черновик 1

— Товарищ Клебанюк,— изумлялся капитан Лютиков,— скажите мне честно откуда такое, я глазам своим не верю.

— Товарищ капитан,— явно не хотел отвечать тот,— на этот вопрос ответить я не могу. Не имею права, но знаю что Вам оказано доверие..,-он говорил еще что то, а в конце добавил,— обязанности по восстановлению т-34 с Вас никто не снимал. Другие коробки передач, вместо...плохо работающих к 34 уже есть и радиостанции.

Радиостанции отдельный разговор...выше всяких похвал. На новые танки подобрали экипажи, лучших из тех кто был. Начали с изучения инструкций...даже для Лютикова это было необычно, а здесь оказывается и инструкции к танкам есть.

После произошло совершенно невообразимое:

— Это стимулятор,— говорил пилот-инструктор Иван Давыдин,— мы его используем для обучения летному мастерству пилотов, но у него имеется и функция обучения танкистов.

В это время капитан Лютиков и пришедшие с ним танкисты рассматривали...и смотреть то не на что. Каркас сваренный из труб, педали, рычаги расставлены по компоновке как в танке на сидении лежит шлем с опускающимися черными очками.

— Товарищи танкисты,— в данной группе были механики-водители,— сегодня Вы будете изучать танк т-34. Садимся, одеваем шлем, опускаем очки и выполняем команды.

Лютиков занял первое сидение и одел шлем, после включение все...ощущение, что ты в танке, перед глазами, куда не повернешь голову все реальное. Мелодичный приятный голос говорит, что делать, куда нажимать и как вести себя...Занятия, почти два часа прошли на одном дыхании...они изучали т-44, а так же немецкую троечку и четверку, "пантеру" и "тигра". Для наводчиков было немного по другому, но в общем то схоже. Одевали шлем и... изучали силуэты и уязвимые места, потом виртуально стреляли. От занятий на стимуляторе танкисты были в высшей степени восторга, но главное был толк.

— Иван,— как то обратился к Давыдину Лютиков,— а на самолете так же?

— Да, только самолет.— с улыбкой ответил тот.

— Даш попробовать?

— Ненадолго, сам же знаешь какой жесткий график.

На "самолете-стимуляторе" полетать Лютикову все же удалось...

— Нет не моё это,— после пробы произнес он,— вот не моё и все.

Дальше был рейд на немецкий аэродром подскока и летуны, получив по трофейному самолету убыли на фронт. Три дня спустя прибыла новая группа летчиков, 24 человека и с ними вернулся Иван Давыдин в форме летчика-сержанта. Лютиков думал, что тот как минимум лейтенант, а он оказался всего лишь сержант. Потом, уже от пилотов, среди которых были и лейтенанты он узнал, что Давыдин оказывается пилот инструктор с их дивизии, а не ОСНАЗовец, что за эти три дня он успел сбить пять самолетов лично, три в паре и одного немца "посадить" перед штабом дивизии.

— Иван,— говорил он Давыдину,— да ты герой, настоящий "Сталинский сокол"!

— Да какой там "сокол"... просто немцы попадались какие то желторотые.

— Что все девять?

— Почему девять? Пятнадцать всего их было, если с "посаженым" считать...остальных мне не засчитали,— и стал считать,— четыре ушли с дымами и вряд ли дотянули до своего аэродрома, а два упали на "ту сторону". Гарантировано упали я в пилотов стрелял.

От таких заявлений Лютиков был в ...это же какого класса пилот Иван Давыдин, что такие чудеса вытворяет и считает, что это в порядке вещей, просто враги неопытные...всю Европу завоевали и на тебе "желторотые"...

— А остальные как, которых ты на стимуляторе учил?

— И они результаты показали. За три дня немцев штук тридцать с неба на землю спустили. Правда основная масса это бомберы и штурмовики, истребителей едва ли четверть наберется,— заметив изумленный взгляд Лютикова хмыкнул,— это только подтвержденные, сколько в реальности никто не знает.

В скорости начали планировать очередную операцию по захвату вражеского аэродрома. Лютиков уже настроился, что будет крушить врага на т-44, только вот ему почему то предписали взять только БТ...и не все, всего три штуки...облом и крушение смелых мечтаний. Расположились они невдалеке и как ему объяснили, чтобы немцы точно не могли определить откуда они, напавшие на аэродром, появились... и ждали команды на выдвижение:

— "Астра", "Астра", это "Ёлка" начинай движение,— услышал он долгожданный сигнал и они пошли по дороге...никогда не думал, что у нас в России есть такие хорошие дороги. И снова судьба оказалась к нему благосклонной. Чуть проехав они встретили немцев ремонтировавших свой грузовик, ...ну не мог он проехать мимо, не мог...

— Сережа, притормози возле этих "ремонтников",— приказал он своему мех воду,— Леша поможешь,— и подмигнул третьему члену экипажа, сам же достал пистолет и приоткрывал люк. Как только они остановились, он выскочил и двумя выстрелами застрелил врагов. Подбежавшему Алексею осталось только собрать ружья да жетоны. Остановились и другие танки, выскочившие танкисты быстро стали осматривать трофей. В кузове оказалась разделанная туша коровы и двух или трех свиней, мешки, яшики.

— Машина продуктовая,— произнес боец который осматривал кузов трофейного авто.

— Ну и что? Нечего им нашу землю топтать,— ответил ему Алексей.

А вот с грузовиком пришлось повозится из-за этого чуть опоздали. Чуть чуть не считается.

* * *

Пленённых немцев было решено переправить в Англию. Для этого Александр Николаевич привлек подразделение Левченко, а так же отца и дядю Ивана Давыдина, как знатоков французского. Английским Говоров старший владел весьма условно, а произношение было ужасным...но было найдено техническое решение. Все фразы и предложения были записаны на диктофон, динамик незаметно вставлен в ухо. Повторяя за диктофоном получалось достаточно убедительно. Экзамен принимала мама Ивана Давыдина, единственный человек посвящённый и отлично владеющий английским. Выслушав речь Александра Николаевича она заулыбалась, потом показала обеими руками знак "класс" сжав кулачки и оттопырив большие пальцы.

— Главное не давать оппоненту говорить и опомниться,— сделала вывод умная Елизавета Ефимовна.

Речь была рассчитана на время пока пленных ссадят с машин и рассадят. Когда же это произойдет к Александру Николаевичу должен подойти Петлицкий Сергей Ефимович и указывая на часы сказать на французском, что уже время, после чего все должны будут немедленно сесть в автомобили и уехать.

Раннее утро. Маленькое, почти незаметное селение на Юге Англии у пролива Ла-Манш. По улице шумно урча ехала маленькая армейская колонна. Впереди легковой автомобиль, за ним два грузовика и все это замыкали два мотоцикла в колясках которых находились пулеметчики. Остановилась процессия посреди главной площади между муниципалитетом и полицейским участком. Этот поселок еще совсем недавно был обычной деревней, но перед самой войной что то изменилось и у них появился мер и полицейский участок с тремя полицейскими, но на период войны они все убыли в Лондон, а в самом участке располагался волонтерский пункт добровольных помощников которых на собиралось аж шесть человек. Из легкового автомобиля вышел офицер, за ним следом выскочили два вооружённых солдата. Все они были в незнакомой камуфляжной форме. У офицера в руке был стек-хлыст которым он мерно постукивал себя по ладони. Немного поколебавшись в выборе направления, потом что то решив для себя все трое двинулись в сторону полицейского участка. Открыв дверь старший группы проорал, именно проорал:

— Какого чёрта, какого чёрта! Где, где эти дерьмовые защитники Англии!

В середине полицейского участка что то глухо упало. Раздались какие то приглушённые звуки речи, топот спешащих и появились целых три заспанных физиономии толи блюстителей порядка толи уже ополченцев непонятно, но у всех на голове были английские металлические тарелки, по недоразумению названые гордым именем каска, при чем у одного даже обтянутая сеткой, на плечах у них были винтовки ли-энфилд. Добежав до возмутителя спокойствия они попытались выстроиться в что то подобие ряда, один же из них начал прикладывать руку к каске в попытке отдать воинское приветствие, в этот момент у него с плеча начала падать винтовка, приподняв руку, он тут же ее отпустил перехватывая винтовочный ремень, но поскольку команда мозгу была отдана, он на автомате успел проблеять:

— Сеер....,— чего там дальше было непонятно

— Молчать!— рявкнул офицер и помахал стек-хлыстом перед лицом перепуганного воина,— рядовой! Ты всегда такой тупой или прилагаешь особенные усилия сегодня!— проорал он

— Сер, я сержант...,— попытался оправдаться тот, приподняв подбородок и выпячив грудь, в прочем выпячили грудь и убрали животы все трое, при чем убрали до такой степени, что создавалось впечатление, что живот прилипнет к хребту, а у особенно ретивого, который был крайним с лева, приличный пивной животик пропал напрочь, вместо него на спине как бы вырос горб....

— Молчать,— еще раз рявкнул офицер, потом немного подумал, как бы переваривая услышанное продолжил,— сержант!— выкрикнул он,— Вам надлежит принять под охрану пленённых немецких солдат,— и указал стек-хлыстом в сторону автомобилей, с которых спрыгивали какие то люди. Из одежды на них были почему то только трусы и майка. Под присмотром воинов в камуфляже они рассаживались тут же на главной площади городка, садили их на колени со скрещенными ногами, руки были на затылке. Усаживали их жестко. Конвоиры не церемонились и часто подталкивали их руками или прикладом, а иногда и ногами.

Увидев количество пленных, а их было на первый взгляд не менее 40 человек, англичанин не на шутку испугался:

— Сер, нас здесь всего шесть человек,— попытался он что то сказать...

— Молчать! Какого черта ты тут делаешь? Легко быть храбрым на безопасном расстоянии!,— не унимался он,— мои люди не жалея себя, под градом пуль и снарядов рискуя своей жизнью против немецких танков и самолетов громили этих...— он указал на пленных, в этот момент к нему подошел такой же в камуфляже и что то начал быстро говорить на французском указывая на часы. Нервный офицер так же взглянул на свои, потом посмотрел на английского сержанта и уже более примирительно произнес:

— Мы маки, отряд французского сопротивления армии "Свободная Франция" генерала Шарля де Голля. Это немецкие летчики, мы уничтожили их часть которая делала налеты на Англию, а этих взяли в плен. Содержать нам их негде, поэтому забирайте их всех себе.— промолвив это, он козырнув, лихо развернулся и все они, камуфляжные, погрузились в автомобили умчались в обратном направлении.

После того как уехали "французы" и к волонтеру, сержанту Эндрю Оуэну постепенно начала возвращаться способность самостоятельно мыслить... Осмотревшись он обнаружил себя и еще двоих волонтеров со своей команды стоящих возле пленных.

— Оскар,— обратился он к Скиннеру,— беги созывай всех наших,— он имел ввиду, что нужно позвать еще троих волонтеров, что бы организовать хоть какую то охрану пленным.

— Мистер Эндрю, давайте отправим за ними кого ни будь из мальчишек,— ответил Оскар Скиннер, указывая на небольшое скопление горожан окруживших площадь.

— Да да, отправь кого то из мальчишек и нужно сосчитать их,— кивнув головой на пленных произнес он.

— Я уже сосчитал,— радостно сообщил ему булочник, третий волонтер Джон Кларк,— 47 человек, я даже спросил у одного из них откуда они.

— Джон, ты знаешь немецкий?— обрадовался Эндрю Оуэн.

— Нет, не знаю, но он мне ответил "люфтваффе" и я понял, что они действительно летчики, а не моряки.

— Сало у тебя в мозгах Кларк,— возмущено ответил ему Оскар Скиннер, намекая на излишний вес булочника.

— Не трогай меня,— возмутился тот в ответ.

— Тише ребята, на нас смотрят....побудьте здесь, охраняйте пленных, а я схожу позвоню и доложу о случившемся.

Дозвониться в штаб волонтерского движения ему никак не удавалось. Было утро и в штабе просто никого не было и потому никто не брал трубку. Тогда он позвонил в полицейский участок:

— Дежурный полицейского участка капрал Брюс Мур слушаю.

— Сер, это волонтер сержант Эндрю Оуэн. Нам нужна Ваша помощь.

— Какая Вам нужна помощь?— поинтересовался он и тут же добавил,— Хочу предупредить Вас сразу у нас мало людей. Многие направлены в Лондон.

— Сер, у нас 47 пленных немецких летчиков, что с ними делать я не знаю. Нас всего шесть волонтеров, прошу Вас, я не могу дозвонится в штаб волонтерского движения,— начал говорить Эндрю. От волнения он сбивался и путался...

— Простите Вы не ошиблись? Вы со своими волонтерами арестовали 47 немецких летчиков? Это не шутка?

— Нет сер, это не шутка, у нас действительно 47 немецких летчиков "люфтваффе" и всего шесть охранников включая меня. Я не знаю что с ними делать, приезжайте скорее и заберите их.

— Простите, сержант Эндрю Оуен,— взволнованным голосом ответила трубка,— я обязан сообщить это начальству, но уверяю Вас помощь Вам будет оказана, как только представится возможность.

Но первыми к ним прибыли журналисты. К этому времени пленных немцев охраняло все селение, а волонтеры в виде непременной декорации важно вышагивали по периметру и перекидывались плоскими шутками с особо язвительными зеваками. Представители прессы тут же бросились все снимать на фотокамеры и лишь потом принялись выслушивать истинный рассказ Эндрю Оуена, Оскара Скиннера и Джона Кларка. Дружно нашли его совершенно непригодным и тут же ими была написана "самая правдивая история" произошедшего, в которой тройка волонтеров геройски сражалась с немцами, в результате чего пленила 47 врагов, а осознав насколько их мало по отношению к пленены срочно запросили помощь в ближайшем полицейском участке..., а вот с этого момента уже все как было в действительности. В таком виде статья и была преподнесена читателю. Потом ее перепечатало другое издание, третье... Смелые волонтеры получили всеобщее признание и награды...по большей части не военные, а общественные. Военные же к данной шумихе в СМИ отнеслись прохладно. Они провели собственное расследование и точно знали, что три деревенских волонтера к пленению немцев не имеют никакого отношения. Все их внимание было сосредоточено на генерале Шарле де Голле и его организации "Свободная Франция" так внезапно и эффективно проявившие себя. А вот у самого де Голля и его сторонников неожиданно возникла проблема:

Шарль де Голль...Высокого роста, с длинным носом под которым как бы прятались маленькие усики, пронзительный, внимательный взгляд. Всегда в военной форме французской армии со знаками различия бригадного генерала. Говорил он медленно, как бы смакуя слова на вкус, но в то же время произнося их резко и четко, временами вставляя едкие иронические насмешки. К тому же он обладал хорошей памятью и работоспособностью. С союзниками, англичанами и американцами он вел себя грубо. Строптивостью и нахальством подчеркивая, что он равный им, чем раздражал Черчиля и Рузвельта, которые хотели видеть в нем послушную марионетку. Эмиссары де Голля побывали во всех французских колония, провели массу переговоров и создали, в буквальном смысле этого слова, сделали из ничего организацию которую назвали "Свободная, потом Сражающаяся Франция". Каждый признавший его подписывал Акт о присоединении. Все это сделать было достаточно сложно, так как подконтрольный немцам трибунал французской армии приговорил его к смертной казни за дезертирство.