-Ты как? — спросил я. Возможно мой маневр стоил жизни кому-то из моих соседей, но в этот момент я не мог об этом думать.
-Плохо выгляжу? — я утвердительно кивнул. — Он был силен. Но сейчас он на нуле, я уверена. Понятия не имею как в Офире вам удалось одолеть сразу двоих. Этот размазал бы эльфийскую видящую не почувствовав ее, уж поверь мне. — я немного выдохнул, все шло по плану. Плюс я беспокоился, что раз он так долго не появляется, то возможно мы все-таки ошиблись и его здесь нет. Я взял свой серебряный меч в левую руку. С грустью отбросил в сторону меч Ламберта. Он уже не понадобится, а из пяти клинков он был явно худшим. У Каза меч был чуть дороже. А мой и те два, что я выдал Мастеру и Роше были произведениями оружейного искусства. В сторону носа корабля от того плацдарма, что мы себе выгрызли все бойцы северян были повержены. С другой стороны, их осталось человек восемьдесят. Ну и пиратов в живых было десятков шесть. Вместе с нами, по количеству, стороны стали почти равны. Следом появился он. Я легко узнал его по клинку — мой наметённый глаз сразу приметил этого эльфийского красавца. Надо будет проследить, чтобы пираты не заграбастали его себе, при разделе добычи. Он легким шагом направился в сторону фронта. Я свистнул — наши лучшие мечники оттянулись за клинками. Вемери-ван-дер-Вейс избавившись от серебра начал выцеливать свой единственный выстрел. Лучников у соперника считай не осталось — элита Повиса легко меняла стрелы на мечи. Да и броней нильф не пренебрегал, поэтому за спинами сражающихся мох чувствовать себе в безопасности. Я потер ноющую шею и двинулся вперед. Вампир занял место в строю и аккуратными выпадами своего бастардного клинка, который он держал двумя руками, разил пиратов. Начни он делать это раньше и, как мне кажется, как раз, за время схватки, он отправил бы в чертоги мертвых десятка три-четыре и нас бы сейчас совсем не осталось.
— Нужна помощь? — крикнула Йен. Я оглянулся и качнул головой. В таком виде лучше ей больше не колдовать. Теперь если у врага нет магии, то мы точно справимся. Тревогу внушал только Мастер. Он взял меч, но не пошел за нами. Ему нужно было время отдышаться, он буквально валился с ног. Вемери выстрелил, пуля попала точно в голову, прямо в забрало. Вампир покачнулся и рухнул навзничь. Его оттащили за линию сражающихся. Я бился двумя мечами сразу, чтобы не менять ничего. Правой рабочей рукой использовал сталь. Оба клинка были полуторными, управляться с ним одной рукой было не очень сподручно. Роше вогнал серебро в палубу и дрался одним мечом. Все же мой запас выносливости превосходил человеческий и какое-то время я мог орудовать более тяжелым клинком, чем следовало. Казимир просто отбросил меч в сторону стрелков и чародеек. Вампир приходил в себя, это дало нам еще несколько минут — набрать преимущества. Добраться до него было невозможно, я и не пытался. Все равно бойцов оставалось все меньше. Люди были измотаны. И скорее всего вампир падет последним. Потому что и его способность принимать урон и его запас сил, несопоставимы с остальными воинами. Да и пока они бились на смерть, он где-то в чертогах разума противостоял Йенифер. К слову, надо заметить, что эта борьба на нем, в отличие от леди в черном, внешне никак не отразилась. Спустя минут пять он пришел в себя скинул шлем. Вытер обильно текущую из развороченного лица кровь, на скоро перевязал ее тряпкой. И бросился в бой. Поначалу он был безрассуден, простая сталь не могла ему навредить. Поэтому ему не следовало думать о защите. Но я быстро сместился на место двух убитых им островитян и достал его серебряным острием. Древний метал ожог вампира и тот нервно отпрянул. Возможно впервые он всерьез осознал, что дело может закончиться для него плохо. Роше отпрянул из гуще боя и бросил на меня вопросительный взгляд. Я качнул головой, к счастью шпион был чертовски внимателен и понятлив. Пока его помощь мне не требовалась. Пока вампир в строю своих воинов его не достать. Но и до меня он не доберется. А мой второй меч не позволит ему без наказано доставать пиратов. На время я его уравновешу. А Вернон пока поможет перебить остальных. После того как мышцы Мастера отказались толково служить своему хозяину, клинок Роше стал самым полезным в этой схватке. Казимир вскоре оказался рядом со мной. Он избавился от стали совсем. Так было даже лучше, вдвоем нам будет еще проще, а он такой разницы не делал. Из последних сил я бросил игни в лицо вампиру. Это точно последний знак для меня. Только благодаря отвару Петри я смог его из себя выдавить Рваная рана от серебряной пули обожжённая огнем доставила ему кучу неопрятных ощущений. Он отпрянул назад и потерял зрение на секунду. Этого времени хватило мне чтобы ткнуть его серебром сквозь кольчугу под коленом и затем правой рукой достать бок его соседа, так что раненому гвардейцу пришлось покинуть бой. Строй защитников окончательно распался. Их уже просто не хватало. Многие были деморализованы. Пираты добивали гвардейцев, вампир остался почти один. Один из двух капитанов попытался в ловком выпаде вогнать топор в тело бессмертного. Это не дало никаких результатов — топор пробил броню, но от плоти отскочил как от камня. Контор выпад перерезал горло верному капитану Ан-Крайт. Роше выкинул стальной клинок. Я машинально запомнил место падение меча, чтобы потом пираты не утащили его, в качестве трофея. Все же снаряжение им я выдавал из своих личных запасов, и оно стоило достаточно, чтобы вот так им разбрасываться. Он достал из палубы серебро и двинулся к нам. Мастер успел поучаствовать и в окончательном разгроме простой сталью и сейчас без сил рухнул на доски. Нам помочь он уже не смог бы. Его меч взял один из телохранителей Йенифер. В любом случае, нас было как минимум трое я, Роше и Казимир. Переиграть троих шансов у него не было. К тому же его страх играл нам на руку. Может и они мог бы что-то придумать. Даже я уже чувствовал усталость. А это значит, что мои коллеги были в еще худшем состоянии. Не знаю могут ли вообще вампиры уставать, но в любом случае он был свеж, так, как только вступил в конфронтацию. Ему надо было взвинтить темп. Агрессивно обмениваться ударами. Пропускать два, чтобы дать один. Ведь на его стороне был еще один фактор — он был в латах. И серебряные клинки очень плохо справлялись с броней. Его же стальной превосходный меч с большей легкостью находил бы уязвимости. И так бы у него был шанс достать одного из нас. А дальше по обстоятельствам. Но его сковывал страх, нерешительность. Многие сотни лет, он не ставил свою жизнь на острие клинка. На кону были судьбы мира, но не его судьба. И поэтому сейчас он не смог рискнуть. Он сосредоточенно защищался, прижавшись спиной к стене кормовой надстройки. Бойцом он был превосходным. Но в окружении это путь был гибельным. Я потихоньку выцеливал его левое колено каждый раз, когда Роше нападал справа. Кольчужный койф закрывающий заднюю часть ноги потихоньку поддавался, и серебро начинало жечь плоть. Он продержался минуты три. Затем начал ощутимо хромать и Вернон вогнал свой меч прямо в область глаз на шлеме, резким выпадом, после очередного моего финта, показавшего атаку в многострадальную ногу. На мой взгляд это тоже было не к чему. Увернись наша жертва, и вампир мог сконтрить шпиона. А спешить нам было некуда, потихоньку я бы изрубил его под коленные сухожилия в труху, и он бы потерял возможность опираться на ногу вовсе. Инстинкт убийцы в такие моменты в Роше был сильнее. Если он видел, как может завершить схватку, он наносил смертельный удар. От боли вампир потерял сознание и сполз на палубу. Вероятно, он был еще жив, просто без сознания и Каз отрубил ему голову, тремя размашистыми ударами. Броня была хороша. Сопротивление остальных солдат было подавленно, и мы стали методично стаскивать с трупа доспехи. Сложно сказать жив он сейчас или мертв. Но надо было как всегда тщательно уничтожить его плоть. Филипа ожидала своей работы с магическим пламенем наготове. Йенифер не участвовала, ей сегодня досталось более сложное дело, и она сидел у борта прикрыв глаза. Я же подобрал его меч, и прошелся собрать все свои разбросанные по полю битвы коллегами. Оглянулся вокруг в поисках оставшегося в живых капитана. Он закончил быстрый обзор горизонта в подзорную трубу и тоже начал высматривать меня.
-Что там? -спросил я, указав на все еще зажатую короткую трубку в руке.
-Двое наших на одном галеоне, там идет бой. Судя по всему, там ни одни не вторые не сунулись на чужие палубы. Я дам сигнал в рог к отступлению. На том корабле где у нас был всего один корабль все хуже. Там северяне очевидно решились напасть сами, над бригом поднят враждебный флаг.
-Что думаешь делать?
-Надо уходить, их уже не спасти, если там кто и остался. Сейчас я дам сигнал и оставшиеся в порядке наши два корабля, постараются отцепиться. Мы же заберем то, что сможем и тоже уйдем. Один из кораблей придётся бросить — нас слишком мало. — капитану подали громоздкий морской рог, и он, выбросив трубу, отправился с ним карабкаться на мачту, чтобы подать сигнал союзникам. Меня немного беспокоил оставшийся на ходу галеон, а также захваченный бриг. Я опасался погони. Я подобрал трубу поискал их в море и осмотрел. Моряки почти закончили расцеплять корабли. Не ясно думали ли они о погоне. Команда грабить, в отличие от команды к отступлению, морякам не требовалась. Гвардейцев уже бесцеремонно раздевали от доспехов, собирали мечи. Двое пиратов отправились вверх на бизань мачту, чтобы снять паруса и забрать и их. Сегодня пали многие и им хотелось, чтобы семьи погибших получили чуть больше двухсот похоронных монет от Йенифер. Йенифер брезгливо поморщилась. Потом перевела взгляд на меня все еще сжимавшего в руках охапку из четырех мечей, закатила глаза. Я подошел к ней и сел рядом облокотившись на борт.
-Ты как?
-В норме. -голос ее был слабым. Я положил клинки рядом с собой и взял ее руку. Филипа вместе с Роше и Вемери орудовавшего серебряным клинком заканчивали надругательство над бренными останками вампира. С высоты раздался протяжный гул рога. Затем капитан как-то очень быстро спустился на палубу. Раздал несколько коротких приказаний по поводу погрузки. О телах убитых северяне не заботились. Лишь проверяли пульс, чтобы не оставить раненных. И то выживших бы не забирали чтобы спасти, а добивали. Если человек без сознания, то в море он скорее станет обузой, чем благополучно доберется до дома и встанет на ноги. Разделавшись с вампиром Филипа двинулась к нам и жестом подозвала капитана.
-Что будем делать дальше? — спросила чародейка.
-Придется сделать небольшой крюк, к востоку. — сказала Йенифер. Нам нужно в Брокилон.
-Госпожа, мы так не договаривались. Те воды опасны и, тем более, я не смогу там причалить. — вежливо, но твердо сказал капитан.
-Мне не нужно сразу туда. Только обогни земли Ганзы и пройди еще две сотни лиг на восток. После сможешь вернуться на острова. — капитан сдержанно кивнул. И отправился руководить грабежом. Ему совсем не нравилась перспектива морского круиза с остатками из раненой и потрепанной команды. Но и спорить с нами он не решался, видел, на что мы были способны, взяв галеон. Многое сделали бомбы. Даже удивительно, почему они не завоевали популярности в военном деле. Ингредиенты необходимые для их создания нельзя назвать дешевыми или распространёнными, но достать их реально. А эффект был великолепным. Пожалуй, и на поле брани где строй сходится со строем они смогли бы сделать разницу. Как чародейка, которую нельзя заблокировать другим мигом или амулетом. Как бы то ни было, капитан поспешил удалиться. Людей и времени для грабежа у него было слишком мало. Минут через двадцать-тридцать нам нужно будет поднимать паруса — за это время оставшиеся галеоны не смогут развернуться и нагнать нас если мы останемся на месте, а два других корабля смогут выйти из боя. В то же время корабль был огромен и даже без груза, содержал в себе много ценностей. Это и неплохое оружие для трех сотен воинов и различные превосходные навигационные приборы — секстанты и тому подобное. Интерьеры кают высокородных пассажиров. Все это пираты в спешном порядке стремились перетащить на маленький бриг. Сам корабль по традиции оставляли на плаву. Забрать его себе — значит официально расписаться в нападении. Этого пока Скеллиге не мог себе позволить. По тем же причинам его не продать, такие корабли в мире на перечет, его не с чем не спутаешь. Можно пустить на дно. Но в этом не много смысла. Так корабль рано или поздно по воле волн и течений прибьет к обитаемому берегу. И там его опознают и вернут хозяевам за вознаграждение. Или рискнут и присвоят себе. Как бы не случилось корабль продолжит ходить по морям пот торговым флагом с полными трюмами. А это на руку пиратам. Если они уничтожат значительную часть торгового флота, то вся коммерция пойдет на спад и вместе с этим сами островитяне потеряют свою толику дохода.
Скитания.
Я откисал в огромной бадье заполненной волшебными водами Брокилона. Эта вода снимала усталость, ускоряла лечение ран и главное была приятно теплой. Это место всегда приносило мне покой и после последних сумасшедших месяцев мне это было необходимо. Морлас скончался от кровопотери на корабле к исходу дня после битвы. Рана Ламберта для жизни была не опасной, но весьма серьезной. Он пробыл без сознания большую часть из семи дней пути в море. Затем мы попрощались с капитаном и Филиппа перенесла нас к дриадам. Это место было местом силы, и многие чародейки знали, как отрыть портал сюда без листа. В королевство дриад нас вело множество причин. Это было одно из тех не многих мест, где мы могли быть уверены, что никто не позарится на награду. Здесь Ламберту окажут необходимую помощь, как когда-то ставили на ноги меня. И здесь у нас будет шанс найти контакты оставшихся на плаву белок. За золото Йенифер они могут попытаться пробраться в любое место в мире, в том числе в земли северян. По суше любом из нас туда был ход заказан. Но если эльф с листом сможет пробраться туда, то портал в рамках целой страны никак не отследить. Сейчас меня это не сильно волновало. Я очень устал от борьбы и ее смысл предательски ускользал от меня. Я наслаждался временем покоя, выпавшей на рулетке судьбы передышкой. Эитнэ встретила нас не очень радушно. Она понимала, что на наших плечах висят потенциальные проблемы, но отказать в укрытии старому другу не смогла. Мы договорились, что пробудем здесь три дня. Она обещала мне что поговорит с одним из лидеров скоя-таэлей и, если ему будет интересно предложение, то передаст нам его условия. Самим встречаться с белками нам было через чур опасно — это наверняка обернется засадой, для них мы слишком лакомый кусок. Жрица была не рада не только проблемам, но некоторым переменам. Не знаю, как это возможно, но перемены во мне не укрылись от ее взгляда. И она не одобрила их:
-Ты предал свою суть, Геральт. То, что ты сделал с собой, противно воле богов.
-Я верю в толерантных богов. Мои боги меня не осудят. Я всю жизнь был выродком, разве могло стать хуже.
-Теперь ты выродок среди выродков. Раньше ты попирал законы людские, а теперь законы древних божеств. -и главное голос ее звучал скорее сочувственно, чем осуждающее. Она жалела меня оступившегося и не разумного. Мне было плевать. Не хочу копаться в глубинах своих представлений о богах, но это точно не было чем-то плохим. О многом в жизни я жалел или сомневался, но уж точно не о повторной мутации. Не смотря на всю мудрость жрицы, в этом вопросе я был уверен, что она пребывает во тьме своих вековых заблуждений. Самди тоже приняли не однозначно. Ему был оказан вежливый почетный прием, как древнему королю. Сама Эитнэ преклонила перед ним колено. Но во всем этом чувствовался холод, неприязнь, отчуждение. И мое чутье меня вовсе не подвело. После приветствия жрица едва слышно сказала хозяину леса, что ему здесь не рады. Про себя я грешным делом даже подумал, что смерть нашего эльфа была своевременной. Будь с нами еще и отступник, проклятый свои народом, скогорматор, может нам и вовсе отказали бы в праве переждать бурю в тени Брокилона. С другой стороны, косые взгляды дриад меня мало волновали, а все что мне было нужно я получил. Эитнэ разрешила оставить раненого ведьмака и теперь я мог не переживать за его дальнейшую судьбу. Он не только останется жив, но и главное рана не оставит долгосрочных последствий. В искусстве целительства дриадам нет равных.
