Чертополох. 1 том.

— Кто этот мальчишка?

— Племяник нашего тысячника.Способный щенок!

Келтен нахмурился:

— А горб на спине ему не мешает?

Но покрытый шрамами ратник, услышав вопрос, ухмыльнулся:

— Вряд ли . Упорства у этого сопляка на десятерых хватит, да и смекалки не занимать. Через несколько лет хороший воин получится, даром, что отец его — жрец Единого...

Этот ответ заставил Келтена серьёзно задуматься... Он ещё несколько раз заходил к "Карающим", чтобы понаблюдать за сыном Илита, а затем принял решение: жрец Мечника лучше, чем кто бы то ни было чувствовал шаткость своего положения — его дельные советы ценил Амэнский владыка, но князь старел , его характер становился всё более сварливым и неуживчивым, а сам Келтен из-за своей гордости нажил немало врагов, всегда готовых очернить его в глазах владыки. Ну, а его главными соперниками в Совете Семи были Илит и верховный жрец Хозяина Грома Шенти... Чтобы взять верх в Совете , Келтену был необходим союз с одним из них, но Шенти являлся напыщенным самодуром , а Илит ... Илит был перебежчиком, который впустил в совет ядовитую змею в виде поклоников Единого... Келтен сплюнул в придорожную пыль. Прошло уже более стапятидесяти лет с тех пор, когда жрецы Седобородого покинули совет и разошлись по миру безымянными бродягами — целителями и гадателями , а на их место стали метить поклонники не входящих в Семёрку божеств... За долгий век их сменилось немало — верующие в Двуликого , Хозяина Лесов и даже Лисьеголовую Тар получали право седьмого голоса , но никому из них не удавалось надолго остаться в совете, пока Илит не стал жрецом Единого... Вобщем , выбор у Келтена был ещё тот — не видящий дальше своего носа, всегда прущий напролом Щенти или готовый ради власти на любое коварство Илит , уже запятнавший себя предательством... Но туповатый союзник хуже двух врагов сразу, а Илиту должен был наследовать Олден — тёмная лошадка, о которой было известно лишь то, что он урод...

Теперь, ожидая Илита с сыном , Келтен ещё раз взвешивал в голове все за и против и вновь раздумывал , не ошибся ли он в своём выборе... А когда вдалеке запылилась дорога, жрец Мечника тронул коня и поехал навстречу гостям... Илит соизволил совершить своё путешествие в закрытых носилках , но тем не менее дорога утомила его и он, завидев встречающих, тут же покинул свою крытую парчой коробку... Глядя на то, как Илит, опираясь на плечо одного из слуг обмахивается батистовым платком, Келтен мимовольно усмехнулся : и как только помешанные на аскезе поклонники Единого терпят над собою такого изнеженного слизняка ? Они что — думают, что это его от бесконечных постов шатает?!! Имлы всегда любили роскошь, а ещё частенько вступали в браки между собой и на Илите было хорошо видно, к чему это привело — хилое сложение и излишняя женоподобность, которую парадные одежды подчёркивали ещё больше — род гнил на корню и даже воинская кровь Остенов не смогла спасти положения...Хотя... Келтен обратил внимание на то , что Олден предпочёл тряске в носилках поездку в седле и в отличии от отца не казался утомлённым — надо будет всё таки познакомится с мальчишкой поближе, узнать, чем он дышит. Глава "Карающих" Дорит совсем не дурак и если сделал ставку на своего племянника, то значит рассмотрел в искалеченном с самого рождения ребёнке что-то , заслуживающее самого пристального внимания ...

Как бы не пестовали Амэнские аристократы бесконечные церемониалы, как бы не костенели в своих традициях, жизнь всё равно рушила их планы, смывая пустые установления,словно полноводная речка — песок: обручение хоть и состоялась, но было совсем не таким, каким оно виделось отцам семейств. Когда Келтен с гостями вступил под сень родного дома, их встретил оглушительный плач и бледная как полотно нянька: семилетнюю невесту укусила оса, и хотя жало вытащили , а ранку промыли и приложили к ней охлаждающую примочку, рука у девочки всё равно опухла , а сама малышка продолжала заливаться слезами ... Пока няньки и мать успокаивали девочку, Келтен увёл непереносящего детских криков Илита в западную, выходящую к морю часть дома, где они, потягивая охлаждённое вино и обсудили все детали предстоящего союза. Олдену же выпала — на его взгляд ,самая неприятная часть помолвки : познакомится с невестой и отдать ей кольцо... А о чём, спрашивается, ему общаться с семилетней малявкой?!! О бантиках и цветочках?...

Золотые солнечные лучи заливали детскую, но Испи они не радовали — сжавшись на кровати , она продолжала всхлипывать , баюкая укушенную руку, а на приведённого отцом посетителя взглянула исподлобья: сейчас ей никого не хотелось видеть.

— Поговори с ней... — шепнул на ухо Олдену Келтен и вышел из комнаты, а мальчишка посмотрел в сторону растрёпанной, красной от слёз девочки и тихо спросил :

— Больно?

Вместо ответа Испи только всхлипнула , и Олден вдруг понял, что должен делать дальше. Он подошёл к девочке и присев на край кровати, взял её за руку:

— Сейчас тебе станет легче. Обещаю...

Глаза Испи настороженно расширились, но руку она не отдёрнула. Олден снял с её руки повязку, и склонившись над крошечной ранкой от укуса едва слышно прошептал :" Уходи боль, уходи тоска от Испи -дочери Келтена...", а затем ,коснувшись губами руки девочки так, словно высасывал из неё яд, сплюнул в сторону... Конечно же , это было не то колдовство , котрому обучал его Дорит, а самый обычный заговор, и дался он мальчишке необычайно легко, так как шёл прямо от сердца: просто Олдену очень захотелось помочь зарёванной девчонке и теперь слова придуманного по ходу наговора сами слетали с его губ... Когда же мальчишка повторил своё нехитрое вороженье в третий раз, Испи перестала всхлипывать и удивлённо посмотрела на свою руку — вместе с болью исчезли краснота и припухлось, а от самого укуса даже следа не осталось...Девочка улыбнулась:

— Здорово! А что ты ещё можешь?

— Подарки приносить. — Олден достал из кармана кольцо и протянул его Испи.— Держи...

Девочка повертела в руках усыпанное камнями кольцо и вздохнула:

-Красивое, толко носить его я не смогу — оно слишком большое...

Но Олден легко нашёл решение и этой проблемы:

— Цепочка есть?

Испи сняла с шеи тонкую золотую цепочку с подвеской из бирюзы и протянула её Олдену, а , глядя как он меняет на ней защитную бирюзу на кольцо , осторожно спросила :

— Так ты и есть мой жених?

— Угу..— мальчишка протянул девочке цепочку с кольцом и бирюзу.— Так пока его и носи , а для твоей подвески пусть найдут другую цепочку...

Девочка оценивающе посмотела на свою новое украшение и снова улыбнулась :

-Здорово получилось...— и , надев цепочку на шею, спросила — А свой горб ты можешь убрать?

Улыбка на лице Олдена разом превратилась в болезненную гримасу:

— Нет. Не могу...

— Жаль... Жаль, что ты такой некрасивый...— разочарованно протянула Испи , а затем милостиво добавила.— Но всё равно приходи играть со мной. Ты ведь придёшь?

— Непременно... — выдавил из мальчишка и быстро вышел из комнаты, кусая губы: дурак, какой же он дурак — надо было отдать кольцо и сразу уйти, а не разводить с семилетней глупышкой церемонии... Да и в чём она виновата? В том , что в силу малолетства врать не научилась?!!

— Олден!..— горбун обернулся: Келтен стоял, опершись спиною о колонну и скрестив руки на груди. — Как там Испи?

-Уже не плачет-...сухо отрезал мальчишка , а Келтен улыбнулся и подошёл к нему:

— Значит, нашли общий язык? Это очень хорошо, Олден : теперь ты должен навещать меня почаще -тогда Испи привыкнет к тебе как к старшему брату и брак с тобой не будет вызывать у неё неприятия. Со временем она станет редкой красавицей и ты будешь гордится ею, когда поведёшь мою дочь под венец...

Олден при упоминании такой перспективы только раздражённо фыркнул, но Келтен не прекращал своих попыток разговорить мальчишку:

— Я понимаю, что тебе неинтересно играть в куклы с Испи, но ты умный мальчик и должен понять — в таких семьях, как наши, браки всегда заключаются по расчёту и потому, если между будущими супругами возникнет хотя бы привязаннось, это уже удача, так что не упускай данной тебе возможности. К тому же я могу сделать твоё гостевание в моём доме действительно интересным... — Келтен на пару секунд замолк, раздумывая, а затем спросил.— Тот конь , на котором ты приехал — он твой?

— Отцовский...— по прежнему односложно ответил Олден — ну не объяснять же человеку, которого видишь в первый раз то, что Илит никогда не баловал его подарками!

— Неплохой рысак, но по сравнению с теми, что есть в моей конюшне он — жалкая кляча, ведь я дня не могу провести без того, чтобы не сесть в седло . А ты, Олден, любишь верховую езду?

— Да...-сухо обронил мальчишка, но , взглянув на искреннюю улыбку Келтена, добавил.— Я хочу стать одним из "Карающих"...

— А я в своё время был тысячником у "Доблестных"— решив, что нашёл общий язык с Олденом, Келтен облегчённо вздохнул и добавил. — Будущему воину надо иметь своего коня. Пойдём — покажу тебе своих красавцев и обещаю, что ты можешь выбрать из них любого, пришедшегося тебе по вкусу...

Вечером , когда Олден под узцы завёл в конюшню вороного, подаренного Келтеном иноходца, конюший, взглянув на такое диво и услышав пояснения мальчишки, восхищённо зацокал языком:

— Хорош! А стать какая!Такого, наверное, даже в княжеских конюшнях нет! — а потом Гойнт внезапно помрачнел и добавил. — Только не ко времени этот подарок, молодой хозяин— на нашу конюшню конокрады глаз положили. Как бы не вышло чего!..

— Конокрады? — удивлённо приподнял брови Олден — А почему ты решил, что они к нам собираются ?

Гойнт сердито засопел носом :

-Так они, молодой хозяин, завсегда перед тем, как до лошадок добраться, дворовых собак травят , а сегодня — аккурат в полдень Обжора сдох... А перед этим выл жалостно и бился в лютых корчах !

— В корчах... — словно эхо отозвался Олден, приваливаясь к конскому боку и чувствуя, как земля уходит у него из под ног: Обжора — здоровенный волкодав, был всегда готов порвать чужаков на клочки, но у обитателей дома постоянно выпрашивал что-нибудь вкусненькое -казалось, что вместо желудка у него бездонная яма, которую ничем и никогда не заполнить! Сегодня утром волкодав крутился как раз возле конюшен и , завидев мальчишку, прицепился к нему, точно репей. Олден порылся в карманах и не найдя в них ничего, кроме данных мачехой сластей, бросил их Обжоре, а тот проглотил лакомство одним махом... А спустя несколько часов издох... В муках издох...

— Не переживайте так , молодой господин. — Гойнт , увидев, что лицо Олдена стало белее снега, истолковал это по своему: шагнув к мальчику и прижав его к себе , он принялся успкаивающе гладить Олдена по волосам, бормоча:

— Я этих живодёров изловлю, молодой господин! Изловлю и накажу! Пусть только сунутся в конюшню — я с них шкуры спущу!..

... Между тем зарывшийся лицом в грубую и колючую куртку конюшего Олден чувствовал, как в его душе всё больше и больше закипает гнев: не среди конокрадов надо искать живодёров, Гойнт, а в комнатах Лиаты... Змея! Сука проклятая!!! Он, поняв что Илит обращается с мачехой не намного лучше, чем с Алти, уже был готов пожалеть её, рискнув при этом оказаться в глазах Дорита слабаком... А она... Она...

И тут конюший снова засопел:

— Вот увидите, молодой господин— эти выродки без наказания не останутся!

Но мальчишка уже не нуждался в утешении: теперь Лиате не отвертеться — завтра же он пойдёт к Дориту... Нет — этой же ночью он отдаст дяде волосы мачехи и тогда она заплатит... За всё!..

Несмотря на позднее время, Дориту не спалось: вначале он часа два ворочался с боку на бок, затем встал и принялся за чтение, а , дочитавшись до рези в глазах, задул почти догоревшую свечу и вышел во внутренний дворик. В неподвижной воде бассейна отражались крупные жемчужины звёзд, и тысячник, подошедши к водоёму,смочил пылающий лоб водой, присел на край бассейна и обхватил голову руками. Олден, конечно же, сделаёт всё, чтобы выполнить его наказ, но если мальчишка всё таки попадётся , то как объяснит, зачем ему понадобились волосы мачехи?.. А даже если и объяснит, то ведь Илит всё равно ему не поверит и сразу поймёт, куда тянется ниточка и тогда ... Тогда жрец добьётся того, чтобы было проведено тщательное дознание после которого несмываемый позор запятнает род Остенов, а самого Дорита ждёт изгнание... Какая неосторожность — свалить на двенадцатилетнего мальчишку задачу, решение которой ты сам не можешь придумать, но и другого выхода нет, так что теперь остаётся ждать, и неизвестно, сколько ещё продлится это ожидание...

-Дядя...— Дорит поднял голову — Олден стоял около колонады , почти сливаясь с окружающей его бархатной чернотой.

— Здравствуй, племяш... Я не ждал тебя сегодня...— Дорит хлопнул ладонью по ещё хранящему дневное тепло камню рядом с собой.— Присаживайся...

Олден подошёл к Дориту , но не сел рядом, а молча протянул Дориту руку и в неверном свете звёзд тысячник различил на его ладони спутанный колтун. Дорит взял волосы и поднеся их к лицу, вдохнул до сих пор исходящий от них слабый запах мёда и хмеля , а затем тихо уточнил:

-Эти волосы точно её?

— Её. Я сам их срезал, когда она спала...— Олден, наконец, взглянул на Дорита и тот, встретившись с ним взглядом почувствовал тревогу — если всё прошло гладко, то почему мальчишка выглядит так, будто только что с похорон пришёл?!Не иначе как в доме Илита опять произошло нечто, ускользнувшее от внимания Дорита...Но хотя на душе тысячника и заскребли кошки, он улыбнулся и взяв мальчишку за плечи, слегка встряхнул его:

-Ты молодчина, племяш! Настоящий Остен!.. Только почему ты грустный такой?

Олден посмотрел на застывшие в воде отражения звёзд:

— У меня теперь , дядя, невеста есть. Сегодня днём обрученье было...

От такой новости брови тысячника удивлённо взлетели вверх:

— И когда же Илит сговорится успел? И с кем?

Мальчишка вздохнул:

-Вчера. С верховным жрецом Мечника Келтеном...

Услышав имя Келтена, Дорит присвиснул :

— Это очень выгодный союз,Олден. Только я всё равно не пойму, что тебя так гнетёт...

Лицо мальчика исказила болезненная гримаса, но потом он всё-таки присел на край бассейна и опустив голову , едва слышно прошептал:

-Это не союз,а самая обычная сделка , дядя. Илит мне так и сказал... А ещё сегодня утром Лиата мне сласти дала , но я их нашему дворовому псу скормил... Уже в полдень он сдох , только все думают , что это конокрады его притравили...

— Что-о-о?!!— восклицание дяди перешло в львинный рык, а сам он, вскочив со своего места, сжал кулаки и несколько мгновений буравил яростным взглядом темноту, а затем спросил у Олдена звенящим от еле сдерживаемого гнева голосом:

— Сколько примерно времени прошло с того момента, как ты скормил отраву собаке до её смерти?

И по-прежнему неподвижный, точно закаменевший мальчишка тихо ответил, подтверждая самые мрачные догадки Дорита:

-Часа два-три...

— А как сдохла собака?