Большинство посетителей было сгруппировано в компании различной численности от четырех до двенадцати человек, одиночек же не было вообще. В основном, судя по угрюмым усталым лицам и невзрачной поношенной одежде, контингент состоял из крестьян и караванщиков, которые кушали молча, или тихонько переговаривались, торопясь побыстрее поесть, чтобы можно было, наконец, улечься спать после тяжелого трудового дня.
Но, к сожалению, скромными и нетребовательными простолюдинами состав гостей постоялого двора не ограничивался — присутствовала и шумная, пестро одетая в попугайском стиле компания благородных, которая вела себя, как новые русские в разгар девяностых в каком-нибудь недорогом ресторане — развязно, шумно и нагло.
В пафосном и дорогом заведении, с известным владельцем, а особенно если тот был связан с лево, или правоохранительными структурами, эти хозяева жизни вели себя пристойно, потому что боялись, а если владелец ноунейм — то можно. Вот такая мерзопакостная философия. Как показывал опыт старшего помощника, это не было нашим отечественным изобретением — это явление было общим для всех миров и времен. А с другой стороны, отчего бы и не быть? — люди везде остаются людьми — на одного Христа, или Будду, приходится миллион Шариковых, а может и побольше.
"Ща докопаются, — начал ванговать внутренний голос. — Вишь, как на Тарению пузыри пускают!"
"Блин, — поморщился Денис. — Тарения и неприятности — слова синонимы!"
"Точно! — обрадовался голос, бывший большим поклонником русского футуризма, что тут же и продемонстрировал, слегка переиначив известные строки Владимира Владимировича... но не того, о ком все подумали, а Маяковского: — Тарения и неприятность — близнецы братья. Мы говорим Тарения, подразумеваем неприятность! Мы говорим неприятность, подразумеваем Тарения!"
"Браво! — мысленно похлопал старший помощник. — Ты знатный пародист!"
"Литературовед!" — поправил его голос.
Как только Денис и дядя с племянницей устроились за длинным пустым столом, усевшись спиной к стене, а лицом к залу, по типу избушки, которая стала лицом то ли к Ивану-царевичу, то ли к Ивану-дураку — хрен их разберет, а к лесу задом, как к ним тут же подлетел половой с грязным полотенцем, перекинутым через руку.
Молодой человек чистотой рук, лица и одежды от своего засаленного полотенца — видимо признака статуса, отличался не сильно и не будь у старшего помощника наников в крови, которые могли нейтрализовать любую заразу, он бы сильно подумал — употреблять пищу, полученную из рук такого чела, или нет. Но, так как наники имели место быть, то этими вопросами Денис не заморачивался.
— Есть жареная свинина, тушеный кролик, гречневая каша... — солидно, не торопясь, начал перечислять официант изыски местной кухни, но был остановлен Ёйдартом:
— Ничего не надо. У нас все свое.
— Но... — растерялся половой. — У нас так нельзя... Хозяин... — что он конкретно хотел сказать осталось неизвестным, потому что легким движением руки Хозяин Воздуха отправил его прочь. Старший помощник обратил внимание на то, что насколько легким было это движение, настолько же и властным.
"Учитесь Киса!" — посоветовал внутренний голос.
"Чему тут учиться? — мысленно пожал плечами Денис. — Вот буду старшим серебряным Искусником и у меня будут такие же жесты!" — Чувствовалось, что голос хотел возразить, но к чему придраться не нашел и промолчал. Правда, при этом сердито засопел.
Официант быстрым шагом направился к стойке, откуда осуществлял общее руководство хозяин заведения — высокий плотный мужчина неопределенного возраста, смахивающий из-за наличия умного взгляда и густой окладистой бороды на Карла Маркса. Судя по всему, половой намеревался доложить о нештатной ситуации, выходящей за границы его компетенции и получить соответствующие инструкции.
Реакция руководства постоялого двора на сложившуюся коллизию заинтересовала и старшего помощника и за ней он решил проследить. Денис для начала разоружился — положил на скамью шпагу и кинжал, чтобы не мешали, но недалеко, так чтобы дотянуться при необходимости, потом, на манер офисного планктона, дремлющего, когда не видит начальство, положил голову на руки, закрыл глаза и выпустил Астрального Лазутчика.
— ... свое говорит у нас! — горячился половой. — Не надо вашего! Брезгуют!
— Брезгуют... — задумчиво протянул бородатый Карла.
— Надо Ефрема позвать, чтобы вразумил! — официант бросил взгляд на громадного вышибалу, меланхолично постукивающего по своей лопатообразной ладони огромной деревянной дубинкой, неотличимой по размерам от бейсбольной биты. — Пусть их!
— Повременим, — после некоторого раздумья, принял решение руководитель. — К ним сейчас благородные гонцов зашлют из-за бабы, посмотри, что будет.
"Профессионально!" — оценил решение хозяина заведения внутренний голос.
"Недаром на Карлу похож, — хмыкнул Денис, возвращаясь в тело. — Такой же умный!"
Поднял голову старший помощник как раз в тот момент, когда один из двух лакеев Ёйдарта выгружал на стол снедь из большой корзины. Наличие корзины, равно как и еды в ней неожиданностью для Дениса не стало. Дело было в том, что карета, на которой они прибыли, отличалась от "лимузина" не только скромностью имиджевого тюнинга, но и наличием багажника — большого ящика, расположенного позади кабины — там черта можно было провезти, а не только провиант для брезгливого Хозяина Воздуха и его племянницы!
Лакей не успел закончить сервировку, как у стола появился посол от благородных — попугайски наряженный (ну, а как без этого?) молодой человек с жидкими усиками, но зато со крупными прыщами на бледном лице.
"Мог бы и выдавить, — недовольно заметил внутренний голос, — перед тем, как к уважаемым людям подходить!"
"Ну-у... он же не знает насколько мы уважаемые, — встал на защиту прыщавого старший помощник. — Может мы не сильно уважаемые и к нам можно!" — ухмыльнулся он.
"Ничо — сейчас узнает!" — кровожадно пообещал голос.
— Чувствующий Огонь Хасарет приглашает вас всех за свой стол! — глядя исключительно на девушку и выпучив от усердия глаза, сообщил парламентер.
"Фи-и... — поморщился голос. — Медный Искусник, а туда же... Приглашает, блин!"
"Незнание опасности рождает героев..." — меланхолично отозвался Денис.
"Сидел бы лучше этот Медный Искусник тихонько, как мышь под веником и не позорился!" — продолжил негодовать голос.
"Да уж... — согласился Денис. — С таким рангом только коз пасти!"
"Или вермишель отбрасывать!" — хихикнул голос.
"Ну-у... или так..." — не стал возражать старший помощник.
"А прыщавый посланник вообще бездарный, — презрительно фыркнул голос, — хоть бы младшего Медного послали!"
Гонец застыл в ожидании ответа, но пауза затягивалась — Ёйдарт с Таренией молча принялись за пирог с мясом, делая вид, что происходящее их совершенно не касается и тут старшему помощнику стало жалко этого разряженного в пестрые, но не сильно дорогие, одежды сопляка. Видно было, что послали на переговоры последнюю шестерку, ниже которой на иерархической лестнице компании, веселящейся за столом благородных, никого нет. Вот он и отдувался за всех — сначала озвучил идиотское послание своего предводителя, а теперь его выставляли дураком уже контрагенты. Кому понравится, что тебя в упор не замечают, будто ты прозрачный, или тебя нет.
— Передай Хасарету, что мы никуда не пойдем, — был вынужден взять на себя роль высокой договаривающейся стороны Денис.
— Чувствующий Огонь Хасарет не потерпит отказа! — решительно объявил прыщавый, а для убедительности нахмурил брови, еще сильнее вытаращил глаза и даже притопнул ногой.
Старший помощник вздохнул. Он знал, что в обществах, не ушедших далеко по дороге цивилизации, да и зачастую в ушедших, вежливость воспринимают, как слабость. Знал, но сразу давить на пацана ему претило, однако, надо Федя, надо!
— Проваливай, пока я не рассердился, — сдвигая точку сборки в положение "Смерть", рыкнул на прыщавого Денис и того, как ветром сдуло — видать проняло.
Дальнейшее действо лучше, чем у Пушкина в "Сказке о попе и работнике его Балде" не описать: "Испугался бесенок да к деду, рассказывать про Балдову победу". Как только прыщавый довел до сведенья руководства информацию о провале мирных переговоров, руководство в лице Чувствующего Огонь Хасарета не на шутку возбудилось.
Неизвестно, знал ли Чувствующий Огонь чеканную формулу Карла фон Клаузевица: "Война есть продолжение политики иными средствами", или нет, но именно к силе Хасарет и решил прибегнуть. Шестеро его друзей, или клевретов — черт их разберет кем они там приходились Чувствующему Огонь, поднялись из-за их стола и решительно направились к мирно ужинающему Денису со компанией. Точнее говоря, компания уже ужинала, а старший помощник только собирался.
"Не ввязывайся! — решительно распорядился внутренний голос. — Есть маг — пусть он и разбирается!"
"Даже, если Тарению будут утаскивать?" — уточнил Денис.
"Его племянница — пусть Ёйдарт и отдувается! — высказал свою позицию по данному вопросу голос — А то сели на шею и ножки свесили!".
"Резонно, — согласился старший помощник. — Они будут пирог хомячить, а я геройствуй!"
"Хрен им в обе руки!" — горячо поддержал Дениса голос.
Если бы на Далеких Островах было принято носить перстни магов, как в Протекторатах, по которым можно было определить ранг одаренных, дальнейшие события могли бы и не произойти, но история не знает сослагательного наклонения.
Против Чувствующего Огонь Хасарета сыграло не только то, что Хасарет не сумел разобраться с кем связывается из-за отсутствия у оппонента магического перстня, или каких иных знаков различия, типа погон, но и то обстоятельство, что вся компания: Денис, Тарения и Ёйдарт была одета достаточно скромно.
Старший помощник был облачен в свой любимый темный прикид — ну а что? — выпендриваться не перед кем, а разноцветная, в стиле Незнайки, одежда надоела ему хуже горькой редьки, Ёйдарт же, в свою очередь, по части любви к вызывающей цветовой гамме недалеко ушел от Дениса — тоже, видимо, не жаловал попугайскую одежду, а на Снежной Королеве было плотное дорожное платье и шляпка со скромным бантом.
Ни впечатления особо знатных благородных, ни могущественных магов компания не производила. К тому же отсутствовала охрана и свита, положенная по статусу, если путешествовал знатный чел. Поэтому грех не увести красивую бабу у таких лохов. Думается, что в глазах Чувствующего Огонь Хасарета и его друзей, старший помощник, Тарения и Ёйдарт производили впечатление благородного, но небогатого провинциального семейства: отец и брат с сестрой, которые отправились куда-то по делам.
Судя по всему, распалившийся до чрезвычайности Хасарет твердо считал, что красивая девица остро нуждается в знакомстве с настоящим мужчиной, коим он себя и полагал и не должна прозябать в обществе пожилого нудного отца и брата молокососа. Что они могут ей предложить? — душеспасительные беседы о пользе нравственности, рассуждения о видах на урожай овса и рассказы молокососа о проделках его друзей — таких же молокососов.
Другое дело Чувствующий Огонь. Хасарет не только раскроет перед ней врата в мир чувственности, но и проведет практические занятия, закрепляющие пройденный материал, что несомненно пойдет девушке на пользу. Точнее говоря — врата раскроет девушка, а с практическими занятиями все правильно — проводить будет Хасарет. И все это, заметьте, бесплатно! Фактически — благотворительность в чистом виде — не боевой маг, а мать Тереза!
Ну, что тут можно сказать? — лишь одно: не ошибается только тот, кто ничего не делает, а Чувствующий Огонь был очень деятельным человеком. Хасарет любил вкусно покушать, любил побалагурить с собутыльниками, любил поизголяться над зависящими от него людьми, любил секс с красивыми женщинами, причем согласие оных на это занятие волновало его не то, чтобы в последнюю очередь, но и далеко не в первую.
Чувствующий Огонь полагал, что достаточно его желания — ведь пятьдесят процентов голосов "за" — следовательно консенсус достигнут — Хасарет искренне считал, что формулировка "плюс один голос" устарела и вполне достаточно половины голосов, а все остальные возражения от лукавого (в данном случае от грата).
Такой образ жизни, рано или поздно, но неизбежно, вел к тому, что Хасарет совершит ошибку, потому что он много чего делал, а где много дел, там и много возможностей ошибиться. И вот звезды сошлись и этот случай наконец настал. Решение заполучить Тарению было ошибочным.
События в обеденном зале, между тем, развивались достаточно стремительно. Ёйдарт, в отличие от Дениса, который с удовольствием послушал бы ноту протеста, которую велел озвучить Хасарет, был совершенно нелюбопытен и не стал дожидаться пока посланцы Чувствующего Огонь доберутся до их стола. Этим он, конечно же, огорчил старшего помощника, но несильно — представление и так обещало быть интересным, поэтому можно было обойтись и без разговорного жанра — стендапа по-нынешнему.
Как только шестерка "послов" переступила невидимую черту, проведенную Хозяином Воздуха, в зале поднялся слабый ветерок, усиливающийся с каждой секундой, а еще через пару мгновений возникли шесть вихрей, которые подхватили каждого "посланника" и подняли прямо к потолочной балке, на высоту не менее шести метров.
"Запах серы не чувствуешь?" — обеспокоенно осведомился внутренний голос.
"Схуяли?" — удивился Денис.
"Три шестерки! — лаконично отозвался голос, но потом все же решил расшифровать свой лапидарный посыл: — Шесть вихрей забросили шесть послов на высоту шести метров!"
"Глубоко копаешь... — покачал головой старший помощник. — Подозреваешь, что Ёйдарт — Антихрист?"
"Нет... — замялся голос, — но..."
"Забей, — успокоил его Денис. — Высота не точно шесть метров, а приблизительно!" — эта информация немного успокоила голос, но чувствовалось, что не до конца — ложечки нашлись, но осадочек остался.
Чувствующий Огонь Хасарет в сложившихся обстоятельствах показал себя двояко: с одной стороны — хорошим другом, с другой — полным дураком. Увидев, что сделали с его посольством, он предпринял попытку немедленно атаковать старшего помощника и его команду... или Ёйдарта и его команду — один хрен — от перестановки мест слагаемых сумма не меняется.
Обратите внимание — Хасарет не попытался сбежать, оставив своих друзей на произвол судьбы, как сделали бы многие другие на его месте — те, которые поумнее, а смело метнул в направлении своих недругов, посмевших обидеть его людей, файербол. Естественно далеко огненный шар не улетел — он завяз в стене уплотненного воздуха и тихо погас, слово свечка упавшая в воду.
В этот момент Чувствующий Огонь и проявил себя дураком — вместо того, чтобы пойти на переговоры и подписать полную и безоговорочную капитуляцию, он начал готовить второй файербол, что, с одной стороны, делало честь его боевому духу, а с другой — не делало чести его умственным способностям.
Хозяин Воздуха дожидаться окончания формирования братоубийственного снаряда не стал и метнул в Хасарета одного из его сподвижников, висевших под потолком. Причем метнул не просто, как мешок с дерьмом, а как биту, используемую в игре "городки", то есть — с вращением.
