И конечно же, теперь она не посещала торговых центров, рынков и кафе в Хельсинки. Даже в обычный продуктовый магазин заходила с оглядкой.
Милисент Булстроуд сказала, что все создающие магическую семью живут в постоянном страхе. Гермиона была особенной — бояться она начала гораздо раньше дня Ритуала.
Она боялась Айне Каллио. Сколько раз ей снились бешеные светлые глаза, было не перечесть. И белые острые зубы.... В кошмарах Гермионы он всегда настигал её и начинал рвать на части. Даже сны об Азкабане, с темнотой и плывущими дементорами, посещали её не так часто.
Она боялась обмана. Доктор Валяйнен мог легко подменить материал Айне Каллио образцом из своей "базы доноров". И узнать об этом до рождения детей невозможно. Оставалось только сжимать кулаки и надеяться на жадность финна и магию клятвы как показатель. Да-да.... Пятнадцатого сентября магическая клятва проявила себя сильнее, чем можно было ожидать. Пришла боль.
Гермиона боялась не выполнить клятвы и умереть в страшных муках. Стать призраком после смерти. И она боялась боли, которой будет сопровождаться смерть.
Страх... страх больше никогда не отпускал её полностью. И с этим ничего нельзя было поделать.
Глава 14
Дом под номером двенадцать на площади Гриммо в Лондоне выглядел ужасно. Это были скорее развалины, нежели особняк, приготовленный для продажи. Исчезла лепнина, статуи горгулий и мифических чудовищ, карнизы, а сам фасад был покрыт выбоинами. Словно кто-то безумный практиковал на доме мощное заклятье Бомбарда Максима. От крыши осталась лишь пара стропил, а в большинстве окон отсутствовали стёкла. Проёмы напоминали пустые глазницы неведомого чудовища.
О, Мерлин! — пораженно выдохнул мистер Стеббинс, когда дом появился. — Что нужно делать, чтобы так развалить дом?!
По-крайней мере, он выглядит достаточно крепким, чтобы не развалиться от наших шагов, — пробормотала Гермиона. — У вас есть ключ?
Дверь не заперта, — ответил мужчина, чуть поморщившись. — Теперь-то я понимаю почему представители хозяев не явились. Стыдно продавать такое за пятнадцать тысяч галеонов....
Гермиона мрачно кивнула, соглашаясь. В самом деле, стыдно. И ей хотелось бы знать, как удалось превратить запущенный, но пригодный для жилья, особняк в жалкий остов. И как у них хватает совести продавать стены и перекрытия по цене ухоженного респектабельного дома?
Зачем вообще было выставлять его на продажу? Зачем рушить? Ведь особняк семьи Блэк был одним из самых безопасных мест в Англии. Барьеры, окружавшие дом, ничуть не уступали защите Хогвартса, а в некоторой степени были и лучше. У Гарри Поттера никогда не болел шрам, когда он жил на площади Гриммо.
Если бы кто-нибудь удосужился привести дом в порядок, избавить его от всякой магической гадости, то в нём можно было спокойно жить. Растить детей и не беспокоиться ни о чём. Гермиона помнила, что к особняку примыкает небольшой сад, в котором даже есть пруд.
Она глазам своим не поверила, когда увидела объявление о продаже. В конце сентября три мрачных ворона принесли ей свёрток со шкатулкой, действующей как знаменитый Исчезательный шкаф. И список домов и просторных квартир, подходящих для проживания волшебников, был первым, что она получила на следующий день. Финансист или его помощник поместили особняк на площади Гриммо в категорию "малопривлекательных". Но пометка "требует реконструкции" не передавала истинного состояния бывшей резиденции семьи Блэк.
Они поднялись на высокое крыльцо, лишенное перил и мистер Стеббинс услужливо распахнул перед возможной будущей хозяйкой покрытую желтой краской дверь. В ведь Гермиона прекрасно помнила, что семь лет назад вход закрывала дверь из черного дерева, блестящая как зеркало.
Внутри дом выглядел еще хуже, чем снаружи. Благодаря свету, льющемуся из ничем не закрытых окон, можно было в подробностях рассмотреть ободранные до каменной кладки стены, растрескавшиеся половицы на полу и дверные проемы, лишенные не только дверей, но и косяков.
Кто-то постарался максимально обезличить дом, убрав из него тень прошлых хозяев. И у него это получилось. Дом выглядел откровенно ограбленным.
Гермиона подошла к тому месту, где когда-то висел портрет Вальбурги Блэк. В памяти невольно всплыли рассказы Беллатрикс об этой талантливой, но несчастной колдунье. Мать Сириуса умерла в восемьдесят пятом году, в канун Белтайна. Рядом со старой женщиной был только преданный её до последней косточки домовой эльф по имени Кикимер и никого из многочисленных родственников. Все и даже Малфои сторонились Вальбургу, которая до последнего добивалась пересмотра приговора сына и любимой племянницы.
Никто не справился с заклятьем Вечного Приклеивания, конечно. Холст так и остался висеть на стене. Но всю краску просто соскребли с него, таким образом уничтожив изображение Вальбурги Блэк.
Сверяясь с предоставленной картой дома, Гермиона и Себастьян Стеббинс ходили из комнаты в комнату, осматривая особняк. Точнее то, что от него осталось.
Камины во всех комнатах были разрушены, по углам валялись куски старых кирпичей. Чтобы восстановить систему отопления понадобится очень много золота и времени. Гермиона даже не знала, кто в волшебном мире занимается такими вещами. Не магглов же приглашать. В гостиной на втором этаже еще можно было увидеть остатки гобелена с вышитым родословным древом. Гермиона не смогла подойти к обрывкам ближе — в комнате полностью отсутствовал пол. Совершенно необыкновенной красоты паркет безжалостно выломали и увезли с собой.
Вы собираетесь покупать это? — в голосе мистера Стеббинса слышался ужас. Ах, они как раз добрались до четвёртого этажа, где отсутствовал потолок.
Да.
Но, Мерлин.... Мисс Грейнджер, ремонт потребует больших вложений. Дешевле построить новый дом, чем восстановить этот.
Это хорошее место, — ответила Гермиона. — Мне нравится.
Стеббинс взглянул на неё как на умалишенную.
Здесь ранее находился родовой дом семьи Блэк.
Разве семейная магия не исчезает, после того, как умер последний представитель фамилии? — спросила Гермиона. — Мне хочется купить это место, мистер Стеббинс. Я уже решила.
Ну, раз так, — волшебник растерялся, но быстро взял себя в руки. — Понадобятся услуги гоблинов для восстановления стен и крыши. Даже не знаю, сколько они запросят за свои услуги. Можно, конечно, обратиться к волшебникам....
Лучше к гоблинам, — быстро сказала Гермиона.
И чары, конечно же. Всё что тут было на крови, исчезло лет девять назад, — задумчиво сказал адвокат. — С гибелью последнего из Блэков. Старые барьеры держатся пока, но подновить их не мешало бы. А уж Фиделиус точно слова доброго не стоит, учитывая, что визитки с адресом раздавались целых два года, — он помолчал и добавил. — Я могу обратиться к хорошему мастеру сразу после покупки.
Гермиона кивнула, наблюдая, как медленно исчезает дом. Готический особняк среди кирпичных домов в стиле королевы Виктории. Необычное зрелище, надо сказать.
Я собью цену, в самом деле, — тихо рассуждал Стеббинс. — С пятнадцати тысяч до тринадцати. Уверен, что они пойдут на это. Это место сейчас и десяти не стоит....
Кажется, здесь неподалеку есть неплохое кафе, — Гермиона прервала его рассуждения. — Пойдёте туда, мистер Стеббинс. Нельзя обсуждать дела посреди маггловской улицы.
В Лондоне было гораздо теплее, чем в Финляндии, откуда колдунья прилетела этим утром. В Скандинавии уже наступила пора первых снегопадов и, по словам доктора Валяйнена, через неделю снег должен стать постоянным явлением. В Лондоне же стояла прекрасная для осени погода — тёплая и безветренная. Даже листья с деревьев не везде опали.
Вряд ли она найдёт место лучше этого. Старый дом с уже установленным охранным контуром — это не частое явление. Если верить книгам, которыми снабдила её Милисент Булстроуд, то магия созданной семьи лучше "приживётся" на месте где колдовали длительное время. К тому же особняк находился в квартале, населённом зажиточными магглами. Это тоже был большой плюс, по мнению Гермионы.
Милое место, — скучно заявил мистер Стеббинс, когда они дошли до небольшого кафе.
Гермиона помнила это уютное заведение ещё с каникул перед пятым курсом. В конце августа ей, Гарри и Рону удалось невозможное. Они сумели ускользнуть от бдительного ока миссис Уизли и выбраться в маггловский Лондон. Кафе "Вишнёвая косточка" за квартал от площади Гриммо было их первой и последней остановкой. Они пили латте с клубничным сиропом и ели пирожные, когда их отыскали члены Ордена Феникса. Крику было! От воплей миссис Уизли полопались стаканы в старом буфете. Впрочем, Сириус кричал не тише.
Я постараюсь провести сделку как можно скорее, — Стеббинс с большим сомнением оглядел свой кофе с лимоном. Сделал глоток, убеждаясь, что магглы не собираются его травить, и продолжил почти безмятежно. — Реконструкцию необходимо начинать как можно скорее. Камни под ногами разъезжаются.
Вы знаете, зачем его вообще продают? — спросила Гермиона. — Родовое гнездо, как вы сказали. Обычно за такие места держатся изо всех сил.
В том-то и дело, что некому больше держаться, мисс Грейнджер. Последний представитель семейства Блэк погиб восемь лет назад. Сириус Орион, насколько я помню. Носителей фамилии не осталось. Печальная участь славного рода, — с горечью произнёс Себастьян. — Господин Блэк, последний из рода, завещал всё состояние мистеру Гарри Поттеру. Вы, наверняка знаете. Герой последней войны. Известный борец со злом.
Ей показалось или в голубых глазах Стеббинса действительно полыхнула лютая ненависть. Не показалось.
Он женат на колдунье по имени Джиневра. Из этих... Уизли, — колдун сделал странный жест, который явно имел какой-то особый смысл. — Она занимается благотворительностью. В прошлом году её наградили Орденом Мерлина третьей степени за это.
Орден за благотворительность? Разве это не военная награда?
Да, Сириус Блэк завещал всё своё состояние Поттерам. Но магию родовую не завещаешь. В конце концов, он был ему не сын и не бастард, а только крестник и троюродный племянник. Вот семейная магия и ушла в никуда. Глупая потеря. А родовое поместье стало лишь вещью, частью наследства. Не принято жить долго в чужих родовых домах. Даже если из них выветрилась вся магия. Можно быть в гостях или на воспитании год или два. Но постоянно не рекомендуется. Обычно волшебники либо живут друг у друга на головах в родительском доме либо имеют свой — строят самостоятельно или же получают в наследство от близких родственников.
Билл Уизли.... Разве он не хвастался всем, что коттедж "Ракушка" построил своими руками? И отправляясь в Хогсмит, школьники не раз видели волшебников, занятых в строительстве.
Девушка испугалась. Если волшебник должен участвовать в строительстве своего дома, то значит ли это, что и она должна.... Мерлин великий, ей нужно будет поговорить об этом с Милисент Булстроуд!
Насколько мне удалось узнать, инициатором продажи была сама миссис Поттер, — между тем продолжал рассказ мистер Стеббинс. — Уизли, несмотря, на кажущуюся либеральность, многие магические традиции соблюдают свято. Иные древние семьи про такое и не помнят, а они выполняют. При этом Уизли известные магглолюбцы. Странное, согласитесь, сочетание.
Гермиона согласилась.
В наше время как-то немодно выпячивать чистокровие и приверженность традициям, — Себастьян тихо вздохнул. — Но у мистера Поттера была благовидная причина избавляться от ненужного дома — знаменитый дом в Годриковой лощине восстановлен. Переезд в родовое поместье куда как благовидный предлог для продажи такого дома, как Угрюмое поместье.
Угрюмое поместье? — переспросила Гермиона удивлённо.
Так его называли лет тридцать назад. Из-за чего, клянусь Морганой, не знаю. Семья Блэк известна своей безрассудностью и склонностью к практике темной магии. Многие отказывались осматривать дом, узнав адрес. И их нельзя в этом винить.
Я не боюсь, — тихо сказала Гермиона.
Некого уже бояться.
Минут через двадцать с чаем и кофе было покончено, и мистер Стеббинс отправился по делам. Присутствие Гермионы при покупке особняка не требовалось. Финансист мог свободно представлять её интересы где угодно и когда угодно. Правда, услуги посредника каждый раз прибавляли цифры к ежемесячному сёту, но пока это девушку не слишком беспокоило. Золота у неё было в достатке, талантливейший управляющий без устали занимался её делами, а в случае опасности она знала к кому обратиться за советом и помощью. Пока всё было прекрасно.
Гермионе нравилось сидеть в этом кафе и представлять, что она находится в Хельсинки. В городе, который ей так приглянулся, но в котором она больше никогда не почувствует себя комфортно.
Колдунья заказала ещё чашку зелёного чая и занялась художественным расковыриванием куска чудесного шоколадного торта в своей тарелке. Прошли те времена, когда она могла позволить себе кусочек этого лакомства и даже не один. И вишневый пирог, и шоколадные эклеры, и перечных чертиков и ещё кучу всяких вкусностей.
После Азкабана её желудок не принимал подобного. Стоит поддаться слабости и съесть маленький кусочек детских радостей, как буквально через десять минут нужно будет бежать в туалет и засовывать два пальца в рот. Плюс — неприятные ощущения на весь остаток дня. Слишком велика цена за крошечное удовольствие.
Но было бы странно сидеть в кафе, известном своими десертами и ничего не съесть. Поэтому девушка с энтузиазмом, достойным лучшего применения, разрушала шедевр кондитера, попутно убеждая себя, что успела его попробовать, и ей даже понравилось. И она больше не хочет.
Бесполезное и затратное занятие в укромном уголке уютного кафе, где так вкусно пахнет кофе и карамелью, музыкальный автомат в углу бормочет очередную популярную песенку, а вокруг воркуют парочки, собравшиеся, кажется, со всего Лондона, очень успокаивало. Официантки бдительно следили за ближайшими к двери столиками, за которыми вольготно расположились подростки в черно-розовой одежде и с удивительными прическами в виде дредов синего, ядовито-зеленого и красного цветов. Представители расплодившихся в последние годы молодежных субкультур. За них так и цеплялся взгляд.
На фоне ярких тинэйджеров Гермиона Грейнджер в простой белой куртке и узких джинсах совершенно терялась. Магглам не было до неё дела. Разве это не прекрасно?
Размазывая сладко пахнущий крем по тарелке, Гермиона думала о том, как особняк на площади Гриммо станет её собственностью. Разве не этого она когда-то желала тайком? Когда злилась на Сириуса, с лёгкостью выкидывавшего раритетные вещи и крушащего антикварную мебель. Когда готова была отрезать руки Мундугусу, растаскивавшему то, что другие волшебники собирали веками.
Конечно, вряд ли особняку сейчас подходит название "жилой дом". Он разрушен практически до основания. Но это не так плохо, как кажется. Она восстановит его в блеске былого великолепия, обустроит по своему вкусу, превратит в комфортабельную крепость. Для себя и своих детей, которые уже неделю как существуют на этом свете. И боль клятвы не появлялась уже несколько дней.
