-Эй, ты Бурундай! Она твоя дарю за верную службу. Ты первый, но не забудь поделиться с остальными.
Бурундай подскочил, его косматые очи впились в тело.
-Разве плохая баба. Одна грудь чего стоит! Залился Батый.
-Это розовое вымя как у самой добротной буйволицы. Беру!
Темник рассмеялся в ответ, обнаженное беспомощное тело возбуждало дикую похоть.
Княгине было всего тридцать шесть лет, она сильно похудела, талия сузилась, проступил пресс, большие груди были упруги и торчали сиськами вверх.
-Оживите ее!
Тургауды плеснули ледяной водой. Княгиня вздрогнула и очнулась. В глазах ее мелькнул ужас, и женщина неуклюже прикрыв руками нагое тело, поднялась и попыталась бежать. Отчаянно замелькали по снегу босые покрасневшие на морозе пятки.
Дюжина тысячников с воем схватило голую деву, повалив на сугроб.
-Ну, вот куда ты глупышка денешься! Отпустите ее!
Воины отпустили Агафью, Бурундай бросился на нее как коршун на цыпленка. Княгиня встретила его ударом колена под дых. Затем ее кулак разнес крючковатый нос монгола. Темник упал, потекла юшка, плюгавый татарин надсадно завопил.
-Ты слабак Бурундай не смог справиться с бабой.
Хихикнул, издевательски показав язык Бату-хан.
-Держите ее! Я ей овладею!
Тысячники навалились на великую княгиню, раздвинули ноги. Бурундай не спеша, приблизился к ней, грубо схватил за грудь, когтистыми пальцами вывернув сосок. На глазах Агафьи выступили слезы.
-Я научу тебя, как следует ублажать хозяина.
Он вошел в нее грубо с явным намерением причинить боль. Тысячники держали, лапали и щипали жертву, горя нетерпением попробовать почетную добычу.
Рядом ревели и выли две молодые снохи. Их варварски поимели на глазах всего войска, стоящие рядом нукеры криками и советами подбадривали своих товарищей.
Последней павшей крепостью Владимира стал дворец-детинец. Монголы взяли его лишь, когда стемнело, а в различных закоулках и подвалах крепостницы бои шли всю ночь и продолжались на следующий день. Шибалка и Кирилл Виссарионович заперлись в каменном мешке и отчаянно отбивались от наседавших монголов. Лишь когда к татарам подошло изрядное подкрепление, они смогли придавить защитников массой. После чего обоих связали и доставили к грозным очам джихангира.
Бату-хан был в прекрасном расположении духа. Только что на его глазах живьем сняли шкуру с дерзкого юноши посмевшего подставить подножку джихангиру. А скоро он вдоволь насладиться видом пытаемых белых мангусов.
Арапша низко поклонившись, приволок рослого Шибалку.
-Великий джихангир! Ты приказал показывать тебе смелых багатуров!
Вот этих двоих мы скрутили последними. Не один десяток монголов полегли под их мечами.
-Дзе! Хорошо! Скажи им толмач, что я предлагаю им службу в моей непобедимой армии.
Толмач грозно проревел.
-Вам жалкие псы предлагают вступить в войско непобедимого джихангира! А посему падите на колени и благодарите владыку вселенной.
Шибалка задыхался, вся грудь была изранена мечами, бок прошит копьем.
-Я послужу ему верой правдою! Дай мне меч!
-Дай! Развяжите уруса!
Подтвердил Батый.
Шибалка уверенно взял в руки стальную саблю и слегка присел, затем, резко игнорируя боль, подпрыгнул, рубанул Батыя по шеи. Сабля сломалась, рассыпавшись на осколки. Тогда русский воин, вырвал ятаган из-за пояса Арапши и пробил насквозь стоящего рядом тургауда. Несколько алмазных копий разом вонзилась в отчаянного старика. Шибалка сломал пару копий, обломком алмазного наконечники распорол живот массивному нукеру. Арапша со всего размаха рубанул деда мечом по затылку, Шибалка затих.
-Все урусы подобны змее! Бросьте второго гаденыша на костер, пускай умирает медленно и мучительно!
Тургауды подхватили Кирилла и поволокли во двор. Священник-воитель отчаянно сопротивлялся. Из разбитого рта вылетали слова.
-Господь накажет вас! А наша земля будет свободной! Слава Иисусу!
Бату-хан оскалил рот. Полупьяный язык пролепетал.
-Ваш бог слаб! Он как раб! Быть рабом обречен! И висит на кресте! Ну а наш бог силен — слава свету войны — миром правь бог Сульдэ! Будем вечно верны!
-Смерть сынам сатаны!
Перекрывая крики и идиотский хохот монголов, прогремел глас умирающего Кирилла.
. Глава Љ 26
Большой отряд всадников — железных кольчугах, а многие с рогатинами и косами, скакал заснеженной лесой тропой. Войско растянулось длиной змейкой, воины ехали молча, вокруг были видны следы боев пожаров и разоренья. В селениях, что попадались на пути, видны были заснеженные трупы, спаленные хаты. Изредка встречались разрозненные конные разъезды мугланов. Скачущий впереди всадник посылал тогда лучших витязей на перехват или монголам устраивали засаду, поражая стрелами.
Рязань уже пала, кошмарные слухи донеслись до русского лагеря. На беспокойном не смотря на внушительные размеры половецком коне, скакал Евпатий. Он чувствовал муку и стыд, в решающие дни тяжелых боев сотрясающих его "батьковщину", прославленный витязь пребывал в Чернигове. Не ласково его встретил Михаил Черниговский рязанского посла.
-Уж больно ты горд и заносчив Евпатий Неистовый.
Евпатий поклонился до земли, едва не ткнувшись лбом в ковер.
-Покорно бьем тебе челом, великий князь Черниговский. Помоги! Наш князь и государь Юрий Ингваревич прислал молить тебя — не оставь нас без подмоги в день тяжкий.
С жаром Евпатий рассказывал князю и знатным боярам черниговским, об грозных полчищах мугланских, которые как тучи саранчи, надвигаются через Дикое поле на северную Русь.
-Все рязанцы стар и млад, белые витязи из Суздаля, встали на защиту родной земли. Но велики силы Батыевы, и слишком мало Рязанцев не справиться им бесчисленной армадой монгольской.
-Не нужны нам твои речи красные! — Князь Михаил надменно насупился.
-Твоя просьба нам в тягость, не можем мы тебе на погибель отдать своих ратников.
Бояре дружно заорали.
-Не дадим ни воина!
-Это дело Рязанцев наше дело сторона!
-Свой град в первую очередь защитить надобно.
-Чернигов богаче и больше Рязани, а Юрий себя возомнил князем великим, государем себя величает.
-Да гнать его надо в три шеи!
Евпатий проявил терпение, ласковым тоном он долго уламывал бояр.
-Новый враг наш не такой как половцы, али хазары. Не просто поубивать и пограбить пришли они на нашу землю. Коли сломят шею Рязани, то их острый нож в Чернигов упрется! А врага лучше громить пока не пришел он в твою землю.
Спор закончил князь Михаил.
-Коли хочешь защиты собери охочих людей. Посмотрим, захочет ли народ черниговский за чужих рязанцев уложить свой живот.
Глашатаи разнесли клич, собрали народ черниговский. Величественной походкой вышел на помост Евпатий. С жаром и яркими красками обрисовал он угрозу земле Русской. Говорил он с народом, так как привык говорить в родном городе, где его уважали и слушали все, даже уличные хулиганы опасались его стопудового кулака.
Дружным хором ответили на это черниговцы. Много целые тысячи набралось охотников, жаль только что у многих, оружия нет.
Тогда Евпатий сказал.
-Я выбираю тех, у кого есть кони и мечи, кто же безоружен, пускай идет в Суздальскую землю к реке Мологе, где стоит град секретный, там выдадут новое оружие.
Отобрав триста удалых всадников. По дороге к ним присоединилось еще две сотни добровольцев, Евпатий отбыл к Рязани. Толи шаманы постарались, а может, погода была такая, так все завалило сугробами, что даже кони завязли по уши. С большим опозданием приблизилась рать к Рязанским землям.
Труден был путь к Рязанским долинам. Когда приблизились, то ускорили бег коней. На невысоком берегу Оки, где недавно красовался нарядный город, в траурном саване мрачно чадили, пустынные засыпанные снегом развалины.
Всадники провели коней по льду через реку. В полыньях и промоинах торчали застывшие тела. Всюду, на отвесных скатах берега, на обледенелых валах и выжженной дороге, валялись в хаотически разбросанные трупы. Мертвые женщины были нагие со следами зверских изнасилований и пыток. Стены по-прежнему отливали холодным льдом, ворота были вышиблены. Когда всадники проскакали через них, то им на встречу выскочили одичалые, взъерошенные собаки. Наткнувшись на копья, они с визгом отскочили и бросились врассыпную.
Приходилось аккуратно объезжать рухнувшие балки, груды камней, лужи битума. При въезде на главную площадь пришлось обходить заостренные обломки из гвоздей и кос.
-Как место сие изменились не узнать!
Пробурчал седой ратник.
-Прошелся огонь мугланского урагана.
Евпатий смахнул слезу.
Среди площади возвышался целый холм пепла, обгоревших костей, черепов, закоптелых щитов и шлемов.
-Ого, сколько их тут. Видать наши воины положили не один десяток мугланов, а многие тысячи воинов.
С мрачной радостью промолвил Евпатий.
-Живы ли белые витязи?
Немой вопрос завис в морозном воздухе. Ратники сошли с усталых коней. Перекрестились, бросив взгляд на безмолвное пространство, напоминающее подвергшееся акту вандализма кладбище. Можно долго описывать картину смерти, но у любого сердце и так обольется кровью.
Евпатия зашатало, он побрел по сугробам, не разбирая дороги. Так вот прославленный русский витязь и прошел весь город. Он и не заметил, как на встречу ему выехал всадник. Хотя его лица и не было видно из-за низко надвинутого шлема, его могучие плечи и длинные седые кудри были до боли знакомы.
-Ты Ратибор?
-Я рад, что ты узнал меня Евпатий. Ждал я тебя! Не отпустил князь Киевский, ни одного ратника.
Евпатий вздохнул.
-И черниговский тоже не хотел рать давать. С трудом уговорил я собрать охочих людей.
-Ко мне вот тоже присоединились три сотни.
Ратибор указал рукой сторону в леса, от туда и впрямь выезжали крепкие в справных кольчугах всадники. На флагштоке знаменосца озарял землю суровый лик Спасителя Христа.
-Много людей еще в лесах схоронилось, но они присоединятся к нам — скопим мы силу ратную.
Евпатий нахмурился.
-Опоздал я! Словно нечисть какая та нас окрутила! Не знаешь ли ты где семья моя.
Ратибор тяжело задышал.
-Прими мужественно утрату Евпатий.
Жена и мать твоя взяли в руки секиры и пали в неравном бою. Старшего сына, что сражался в белой армии стрелой убило, а остальные дети ушли вместе с белыми витязями. Все же Леопардов и Пантера сумели вывести не малую часть войска.
-Пойдем за мугланами. Посчитаемся с нехристями! Евпатий со злобой шмякнул кулаком в шит. Железо от удара прогнулась.
-Идем! Будем давить нечистую силу.
По дороге Ратибор рассказал про битву в Диком поле, об славных ратных победах одержанных под командованием Леопардова и Пантеры. А также про силу бесовскую и новое оружие.
-Сильны и умны эти белые воины, к нам из далеких веков заброшенные, но им противостоит сила не малая, лютая и бесовская. Однако ловко Леопардов оседлал дракона трехглавого, залюбуешься его статью.
-А почему ты сам не ушел с белыми витязями.
-Страшный огненный сгусток, выпущенный чародейкой Задан, поразил меня. Насилу я выжил. А когда отправился Рязань пала. Бают все, что отошла монгольская рать к Владимиру, здесь этой нечисти уже нету.
Черниговские воины отдыхали на обугленных бревнах, некоторые ратники рыли сугроб, пытаясь похоронить убитых русских.
Черниговский старшой выступил вперед.
-Каковы твои думы Евпатий? Что будем делать дальше?
Евпатий снял шлем и отер пот с широкого лба.
-А что бы вы делали черниговцы?
-Мы шли помочь братской Рязани, а пришли на страшное пепелище. Кости наших мертвых братьев вопиют об отмщении.
Взгляд у Евпатия посветлел.
Старейшина встал в гордую позу и запел низким басом.
Не стерпеть славянам униженья
Друг за друга станем мы горой
Не потерпим больше оскорбленья
Сокрушим врага стальной рукой!
Наша Русь святая век сияет
Позабудем мерзкий подлый страх!
Пусть костром негаснущим пылает
Родины огонь в наших сердцах!
Евпатий низко поклонился.
-Спасибо вам братья! Я и наш батюшка Ратибор тоже так мыслим. Не станем медлить пойдем по мугланским следам. Будем жалить, и рубить злую стаю, выручать пленных, освобождать рабов.
-Мы готовы! Веди нас Евпатий! — загудели воины.
Старшой заговорил зычным голосом.
-Кому как не тебе Евпатий вести нас на татар? Ты все дороги знаешь, да и человек ты в ратном деле только белым ангелам уступаешь. Да был я в белой армии. Сильно там гоняют, готовят стальных парней, даже девки там... Да что говорить, но и мы не луком шиты, сумеем постоять за Русь.
-И мы тоже — загалдели остальные ратники
-Будем рубить мугланов как сосновый бор!
-Ну, спасибо вам братья Черниговцы!
-А теперь батюшка, давай колокол назад повесим и вдарим! Что слышно было всем, что жива, свята Русь.
Воины притащили бревна и поняли громадный колокол.
-Теперь ты Ратибор ударь по нему.
Обратился черниговский старшой.
Ратибор раскачал тяжеленный язык и ударил с размаху. Звук был сильный протяжный.
-Давай сильнее!
На подмогу подскочил другой ратник.
Медный гул пронесся над опустошенным городом, спаленными ближними городскими посадами, долетел до разгромленных дальних погостов. Евпатий стоял на вечевом помосте и зорко смотрел по сторонам. Неужто никто не откликнется. Вдруг со стороны леса стало заметно движение. Лохматые всадники на кривых конях неслись на звон колокола.
-Мугланы! Всем приготовиться к битве!
Крикнул Евпатий.
Татары хищным шакалом выскользнули из соснового бора и поскакали мимо полуразрушенных стен. Их было не более полутора тысяч.
-А всего то было бы возни! А ну ребята в мечи их.
Черниговцы и киевляне на добрых крупных конях устремились на встречу монгольским всадникам. Впереди стремительным галопом мчались Ратибор и Евпатий.
Сшиблись, потекла злая сеча. Русские воины были настолько разъярены картиной сплошного разрушения, что дрались с нечеловеческим исступлением. Хотя татар было больше, русские теснили их, более тяжелые мечи и увесистые секиры ломали сабли, круша легкую конницу. И все же монгольские ратники огрызались. Ратибор и Евпатий шли плечо, в плечо, укладывая врагов штабелями. Темник Куяномар-хан пал от удара палицы Ратибора, тысячника Когана зарубил мечом Евпатий. В разгар боя из черных дыр, из-под избищ, не приметных тайников и подклетей вылезали изможденные, выпачканные в саже и пыли ратники, старики, женщины, дети. Многие из них шатались, но даже кульгая и, падая, подымались спеша к месту схватки. В пешем строю обгорелые и измученные из-за всех сил помогали сражавшимся русским ратникам. Кто подрезывал коням ноги и брюха, кто стаскивал крюком ордынцев. Наконец монголы, чьи ряды редели, как овечья шерсть во время линьки дрогнули и обратились в бегство.
-Жива, Свята Русь! Дави гадов! Не давай им уйти!
Татар гнали семнадцать верст, завалив почти всю волчью свору — так состоялось первое боевое крещение новой рати.
В дремучем вековом лесу стояла тревожная тишина. Отчетливо было слышно, как падает с ветки клочковатый снег, мягкие прыжки оранжевой белки или бархатный шелест перьев одиноких белых птиц. Иногда постреливает мороз, короткие очереди разрезают тишину, замирая вдали в густом ельнике. Ветер время от времени наигрывает мелодию, задевая верхушки статных сосен, а когда на мгновение стихает бор, наполняет величественная тишина.
