Гарри встретил Пула, когда тот пристыковался к оси вращающейся массы. — Итак, я здесь во плоти, только ради тебя. Впечатлен?
Чтобы подтвердить впечатление, Пул ткнул отца в руку. Он был вполне реален. Рукав его элегантной черно-серебристой униформы имел необычную текстуру.
— На ощупь это похоже на композит из углеродного волокна. Что-то вроде брони?
Гарри хмыкнул. — Следуй за мной.
Он повел Пула по тесным пустым коридорам, вырубленным в застекленном льду. Основание, врытое в этот осколок кометного льда, выглядело совершенно новым, но было маленьким и убогим — без сомнения, следствие маскировки. Благодаря раскручиванию здесь присутствовала гравитация.
— Ты винишь меня за то, что я надел защиту? Этот бронированный костюм не спасет меня от луча разрушителя планет ксили, но, возможно, от лазера убийцы. Я имею в виду человека-убийцу. Вот мы и пришли.
Пул увидел, что они попали в нечто вроде комнаты наблюдения, стены которой были обклеены высококачественными умными экранами — он не ожидал, что в подобной крепости будет окно, пропускающее свет и тепло. Там никого не было, и не так уж много оборудования, помимо умных экранов, стульев, стола и раздатчика напитков и еды. Теперь его поразило, что за все время пребывания в крепости он вообще не видел ни одного человека, кроме своего отца.
— Ты чего-нибудь хочешь? Здесь всего несколько человек, и они ведут монашеский образ жизни, но машины для синтеза пищи — лучшие в своем классе.
— Только воды. — Пул подошел к самому большому экрану, на котором было видно звездное небо. Он выбрал созвездия, рассчитывая свою ориентацию. Солнце слева, Земля с Луной справа. И прямо сейчас ксили находятся примерно — там. Он указал на участок пустого пространства — но недалеко от позиции ксили был свет, скользящий сквозь темноту. — Что это? Выглядит слишком большим для корабля и слишком медлительным... Что ты здесь делаешь, Гарри? И почему ты хотел меня видеть?
Гарри принес две чашки воды, поставил их на единственный в комнате стол и сел. — Что ж, думаю, нам нужно немного взаимной честности, тебе и мне. Я пригласил тебя сюда, чтобы обсудить стратегию. То есть нашу стратегию обороны. Стратегию управляющих. — Он взглянул на часы. — На самом деле, чтобы показать тебе это в действии. И я делаю это в надежде, что ты, в свою очередь, будешь откровенен со мной. Я знаю, что ты что-то замышляешь, сынок; наши шпионы достаточно хороши, чтобы сказать мне это. Но не что именно. Конечно, мы оба хотим здесь одного и того же. Безопасности Земли. И, конечно, у нас больше шансов достичь этого, если мы будем работать вместе.
— Может быть. Начинай.
Гарри вздохнул. — Мудрый парень. Ну, за последние несколько месяцев мы все довольно усердно изучали военную стратегию по учебникам истории. И нас обучали несколько экспертов, таких как Гэа, часть которых достаточно взрослые, чтобы быть свидетелями некоторых войн антропоцена и "бутылочного горлышка".
— Мы думаем, что теперь траектория ксили в значительной степени определена. Это был долгий путь с Марса — не похоже, что они делают что-то быстро, не так ли? — но теперь они явно приближаются к Земле. Итак, мы установили три стоп-линии, как мы их назвали. Мы попытаемся задержать ксили в трех местах. Первое находится здесь, недалеко от L5. Ксили в двух месяцах полета от Земли.
— Ты собираешься попытаться попасть в ксили здесь? Чем?
— Скоро увидишь. Не порть мне сюрприз. Следующая линия примерно в десяти световых секундах от Земли. Три миллиона километров; день пути до Земли для ксили. Если они подойдут так близко, мы ударим по ним всем, что у нас осталось, от оружия с кинетической энергией до ядерных бомб и ракет с ВЕС-двигателями...
— Мы пробовали это на Марсе. Там ничего хорошего не вышло. Почему ты думаешь, что это сработает сейчас?
— Это будет атака гораздо большего масштаба. Марс был далеко, Майкл; было невозможно, как с политической, так и с логистической точки зрения, перевезти все наши активы туда. И, кроме того, в тот момент мы все еще не понимали возможностей ксили; насколько мы знали, это могло сработать. Теперь мы можем использовать все. Мы еще можем исчерпать способность ксили к выживанию, можем просто сжечь эту штуку дотла. Мы, конечно, должны попытаться, но если ксили прорвется через эту вторую стоп-линию, это будет всего в дне пути от Земли.
— Ты сказал, что есть третья стоп-линия.
— Она отчасти произвольна. Мы определили ее как расстояние в одну световую секунду от Земли. Это примерно расстояние до Луны. Психологический барьер, понимаешь. Но для ксили это всего несколько часов полета.
— И вы будете защищать эту линию с помощью...
— Твоей. — Он посмотрел на Майкла. — Твое оружие с Галлии-три. Все, что у тебя есть. И как бы мы тебя ни прикрывали. Послушай, у нас есть глаза и уши. Мы знаем, что у вас там, в Галлии, ведется довольно впечатляющая работа, хотя мы не смогли подробно ознакомиться с результатами. — Он поднял руку. — Не говори мне. Но если ты думаешь, что эта система может сработать против ксили...
— Хайсмит Марсден считает, что может.
Гарри печально улыбнулся. — Этот чокнутый одиночка? Ну вот, пожалуйста, человечество спасено.
— Вот почему мы держали это в секрете, Гарри, — раздраженно сказал Пул. — Чтобы не было проявлений скептицизма или сомнений. Мы знали, что это лучшее, что можем сделать — лучшее, что было у кого-либо. Мы не могли позволить себе потерять концентрацию. И именно поэтому настаиваем на том, чтобы последнее слово при использовании системы оставалось за нами.
Гарри поднял руки. — Послушай, Майкл, если ты веришь в свою систему, я доверяю твоему суждению. Что ж, у меня нет выбора. Но — работай с нами. Выведи свои корабли на стоп-линию на лунной орбите. Мы будем с тобой, что бы у нас ни осталось, что бы ни потребовалось сделать. Даже если это только для того, чтобы отвлечь ксили на несколько секунд.
Майкл обдумал это. — Кажется разумным.
Гарри кивнул, выглядя скорее мрачным, чем обрадованным. — Хорошо. Мы соберем наших сотрудников, чтобы поговорить и решить это.
— У меня нет сотрудников. Поговори с Никола Имри. Она прилетела с экипажами Галлии.
— Эта болтливая девчонка?
— Гарри...
— Хорошо, хорошо. Как скажешь. А теперь послушай, Майкл, у меня к тебе еще один вопрос. Я твой отец — управляющий прочими управляющими — и хочу, чтобы ты оказал мне любезность и ответил. Как можно короче. Ты сделаешь это?
— Спрашивай.
— Предположим, у нас ничего не получится. Предположим, что затея с Галлией провалится. У тебя есть что-нибудь еще?
Пул задумался. Что было продуктивнее — солгать в этот момент или сказать правду? Он понял, что именно такой расчет и должен был выполнить Гарри. Возможно, в нем было больше от отца, чем ему иногда хотелось верить.
— Майкл?
— Извини. Да. У меня есть кое-что еще.
Гарри поднял руки. — Дополнение, хорошо? Ты не хочешь сказать мне, что это такое?
— Нет.
Гарри обдумал это. — Достаточно справедливо. Думаю, что если мы дойдем до этого момента, не будет большой разницы, разрушат ли Землю ксили или это сделаешь ты.
Пул сидел молча. К сожалению, это напомнило о его собственных страхах.
— Я пытаюсь сказать тебе, — тяжело произнес Гарри, — что доверяю тебе, сынок. Знаю, ты сделаешь все, что в твоих силах. Я сохраню твой секрет. Потому что, по крайней мере, буду знать, что если все остальное не сработает...
В центре большого обзорного экрана вспыхнул свет.
Пул стоял и смотрел на изображение, на свет, который уже быстро угасал. Фрагменты рассеивались, как будто от какого-то мощного взрыва.
Начали поступать данные, прокручиваясь по дополнительным умным экранам. — Что, в Лету...
— Ксили, — сказал Гарри. — Ну, они пересекли стоп-линию. И мы врезали в него, как по команде. Я слишком увлекся нашим разговором, потерял счет времени.
Пул вспомнил проплывающее рядом с ксили пятнышко света, которое он видел. — Попали в него чем?
— Круитне, — мрачно сказал Гарри. — Ты слышал об этом? Пересекающий курс Земли астероид, вращающийся по одной орбите с Землей. Некоторые называли его нашей второй луной. Мы скрыли его, как могли, установив на его поверхности множество приводов. Он плыл таким образом уже несколько месяцев; должно было показаться, что он промахнется мимо ксили с приличным отрывом. Но в последнюю минуту произошло значительное отклонение от курса с помощью ВЕС-приводов — бац. Ни с того ни с сего мы обрушили на этого бандита шестьдесят миллиардов тонн камня и льда, движущихся с межпланетной скоростью.
Пул был поражен. — Лета, Гарри — что ж, попробовать стоило...
Но когда изображения прояснились и было получено больше данных, вскоре стало ясно, что ксили покинули место столкновения без каких-либо признаков физического повреждения, без каких-либо свидетельств того, что атака отклонила их курс хотя бы на долю градуса. Принесение в жертву астероида причинило ксили не больше вреда, чем Пул, когда он аналогичным образом принес в жертву "Краб-отшельник" и чуть ли не свою собственную жизнь.
Отец и сын некоторое время сидели вместе, обдумывая последствия. Майкл Пул, например, задавался вопросом, увидит ли он когда-нибудь своего отца снова лично.
Затем отец отправился на Землю.
Пул остался со своей матерью. Физически он проживал вместе с ней в семейном комплексе Пулов на Земле принцессы Элизабет в Антарктиде. Следующие два месяца он провел, работая над своим собственным секретным проектом. Само исследование было увлекательным. Пул всегда мог полностью погрузиться в работу. Временами он терял счет времени, даже датам.
Затем появились ксили.
58
Это было в ноябре 3650 г. н.э. И в небе Земли был огонь.
Вы видели его ночью, мерцающий и искрящийся. Некоторые из мощных взрывов можно было увидеть даже при дневном свете. Пул предположил, что в тридцать седьмом веке мало кто боялся небесных видений. Свидетельства искусственного происхождения на небесах были обычным делом: свет, отражающийся от солнечных панелей орбитальной фабрики, или инверсионный след огромного корабля-сепаратора, добывающего азот из воздуха. Подобные зрелища наблюдались на протяжении полутора тысячелетий.
Но теперь огни в небе были сигналом чего угодно, только не рутинного или безобидного. Там, наверху, ресурсы Земли, мира, который был центром межпланетной цивилизации, были брошены на незваного гостя с одним лишь намерением — убить. Пул знал, что ресурсы и жизни: человеческие жизни, которые, возможно, растянулись на тысячелетия, потрачены, как монеты.
И сквозь все это — пропитанный потоком энергии от оружия нападавших, приводимый в движение крыльями изломанного пространства-времени — корабль ксили плыл дальше. Безжалостно. Непоколебимо.
Теперь он приближался ко второй стоп-линии Гарри, в дне пути от Земли. Если бы он прорвался сквозь эту толпу кораблей и вооружения, ничто не стояло бы у него на пути, за исключением экспериментального оружия Марсдена на третьей и последней стоп-линии.
Это и последнее отчаянное средство самого Пула.
В последние дни, в свободное от работы время, хотя физически он оставался в резиденции на Земле принцессы Элизабет, Пул путешествовал по миру с виртуалом своей матери. Это казалось уместным. Возможно, последний шанс увидеть.
И вот, в самый последний день перед тем, как ксили должны были прибыть к Земле, Пул стоял с Мюриэл на высоком балконе башни Уокиган в Иллинойсе, Объединенные Америки. Оба они были виртуальными ангелами высотой в полтора километра на вершине скульптурной колонны из стекла, стали и углеродных композитов, и нереальный воздух в их виртуальных легких был по-настоящему разреженным, даже холодным.
На востоке простирались спокойные воды озера Мичиган, на западе — зеленая равнинная местность с разбросанными озерами. Но, в отличие от большей части континента, эта земля не была возвращена дикой природе. У подножия башни сохранились остатки старого Уокигана, в значительной степени уцелели старинные здания из бетона и камня. Дальше виднелись прямоугольные макеты ферм: музей под открытым небом, как знал Пул, памятник тем дням, когда людям приходилось добывать всю свою пищу из неподатливой почвы Земли.
Небо было ярким, залитым солнцем, хотя и омраченным тихими взрывами над головой.
Они были здесь одни. На самом деле, как знал Пул, башня была в основном заброшена. Люди искали убежища везде, где могли, везде, где казалось безопасно. Многие ушли под землю, в подвалы, древние погреба, даже несколько музейных бункеров времен ядерной войны эпохи антропоцена. Некоторые взяли с собой оружие, чтобы не пустить никого, кто попытался бы последовать за ними в любое убежище, которое они нашли. Другие собрались вокруг правительственных центров, умоляя или протестуя, напрягая ресурсы федеральной полиции.
Однако почти пустая башня казалась мирной.
— Я все еще не понял, зачем ты привела меня сюда, мама. Именно сегодня.
— Я думала о том, чтобы стать свидетельницей, — задумчиво сказала она. — Ты знаешь, что некоторые группы формализовали это с тех пор, как угроза ксили Земле стала очевидной. Джек Грантт, конечно, делал то же самое на Марсе. Сможем ли мы остановить это бедствие на Земле или нет, по крайней мере, мы можем наблюдать, запоминать.
Пул хмыкнул. — Зачем? Значит, когда-нибудь мы сможем призвать ксили к ответу?
Она улыбнулась. — Ну, в этом нет ничего невозможного. Мы обсуждали это, Майкл. Что бы мы, Пулы, ни думали, что знаем о будущем, теперь, несомненно, всего этого больше нет. Потеряно. Будущее так же открыто, как всегда думало большинство людей. Кто знает, что нас ждет, чего мы достигнем?
— И вот, я здесь. Использую последний шанс увидеть мир таким, каким он должен быть.
— В конце концов, мы хорошо поработали, не так ли? Спасли этот мир, который мы случайно унаследовали — спасли его от самих себя. А потом мы построили все это заново, таким, каким оно было до нас. Итак, только в Северной Америке у вас есть Йеллоустоун, богатая биосфера, расположенная в жерле супервулкана, а дальше на север — леса секвойи, тайга и заросли приполярного кустарника...
— Но я думаю, что это очень старые места, которые мне нравятся больше всего — я имею в виду, старые с человеческой точки зрения. Глубоко в Центральной Азии ты найдешь Алтайские горы, одни из последних убежищ для представителей фауны ледникового периода: лосей, северных оленей, овцебыков, рысей, росомах. Я должна показать тебе, если будет время. Сходи туда, Майкл, и ты почувствуешь глубокую сопричастность. Потому что мы эволюционировали именно в таких условиях. И которые наши более поздние предки восстановили и сохранили их, как приютили бы стареющего родителя.
— И все же ты пришла сюда, в последний день. В этот музей сельскохозяйственных угодий?
— Но это тоже экология, Майкл. Если искусственная, то тщательно спроектированная. Спроектированная нами. И, возможно, в этом есть урок. Есть несколько приверженцев этики, знаете ли, которые задаются вопросом, является ли это вообще преступлением. Крестовый поход ксили против нас.
