Концепция силы. Юлька

Мягкие шаги по глухой ковровой дорожке — остановившись между дверьми, Олег смутно пожалел, что не считал, сколько их, шагов, прошёл.

Кабинет, залитый светом луны, пустовал.

Те же движения у двери напротив: правая ладонь на ручку, левая — на косяк и... Он не успел начать движение. Под ладонью дверь слишком легко и сильно выдавалась из пазов. Критически подойдя к вопросу, Олег решил, что хозяин вправе не до конца закрывать двери в своём доме. Вот только запахи... Едва-едва ощущалась чем-то знакомая смесь сладковатого и омерзительного (Олег машинально дёрнул рукой, скалка-дубинка выскользнула из рукава, и пальцы привычно обхватили сухую круглую рукоять), а также тёплые струйки свечного дымка.

Сдерживать себя трудно: взорвавшийся в теле адреналин жёг пятки. И Олег просто распахнул дверь, увидел лежащего на полу Влада — струной вытянутое тело, руки крестом в стороны, кисти покоятся на листах бумаги; увидел лепестки огня, словно плывущие в пространстве; увидел долго-долго поворачивающегося к нему Первого, которого он первым и вырубил, врезав (впечатление от отдачи — будто тугим теннисным мячиком) концом дубинки по виску. Но нет, не вырубил: сразу после падения — мешком с камнями — Первый заелозил вокруг себя руками, задёргал ногами и начал подниматься.

Секунд двадцать в запасе, пока он полностью придёт в себя. В себя? Олег невольно усмехнулся: ну и двусмысленность сказана! В норму — ещё куда ни шло... Двадцать. Можно осмотреться.

Женщина Рыба в своём чёрном плаще бочком двигалась подальше от Олега. Из дальнего угла блеснули кровавым заревом глаза Мотоциклиста. Чушь. Огоньки свечей отразились... Олега передёрнуло. Прежде, напряжённо проводящий обыск — "исследование" лучше, сказал кто-то, — он с самого начала сознательно отключился от лишних впечатлений, попусту занимавших бы его. Сейчас же, зная, что опасность — это Трое, он расслабился — и попал в тёплое смрадное облако. Чудовищная вонь проколола нос Олега ржавыми иголками и заставила вздыбиться желудок.

— О...нели, совсем, братцы? — брезгливо, стараясь дышать ртом, спросил Олег. — Что за ... вы сюда приволокли? Или сами в дерьме искупались?

Мотоциклист молча двинулся к нему в обход головы Влада. Он шёл устремив немигающие багровые глаза — может, у него линзы такие? — на Олега, и даже ничего угрожающего в его походке не чувствовалось. "Деловой походняк". Глазища вот только выпялил, будто рыба варёная... Олег предупреждающе поднял своё оружие.

— Нарываешься, приятель...

Мотоциклист остановился, и Олегу пришлось наблюдать довольно неординарное зрелище: неподвижную маску чужака (чудовищем Мотоциклиста язык не поворачивался назвать) постепенно морщила чувственная волна изумления. Чему это он так удивляется?

Если бы Влад в силах был подняться, он бы объяснил: Мотоциклист не понимает, почему на Олега не действует гипнотический взгляд, подкреплённый набранной со стороны силой. А Мотоциклисту Влад объяснил бы, что вокруг Олега до сих пор держится несокрушимая защита, возведённая Юлией.

В коридоре вспыхнул свет — яркий, жёлтый, и втянул в чёрную комнату чёрную тень Олега. Потом возникла ещё одна тень, и Юлька сказала:

— Ну и вонь здесь у вас!

43.

Мотоциклист качнулся к ним из своей темени, ставшей гуще из-за света в коридоре. Но Юлька подняла руку и нащупала выключатель у двери. Чужак отступил.

— Ты слишком близко ко мне, — сказал Олег, держа в поле зрения в основном Мотоциклиста и снова невольно удивляясь цвету его глаз. — В случае драки...

— Как ты думаешь, они дадут мне подойти к Владу? — шепнула Юлька.

Мотоциклист — услышал и покачал головой. Он чуть отступил, протянул руку в сторону, и ползший на четвереньках вдоль стены Первый подал ему витой железный прут — видимо, где-то из ограды выломали.

— Баш на баш! — предложил Олег. — Вы оставляете здесь всё как есть, и Влада в том числе, а мы позволяем вам спокойно уйти.

Юлька затаила дыхание: после небольшого колебания Мотоциклист сбросил с себя куртку, распахнул полы рубахи, оборвав нижние пуговицы и обнажив желтоватое в электрическом свете, жирновато-влажное мускулистое тело. Олег крепче сжал скалку. Логика действий Мотоциклиста настаивала, что тот жаждет поединка. Но чужак оскалился, взялся пальцами за собственное плечо, точно цепляя рукав невидимой футболки, и медленным и широким жестом отодрал от себя лоскут кожи...

Юлька прижалась к Олегу.

— Они гниют...

Следующая череда движений Мотоциклиста будто передавала содержание фразы: "Вы видели, знаете, теперь не мешайте — уходите!" Он поднял свой прут и шагнул к ним.

— Отдайте Влада, — застывшими губами сказала Юлька. — А потом делайте что хотите.

— Не отдадут! — отозвался Олег. — Он не заложник. Они ему на кистях вены перерезали. Приглядись... Влад, ты нас слышишь? Что они делают?

Сухим листом по комнате прошелестел шёпот:

— Связь...

— Связь, — повторила Юлька и охнула: — Связь! Через кровь Влада они хотят связаться с пещерой!

— Марш в коридор! — скомандовал Олег. — Я попробую отобрать у этого гада прут!

Не успела Юлька запротестовать — он вытолкнул её в коридор. Девушка не стала рваться назад: всё рано он будет некоторое время стоять у двери, чтобы она не лезла в драку безоружная. Ага, безоружная!.. Сам-то!..

Воинственный вихрь вынес её в прихожую, сбросил с её плеч мешающий тяжёлый плащ, заставил заглянуть за все дверцы шкафов и вернуться к чёрной комнате с двумя зонтами: один — старого образца, в сложенном виде длинный и с грозным солидным металлическим наконечником; второй прямо в чехле, похожий на хорошую дубинку с твёрдым набалдашником.

Впрыгнула опять в комнату — не сразу заметили: из света в свет. Да и не до неё было. А Юлька учуяла-услышала, как звенит во всём её теле брызжущая солнечными всплесками энергия. Мелькнули перед глазами вальеховские воительницы с умопомрачительными, великолепно тренированными телами — и внутри кто-то азартный завопил: "Ничего не боюсь!"

От скалки в руках Олега остался короткий обломок с крепкой острой щепой. Парень использовал её как хороший нож — во всяком случае пытался. Но против длинного прута короткая деревяшка...

Думать о том, что она, Юлька, способна проткнуть чью-то плоть, пусть даже импровизированным оружием, стало легче: теперь она знала, что эта плоть мёртвая. И всё же девушка обмирала при одной только мысли, что она посмеет кому-то навредить. Но весёлое буйство и нетерпение, с тех пор как она "вооружилась", подсказали, что можно бить на поражение, а не на уничтожение.

Пока Юлька, потрясая своим оружием, раздумывала обо всём этом, под ноги ей свалился Первый. Отбиваясь от Мотоциклиста, его пинком назад отправил Олег. Нечего лезть со спины!..

Придумалось сразу! Юлька ухватилась за шиворот Первого, пока он не опомнился от падения, и выволокла его в коридор. Бегом вернулась в комнату и с помощью короткого зонта заклинила дверную ручку в положении "закрыто". Всё, теперь равенство соблюдено: двое против двоих. Влад не в счёт. Хотя... Женщина Рыба под шумок осторожно, чтобы истекающие кровью кисти Влада не скользнули с пентаклей, тащила хозяина дома в дальний угол.

Своим умением стремительно реагировать на каверзные или профессиональные вопросы от детей Юлька втайне гордилась. Но никогда, даже в самых смелых фантазиях, не предполагала, что и действовать в экстремальных ситуациях может быстро и эффективно.

Всё ещё во власти кружащего голову восторга ("А что! Я тоже могу быть моделью для Вальехо!"), она появилась в поле зрения Мотоциклиста, успешно теснившего Олега. Сначала Мотоциклист остолбенел от внезапного появления Юльки, а секундой позже шарахнулся: девушка не шутя замахнулась на него зонтом. Следующая секунда — зонт втиснут в руку Олега, а Юлька, согнувшись, пролетела под прутом Мотоциклиста к женщине Рыбе.

Грохот в дверь (Первый, кажется, даже мычал) сопровождал все её (ужасавшие в душе) действия.

— Отпусти! — Юлька бедром в бедро треснула женщину Рыбу, а когда та, потеряв равновесие, отпустила Влада и зашаталась, девушка продолжила её падение — толкнула в сторону стены.

От глухого стука и последовавшего за ним удара о пол Юлька болезненно поморщилась. Но и далее приходилось действовать быстро: чужаки не теряли сознания — сознание могло потерять лишь человеческое тело, поэтому неплохо было бы затащить Влада в угол, где удобнее было бы его оборонять от женщины Рыбы, а самое главное — успеть перевязать кисти. Ой, нет. Только не в угол. Влад и так потерял слишком много крови. Угол вытянет из него остатки энергии.

Грохот за спиной. Господи, кто из них упал?..

Юлька разорвала в клочья прилипшие к порезам Влада пентакли, коротко взглянула. В чём дело? Так, Мотоциклист без прута — Олег выбил. Взгляд на стену. Женщина Рыба пытается встать. Вот когда Юлька пожалела, что к зонтам не приискала верёвок. Связать бы сейчас Рыбу. Ага, ещё мечей, автоматов, гранат и каких-нибудь приспособлений для единоборств — вон как Олег крутится: наверное, от всяких звёздочек (как их там — сурикенов, что ли?), нунчаков и других железок не отказался.

Женщина Рыба, тяжело держась за стену, начала выпрямляться. "Ей будет больно!" — заголосили Юльки-плакальщицы. "Она мёртвая, а мертвецы ничего не чувствуют! — возразила Юлька-грубиянка и прикрикнула: — Бей сзади под колени! Как Олег рассказывал!.." И девушка ударила. Женщина вновь рухнула, но на этот раз не пыталась встать, а как была на четвереньках, так и поползла упрямо к Владу.

Бесконечность и верёвки... Юлька чувствовала, как её сотрясает мелкая дрожь. Нет, это она сама трясётся от лёгкой дрожи, а напряжённо сжатый рот медленно разъезжается в стороны. Бесконечность их противостояния Троим: они с Олегом будут лупить их вечно — или до того момента, пока тела Троих не... что? Износятся? Сгниют окончательно? А Трое будут вечно подниматься и упорно ползти, ползти, ползти... И всё потому, что Юлька не сообразила прихватить дурацкие верёвки!.. Дрожь прорвалась неудержимым — справиться с ним Юлька была не в силах — кашляющим смехом.

А ведь было уже не до истерики: драгоценное время уходило, тёмно сочилось в чёрных берегах подсыхающей крови из кистей умирающего Влада.

Юлька задохнулась. Умирающий!..

"Я не могу бить человека ногами! — взмолилась она кому-то, глядя на подползающую женщину Рыбу. — Ну что мне — хватать её всё время за плащ и оттаскивать назад?!" Она не ждала ответа, но услышала рычащий голос Юльки-грубиянки: "Огня ей под морду! Не полезет больше!"

Две чёрные свечи вместе — живой огонь в электрическом свете выглядел так безобидно, но женщина Рыба отпрянула, жалобно заскулила и попыталась подползти на четвереньках с другой стороны. Её ввалившиеся щёки тряслись, а испуганные глаза жмурились, даже если свет не попадал на её лицо. Пока она разворачивалась, Юлька наконец получила передышку и поискала возможность остановить кровь из порезов Влада. Пустая комната ничем не могла помочь, а решение надо было найти немедля. Ищущие глаза Юльки остановились на чёрной рубашке Влада. Быстро присела. Привычно для него закатанные рукава девушка быстро спустила и просто прижала манжеты к порезам. Ткань ещё прилипнуть не успела, как Юльке пришлось снова хватать свечи и тыкать в лицо женщине Рыбе.

Теперь появилось время и обхватить кисти Влада, и кинуть взгляд на Олега.

До сих пор Мотоциклист кружил рядом с Олегом, то и дело пытаясь исподтишка свалить его. Но сейчас в руках чужака щёлкнул пружинный нож. На сосредоточенном лице Олега мелькнуло тень раздражения. Несколько выпадов со стороны Мотоциклиста — ответная реакция Олега, уходящего от оружия. Пауза в мгновение... Чужак плавно метнул своё тело по невообразимой кривой кругом человека, нож почему-то оказался в левой руке... Юлька зашипела, втягивая холодный воздух сквозь зубы, но могла только смотреть, одним глазом приглядывая за женщиной Рыбой.

Слишком долгое, мучительно долгое движение Олега, как будто он танцевал латиноамериканский танец: вскинул руки кверху, замер, повёл тело чуть боком, резко упала правая рука. Мотоциклист, внезапно прыгнувший к нему, крутнулся вокруг собственной оси и свалился.

Женщина Рыба замерла на полу, не сводя глаз с обмякшего тела Мотоциклиста. В комнате установилась тишина отчаянной надежды. И какой разноречивой надежды. Даже за дверью притихли.

Кожаная куртка дрогнула, затем начала вздыматься. Её владелец не собирался выходить из игры.

Юлька негодующе застонала. Манжеты Владовой рубахи давно повлажнели — хоть отжимай, а она из-за этих типов не может сконцентрировать внимание (в воображении увидела — внимание конусом, воронкой) на Владе.

Почему Олег так странно смотрит на Мотоциклиста? Как-то оценивающе, выжидательно.

Когда Мотоциклист полностью встал на ноги, Юлька сморщилась от жалости и брезгливости. Кажется, теперь ему было не до окружающих: он старался понять голову — она падала налево, не желая подчиняться. Олег сломал ему шею — гниющие мышцы не в силах были удержать голову.

И что теперь? Теперь Олег будет совать свечи под нос женщине Рыбе, защищая от неё Влада и Юльку, пока Мотоциклист, точно механическая кукла, будет делать одно и то же движение?

Женщина Рыба отвернулась от Мотоциклиста и снова поползла. Будто услышала мысли и поспешила подтвердить их.

Внутри Юльки лопнула натянутая струна. Но только колючие раскромсанные концы царапнули её, как тишину за дверью взрезал пронзительный визг. Пусть и приглушённый дверью, он был таким безысходно-сверлящим, что даже Мотоциклист застыл.

Олег подобрал нож Мотоциклиста и крупно прошагал к Юльке.

Визг съехал до утробных, рвотных захлёбываний — и стих.

Ручка двери чуть дёрнулась. Снова замерла.

Первая осознанная мысль Юльки противоречила её инстинктивному знанию. Она подумала: "Кто-то из наших кружковцев пришёл, и Первый убил его. Или её". Она упорно повторяла про себя эту фразу, поскольку на данный момент могла представить неведомый ужас за дверью только так. Так — реально. Первый обладал сверхъестественной силой чужака и мог убить любого — утверждало сознание.

Нечто внутри отрицательно качало головой и шептало: "Убили Первого".

В дверь вежливо постучали. Не забарабанили, не загрохотали — постучали.

Олег оглянулся и одним движением губ спросил: "Открыть?"

Юлька помедлила и кивнула.

Он пересёк комнату, остановился и прислушался. Снова вежливый стук. Олег ещё раз оглянулся, потом, стараясь не шуметь, снял с дверной ручки зонт и отбежал к Юльке.

Дверь распахнулась, и женщина Рыба дико заверещала.

44.

В комнату хлынула косматая глазастая волна. Юлька не успела закричать, только придушенно охнула, а Олег растерянно сжал нож Мотоциклиста.

Волна раздвоилась на крупных псин. Не обращая внимания на маленькую группу людей, псины целеустремлённо и деловито опрокинули женщину Рыбу и Мотоциклиста — те, рухнув, перестали двигаться, словно вместе с падением из них выбили дух. Ошеломлённые Олег и Юлька, во все глаза следившие за псами, разглядели: огромные зверюги сняли с горла чужаков что-то наподобие фонариков — с женщины оранжевый, с Мотоциклиста — светло-красный. С этими фонариками псы потрусили к дверям. Женщина Рыба и Мотоциклист не пошевельнулись.