай об этом. Ты просто изведёшь себя, но ничего не сможешь поделать. Если ты действительно ещё что-нибудь не помнишь, пропавшие воспоминания вернутся так же, как и сейчас — без усилий с твоей стороны.

— А если я так и не вспомню?!

— Значит, так и будет. Возможно, ты забыла только Наору, потому что потерять её было слишком больно. Это естественный ход событий. Мозг от природы устроен так, что ты забываешь. Что ты делала летом, когда тебе было десять лет? Могу поспорить, в то время у тебя тоже был лучший друг. Ты помнишь его?

— Ты звучишь слишком успокаивающе. Будто так и надо, — буркнула Сантинали.

— Потому что я и пытаюсь тебя успокоить, — Шанаран откинулся на подушки. Шёл всего первый день его бодрствования после сражения с Леборойской порчей, и колдун всё ещё выглядел неважно. — Ты беспокоишься о том, на что невозможно повлиять. Это как злиться на дождь или солнце. Война никому не приносит ничего хорошего. Думаю, её последствия будут проявляться в твоей жизни ещё не год и не два.

Сейчас, когда королевна сидела в одиночестве в своём кабинете, разговор уже не казался таким стройным, как тогда. Никто не прикасался к её руке, чтобы отвлечь внимание, у слов не осталось успокаивающих интонаций. То, как Шанаран отвёл в сторону взгляд, как он делал паузы, подбирая слова... Он явно что-то знает! Может, кого-нибудь ещё своими недоговорками он и сможет обмануть, но не Сантинали. Нужно ещё раз с ним поговорить. Не щадить только очнувшегося колдуна, не наслаждаться его прикосновениями. Он ведь королевну не жалеет, не говорит всей правды, хотя она о происшедшем всю неделю думала, пока он спал! Сантинали поднялась из-за стола. Да, ещё не поздняя ночь, она пойдёт прямо сейчас. Шанаран всё равно ещё слишком слаб, чтобы заниматься чем-то ещё кроме как валяться в кровати, спать или есть.

В покоях колдуна горел свет. 'Ещё не спит', — подумала королевна. В гостиной никого ожидаемо не было, но не успела она постучать в двери спальни, как из-за створок до неё донесся возмущённый голос:

— А что по-твоему мне оставалось делать?!

Дядя Герен? Сантинали потрясенно замерла. А он здесь что делает? Конечно, после битвы его отношения с Шанасаннаном значительно улучшились: шанаши перестал избегать князя и даже начал с ним разговаривать. Пусть ещё не слишком дружелюбно, но всё же. Но чтобы держатель отправился проведать Шанарана — и Шанасаннан позволил ему сделать это?

— Думаешь, мне хватило бы сил просто смотреть, как она угасает сломленная?

Ответа Сантинали не услышала — то ли стояла слишком далеко, то ли он предназначался только князю. Так вот как звучит разговор с шанаши со стороны. Длинные паузы между репликами, ничем не заполненные. И только пытайся догадаться, что же говорит второй собеседник.

— Ты же знаешь, как это работает. Она сама выбирала что забыть, — в голосе дяди Герена звучала горечь. — Она и меня не помнит. Думает, что её просто мои люди вывезли, а мы тогда так и не встретились. Как по её представлению я мог сидеть спокойно у себя в Левоне зная, что она попала в беду?!

— Да. Когда Сарен сказал, что отдаёт ей Страйху, я думал ему руку сломаю. Здесь всё дышит теми событиями. Любое место, любой запах могли вернуть её в прошлое. Первый месяц как вы приехали я каждый день ждал плохих вестей.

— В Сана-Сане после адонала на неё накатило?

— Вроде бы пока что обошлось, но кто знает... Ну вот как могло случиться так, что она окажется не просто её знакомой, а лучшей подругой? Их здесь сотни погибли, пропали...

— Пф... да, вероятность была мала, я знаю.

Сантинали не слышала шагов — толстые ковры укрывали пол в спальне, но голос дяди Герена было слышно то лучше, то хуже — он ходил по комнате то поворачиваясь к двери, то отворачиваясь от неё.

— Я понимаю, что ты не можешь врать. Просто не говори об этом. Молчать-то ты умеешь?

— Ладно. По крайней мере теперь ты знаешь, чего можно ожидать.

— Не пускай её в в местные подвалы. Ни в какие.

Сантинали попятилась. Может, дядя Герен и не знает, что она подслушивает под дверью, но Шанаран наверняка должен был её почувствовать! Хотя, конечно, в своём текущем состоянии... ни в чём нельзя быть уверенным. Она бесшумно прикрыла за собой дверь и заторопилась по коридору прочь. Кажется, никто её не видел.

Только вновь оказавшись у себя в кабинете, Сантинали позволила себе выдохнуть. Выходит, когда Шанаран говорил, что может заставить её забыть, он не шутил. Шанасаннан не говорил, что Чёрные черепахи так умеют. Он говорил о жизни и смерти, болезнях, но о таком... Да, с учётом того, как колдун читал чужие воспоминания и мог делиться ими, можно было предположить, что он и такое умеет. Королевна тяжело опустилась в своё кресло. Итак, главный вопрос остался открытым: сколько же она забыла? И что? Конечно, судя по тому, что говорил дядя Герен, она сама 'выбирала' что забыть. И видимо, выбрала всё самое ужасное, тяжёлое, с чем не смогла бы жить дальше. Но все те светлые моменты, радость, беды, триумф и секреты, которые у них были с Наорой — всё тоже кануло в небытие. Целый кусок жизни — пуф, и исчез. Стоило ли оно того?

И самое главное: как теперь доверять? Не только дяде Герену — Шанарану тоже. Если он может сделать так, что она не просто забудет что-то, но даже забудет, что что-то забыла! Он может вертеть её воспоминаниями как заблагорассудится. И пусть он будет делать это, как он считает, для её же блага. Она не хочет такого. Её память — это она и есть. Если изменить воспоминания — изменится и сама Сантинали. И пусть Шанаран никогда этого не сделает. Одна мысль о том, что он может... Кажется, она начала понимать, что он имел ввиду, когда говорил, что хочет, чтобы она увидела кто он есть на самом деле. Хотя, кажется, он надеялся на другое решение.

#

Глава 15

Сантинали со вздохом закрыла очередной отчёт. Последние дни у неё было странное чувство. Будто чего-то не хватает. Гнать эти дурацкие мысли прочь! Она сама так решила.

Неделю назад Шанаран по её приказу отбыл в Ясеневую Рощу, а вместе с ним и Мирт. Колдун, выслушав её пожелание, лишь кивнул со своим обычным 'хорошо, Санти'. Ни упрёков, ни попыток выяснить почему же она приняла такое решение. Никакой нервотрёпки. Идеальное расставание. Ещё до этого уехал домой князь Карлай со своими людьми. Осенние ярмарки закончились, свадьбы отгремели, и даже племенные вожди начали меньше между собой собачиться — то ли из-за приближающейся зимы, то ли впечатлившись как браво новая воевода расправилась с Леборойской порчей. В крепости Хакара наступило непривычное затишье.

Почему же она злится?

Оттолкнув от себя бумаги Сантинали развернула кресло к окну и уставилась на улицу. Раньше ей не нравилось, что кабинет смотрит на тренировочный полигон, но сейчас даже доставляло удовольствие наблюдать, как гвардейцы отрабатывают тактику уличных сражений. Может, присоединиться к ним? На правах боевого мага. Побегать в стенке. Подраться с болванками. Разогнать застоявшуюся кровь. Избавиться от надоедливых мыслей. Почему он не спросил? Почему хотя бы не попытался оспорить её решение? Ведь он не хуже её понимает, что возвращаться в Ясеневую Рощу за Хранителями сейчас бессмысленно: после сражения с порчей должно пройти время. Да и зачем сейчас Сантинали ещё два шанаши? Новые держатели не появлялись и вроде бы не собираются, с Наорой они разобрались, остальное худо-бедно можно тоже решить без участия колдунов древности. Скорее наоборот, он привнесут лишнюю сумятицу в дела.

Да, Сантинали сама решила, что Шанаран прав и вместе им не быть. Но если бы он спорил, она хотя бы не чувствовала себя так ужасно!

'Хорошо, Санти'. Проклятье! Королевна от злости пнула ножку стола. Хотя, если подумать... Шанасаннан ведь тоже никогда ей не возражал. Вообще ни разу. Он мог дурачиться, шутить, но если она произносила что-либо хотя бы отдалённо похожее на приказ — реакция всегда была однозначная. Почему так? Неужели в клятве Хранителя было что-то магическое? Да нет, она бы почувствовала. Значит, они настолько дисциплинированны, что у них даже мысли не возникает ослушаться свою минью? Но когда Сантинали заключала договор с Шанараном, он ведь заявил тогда, что оставляет за собой право не слушаться, если будет считать приказ глупым. Или если он ему не понравится. Хотя, может, он решил, что это отличный повод разделаться с контрабандистами. Королевна не будет висеть у него над головой и читать мораль. А кто сможет поймать за руку словоплёта? Уж не папа точно. Даже если бы мог — не стал бы. Загрести жар чужими руками, чтобы кто-то другой выполнил всю грязную работу, причём с гарантированным результатом и уверенностью, что исполнитель не подомнёт под себя каналы и не начнёт сам промышлять артефактами... Может, если бы Сантинали была лет на двадцать старше, её бы и устроила такая точка зрения. Но пока что...

Выбросить из головы! Королевна резко встала. Кресло с грохотом отлетело в сторону. Так, давно она не не делала смотр своим владениям. Приблизительно с тех пор как приехал дядя Герен. То есть, уже больше месяца. С одной стороны немного времени, но кажется, что целая жизнь прошла. Нужно прогуляться, а заодно найти капитана Танарина. Конечно, можно было отправить за ним слугу, но Сантинали хотела развеяться. Пусть готовит людей.

На дороге их кто-то ждал. Сантинали не могла рассмотреть деталей кроме цвета одежды — человек был слишком далеко — но Шанасаннан уже зло прошипел:

— Тварь.

— Постой нападать, он в цветах князя Карлая.

Дядя Герен предупреждал, что в случаях нужды может присылать своих иных вместо обычных курьеров: по скорости и выносливости с тварью не сравнится ни одна лошадь.

Гонец терпеливо ждал пока отряд подъедет: прийти в крепость сквозь все периметры ша он не мог, да и сам город теперь тоже был надёжно защищён от присутствия иных сущностей. Нигде кроме как среди поля на выезде из города эта встреча состояться не могла. Стоило предусмотреть такой слуай на будущее и придумать возможность быстрой доставки посланий прямо в крепость. Может, выставить здесь какого-нибудь дежурного?

Церемонно поклонившись, курьер вручил королевне тубу с посланием.

— Господин велел дождаться ответа, — встретившись с ней взглядом пояснил гонец. Сантинали кивнула и вскрыла тубу. И чем дальше она читала, тем тревожнее становилось у неё на сердце.

'Дорогая Санти, у меня пока что всё хорошо, как, думаю, и у тебя. Но не далее чем сегодня пришли ко мне тревожные вести. Мои сородичи с восточной части континента тревожатся о происходящем в наших захолустных краях. Их беспокоит не столько гибель Горжии — я объявил его земли своими среди держателей, и на них никто из иных пока что не осмелился претендовать, — сколько возрождение Хранителей. Похоже, как я и предсказывал, кто-то смог догадаться, чем это грозит обычным иным, и было принято решение избавиться от шанаши. Войска уже выдвинулись в путь. Я прошу вас не совершать никаких опрометчивых поступков. Я никому не сообщал о том, что вы давно уехали из Ясеневой Рощи в Хакар, а у других держателей после демарша Шанарана здесь пока что очень мало своих агентов, кто смог бы достоверно отследить ваши передвижения. Я и Шанаран, я уверен, сможем отразить любую угрозу, тем более подкреплённые силой Шанасаннана. Но нам нужно чётко скоординировать свои усилия. К сожалению, вести о начавшемся походе достигли меня не сразу — Левон находится на отшибе и добираться сюда даже моим агентам иногда приходится непозволительно долго. Думаю, через две недели они уже будут в Ясеневой Роще. Не беспокойся, простые смертные вряд ли хоть что-нибудь заметят. Пока пришельцы будут разыскивать шанаши и соображать что произошло, у нас будет время подготовиться. Я уже созвал своих иных: и к моменту, когда это послание достигнет тебя, мы скорее всего уже выдвинемся в дорогу. Надеюсь, ты с шанами примешь моё предложение. По моему мнению самым удачным местом дать бой являются Саратские курганы, мы туда и направляемся. Возьми с собой только тех людей, которым ты полностью доверяешь: зрелище иной битвы не для всякого, особенно если в этой битве будем участвовать я и Шанаран. Твоим людям не придётся сражаться, но необходимо обеспечить твои безопасность и комфорт в пути. Надеюсь услышать от тебя добрые вести, этот юный иной перед тобой примчит их ко мне со всей возможной скоростью.